Избегая поклонов и елейных шаблонов…

Избегая поклонов и елейных шаблонов,

Мы для вас праздник вам сотворим:

Окружим вас вниманьем, стол накроем заране

И не раз в этот день повторим:

«Пусть исчезнут все заботы,

Пусть цветет для вас сирень,

Станет радостью работа,

Песней – каждый день!

Пусть вас беды обходят, и друзья к вам приходят,

Пусть исполнятся в каждой судьбе

И богаче, и краше все желания ваши,

Те, что вы нагадали себе!

Пусть стремленья будут выше,

Чтоб не стать постылою,

Чтобы ежедневно слышать:

«С добрым утром, милая!»

*****

Все женщины – принцессы от рожденья…

Все женщины – принцессы от рожденья

(убеждена я в этом с малых лет),

Но наши кавалеры, к сожаленью,

Не разделяют это мненье, нет!

Все женщины о счастии тоскуют,

Ради него готовы умереть…

Как жаль, что эту истину простую

Никак мужчинам не уразуметь.

А потому и радость неумелая,

В восторгах – обязательная боль.

Принцесса может стать и королевою,

Но надо, чтоб ее избрал король.

А это счастье в сказках лишь бывает,

Или приходит в редкостные сны.

Вот женщины и сами забывают,

Что рождены принцессами они.

*****

Чего хочет женщина…

Чего хочет женщина… – словно урок

Твердим, как отцами завещано.

А что она хочет – не ведает бог,

Поскольку не знает и женщина.

Непостоянство желаний – вина?

Но что постоянно на свете,

Не могут ответствовать племена

За многие тысячелетья.

К далекому морю стремится река,

И это стремленье извечно,

Хотя утверждают ее берега,

Что воды реки переменчивы.

Сама себе право, мораль и закон,

Непостоянством увенчана,

Проходит вне времени и языков

Любовь наша вечная – женщина.

*****

Праздник единственный, где тостование…

Праздник единственный, где тостованье

Жены прощают мужьям в опьяненьи.

Мы ж преисполнены добрым желаньем

Быть в этот праздник у жен в подчиненьи..

Ясно, что в праздники не до суждений,

Важно во всем угодить вкусам дамским,

И позабыть в этот день свои мненья,

И затопить милых женщин в шампанском.

*****

Какими вы были, сегодня неведомо…

Какими вы были, сегодня неведомо:

Остались немногие ваши портреты,

И глядя на них, очень искренно веруем —

Вы счастливы были когда-то и где-то.

Теперь нас испортила цивилизация,

Теперь наши женщины – эмансипе.

На ваши заботы мы смотрим сквозь пальцы,

И то нам становится не по себе.

Но праздник – не время для экскурсов в прошлое,

Быть может, и страхи за вас только мнимые?

Так выпьем за ваше здоровье, хорошие,

За ваше терпение, наши любимые!

Не надо завидовать предкам уснувшим!

Какие бы грозы на вас ни катили,

Какие бы беды судьба ни обрушила,

У вас преимущество: вы – в коллективе…

*****

На наших глазах семья родилась…

На наших глазах семья родилась.

Совет да любовь! – скажут люди не раз.

С советами станут в семью вашу лезть,

И будут в советах и зависть, и лесть.

Советы возможны, резонны, обманны,

Иные конкретны, иные туманны.

Советы хороших людей и не очень,

И данные вскользь, между дел, между прочим…

Семья строит дом. Этот дом – ваша крепость!

Любовь пусть отвергнет коварство, нелепость!

Не нам вас учить, ваше чувство со стажем:

Любовь вам совет и решенье подскажет.

В любви и согласии счастье и сила…

Храните любовь, как доныне хранили.

*****

С повзрослением, внук…

С повзрослением, внук!

Вот и стал ты мужчиной.

Свое званье «супруг»

Подтверждай же отныне

И надежным плечом,

И заботливым словом,

А неправым делам —

Приговором суровым.

