Отзывы на книги автора «Владимир Арсеньев»

Я боялась этой книги. Думала, что не люблю описание природы. Считала, что будет уныло-скучно. Опасалась, что не смогу оказаться среди путешественников. Всё-таки, когда путешествуют герои книги, а ты только наблюдаешь за ними со страниц книги безо всякого эффекта присутствия - согласитесь, это нельзя назвать словом "увлекательно".
Но автор способен поломать все стереотипы и развеять все страхи. Начнём с того, что у писателя нестандартная манера повествования. Не всегда называются все герои. А если называются, то иногда без имени. Н-р, П. Олентьев. При этом главных героев я для себя определила - сам автор и Дерсу Узала. Но знаете, в чём мастерство писателя? Читая книгу, явственно видишь каждого члена экспедиции. Нет хитрых авторских приёмов, нет каких-то слов-оборотней, но читая столь бесхитростный текст:

Наконец на нашем биваке стало все понемногу успокаиваться. После чая люди занялись каждый своим делом: кто чистил винтовку, кто поправлял седло или починял разорванную одежду. Такой работы всегда бывает много Покончив со своими делами, стрелки стали ложиться спать. Они плотно прижались друг к другу и, прикрывшись шинелями, заснули как убитые.

ясно представляю себе, что кто-то из них носит очки и боится их разбить, кто-то упорно бреется каждое утро, кто-то раньше был балагуром и шутником, а в этой экспедиции из него слова не вытянешь. У писателя как-то так получилось представить свою команду, что не нужно личное знакомство за руку. Читатель сходу оказывается в этой команде.
Описание природы, рельефа, животного мира выше всяких похвал. Я даже не знаю, в чём тут секрет. Не сказать, чтобы книга написана особым литературно-красивым стилем. Нет, обычный грамотный русский язык, что в общем приятно. Но меня захватили названия рек, где я никогда не буду (Лефу, Отрадная, Копи, Хади, Тумнину). Меня покорили сцены с птицами, пчёлами и медведями. Я облизывалась, когда герои книги ужинали красной рыбой. Я очень хотела попробовать мёд диких пчёл, до которого пытался добраться медведь. Я гуглила латинские названия растений и пыталась посмотреть их на картинке. Меня, обычно такую равнодушную к описаниям природы, захватил этот богатый мир Уссурийского края с первых страниц.
Как это получилось? Мастерство и искренность писателя? Вряд ли, ведь книга захватила с первых строк, когда ещё и неясно было, какой она окажется для меня. Волшебство литературы? Более вероятно. потому что эффект попадания на страницы книги весьма ощутим. Вам придётся даже поучаствовать в войне пчёл и муравьёв.
Познакомиться с Дерсу вам получится с первых страниц первой повести. И с первых страниц писатель простыми словами, но с любовью описывает своего друга.

Меня заинтересовал этот человек. Что-то в нём было особенное, оригинальное. Говорил он просто, тихо, держал себя скромно, не заискивающе. Мы разговорились. Он долго рассказывал мне про свою жизнь, и чем больше он говорил, тем становился симпатичнее. Я видел перед собой первобытного охотника, который всю свою жизнь прожил в тайге и чужд был тех пороков, которые вместе с собой несёт городская цивилизация. Из его слов я узнал, что средства к жизни он добывал ружьём и потом выменивал предметы своей охоты на табак, свинец и порох и что винтовка ему досталась в наследие от отца. Потом он рассказал мне, что ему теперь пятьдесят три года, что у него никогда не было дома, он вечно жил под открытым небом и только зимой устраивал себе временную юрту из корья или бересты. Первые проблески его детских воспоминаний были: река, шалаш, огонь, отец, мать и сестрёнка.

