Глава 1. Зелёная скала

– Но ты ведь правда свалился с неба, учитель! Зачем это отрицать? Иначе как бы ты оказался здесь?

Я не ответил и ещё пару раз провёл ножом по точильному камню. Металл у клинка дрянной, лезвие, кажется, норовит затупиться даже о воздух. Так что править его приходится поминутно. Попробовав остроту подушечкой пальца, снова наклонился, глядясь в прозрачную гладь пруда. Несколько аккуратных движений – и импровизированная бритва, наконец, соскребает последние остатки отросших волос. Чтобы убедиться, что всё чисто, провожу по гладкому черепу ладонью.

Вот. Совсем другое дело…

– И шерсть у тебя всё-таки растёт, – не унималась Лилу. – Только очень короткая…

Мягким осторожным движением она подсела ближе. Двигалась на четвереньках, и в этот момент была особенно похожа на огромную любопытную кошку – мордочку вперёд вытянула, уши навострила, темный влажный нос с тонкими вибриссами подрагивает, чутко ловя воздух.

Вообще, чем больше общаешься с ксилаями, тем больше таких деталей подмечаешь. Совсем на первый взгляд они могут показаться простыми гибридами – вроде как человек, но с хвостом и с кошачьей головой. Но это впечатление рассеивается, стоить немного понаблюдать за ними.

Пропорции тела, пластика движений, повадки – всё же не человеческие. Сильно похожи на наши только кисти рук – тоже пятипалые, с противопоставленным большим пальцем, и когти не втягиваются. Ну, и пожалуй, есть сходства в строении черепа и особенно речевого аппарата – иначе бы ксилаи не умели разговаривать. А разговаривают они вполне внятно, разве что со своеобразным акцентом – плавно, мягко, немного растягивая гласные звуки, так и норовя мяукнуть на некоторых слогах.

Язык, на котором говорят местные, мне не привычен. Но за короткое время я уже феноменально продвинулся в его изучении. Благо, Лилу и её приятели дают мне возможность практиковаться, приходя сюда почти каждый день.

Сколько я уже здесь, кстати? Больше недели точно. Время летит быстро, когда дни похожи один на другой, словно капли воды…

– Не называй меня учителем, я же просил, – проговорил я на языке кси. – И это не шерсть, это…

Я озадаченно вздохнул, поскольку не знал, как на кси будет «волосы». Впрочем, чего я вообще придираюсь? Такая ли уж принципиальная разница?

– Почему мастер Мангуст не хочет быть учителем Лилу? – насупилась девчонка, немного отстранившись и переходя на более официальный тон. – Лилу чем-то обидела его? Пусть тогда мастер укажет, как она может загладить свою вину.

Ох уж этот ксилайский этикет! По правилам вежливости кошаки обычно говорят и о себе, и о собеседниках в третьем лице. Прямое обращение, а тем более по имени, может расцениваться как жуткое панибратство. Если только оно не взаимно – и тогда это, наоборот, знак глубочайшего доверия и хорошего расположения.

Вот только грань между этими крайностями очень тонка, а Лилу в силу возраста и провинциального воспитания сама толком не чувствует её. Насколько я понял из её рассказов, мы находимся на одном из самых отдалённых островков архипелага, и деревушка тут маленькая, около полусотни жителей. Одни рыбаки, охотники да собиратели.

Я снова страдальчески вздохнул, повторяя ей уже не в первый раз за последние дни:

– Не могу я быть твоим сенсеем. Я вообще не тот, за кого вы меня принимаете.

Как и в предыдущие разы, девчонку этот ответ не устроил. Уф, ну до чего же упрямая! Как и вся их маленькая компания. Правда, пацанов постарше мне всё-таки удалось понемногу отвадить. Только она по-прежнему проводит здесь всё своё свободное время.

– Но, если так уж хочешь учиться… – вздохнул я, смягчаясь при виде жалобно вытянувшейся мордочки. – Повторяй за мной.

