И ещё два слова от автора.

Книга эта далее написана от третьего лица, от имени Владимира. Вот и добавляю ещё в предисловие о нём.

Никому в жизни, из обычных граждан, без всякого сомнения, не удалось посетить столько замечательных мест по всему свету, сколько их посетил и повидал Владимир за свою долгую и содержательную жизнь. Их описанию в основном и посвящена эта книга. Именно поэтому в книге приведены перечни этих мест. В части о России приведен перечень мест в России, а места за границей приведены во второй части, о жизни за границей. А в заключительной части повторен весь перечень этих мест, чтобы читателю ещё раз вспомнить о них, из прочитанного. Поэтому пусть вас не удивляет это повторение. Оно сделано сознательно, для вашего же удобства.

И ещё – о снимках в книге. Они уж совсем личные. Но надеюсь, и это не помешает. И их несколько, но они – разные по всему. На одних важна внешность, на других – наряды, а на последнем – награды. И надеюсь, эти снимки дополнят содержание текста.

Заключая предисловие, могу сказать то, что читателю стало уже понятно.

Иметь имя великого тёзки беспартийному россиянину, да ещё успеть невероятное количество всего, без всяких сомнений, не мог больше никто. И в этом убедится читатель этой книги, потому так и названной.

Завершая предисловие, подитожу.

Я прожил долгую содержательную жизнь, пережил невероятное, блокаду и репрессии ! Постоянно писал дневники и собирал высказывания различных их участников и различных авторитетных личностей.

И когда появилась такая возможность, я занялся воспоминаниями тех времён.

С того времени прошло около полувека. Появились новые поколения, и наступило время, когда о прошлом стало возможным писать правду и стало очевидным, что сделать это просто необходимо.

Вот и засел я за воспоминания.

А начал я именно с того самого невероятного, с блокады Ленинграда, о которой уже было написаео много, но такого разного и абсурдного, что сказать, наконец, правду, да ещё и основанную на самых разных фактах, стало просто необходимо ! Наиболее правдиво было уже написано, но иностранцами. Но совсем другое дело, если об этом написал участник, пострадавший от блокады, да ещё и даже награждённый за оборону при ней !

Выскажу такую важную мысль : Если пишут о невероятном, сразу называют его сказкой. А если случалось невероятное в жизни, то это уже – исключительное. Вот тогда это надо оговорить особо ! Именно такой случай у нас с вами !!! И именно это и делает эту книгу уникальной и особенно интересной !

Кстати, недаром говорят, что нет худа без добра ! И здесь природа вмешалась в мою жизнь, да самым серьёзным, и положительным, образом. Расскажу. Опять же с повторениями.

Мой отец был намного выше среднего человеческого роста. Недаром он был и командиром на флоте, и старостой факультета в университете, и старостой группы басов в Хоре Старых Большевиков, в котором он был в последние 25 лет своей жизни. Они с гастролями, в собственном вагоне изъездили всю страну. Даже однажды встретились с нами в Прибалтике, во время нашего приезда туда .на отдых.

А когда я был маленьким, отец нередко в магазинах просил кое-что покрупнее словами: "Дайте мне – моего роста !" Меня это смущало, и я думал, что лучше бы вырасти поменьше.

Мой сын тоже вырос почти на пол-головы выше меня. А я, как очевидно, потому до них не дорос, что в самый период роста некоторое время был в недоедании в блокаду!

Но тем не менее я всё-таки – выше среднего человеческого роста, да ещё и настолько, что, как уже упомянул, однажды, когда продавали красивые импортные полуботинки и за ними стояла длиннейшая очередь, меня пропустили без очереди !

Вот и приступил я к воспоминаниям именно с блокады ! И написал воспоминания. И издали их именно в Ленинраде ! Да ещё и с большим количеством хороших иллюстраций, и с большим рассказом о Ленинграде вообще ! А о нём было – что рассказать !

Вот и родилась та самая книга, которой, как оказалось, именно и не доставало ! В ней даже есть рекомендации кинорежиссёру !

И выпустили её в большом количестве. И много экземпляров продали. А много я подарил друзьям и знакомым. Имеется она даже в мэрии и Публичной библиотеке Петербурга, и в библиотеке Конгресса в Вашингтоне ! В результате мною были получены многочисленные положительные отзывы, и даже от мэра Ленинграда и от директора студии "Ленфильм" !

Отмечу также, что в отзывах о вышедших фильмах о блокаде говорится, что в них ощущается отсутствие подлинности. Поэтому я попрежнему считаю создание фильма по моей книге просто необходимым !

После книги о блокаде мною были написаны, и потом изданы, ещё несколько автобиографических книг, в том числе – трёхтомная, о репрессиях.

А после всего этого, и ешё некоторых рекомендаций, я написал эту книгу, как-бы подводящую итоги всему.

Книга, с этим же названием, что и у этой, которая лежит перед вами, уже издана и переиздана. И, как видите, всё-таки ещё нашлось – что добавить.

А само предисловие завершу важным выводом, который очевиден и сам по себе : Самым уникальным в жизни Владимира и его семьи является то, что он – политехник и отсюда – мастер во всём, а спутница его жизни – химик, и отсюда – мастер кулинарии и по домашнему хозяйству.