В первой повести Дерсу то сопровождает экспедицию, то покидает её. Но неизменно пытается помочь людям то действием, то советом.
Помню, когда я в первый раз от священника услышала, что у животных нет души, была очень удивлена. И до сих пор не понимаю, как у существа, которое способно привязаться к кому-то и даже спасти от смерти, нет души. Дерсу не так думает и не так живет. Все на свете - люди. Животные, птицы, растения, даже огонь - люди. С ними можно разговаривать. Значит, можно в чём-то убедить. Значит, нельзя убивать просто, потому, что тебе захотелось убить. Только защищаясь или если голоден. Вот такая жизненная философия. Кто-то скажет, что это примитивно. Я же могу возразить. Допустим, большинство из нас станет близок к природе, как Дерсу, и будет придерживаться таких взглядов. Мир в таком случае станет намного добрее и чище нравственно. С такими жизненными взглядами - все в мире-люди - даже природа выглядит ярче.
Во второй книге Дерсу крепче увязан с экспедицией, есть тут и много опасных ситуаций. Читатель всё больше проникается любовью к этому бесхитростному, простодушному человеку.
Я не буду тут писать концовку книги, это будет откровенным неуважением к вам, друзья. Скажу ещё, что были не только опасные, но и откровенно смешные случаи. А бывало и так, что над опасностью смеялись, когда она проходила, не причинив никому вреда.
С книгой интересно будет познакомиться почти в любом возрасте, начиная со школьной программы. Но более интересной книга станет, когда начинаешь в жизни находить красоту в таких явлениях, как полёт птиц, набухшие весной почки на дереве, цветок в горшке на подоконнике, который вдруг, после долгих лет молчания, вздумал зацвести. Вот тогда эти страницы заиграют перед читателем всеми красками радуги, нисколько не скрывая красоты природной.

Я боялась этой книги. Думала, что не люблю описание природы. Считала, что будет уныло-скучно. Опасалась, что не смогу оказаться среди путешественников. Всё-таки, когда путешествуют герои книги, а ты только наблюдаешь за ними со страниц книги безо всякого эффекта присутствия - согласитесь, это нельзя назвать словом "увлекательно".
Но автор способен поломать все стереотипы и развеять все страхи. Начнём с того, что у писателя нестандартная манера повествования. Не всегда называются все герои. А если называются, то иногда без имени. Н-р, П. Олентьев. При этом главных героев я для себя определила - сам автор и Дерсу Узала. Но знаете, в чём мастерство писателя? Читая книгу, явственно видишь каждого члена экспедиции. Нет хитрых авторских приёмов, нет каких-то слов-оборотней, но читая столь бесхитростный текст:

Наконец на нашем биваке стало все понемногу успокаиваться. После чая люди занялись каждый своим делом: кто чистил винтовку, кто поправлял седло или починял разорванную одежду. Такой работы всегда бывает много Покончив со своими делами, стрелки стали ложиться спать. Они плотно прижались друг к другу и, прикрывшись шинелями, заснули как убитые.

ясно представляю себе, что кто-то из них носит очки и боится их разбить, кто-то упорно бреется каждое утро, кто-то раньше был балагуром и шутником, а в этой экспедиции из него слова не вытянешь. У писателя как-то так получилось представить свою команду, что не нужно личное знакомство за руку. Читатель сходу оказывается в этой команде.
Описание природы, рельефа, животного мира выше всяких похвал. Я даже не знаю, в чём тут секрет. Не сказать, чтобы книга написана особым литературно-красивым стилем. Нет, обычный грамотный русский язык, что в общем приятно. Но меня захватили названия рек, где я никогда не буду (Лефу, Отрадная, Копи, Хади, Тумнину). Меня покорили сцены с птицами, пчёлами и медведями. Я облизывалась, когда герои книги ужинали красной рыбой. Я очень хотела попробовать мёд диких пчёл, до которого пытался добраться медведь. Я гуглила латинские названия растений и пыталась посмотреть их на картинке. Меня, обычно такую равнодушную к описаниям природы, захватил этот богатый мир Уссурийского края с первых страниц.
Как это получилось? Мастерство и искренность писателя? Вряд ли, ведь книга захватила с первых строк, когда ещё и неясно было, какой она окажется для меня. Волшебство литературы? Более вероятно. потому что эффект попадания на страницы книги весьма ощутим. Вам придётся даже поучаствовать в войне пчёл и муравьёв.
Познакомиться с Дерсу вам получится с первых страниц первой повести. И с первых страниц писатель простыми словами, но с любовью описывает своего друга.