Прополоскав бритву и уложив её в небольшую плетёную корзинку с остальными нехитрыми подарками от ксилаев, я поднялся и прошёл вдоль берега к валунам, торчащим из воды, будто спины бегемотов. Заскочил на ближайший из них, не замочив ног, потом на другой. Так в несколько прыжков перебрался на тот, что метрах в десяти от берега – серый с зеленоватыми прожилками и почти плоской верхушкой. Он уже стал для меня излюбленным местом, на котором я провёл не один десяток часов.

Место здесь очень живописное. Все побережье озера затянуто зарослями кувшинки с листьями размером с добрый поднос. На их фоне издалека заметны белоснежные звёзды цветов – тоже крупные, с человеческую голову, с яркими жёлтыми сердцевинами. Поверхность воды, проглядывающая между листьями, тёмно-синяя, насыщенная, и в тихую погоду гладкая, как стекло. А чуть дальше от берега, рядом со скалой, торчащей из-под воды, растут ещё более красивые цветы – ярко-голубые, будто бы светящиеся изнутри. Цепочка валунов тянется до самой этой скалы, но те, что ближе к ней, уже скрыты под водой.

– Опять медитировать? – с нескрываемым разочарованием спросила Лилу. – Но ведь мы просто сидим и пялимся на озеро! Какой в этом толк?

– Медитация и Знание Ци – первое, что должен освоить адепт Пути, – терпеливо произнёс я, невольно копируя интонации своего старого сенсея. – Это тот фундамент, на котором строится всё мастерство боевого монаха.

Произнёс я это по-русски – на языке кси мне пока не хватает словарного запаса, чтобы с ходу строить такие длинные предложения.

Причем, что удивительно, понимаю-то я ксилайскую речь уже неплохо. Нейросеть, на лету переводящая любой язык, отключилась после катаклизма. Однако всё равно смысл незнакомых слов постепенно всплывает у меня в мозгу. Это похоже на какую-то разновидность телепатии.

Но вот для того, чтобы говорить самому, нужно уже целенаправленно запоминать слова. Благо, грамматика у ксилаев простая, как пехотное копьё – никаких тебе артиклей, склонений, изменяющихся окончаний. Слова просто нанизываются одно за другим, как зёрна на чётки, и их значение часто зависит от контекста.

Запоминание новых слов тоже идёт нереально быстро. И это тоже удивительно. В прошлой жизни я точно не был полиглотом, да и вообще привык к тому, что иностранную речь всегда можно перевести с помощью цифрового автоматического переводчика. То, что я за считанные дни освоил основы ксилайского – явно выбивается за рамки обычного. Очевидно, что прежние возможности моего аватара постепенно восстанавливаются, но… не совсем в прежнем виде. Как бы адаптируются к новой среде.

И этот вот новый талант к изучению языков – лишь один из примеров.

Если бы речь шла о старых, привычных мне законах Артара, то я бы решил, что таким образом проявляется высокий уровень Интеллекта. Однако, по идее, после катаклизма, забросившего меня сюда, все старые законы уже не должны действовать. Или всё же мой аватар даже в автономном режиме способен подстраиваться под новые условия?

Как-то сомнительно. Если только… Тот, кто создавал эти самые аватары, не предусмотрел заранее вариант того, что кто-то может покинуть купол и оказаться в «большом» Артаре…

Хаширо Окада подкидывает новые хлебные крошки, помечая свой путь? Это вариант. Но, правда, хотелось бы чего-то более весомого…

– Лилу уже много раз сидела здесь, повторяя за мастером Мангустом, – вывел меня из задумчивости робкий голос ксилайки. – Но она не видит ничего интересного. У неё… не получается.

Снова перешла на почтительный официальный тон. Глупышка. Как будто это для меня имеет значение. И как будто я уклоняюсь от её расспросов только потому, что она как-то неправильно их формулирует.

Поглоти меня Бездна, да я бы и рад ответить! Но я пока сам ни черта не понимаю. И главное, на чём я сосредоточен все эти дни после катаклизма – это попытки разобраться в происходящем. И в самом себе.