Пусть Наташа с тобой

Жизнь пройдет без кручины:

Лишь с любовью большой

Остаешься мужчиной.

Стань любимым отцом,

Как прилично мужчине,

Чтоб поздравить в лицо

С возмужанием сына,

Чтоб порою седою,

Собрав близких в круг,

Мог сказать (вслед за мною):

«С возмужанием, внук!»

*****

Я не пишу стихов о доброте…

Я не пишу стихов о доброте,

И объясненье у меня простое:

Боюсь сказать не то, слова не те

Меж бесконечных дел и суетою.

Тем более стихи тут ни к чему…

Нужна ли доброте высокопарность?

Двусмысленности тягостны уму,

И сердцу тяжела лжесолидарность.

И слову доброму не нужен яркий свет,

Не нужно телерадиовещанье —

Довольно вызвать светлый взгляд в ответ,

Минуту благодарного молчанья.

Довольно, если слово принесет

Кому надежды луч, кому-то пламя.

Прекрасно, если слово прорастет

Бесхитростными добрыми делами…

Возможно, я сказал слова не те,

Но… сложно говорить о доброте.

*****

Гимн России

(авторский вариант)

Под знаменем славным и гербом державным,

Под сенью великих российских имен

Мы все присягаем заветам их давним

И отдаем благодарный поклон.

Припев:

Гордым терпеньем, немыми страданьями

Ратною славой твой путь осиян.

Славься, Отчизна, благими деяньями,

Счастьем и дружбою всех россиян!

Пусть будут твои рубежи нерушимы

И не напрасна пролитая кровь.

Пусть светят в сердцах наших неугасимо

Извечные вера, надежда, любовь…

Припев.

Пусть замыслы будут в сердцах благородны,

Достоинство в душах живет, а не страх,

И крепнет держава единством народным

В любых испытаньях земных и трудах.

Припев.

*****

П Р О З А

Береза

Береза любила слушать поток. Он журчал нечто похожее на песни, беззаботно рассказывал небылицы и о чем-то шептал загадочно и с волнением. В ответ береза шелестела о своих заботах и неприятностях: у одиноких тоже бывают огорчения. Но поток заглушал вздохи листвы. Иногда отражение березы падало в воду, и она узнавала себя.

– Мы – родные души, – думалось белоствольной и верилось, что поток к ней стремится, размывая берег.

Весной она низко-низко наклонилась к воде и только теперь заметила, что поток пробегает мимо нее. Захотелось березе остановить его, задержать в своих объятиях.

До середины не дотянулась и тяжело опустилась в воду. Поток развернул ее, оборвал все, соединявшее дерево с прошлым и повлек за собой.

Береза медленно поплыла, захлебываясь от радости, цепляясь за окружающих, собирая вокруг себя грязь и пену и не замечая, что поток обгоняет ее и в любую минуту готов оставить.

Луна

Человек начинал свой путь в темноте. Любой огонек мог стать для него маяком, любая звездочка – целью жизни.

Луна осветила ему путь. Блистательная и таинственная, она не имела равных себе.

И достать ее можно было, поднявшись на ближайшую сопку.

Человек пошел за Луной. Ему встречались уютные огни лесных сторожек и городских квартир, сверкающие автострады и зарева больших строек. Но его раздражали дым костров и пожарищ, суета строек и быта. И стены домов заслоняли Луну, и дороги разбегались по своим делам.

А человек шел и шел к Луне. Иногда она оказывалась совсем рядом: балансировала на крыше, купалась у берега, заглядывала в окна. Но она же таяла на глазах, строила гримасы, пряталась за любым прохожим облаком, возникала у человека за спиной, могла не появляться совсем, а приходя, светила всем одинаково.