Меня заинтересовал этот человек. Что-то в нём было особенное, оригинальное. Говорил он просто, тихо, держал себя скромно, не заискивающе. Мы разговорились. Он долго рассказывал мне про свою жизнь, и чем больше он говорил, тем становился симпатичнее. Я видел перед собой первобытного охотника, который всю свою жизнь прожил в тайге и чужд был тех пороков, которые вместе с собой несёт городская цивилизация. Из его слов я узнал, что средства к жизни он добывал ружьём и потом выменивал предметы своей охоты на табак, свинец и порох и что винтовка ему досталась в наследие от отца. Потом он рассказал мне, что ему теперь пятьдесят три года, что у него никогда не было дома, он вечно жил под открытым небом и только зимой устраивал себе временную юрту из корья или бересты. Первые проблески его детских воспоминаний были: река, шалаш, огонь, отец, мать и сестрёнка.

В первой повести Дерсу то сопровождает экспедицию, то покидает её. Но неизменно пытается помочь людям то действием, то советом.
Помню, когда я в первый раз от священника услышала, что у животных нет души, была очень удивлена. И до сих пор не понимаю, как у существа, которое способно привязаться к кому-то и даже спасти от смерти, нет души. Дерсу не так думает и не так живет. Все на свете - люди. Животные, птицы, растения, даже огонь - люди. С ними можно разговаривать. Значит, можно в чём-то убедить. Значит, нельзя убивать просто, потому, что тебе захотелось убить. Только защищаясь или если голоден. Вот такая жизненная философия. Кто-то скажет, что это примитивно. Я же могу возразить. Допустим, большинство из нас станет близок к природе, как Дерсу, и будет придерживаться таких взглядов. Мир в таком случае станет намного добрее и чище нравственно. С такими жизненными взглядами - все в мире-люди - даже природа выглядит ярче.
Во второй книге Дерсу крепче увязан с экспедицией, есть тут и много опасных ситуаций. Читатель всё больше проникается любовью к этому бесхитростному, простодушному человеку.
Я не буду тут писать концовку книги, это будет откровенным неуважением к вам, друзья. Скажу ещё, что были не только опасные, но и откровенно смешные случаи. А бывало и так, что над опасностью смеялись, когда она проходила, не причинив никому вреда.
С книгой интересно будет познакомиться почти в любом возрасте, начиная со школьной программы. Но более интересной книга станет, когда начинаешь в жизни находить красоту в таких явлениях, как полёт птиц, набухшие весной почки на дереве, цветок в горшке на подоконнике, который вдруг, после долгих лет молчания, вздумал зацвести. Вот тогда эти страницы заиграют перед читателем всеми красками радуги, нисколько не скрывая красоты природной.

Я боялась этой книги. Думала, что не люблю описание природы. Считала, что будет уныло-скучно. Опасалась, что не смогу оказаться среди путешественников. Всё-таки, когда путешествуют герои книги, а ты только наблюдаешь за ними со страниц книги безо всякого эффекта присутствия - согласитесь, это нельзя назвать словом "увлекательно".
Но автор способен поломать все стереотипы и развеять все страхи. Начнём с того, что у писателя нестандартная манера повествования. Не всегда называются все герои. А если называются, то иногда без имени. Н-р, П. Олентьев. При этом главных героев я для себя определила - сам автор и Дерсу Узала. Но знаете, в чём мастерство писателя? Читая книгу, явственно видишь каждого члена экспедиции. Нет хитрых авторских приёмов, нет каких-то слов-оборотней, но читая столь бесхитростный текст:

Наконец на нашем биваке стало все понемногу успокаиваться. После чая люди занялись каждый своим делом: кто чистил винтовку, кто поправлял седло или починял разорванную одежду. Такой работы всегда бывает много Покончив со своими делами, стрелки стали ложиться спать. Они плотно прижались друг к другу и, прикрывшись шинелями, заснули как убитые.