– Просто дыши, – не оборачиваясь, произнёс я на кси. – И слушай озеро.

– И что Лилу должна услышать? Или увидеть?

– Ты поймёшь, когда почувствуешь. Это ни с чем не перепутать. Но ты должна дойти до этого сама.

– Это нечестно… – проворчала девчонка, обиженно шмыгнув носом, но я лишь усмехнулся.

Подавая пример, я уселся на камень, скрестив ноги, расслабился и через полуприкрытые веки устремил взгляд на воду.

По глади озера шла крупная рябь – ветер с моря крепчал, небо на севере темнело от надвигающихся туч. Похоже, идёт шторм, но пока непонятно, накроет ли он остров или пройдёт стороной. В любом случае, немного времени у нас ещё есть.

Ксилайка сопела, старательно втягивая ноздрями воздух, и я невольно улыбнулся. Даже не оглядываясь, я хорошо представил её. Худенькая, хрупкая. Тонкая шея торчит из воротника, как карандаш из стакана. Шерсть – серого окраса с темными подпалинами и небольшими белыми пятнами на щеках. Вытянутая любопытная мордочка, из-за которой с некоторых ракурсов она больше похожа на енота, чем на кошку.

Её зовут Лилу Санфэй. Поначалу я думал, что вторая часть – это фамилия, но это оказалось прозвищем, означающим «подкидыш», «найдёныш». Когда она была ещё ребёнком… или правильнее сказать котёнком? В общем, один из местных нашёл её среди обломков потерпевшего крушение корабля, и принял в семью, как родную. Однако в деревне она так и осталась чужой, объектом для постоянных подначек. Может, из-за того, что внешне немного отличалась от остальных. А может, из-за непоседливого и непокорного характера. Та ещё заноза!

Впрочем, именно из-за характера она мне и нравится. Напоминает кое-кого.

Кстати, и любознательность её мне скорее нравится. Но… что я сейчас могу рассказать этой смешной ксилайской девчонке, которая всю жизнь прожила на маленьком острове?

Что я из другого мира? И что я один из главных виновников той чудовищной магической катастрофы, что обрушилась на её планету? По крайней мере, той её фазы, что прокатилась несколько дней назад и забросила меня сюда?

Не поймёт. Да и не поверит. Судя по безмятежному виду острова, до них этот катаклизм вообще не докатился. Меня, видимо, зашвырнуло очень далеко от континента, где всё произошло. Совсем в другую часть Артара.

Или… переместило во времени?

Тоже запросто. После всего, что я повидал за последнее время, меня уже ничего не удивит. Но если это так, и меня зашвырнуло не просто неизвестно, куда, но и неизвестно, когда… То я и сам ещё не скоро разберусь, что к чему.

Что тогда ещё рассказывать-то?

Что я – Стас Князев по прозвищу Мангуст? Единственный в своём роде мастер всех пяти Школ боевых монахов Артара? А диковинные живые татуировки на моём теле – это своего рода визуализированные титулы?

На спине – Чёрная черепаха, обвитая змеёй. Знак мастера стихии Воды. На груди раскинул крылья Алый феникс, означающий, что я овладел стихией Огня. Левую руку обвивает Лазурный дракон, символ стихии Дерева. На правой скалит клыки Белый тигр, воплощение стихии Металла. А на бедре взвился на дыбы Каркаданн, Янтарный единорог, одно из самых могучих и красивых созданий стихии Земли.

Вот только имеют ли все эти громкие титулы хоть какое-то значение сейчас, когда всё настолько изменилось?

Сложно сказать. Деревенские мальчишки, нашедшие меня возле этого озера дней десять назад, упорно называют меня бакхо. «Идущим». Я выяснил, что по местным легендам, бакхо – это могучие воины, владеющие запретным боевым искусством. Герои былых времён. Защитники ксилаев, использующие силу стихий.

