Я – робот

Краткое содержание

Эта история уже по-настоящему необыкновенная. В Москве Альбине поручают расследовать дело об авариях на маршрутных такси. Уже до нее существовало две версии. По одной аварии совершал один человек, по другой их было много. Полковник сказал Альбине, что она хорошо умеет связывать разрозненные события. Ей просто надо подтвердить одну из этих версий. А именно, что аварии совершал один человек. Это была личная просьба генерала. Если она не сможет объяснить, сказал генерал, значит, будем считать верной вторую версию. А по этой второй версии водители маршрутных такси погибали, а, следовательно, они были… шахидами! Много разных людей уже было арестовано, много следователей было завязано в разработке этой второй версии.

Но принимать окончательно решение не решались. Слишком опасными могли быть последствия. И Альбина выдала версию. Такую версию, что другая, про шахидов, показалась полковнику очень правдивой и совершенно безболезненной.

А начинается история с таксистки Марины. Ее машина оказалась в зоне первой операции Тома Кольчугина.

Таксист Марина

Я с грехом пополам окончила Московский Университет и стала искать работу. А работы не было. Ученым тут не платят.

Я зашла в Институт Генной Инженерии, потом в родную Биоорганику. Место старшего лаборанта мне было обеспечено. С зарплатой одна тысяча пятьсот рублей в месяц. Без условия обязательно выйти замуж за москвича в самое ближайшее время.

А директор Дубининского института предложил:

– Выходите замуж, и мы вас возьмем.

– За вас? – неожиданно для самой себя спросила я. Он сначала смутился, но потом твердо ответил:

– Я женат. Найдите кого-нибудь другого.

– К сожалению, я не знаю, где их искать.

– Кого?

– Женихов.

– Да полно, – сказал директор. – У нас есть несколько человек.

– Нет, – сказала я, – думаю, они все неудачники. Я хочу замуж за богатого англичанина.

Директор обиделся.

– Тогда я вас не задерживаю. Всего хорошего, – он кивнул глазами на дверь. На прощанье я все же спросила:

– А не могли бы вы послать меня в Америку от вашего заведения?

– Нет.

– Почему?

– Потому что вы не постоянный человек. То вы хотели англичанина, а теперь легко соглашаетесь на американца. Так не делается. – Он хмуро склонился над бумагами.

– Вот деловой, – сказала я вслух уже на улице.

У меня была одна почти детская мечта. Я мечтала работать таксистом. Именно так. Я переоделась в мужской костюм, который в принципе ничем не отличался от женского. Вы думаете, я пошла в таксопарк? Нет. На последние три тысячи долларов я купила подержанный Мерседес. Сама поехала в Германию и купила.

– Четыре с половиной, – сказал мне парень лет тридцати. Он имел в виду, четыре с половиной тысячи евро. – Машине всего пять лет. Прошла сто пятьдесят тысяч километров.

У меня было только три тысячи долларов. А евро, следовательно, еще меньше. Я нашла таксопарк и там узнала, что за три тысячи долларов можно купить трехлетний мерс.

– А пробег сколько? – спросила я. – Тысяч сто?

– Нет, – ответил лысый таксист.

– Меньше?

– Ты сама посчитай. Днем работаю я, ночью напарник. И так каждый день. За три года мы наездили четыреста пятьдесят тысяч. Берите нашу машину за три тысячи евро.

– За три тысячи долларов, – сказала я.

– Ладно, – сказал он. Но взял с меня немецкий таксист только половину этих денег. – Остальные заплатишь государству.

Выходит, Мерседес стоит в Германии всего полторы тысячи долларов. Что же это за машина? Я уже пожалела, что купила ее. Развалится. А у меня денег нет даже чуть-чуть ее подремонтировать.

Вроде бы мне понравилось кататься на машине. Только желающих было мало. Было лето, а я не знала, что летом мало народу голосует.

Сегодня везло. Высадила одного рядом с Профсоюзной улицей, а сразу за поворотом парень опять тянет руку.

– На Рублевское шоссе.

– Поехали. – Всего за триста. Ну да ладно. Пока и так сойдет. Лечу под сто двадцать в самой левой полосе. Парень так утомился после бурной ночи, что сполз с сиденья. Девушка держала его голову руками. Их не было видно ни с боку машины, ни сзади.

Я начала перестраиваться правее. Где-то здесь уже должно быть Рублевское шоссе.

Я схватилась за голову, потом за сердце. Что это было?! Что?! Я задела идущую сзади машину. Каким образом? Там ведь никого не было!

С большим трудом я послала к черту этих дорожных бандитов. Ублюдки! Они назвали мою машину куском железа. Заднее правое крыло надо делать. А как? Денег-то у меня нет.

Что мне снилось ночью, я не помню. Но точно это было что-то нехорошее. Утром на сердце было очень тяжело. Это значит,

впереди нас ждут большие трудности. Царапина на крыле была незначительная.

– Нельзя просто располировать?

– Нет, – ответил жестянщик. Он внимательно осмотрел небольшую вмятину. – Надо шпаклевать и красить.

– Сколько?

– Да сто долларов, не больше.

Но и этих денег у меня не было в то время. И занять не у кого. Продать ноутбук, что ли? Жаль. Хоть старый, но СОНИ.