ясно представляю себе, что кто-то из них носит очки и боится их разбить, кто-то упорно бреется каждое утро, кто-то раньше был балагуром и шутником, а в этой экспедиции из него слова не вытянешь. У писателя как-то так получилось представить свою команду, что не нужно личное знакомство за руку. Читатель сходу оказывается в этой команде.
Описание природы, рельефа, животного мира выше всяких похвал. Я даже не знаю, в чём тут секрет. Не сказать, чтобы книга написана особым литературно-красивым стилем. Нет, обычный грамотный русский язык, что в общем приятно. Но меня захватили названия рек, где я никогда не буду (Лефу, Отрадная, Копи, Хади, Тумнину). Меня покорили сцены с птицами, пчёлами и медведями. Я облизывалась, когда герои книги ужинали красной рыбой. Я очень хотела попробовать мёд диких пчёл, до которого пытался добраться медведь. Я гуглила латинские названия растений и пыталась посмотреть их на картинке. Меня, обычно такую равнодушную к описаниям природы, захватил этот богатый мир Уссурийского края с первых страниц.
Как это получилось? Мастерство и искренность писателя? Вряд ли, ведь книга захватила с первых строк, когда ещё и неясно было, какой она окажется для меня. Волшебство литературы? Более вероятно. потому что эффект попадания на страницы книги весьма ощутим. Вам придётся даже поучаствовать в войне пчёл и муравьёв.
Познакомиться с Дерсу вам получится с первых страниц первой повести. И с первых страниц писатель простыми словами, но с любовью описывает своего друга.

Меня заинтересовал этот человек. Что-то в нём было особенное, оригинальное. Говорил он просто, тихо, держал себя скромно, не заискивающе. Мы разговорились. Он долго рассказывал мне про свою жизнь, и чем больше он говорил, тем становился симпатичнее. Я видел перед собой первобытного охотника, который всю свою жизнь прожил в тайге и чужд был тех пороков, которые вместе с собой несёт городская цивилизация. Из его слов я узнал, что средства к жизни он добывал ружьём и потом выменивал предметы своей охоты на табак, свинец и порох и что винтовка ему досталась в наследие от отца. Потом он рассказал мне, что ему теперь пятьдесят три года, что у него никогда не было дома, он вечно жил под открытым небом и только зимой устраивал себе временную юрту из корья или бересты. Первые проблески его детских воспоминаний были: река, шалаш, огонь, отец, мать и сестрёнка.

В первой повести Дерсу то сопровождает экспедицию, то покидает её. Но неизменно пытается помочь людям то действием, то советом.
Помню, когда я в первый раз от священника услышала, что у животных нет души, была очень удивлена. И до сих пор не понимаю, как у существа, которое способно привязаться к кому-то и даже спасти от смерти, нет души. Дерсу не так думает и не так живет. Все на свете - люди. Животные, птицы, растения, даже огонь - люди. С ними можно разговаривать. Значит, можно в чём-то убедить. Значит, нельзя убивать просто, потому, что тебе захотелось убить. Только защищаясь или если голоден. Вот такая жизненная философия. Кто-то скажет, что это примитивно. Я же могу возразить. Допустим, большинство из нас станет близок к природе, как Дерсу, и будет придерживаться таких взглядов. Мир в таком случае станет намного добрее и чище нравственно. С такими жизненными взглядами - все в мире-люди - даже природа выглядит ярче.
Во второй книге Дерсу крепче увязан с экспедицией, есть тут и много опасных ситуаций. Читатель всё больше проникается любовью к этому бесхитростному, простодушному человеку.
Я не буду тут писать концовку книги, это будет откровенным неуважением к вам, друзья. Скажу ещё, что были не только опасные, но и откровенно смешные случаи. А бывало и так, что над опасностью смеялись, когда она проходила, не причинив никому вреда.
С книгой интересно будет познакомиться почти в любом возрасте, начиная со школьной программы. Но более интересной книга станет, когда начинаешь в жизни находить красоту в таких явлениях, как полёт птиц, набухшие весной почки на дереве, цветок в горшке на подоконнике, который вдруг, после долгих лет молчания, вздумал зацвести. Вот тогда эти страницы заиграют перед читателем всеми красками радуги, нисколько не скрывая красоты природной.

Хотите посидеть в улимагде, скользящей по запретной реке Иоли? Хотите послушать истории о гигантских змеях-драконах, охотящихся на сохатых? Не боитесь карлика Багдыхе на одной лыже? Тогда эта книга для вас.

Удивительное дело. Распалась Российская империя, на Дальнем Востоке прошла Гражданская война, побыла и канула в Лету Дальневосточная республика, а для Арсеньева почти ничего не изменилось. Лишь в тексте Императорская гавань стала Советской, вот пожалуй и все признаки времени.

Итак, на дворе 1927 год и Арсеньев снова собирается в экспедицию. Официально для поиска в девственных лесах и долинах мест для организации поселений. Но мы-то с вами понимаем, что Владимира Клавдиевича просто тянет в тайгу, ему хочется уйти в другой мир, снова потеряться в невероятных и непонятных просторах.

