3. Авиационные происшествия

Журнал «Пограничник», № 8 за 1983 г. с описанием подвига командира вертолёта 23-й оаэ погранвойск САПО капитана В. В. Платошина в районе кишлака Вазирхан в ущелье Шардара 3 февраля 1982 г.

В ходе операции «Долина-82» имели место три авиационных происшествия, около десятка бортов прилетело на базовые аэродромы с боевыми повреждениями, пулевыми и осколочными пробоинами. В том числе 3 февраля 1982 года в районе кишлака Вазирхан при заходе на цель в горном ущелье для нанесения ракетно-бомбового удара ответным огнём из засады противника был выведен из строя один из двигателей боевого вертолёта Ми-24 капитана Владимира Платошина. Пробит главный редуктор, давление и температура резко повысились, упали обороты правого двигателя. Вертолёт сильно затрясло. Произошла резкая разгерметизация кабины, что всегда сопровождается большим, резким перепадом давления и ударом по «мозгам и ушам» лётчиков. При этом получил ранение в плечо от прямого попадания пули калибра 7,62 мм старший лётчик-штурман старший лейтенант Владимир Руденко.

Командир экипажа капитан Платошин не растерялся. Несмотря на то что получил сильнейшую встряску при разгерметизации кабины и недавно переучился на боевой вертолёт, действовал быстро и грамотно, по инструкции. Он сразу выключил подбитый и дымящий двигатель, включил противопожарную систему, на одном работающем движке со снижением долетел до ближайшей подходящей посадочной площадки в районе нашего подразделения. И с ходу благополучно произвёл вынужденную посадку. Доложил по радио командиру авиагруппы. Сказались солидная горная подготовка и закваска этого смелого боевого лётчика, полученная ещё в 10-м Алма-Атинском полку от командира этого полка полковника Николая Рохлова.

Володя Платошин, среднего роста, плотный спортивный капитан, с добрым округлым, розовощёким лицом и с гусарскими густыми усиками, оставался спокойным, уверенным и даже более чем уравновешенным. Несмотря на бешеную встряску и предельный риск для жизни, который только что он пережил, быстро вылез из кабины, проверил, что члены его экипажа живы и здоровы, убедился, что ранение лётчика-штурмана не смертельное и ему не нужна срочная перевязка. Пошёл осматривать боевые повреждения вертолёта. Борттехник вскрыл капоты двигателей и начал осмотр повреждений редуктора и двигателя.

Ясно, что оставлять вертолёт на площадке, причём в зоне досягаемости миномётного огня противника, было никак нельзя. Его в ближайшую же ночь уничтожат, сожгут боевики, подтянув гранатомёты. Это однозначно понимал командир авиагруппы майор Шагалеев. Понимал, что каждая минута на счету. Скоро ночь. И Фарит Султанович решил сам осмотреть подбитый вертолёт и, если это возможно, вытащить его на свою территорию. Взяв на борт Ми-8 группу авиационных специалистов во главе с инженером части майором Владимиром Журавлёвым, Шагалеев приземлился рядом с местом вынужденной посадки вертолёта капитана Платошина.

После устранения причин боевого повреждения главного редуктора и двигателя, отключения автоматики запуска майоры Шагалеев и Журавлёв сумели вручную запустить двигатели вертолёта. Это было очень непросто в полевых условиях. И Шагалеев с Журавлёвым сами перегнали подбитую машину на базовый аэродром Пяндж. Так была спасена первая подбитая и почти безнадёжно потерянная машина Душанбинской части. За мужество и высокое лётное мастерство, правда значительно позже, капитан Владимир Платошин был награждён орденом Красной Звезды, а его экипаж – боевыми медалями.

В этом непростом боевом и одновременно рядовом ремонтном эпизоде в горах и под обстрелами боевиков проявилась ведущая роль инженера эскадрильи Владимира Журавлёва. Им была наскоро сформирована и использована впервые ремонтная бригада «скорой инженерной помощи», собранная из штатных специалистов-инженеров и техников из этой новой, только что сформированной 23-й Душанбинской отдельной эскадрильи. Опытный инженер части майор Журавлёв сыграл далеко не последнюю и очень существенную роль в исполнении этого важного ремонта вертолёта под огнём противника.

Была обнаружена пробоина от ДШК в два пальца толщиной в главном редукторе. Её требовалось устранить в первую очередь. И Журавлёв решился. Он в этой безвыходной ситуации взял ответственность на себя и сразу сообразил, что надо сделать. Он вбил деревянный клин – «чопик», или пробку, – временно заткнув им роковую дырку в главном редукторе вертолёта. Долил из привезённой с собой канистры масла до нужного уровня и запустил двигатели. Это тоже было сделано впервые в практике срочного и вынужденного «ремонта» пробитого редуктора вертолёта в авиации погранвойск. Этот приём под названием «забивание деревянной пробки в пробоину редуктора» в будущей Афганской войне только в авиации погранвойск будет использован больше десятка раз. Весь фокус в том, что об этом экипажи и командиры частей умалчивали, так как по меркам и законам мирного времени кроме риска это ещё и жуть какое страшное нарушение всех мирных авиационных инструкций и наставлений. Лететь с пробитым пулями редуктором на вертолёте категорически запрещалось. Выручали русская смекалка и огромный риск экипажей в безвыходном положении. Риск ради спасения вертолёта.

5 февраля 1982 года произошёл второй серьёзный боевой эпизод в авиагруппе «Пяндж». В этот день в операции «Долина-82» был потерян вертолёт Ми-8т. Командир экипажа – инструктор – старший офицер по авиации опергруппы округа майор Владимир Краснов. Надо сказать, что это опытный лётчик и уже стреляный воробей. Как минимум уже в трёх переделках и происшествиях побывал. На левом сиденье вертолёта у него находился прибывший на стажировку слушатель Академии имени Ю. А. Гагарина капитан Александр Пьяных, тоже первоклассный лётчик с десятилетним опытом полётов по охране государственной границы СССР, но пока без опыта боевых полётов. Знакомы эти два лётчика давно, вместе служили ещё в 11-м Владивостокском пограничном авиаполку.

Сбитый вертолёт Ми-8 майора В. Ф. Краснова – капитана А. А. Пьяных после вынужденной посадки и попытки самостоятельно вылезти из весенней грязи в районе к. Нанабад, 5 февраля 1982 г.

По официальному докладу в опергруппу ГУПВ, произошло это так: «5 февраля 1982 года при вводе мотоманевренной группы в провинцию Кундуз в районе Нанабада пара вертолётов осуществляла сопровождение и авиационное прикрытие наземной транспортной автобронеколонны. На малой высоте из “зелёнки” ведущий вертолёт майора Краснова был из засады обстрелян и получил боевое повреждение от стрелкового оружия. Предположительно, из английской винтовки БУР, потому что экипаж слышал один-единственный глухой удар, хлопок или щелчок по вертолёту. После чего сразу и произошёл отказ одного двигателя и позади вертолёта появился сизый дым. Вертолёт пошёл со снижением.