По описанию очень похоже на боевых монахов, адептов Пути. Но ключевое слово тут «запретный». Как я понял, ни мальчишки, ни их родители сроду не видели ни самих бакхо, ни даже алтарей Стихий. И даже легенды о них рассказываются шёпотом, только в кругу тех, кому рассказчик может доверять. Сами братья Чао слышали их от старушки-травницы, которую сослали на этот остров несколько лет назад. Самой Слепой Нэн уже нет в живых, но её рассказы запали молодняку в душу.

В целом, нынешнее положение Кси незавидное. Насколько я понял из разрозненных рассказов ребят, большая война, в ходе которой ксилаи были окончательно разбиты и порабощены другой расой – алантами – закончилась лет пятьдесят назад. Причем главные события происходили на континенте, который находится где-то к северу-западу отсюда, и по описаниям очень похож на тот Артар, что мне знаком. Это родина ксилаев, но последние годы она скрыта непроходимым магическим барьером. Причем местные считают, что установили его аланты – чтобы оторвать ксилаев от корней.

С тех пор у кси нет ни своего государства, ни единого лидера – они разрознены и разбросаны по всей планете. Часть из них и вовсе поступила на службу алантам. Хотя ходят слухи и о неких Братствах Когтя, которые продолжают борьбу.

Один из главных мотивов, пронизывающих запретные легенды ксилаев – это ожидание возвращения бакхо. Якобы сейчас Идущие прячутся в тайных монастырях в дальних уголках Артара. И ждут своего часа. А возглавить их должен Суань Ю. Просветлённый. Духовный лидер, который объединит всех ксилаев и поведёт их к свободе и процветанию.

Самое забавное, что я-то прекрасно знаю, откуда растут ноги, да и все прочие конечности у этой легенды. А ещё – мне уже довелось на собственной шкуре проверить, что легенды и пророчества в этом мире вполне могут находить воплощение в реальности.

Никакой Суань Ю, конечно же, не придёт. Он-то как раз выдумка. Но вот сам Хрустальный путь, которым он прошёл в поисках Просветления при создании Кси – вполне реален. Мало того, имеет и конкретное материальное воплощение – в виде хрустальных зёрен, рассеянных по всему Артару. Спрятанные в укромных тайниках, они только и ждут, когда придёт тот, кто готов собрать их воедино на своей Нити Пути.

Весь вопрос в том, кто это будет.

Я?! Но я ведь даже не ксилай! И вообще, чужак в этом мире. Скоро я должен буду вернуться домой.

Впрочем, насчёт последнего я с каждым днём становился всё менее уверен…

Первое время сохранялась надежда, что я просто завис, и вскоре меня вытащат. Поначалу даже удавалось открывать визуальный интерфейс и лазать по его вкладкам. Но ни одна из активных функций не работала, а потом и вся эта надстройка исчезла – интерфейс прокачки умений, интерактивная карта, слоты снаряжения и быстрого доступа, ячейки инвентаря, всплывающие подсказки при разглядывании предметов, шкала зарядов чистой Ци…

 
И всё, что чуждо истинной земле,
Исчезнет в очищающем огне…
 

Выходит, Хтон всё-таки исполнил собственное пророчество, и постарался стереть с лица Артара всё, что было внесено сюда людьми. А сам я, похоже, так и застрял здесь.

Навсегда?

Похоже, что так. И привыкнуть к этой мысли было непросто. Неужели я больше не увижу Кристину? Родителей? Друзей? Осознание этого обжигало сознание, словно удар током. Но я старался отгонять от себя эти воспоминания, абстрагироваться от них. В этом здорово помогало то, что я именно здесь, в другом мире, в незнакомом месте. Здесь ничего не напоминает мне о старой жизни, и проще сосредоточиться на будущем.

Кстати, насколько далеко от знакомых мне регионов Артара меня зашвырнуло – пока непонятно. Я пробовал расспрашивать на этот счёт Лилу и братьев Чао, но их географические познания оказались ещё более скудными, чем исторические.

Всё, что они смогли объяснить – это то, что находимся мы на Острове Зелёной скалы. Единственные достопримечательности здесь – одноимённая священная гора с озером на верхушке да огромный алантский маяк на северной оконечности острова, возвышающийся среди непролазных скал.