Коротенькая книга о походе через тайгу от Советской гавани до Хабаровска удивительно насыщенна событиями. Ход экспедиции подобен маятнику – участники то взбираются на водораздел, то плывут на долбленках по сбегающим с него рекам. Настоящие качели – вверх-вниз, вверх-вниз!

В книге очень живо описана древняя технология изготовления лодок, не исключая и магических обрядов. Арсеньев явно заинтересовался бытовой магией аборигенов. Если в «Дерсу…» он почти подшучивает над верованиями туземцев, то теперь он явно более чувствителен к происходящему. Он подробно описывает камлания, борьбу со злыми духами и встречу с русалкой. Несколькими словами автор ставит увиденное под сомнение, но у меня сложилось впечатление, что многие годы в тайге сделали Арсеньева мистиком.

В этот раз я догадался следить за маршрутом по электронным картам, и это добавило прелести – живее представляешь себе все перемещения экспедиции – вот тот S-образный изгиб, о котором пишет Арсеньев, вот это озеро Гасси, а здесь Владимир Клавдиевич поднимался на сопку и обозревал окрестности. Но это на уровне спутникового снимка. Интересно, как это выглядит теперь на местности, учитывая, что тайга сильно изменилась даже за 20 лет между путешествиями Арсеньева?

Oh, East is East, and West is West, and never the twain shall meet,
Till Earth and Sky stand presently at God’s great Judgment Seat;
But there is neither East nor West, Border, nor Breed, nor Birth,
When two strong men stand face to face, tho’ they come from the ends of the earth!

Rudyard Kipling, ‘The Ballad of East and West’, 1889

Есть в «Дерсу Узала» какая-то магия. По форме это лишь путевой отчет об экспедиции 1907 года, вышедший в печать в 1923 году. Но не так все просто.

Очевидно, что определяющее значение имеет заглавный герой, классический благородный дикарь, новый Простодушный. Его житейская философия и прямые суждения приковывают внимание читателей, оживляя многочисленные страницы, на которых Арсеньев каталогизирует флору и фауну восточного склона Сихотэ-Алиня.

Представьте себе обширные и малозаселенные земли, относительно недавно присоединенные к Российской империи. Еще при жизни героев это была северная окраина китайской зоны влияния, и до сих пор то тут, то там путешественники натыкаются на поселения китайцев и корейцев, живущих среди аборигенов-удэгейцев.

Арсеньеву потрясающе удалось передать ощущение необъятного простора, в котором его экспедиция способна увидеть лишь краешек, маленькую толику, а все остальное останется все еще диким и неизведанным. Я помню это ощущение по детским впечатлениям, когда даже маленький двор у пятиэтажки казался огромным и неизведанным пространством. Очевидно, что Арсеньеву удалось не только сохранить это щемящее чувство, но и поделиться им с другими.

Как всегда, внутренним мотором повествования служат тонкие нити взаимодействия героев. Их можно разбить на четыре группы. В первую очередь это автор, русский интеллигент на царской службе. Он отделен прочной сословной перегородкой от второй группы - солдат, входящих в его экспедицию. По сути, свое мнение о них автор выразил устами Дерсу – это дети, подчиняющиеся взрослому – Арсеньеву. Затем идет отечественный Чингачгук, сам Дерсу (он еще и настоящий Шерлок Холмс, в совершенстве овладевший дедуктивным методом). В последнюю группу входят люди, которых наша экспедиция встречает в тайге и на побережье. Это и китайские поселенцы, угнетающие аборигенов, и корейские охотники со своей особой техникой, и осторожные, насупленные старообрядцы. Всех их объединяет то, что для них, для их жизни экспедиция – событие необычное, нарушающее установившееся равновесие.

Меня почему-то притягивает этот короткий период дальневосточных иллюзий. Китай временно одряхлел, и горячие головы в Петербурге решили поиграть в Сесиля Родса. Все эти проекты Желтороссии, колонизация Даурии, Уссурийского края и Сахалина, оккупация Манчжурии и попытки оккупации Кореи, мечты о господстве Российского императорского флота в Тихом океане… В 1907 году казалось, что все они недалеки от воплощения в жизнь, и даже жестокая реальность слабости и рыхлости царского режима, вскрывшаяся в войне с Японией, еще не похоронила эти грезы.

