Цитаты из книги «Тридцатая любовь Марины»

Через год сгорел соседский дом, и Надька научила ее заниматься онанизмом.

Марина мысленно раздела ее и содрогнулась в омерзении: огромные отвислые груди с виноградинами морщинистых сосков покоились на мощных складках желто-белого живота, методично засасываемого темной воронкой пупка; белые бугристые окорока ног, пронизанные крохотными жилками вен, расходились, открывая сумрачного волосатого монстра с застывшей вертикальной улыбкой лиловых губищ…

А потом, извини меня, внутригосударственная ситуация чудовищна. Сейчас как никогда видно, что эта машина давно уже работает по своим, никому не понятным законам, и совершенно не важно, кто стоит у руля. Даже шеф ГБ ничего не может изменить в ней, а что говорить о других, которые придут после? Да и вообще… – Он устало рассмеялся. – Министр ГБ – глава государства. Просто дядюшкин сон какой-то… Нет, пройдет десяток лет, и про брежневские времена вспомнят со слезой умиления.

Но страшнее всего были сами люди – изжеванные, измочаленные ежедневным злом, нищетой, беготней.

Скажи, а ты веришь в коммунизм

А мы будем сплачивать трудящихся всей планеты в борьбе против гнета американского империализма

запись в учетную карточку могла бы болезненно врезаться ему в память, тем самым омрачая ежедневно трудовое настроение. Ты понимаешь ход моих рассуждений?

Она вздохнула и проговорила: – Знаете, подруги, а меня восхищает

От дымящихся кусков баранины идет опьяняющий запах

Манекенщица, фарцовщица, алкоголик…