И оставалась по-прежнему далекой. Жизнь прошла в погоне за Луной. А она и светилом не была, могла быть разве что спутницей

Тополенок

Тополенок тянулся к солнцу. Больно хлестали его рвущиеся струны ливней, гнули ветры, топили в снегах метели. Осенью ветры разворовывали листву, и тополенок месяцами стонал от зимней стужи. Весной он оживал и с каждым годом приближался к солнцу. Правда, оно оставалось еще очень далеким. И тополенок засомневался: тянулся на юг, где солнце сильнее грело, закидывал ветви на восток, пытаясь изловить звезду на восходе, бросался в обратную сторону и расстилал ветви на западе, приглашая усталое свтило на приготовленное ложе.

Через несколько лет на месте тополенка стояло разлапистое дерево. Ветры затихали в его кроне, дожди запутывались в листве, снега ложились лишь у его подножия. И само дерево никуда уже не стремилось, ни к чему не тянулось и тенью своей другим заслоняло свет. Оно слышало, что к солнцу дотянулись другие.

Листопад

Унылый дождь прекратился, и солнце щедро расцветило краски скверов и парков.

Капли дождя и слез падали с деревьев под тяжестью узнанного и разгаданного в морщинах и шепоте листвы. Листья, избавившись от грустных воспоминаний, облегченно расправляли крылья и, глядя на посвежевшие краски, готовились к новой жизни. Тем более, что порывы ветра куда-то звали, что-то обещали.

Поверив ветреным призывам, листья легко срывались с ветвей и устремлялись в неизведанность. Но груз прожитого не позволял им угнаться за ветрами, которые не отличались постоянством, меняли направления, исчезали. И листья, бесцельно покружившись, безмолвно устилали аллеи, тротуары и мостовые. При новых порывах ветра некоторые еще пытались взлететь, но тут же падали. Самые яркие, собравшись в букеты, попадали в тепло городских квартир. А основная масса в преддверии холодов оставалась на улицах. Их безжалостно топтали ноги, давили колеса, сгребали лопаты, куда-то увозили машины.

Раньше писали: «Осторожно, листопад!» Но это было когда-то…

Художник

Из трещин расколовшейся тверди сочилась огнедышащая магма, сжигая леса и дома, погребая дороги и нивы. Бессильные противостоять огню одни бежали, другие сгорали. А художник услышал в грохоте недр трубы небесные, возвещающие рождение нового мира, увидел в огнепепельном факеле над кратером зовущий маяк. И спешил запечатлеть неповторимость происходящего. Но краски переливались одна в другую стремительней, чем удавалось найти им соответствие в палитре и бросить на холст. А растущий конус все более заслонял горизонт, и все менее виделось сквозь дым и пепел.

Спасшиеся кричали и предупреждали мастера, давали советы, но заглушались взрывами в жерле вулкана. И горящие языки лавы давно отрезали художнику путь к спасению, окружив удушающими газами. Теряя силы, мастер стал бросать наработанные холсты ушедшим, но они вспыхивали над расплавом или подхваченные ветром, уносились в неизвестность. Со временем, возможно, что-то обнаружится в раскопах как малость того, что видел и хотел поведать очевидец извержения.

В музее

Боги в своей нетерпимости давно бы поубивали друг друга, но люди помешали: Воздвигли храмы, отдали лучшие дворцы земные. Явленные из камня, металла, радуги, помещенные в рамы, оклады и на пьедесталы, боги бездельничают и распутствуют, чревоугодничают и вершат неправые суды, требуя поклонения окружающих и веры в собственное бессмертие.

И женщины искренно дивятся мадоннам, будто сами не держали на руках и не кормили грудью детей; мужчины – чужим подвигам, будто нет в собственных мускулах силы, а рядом – прекрасных женщин.

Общими усилиями люди спасают богов от вандалов, согревают в холод, прячут от жары, извлекают из руин, восстанавливают их молодость и пьедесталы.

Обессиленные возрастом, сраженные недугами и бедами уходят люди из жизни, оставляя бессмертие своим кумирам.