"Постмодерн, понятное дело!" (с) я на полях своей тетради.
Форма: роман в новеллах, и значит в частях нет общих героев, но есть общая идея - тайные преступления, совершенные в домах банкиров под лозунгом "Каждое несчастье интересно по-своему". В этом, знаете ли, есть некое отстранение и остраннение.
Капиталина Кокшенева отмечает, что книга Тучкова - произведение об абсолютном зле в эпоху, когда невозможен пафос "великой русской литературы", в эпоху царствования газетной хроники и, как следствие, укороченности. В отличие от той самой великой русской, автор сосредоточен на сюжете (повествование крайне бесстрастно и даже не без самолюбования. Как и в любом постмодернистском тексте, автор реализует в романе свои нарциссические потребности, и сюжетная канва, фабульные герои-типажи - это лишь формальный повод для повествования). Многие слова выделены курсивом - это те выражения, для которых у автора пока нет точных слов или особо удачные обороты. Грань между ними не очень различима.
Также мы видим мифологизацию реалий, возведение их в символ, беспросветность, пропасть между автором и героем. Все это - выражение культуры Тупика, где человек является вещью, где "барствует" постмодернизм.
Забавляют заголовки новеллочек: можно изрядно поломать голову, откуда что заимствовано. "Страшная месть"
- Гоголь с его органичным жизненным мистицизмом, "Степной барин" - явно что-то тургеневское, "Смертельный поединок" - может быть, Куприн, "Случай на охоте" - Хэмингуэй. Еще, по мнению исследователей, где-то там тонко подсодран Эдгар По. Я не увидел.
Все ужасные с нравственной точки зрения истории подаются как некие трагедии, изложенные бесстрастным тоном, античного толка: высоко и нежелто. Просто дайджест инцестуозного чтива. Мораль, тем не менее, в конце есть: пороки сильных мира сего могут привести к обвалу. Но что такое эта мораль по сравнению с оплеванной великой русской :)