Но все это, вся геополитика остается очень далеко, когда капитан и Дерсу берут котомки и уходят от отряда в верховья очередной реки, спят у костра и смотрят в огромное звездное небо.

But there is neither East nor West, Border, nor Breed, nor Birth,
When two strong men stand face to face, tho’ they come from the ends of the earth!

Какое великолепное научное, культурное, практическое и художественное наследие оставили нам такие исследователи и бесстрашные ученые как Владимир Арсеньев! Как же мы остаемся духовно богатыми, читая эти записки исследователя-путешественника!

Вот он, наш красавец, Уссурийский край и карта путешествий отряда Арсеньева, описанные в этих двух частях книги (которые я советую читать по очереди, а не отдельно взятыми):

Какие молодцы! Стратегическая карта этой части Уссурийского края, горной сложнодоступной области Сихотэ-Алиня была очерчена. Действительно, это сейчас у нас есть аэро-фотосъемки, это у нас есть сейчас вертолеты, которые могут летать достаточно низко и даже садиться в труднодоступных местах. Во послевоенные времена появились многие фишки, упростившие исследования, даже снаряжение стало намного практичнее, что позволило достаточно легко исследовать особенно холодные районы страны. Мы же восхищаемся мужеством первопроходцев и первых исследователей таежного края!

Кроме самих непосредственных описаний исследований (которые, надо сказать, написаны просто и интересно даже для обывателя), бы обнаруживаем в книге очень интересные аспекты, позволяющие нам узнать о коренном населении тех мест, о различиях в культуре и менталитете гольдов, тазов, китайцев, о возможном охотничьем промысле и повадках охотника, и просто правилах поведения охотника в тайге, об ареале распространения тех или иных растений, о размере каких-то диких животных, о.... можно перечислять еще много чего. Короче, возьмите, и прочитайте эту замечательную книгу! Наблюдательность автора просто восхищает!

P.S. для дискуссии с книгопутешественниками: Конечно, если сравнивать Федосеева и Арсеньева, то можно увидеть явный перевес в художественности текста у первого и более научное и глубокое описание тайги у второго. Образ Дерсу Узала хорош, но все же он - собирательный, потому он не до конца получился лаконичен, хотя Владимир Клавдиевич очень постарался. Важна сама суть - только пожилые гольды - коренное население дальнего востока так великолепно, цепко и точно могут ориентироваться в тайге, и даже в 80 лет смогли дать фору любому, даже самому наблюдательному исследователю!
Федосеевский Улукиткан (Сергей Трифонов) мне импонирует чуть-чуть, на йоту, больше!

Какое великолепное научное, культурное, практическое и художественное наследие оставили нам такие исследователи и бесстрашные ученые как Владимир Арсеньев! Как же мы остаемся духовно богатыми, читая эти записки исследователя-путешественника!

Вот он, наш красавец, Уссурийский край и карта путешествий отряда Арсеньева, описанные в этих двух частях книги (которые я советую читать по очереди, а не отдельно взятыми):

Какие молодцы! Стратегическая карта этой части Уссурийского края, горной сложнодоступной области Сихотэ-Алиня была очерчена. Действительно, это сейчас у нас есть аэро-фотосъемки, это у нас есть сейчас вертолеты, которые могут летать достаточно низко и даже садиться в труднодоступных местах. Во послевоенные времена появились многие фишки, упростившие исследования, даже снаряжение стало намного практичнее, что позволило достаточно легко исследовать особенно холодные районы страны. Мы же восхищаемся мужеством первопроходцев и первых исследователей таежного края!

Кроме самих непосредственных описаний исследований (которые, надо сказать, написаны просто и интересно даже для обывателя), бы обнаруживаем в книге очень интересные аспекты, позволяющие нам узнать о коренном населении тех мест, о различиях в культуре и менталитете гольдов, тазов, китайцев, о возможном охотничьем промысле и повадках охотника, и просто правилах поведения охотника в тайге, об ареале распространения тех или иных растений, о размере каких-то диких животных, о.... можно перечислять еще много чего. Короче, возьмите, и прочитайте эту замечательную книгу! Наблюдательность автора просто восхищает!