Маяк, кстати, неплохо видно даже отсюда. И с самых первых дней нахождения здесь мой взгляд то и дело будто притягивается к этому массивному угловатому силуэту. Я даже всерьёз подумываю о вылазке в ту часть острова. Башня странным образом манит меня, а к интуиции надо прислушиваться.

Единственная проблема – как бы во время вылазки не попасться на глаза местным. Они регулярно наведываются к маяку, проверяя его механизмы и загружая очередную порцию топлива для фонарей. Собственно, обслуживание маяка – одна из главных функций посёлка, основанного на этом клочке суши.

Сама Зелёная скала находится на краю архипелага посреди Золотого моря – участка океана между двумя большими континентами, Ориманом на юго-западе и Ксадалией на северо-востоке. Здесь пролегают оживлённые торговые пути, а в центре архипелага есть несколько крупных островов, которые называют Медными. Судя по рассказам Чао, там что-то вроде большого форпоста алантов.

Континент, известный мне как Артар, находится где-то на севере от Оримана, но про него даже ботан По ничего толком не знает, кроме легенд о том, что это прародина кси, но сейчас туда попасть невозможно. И, как я заметил, само слово «Артар» кси теперь используют как название всего этого мира.

Собственно, на этом все географические познания местной шпаны и исчерпываются. Сколько плыть до «большой земли» или хотя бы до ближайшего острова? Кто там живёт? Как там всё устроено? Они понятия не имеют.

В этом их сложно винить. Весь их маленький мирок ограничивается Зелёной скалой и крошечным посёлком – единственным на пару сотен квадратных километров суши. Мужчины здесь заняты обслуживанием маяка, а в свободное время либо охотятся, либо выходят на утлых лодчонках в море за рыбой, либо ковыряются в недавно открытой шахте. Женщины и молодняк занимаются собирательством и выращивают какие-то клубни. Причем, насколько я понял, львиную долю работы жители острова выполняют вовсе не для того, чтобы обеспечить себе пропитание, а чтобы собрать оброк для хозяев с Медных островов.

Пару раз за большой цикл (сколько он длится, я пока не понял, но для удобства решил считать, что это около года) сюда приплывает корабль алантов. Сборщики налогов оценивают и забирают припасы, выдавая взамен какие-то жетоны, означающие, что житель выплатил долг. У тех, у кого откупиться не получилось – возникают проблемы. В лучшем случае увеличивают следующую норму. Но могут и забрать что-нибудь из нехитрого имущества, а то и кого-нибудь из семьи в рабство на рудники увезти.

В общем, что-то вроде крепостной системы. Жители не имеют права покидать Зелёную скалу, но обязаны работать, выполняя определённую норму. Иначе – штрафные санкции.

Несмотря на то, что деревня небольшая, каждая семья держится обособленно и собирает запасы на выкуп налогового жетона отдельно. И это печально. Те ксилаи, которых я знал прежде, всегда действовали сообща, объединённые мудростью и памятью Кси. А тут – каждый сам за себя. Неудивительно, что народ их, хоть и многочисленный и населяющий все закоулки этого мира, давно и бесповоротно оказался под пятой у алантов. Как и другие расы Артара.

О самих алантах ни Лилу, ни братья Чао ничего толком рассказать не смогли. Корабль сборщиков налогов они видели всего несколько раз в жизни, да и то издалека – на время его прибытия взрослые благоразумно отсылали детей куда-нибудь в глубь острова, к Зелёной скале.

Эта область среди местных считается запретной, священной. И за всё время, что я здесь, забирались сюда только Лилу и троица непоседливых братьев. Да и то, как я понимаю, без спросу. Никаких благоговейных чувств они к этой скале и к расположенному здесь озеру не испытывали, да и вообще не могли понять, чего же тут такого священного.

А вот я кое-что начал понимать. Хоть и почуял это далеко не сразу. Но чем дольше я здесь находился – тем чаще благодарил судьбу, что из всех клочков суши в Золотом море меня забросило именно сюда.