И нам с вами остаётся только радоваться, что человеческая память так совершенна, что за время длиной почти в целый век сумела сохранить всё это и дать возможность вам насладиться сопереживаниями с тем, кто их пережил, а потом и сумел донести до ныне живущих !

Вот и почитайте ! И не критикуйте меня за излишние подробности ! Ведь "кашу маслом не испортишь" !

_______________________

Конец предисловия

Увертюра, ко всей книге.
Везение и умение в местах и вещах.

Эта часть была написана самой последней. В ней – главные итоги всей жизни Владимира.

Итак, кое-что. самое особенное. С чего начались жизнь, а потом – семейная жизнь Владимира ?

Его отца с Юга, из Военно-морского флота, направили в военно-морское училище в Ленинграде. Там он оказался в общежитии. Потом он демобилизовался по состоянию здоровья.

Но он влюбился в город. И ему так повездо, что ему подарили там комнату. Она была в трёхкомнатной квартире, на первом этаже, в бывшей до революции дворницкой в большом, многоквартирном, доме.

Эту квартиру после революции подарил своей воздюбленной, будущей жене брата отца Владимира, дяди Вани, её богатый возлюбленный. Она, богатая эстонка, большую часть вещей потеряла в наводнение в 1924 году. Обо всём этом она потом много рассказывала маленькому Владимиру, проволя с ним дневное время, когда его родители были на работе.

Под полом квартиры были проходы, и с шумом, стаями, там бегали крысы. Поэтому у них всегда были кошки.

Комната семьи Владимира была рядом со входом в квартиру, из – под арки дома. И в морозы одна её стена покрывалась инеем.

А в войну у Владимира на этой стене им была развешана большая карта Европейской части СССР, и он, следя по радио, отмечал там линию фронта.

Родители Владимира спали в полутораспальной кровати, а он – вначале – в детской кроватке, а потом – на диване.

Напротив их дома была школа с еврейским интернатом. В ней он учился перед началом и во время войны.

Большим ему другом был Шурик Гринберг, благодаря которому, у Шурика в квартире, он учился в частной школе танцев.

В первый год блокады все школы были закрыты. И самым важным, уникальным, событием было их групповое нашествие в библиотеку одной из них. И Вдадимир притащил книг на целый шкаф. Это и стало важнейшим источником их содержательной дружбы с Лёшей Гребенщиковым, ставшим потом доцентом университета и зам. гдавного редактора газеты " Ленинградская правда".

Лёша создал, своей фантазией, целую страну, в которую включил, офицером, Владимира.

С Лёшей вместе они посещали все мероприятия по литературе, – лекции, кружок и выступления литераторов.

Пережил Владимир в этой квартире и разрыв бомбы перед окнами, а потом – ещё и наводнение.

А в середине блокады их переселили в оказавшуюся свободной трёхкомнатную квартиру, заняв их прежнюю под штаб ПВО. Семьи дяди Вани тогда уже не было в живых.

В это время они уже имели продукты от треста столовых, в который работать устроили отца Владимира. Они по объявлениям на стенах домов посещали квартиры голодных и покупали за продукиы утварь, которой роскошно обставили эту квартиру, перед этим приведённую ими в порядок, стёкла – тоже. Но в третьей комнате сначала жили два кролика, пока они их не съели.

После прорыва блокады, до её снятия, в праздник 1 Мая, отец брился у окна, и в крышу главного флигеля попал снаряд и снёс с неё всё покрытие, которое слетело на мостовую улицы и покрыло её. Стёкла опять были выбиты.

В этой другой квартире они жили до возвращения отца Владимира из заключения.

А за то время Владимир и мама посылали отцу посылки. А чтобы, помимо её работы и его учёбы, достать ещё денег, они сдавали третью комнату их квартиры и водили для охраны их собаку, за которую получали в полтора раза больше, чем каждый из них.

Когда отец вернулся и его реабилитировали, ему были обязаны вернуть всю жилплощадь, с которой его арестовали. Но последняя постоялица сумела у них прописаться постоянно, и им пришлось переселиться в другую квартиру, уже двухкомнатную, – с учётом числа жильцов. Их тогда было трое. Владимир женился немного позже, а вскоре у них ещё родился сын. Владимир со своей самьёй, втроём, жили там во второй комнате.

А когда появились квартирные кооперативы, Владимиру от работы дали неподалеку трёхкомнатную квартиру, – бывшую раздевалку рабочих, на втором этаже 12 -этажного дома, и поэтому, тоже – в ужасном состоянии. Квартиру эту хорошо отремонтировали и обставили. Купили из соседнего мебельного магазина, куда была длинная долгая очередь, благодаря знакомству там богатого приятеля Владимира, импортный мебельный гарнитур. Купили уникальный трёхстворчатый полированный шкаф из карельской берёзы, который потом, да ещё – с большой добавкой других вещей, в том числе русских книг, переправили контейнером за границу.

А когда не стало богатой начальницы жены Владимира, ему, тоже уникально, досталась большая часть её добра. Её заместительница, находившаяся у неё при её кончине, именно его тут же пригласила, чтобы забрать большую часть интересных вещей. Владимир на своей машине, уверенный, что это – только помощь, отвёз к себе эти аещи. А потом он очень ловко смог их оставить себе.