P.S. для дискуссии с книгопутешественниками: Конечно, если сравнивать Федосеева и Арсеньева, то можно увидеть явный перевес в художественности текста у первого и более научное и глубокое описание тайги у второго. Образ Дерсу Узала хорош, но все же он - собирательный, потому он не до конца получился лаконичен, хотя Владимир Клавдиевич очень постарался. Важна сама суть - только пожилые гольды - коренное население дальнего востока так великолепно, цепко и точно могут ориентироваться в тайге, и даже в 80 лет смогли дать фору любому, даже самому наблюдательному исследователю!
Федосеевский Улукиткан (Сергей Трифонов) мне импонирует чуть-чуть, на йоту, больше!

Какое великолепное научное, культурное, практическое и художественное наследие оставили нам такие исследователи и бесстрашные ученые как Владимир Арсеньев! Как же мы остаемся духовно богатыми, читая эти записки исследователя-путешественника!

Вот он, наш красавец, Уссурийский край и карта путешествий отряда Арсеньева, описанные в этих двух частях книги (которые я советую читать по очереди, а не отдельно взятыми):

Какие молодцы! Стратегическая карта этой части Уссурийского края, горной сложнодоступной области Сихотэ-Алиня была очерчена. Действительно, это сейчас у нас есть аэро-фотосъемки, это у нас есть сейчас вертолеты, которые могут летать достаточно низко и даже садиться в труднодоступных местах. Во послевоенные времена появились многие фишки, упростившие исследования, даже снаряжение стало намного практичнее, что позволило достаточно легко исследовать особенно холодные районы страны. Мы же восхищаемся мужеством первопроходцев и первых исследователей таежного края!

Кроме самих непосредственных описаний исследований (которые, надо сказать, написаны просто и интересно даже для обывателя), бы обнаруживаем в книге очень интересные аспекты, позволяющие нам узнать о коренном населении тех мест, о различиях в культуре и менталитете гольдов, тазов, китайцев, о возможном охотничьем промысле и повадках охотника, и просто правилах поведения охотника в тайге, об ареале распространения тех или иных растений, о размере каких-то диких животных, о.... можно перечислять еще много чего. Короче, возьмите, и прочитайте эту замечательную книгу! Наблюдательность автора просто восхищает!

P.S. для дискуссии с книгопутешественниками: Конечно, если сравнивать Федосеева и Арсеньева, то можно увидеть явный перевес в художественности текста у первого и более научное и глубокое описание тайги у второго. Образ Дерсу Узала хорош, но все же он - собирательный, потому он не до конца получился лаконичен, хотя Владимир Клавдиевич очень постарался. Важна сама суть - только пожилые гольды - коренное население дальнего востока так великолепно, цепко и точно могут ориентироваться в тайге, и даже в 80 лет смогли дать фору любому, даже самому наблюдательному исследователю!
Федосеевский Улукиткан (Сергей Трифонов) мне импонирует чуть-чуть, на йоту, больше!

Какое великолепное научное, культурное, практическое и художественное наследие оставили нам такие исследователи и бесстрашные ученые как Владимир Арсеньев! Как же мы остаемся духовно богатыми, читая эти записки исследователя-путешественника!

Вот он, наш красавец, Уссурийский край и карта путешествий отряда Арсеньева, описанные в этих двух частях книги (которые я советую читать по очереди, а не отдельно взятыми):

Какие молодцы! Стратегическая карта этой части Уссурийского края, горной сложнодоступной области Сихотэ-Алиня была очерчена. Действительно, это сейчас у нас есть аэро-фотосъемки, это у нас есть сейчас вертолеты, которые могут летать достаточно низко и даже садиться в труднодоступных местах. Во послевоенные времена появились многие фишки, упростившие исследования, даже снаряжение стало намного практичнее, что позволило достаточно легко исследовать особенно холодные районы страны. Мы же восхищаемся мужеством первопроходцев и первых исследователей таежного края!

Кроме самих непосредственных описаний исследований (которые, надо сказать, написаны просто и интересно даже для обывателя), бы обнаруживаем в книге очень интересные аспекты, позволяющие нам узнать о коренном населении тех мест, о различиях в культуре и менталитете гольдов, тазов, китайцев, о возможном охотничьем промысле и повадках охотника, и просто правилах поведения охотника в тайге, об ареале распространения тех или иных растений, о размере каких-то диких животных, о.... можно перечислять еще много чего. Короче, возьмите, и прочитайте эту замечательную книгу! Наблюдательность автора просто восхищает!

P.S. для дискуссии с книгопутешественниками: Конечно, если сравнивать Федосеева и Арсеньева, то можно увидеть явный перевес в художественности текста у первого и более научное и глубокое описание тайги у второго. Образ Дерсу Узала хорош, но все же он - собирательный, потому он не до конца получился лаконичен, хотя Владимир Клавдиевич очень постарался. Важна сама суть - только пожилые гольды - коренное население дальнего востока так великолепно, цепко и точно могут ориентироваться в тайге, и даже в 80 лет смогли дать фору любому, даже самому наблюдательному исследователю!
Федосеевский Улукиткан (Сергей Трифонов) мне импонирует чуть-чуть, на йоту, больше!

Хорошо быть диванным путешественником) Сидишь в тепле, хочешь халву ешь, хочешь пряники...а перед тобой все что душа возжелает, а фантазия позволит. Да ещё и на основании лично авторами проверенного, глазами увиденного, вкусовыми сосочками опробованного. И никакого тебе гнуса, непроходимого бурелома и прочего опасного таёжного соседства.

Дело такое, есть у меня три уважаемых писателя-ученого. Каждый, в своем литературном творчестве, предпочел свой путь.
Владимир Афанасьевич Обручев , чуть отклоняясь в фантастику, писал увлекательные приключенческие романы.
Иван Антонович Ефремов , прекрасный философ и социальный мыслитель, описывал далекое будущее и людей стремящихся к гармоничному идеалу.
Владимир Клавдиевич Арсеньев выбрал трудный путь первопроходца, вечно находящегося в поиске, и писал только о том что лично увидел и пережил.
Каждый из них был Учёным. Каждый оставил о себе достойную уважения память.

И снова меня тянет именно к автору, возможно, от того что "По уссурийскому краю" это не только путевые заметки об экспедициях, сколько размышления о том что видел.
Если взглянуть на карту и проследить, пусть поверхностно, путь Арсеньева со товарищами, становится понятно как трудно было пройти этим бездорожным, безлюдным, неисследованным краем. Белое пятно на карте - вот что представляла эта территория до Арсеньева. Ему предстояла огромная работа по описанию рельефа, природы, населения Сихотэ-Алиня, разведка истоков крупных рек и их исследование, наблюдение за животными, птицами, этнографические записи.
Книга собственно об этом - о том как ущельями, буреломами, сквозь непроходимую тайгу, опасными речными переправами, облепленные гнусом, с последним сухарем в вещмешке - выполнял свой долг. Как географ, этнограф, ученый, военный и человек. Неутомимо, от сопки к сопке, от реки до реки, от фанзы к фанзе, шел вперед, подмечая и нанося на карту малоизученные районы.

И не было мне скучно от этой каждодневной истории, занесенной в дневник в минуты отдыха. За описанием пройденных мест следовали истории о пересечениях с местными жителями, отступление при встрече с "промышленником", поиски дикого меда и подробности устройства накомарника. Китайцы, русские переселенцы, тазы, окончательно обнищавшие, хунхузы...и Дерсу. Тот самый, многим известный, история знакомства с которым как раз описана в первой экспедиции Арсеньева. Его образ так оживил повествование что скорее научный труд приобрел вполне себе художественную форму. Осязаемая теплота воспоминаний о друге, необычном человеке и равном, как личность и как исследователь. Совершенно необычное и трогательное признание - никаких примет "бремени белого человека" и уверенность в глубокой интуитивной мудрости и познаниях. Само присутствие Дерсу, ни сколько в экспедициях, сколько в в бережно хранимых воспоминаниях автора, добавляет нотку приятной сентиментальности сюжету. Есть рядом, каждодневно, люди...разные...но друг, а именно так воспринимаешь гольда, всегда с тобой незримо.

Возможно, мое такое открытое отношение к самому автору и его книге основано на детском ещё воспоминание о Юрии Соломине. Его лицо в отблеске костра, фигура с винтовкой за плечом... Когда книжный образ обретает реальные черты, прочтение это как встреча с давно и хорошо знакомым человеком.
Очень предвзятое у меня получилось впечатление. Не замечая недостатков, только о хорошем. Об авторе. Об ученом. О писателе.