Я сидела перед экраном прекрасного японского аппарата и ничего не могла придумать. Я много раз представляла себе правое заднее крыло моего Мерседеса. Представляла, каким оно было еще два дня назад. Что теперь делать? Оно было такое ровное! Это была настоящая прекрасная тачка.

Я подошла к машине и погладила неровное крыло. Почти незаметно. Может, так и ездить?

Уже на следующий день меня остановил гаишник. Все проверил, даже противооткатные башмаки попросил показать.

– Даже не знаю, за что вас оштрафовать? – откровенно сказал он. И тут заметил царапину на правом заднем крыле. Привязался, пришлось заплатить, хотя справка у меня была. Нет, надо делать. Надо же, трех тысяч рублей нет!

У меня хватило ума самой попытаться выправить крыло. Ведь вроде бы такая ерунда. И только все испортила. Разполировка не помогла. Я терла, терла этот металл до умопомрачения. Потом долго плакала.

Я поехала в деревню и напилась. Опять поплакала. Машина так и стояла около дома. Я решила загнать ее в пристроенный к дому сарай. Мерседес забуксовал.

– Давай, сука, выкарабкивайся! Убью, падла! – Машина рванулась и снесла ползаборчика.

Все кончено, теперь ее не отремонтировать. Крыло, передняя панель, фара. Даже капот помялся.

– Почему так не везет? Неужели так и должно быть? – Я сидела одна и пила брусничную настойку. Больше ничего не было. А эта давно здесь стояла в подполе. – Не могу поверить!

Я вышла к колодцу. Сделала еще глоток и подумала: а не утопиться ли? Жалеть никто не будет. Я заглянула вниз. Показалось, что меня позвали. Кто?

Я сбросила вниз ведро. Далеко заплескалась вода. Ведь, кажется, кто-то находил на дне колодца сокровища. И не раз. Может проверить?

Я нагнулась и чуть не сорвалась в колодец. Ноги заскользили по влажной траве, праздничный халат задрался на спину. Я бы точно свалились вниз. В последний момент у меня хватило ума отпустить бокал с вином и схватиться за цепь. Но это был еще не конец. Оказывается, она не до конца размоталась. Еще ни разу такого не было, чтобы цепь после сбрасывания ведра размоталась не до конца. Ни разу! Я такого просто не помню. Как это могло случиться?

– Наверное, захлестнуло.

Я висела внутри колодца. Надо вылезти. Мерседес останется без присмотра, если я утону. Не хотелось бы. Вода, я думаю, очень холодная сейчас. Да она всегда здесь холодная. Как можно было думать о том, что там внизу меня ждут сказочные богатства. Это только в сказках бывает.

Я поднялась по цепи до самого бревна. Как теперь вылезти? Я боялась сорваться. Еще раз я не вылезу. Бревна скользила под ногами. Наконец, я смогла перебросить одну ногу через сруб. Вторая держалась за цепь.

– Не могу. Я боюсь!

И вдруг неожиданно для самой себя, я оказалась на траве. Как это у меня получилось? Сама не знаю. Как будто кто-то мне подал руку. Я осмотрелась кругом, зябко передернула плечами и побежала в дом.

Другая бы на моем месте сразу напилась, и спать легла. Такое потрясение! А я затопила баню, помылась хорошенько, попарилась, и только потом напилась. Просыпаюсь утром, как новая. Я-то новая. А машина? И машина новая. Выхожу, смотрю, а она стоит! Как будто только с конвейера! Я глазам своим не верю. Как это возможно? Кто ее так отремонтировал? Ничего не понимаю.

Я подошла, руки у меня дрожат, ключ зажигания вставить не могу.

Альбина подъехала к Петровке, 38.

Она поднялась на четвертый этаж. Капитаны курили не в новой курилке, а прямо в открытое окошко в коридоре. Полковник стоял рядом и слушал анекдот. Капитаны рассказывали его вместе, по очереди. А полковник только слушал, моргал глазами и качал головой. Это был анекдот о том, как одна дама разбила свою машину, а утром обнаружила ее у дома уже отремонтированной.

– Даже не отремонтированной, а практически такой, какой она была раньше, до аварии, – сказал Валера, поправляя своего друга Вадима.

– А как это могло случиться? – спросил полковник.

– Существует очень простой ответ, – сказал Вадим. – В этой день был сильный звездопад.

– Сильный что? – спросил удивленный полковник.

– Видите ли, – продолжал за друга Валера, – говорят, Авель прорвался через заслоны времени. Одна из звезд, долетевшая почти до Земли был именно он.

– А зачем он прибыл? – спросил Борис Владимирович.

– Ну, разборки теперь будут с потомками Каина, – ответил Вадим.

– С машиной тоже он разобрался? – полковник покашлял в кулак.

– Думаю, она попала под сильную энергетику того необычного звездопада, – сказал Валера.

– Это уже не анекдот, а какие-то нелепые слухи, – сказал полковник. И добавил: – Так можно легко слух превратить в реальную версию.

– Почему нам нельзя выдвигать подобные версии? – спросил Вадим.

– Каждый должен заниматься тем, что у него получается, – ответил Борис Владимирович.

– А некоторым можно, – сказал Валера.

Полковник ничего не ответил, потому что в конце коридора появилась Альбина.

Еще неделю назад полковник дал ей для расследования дело о маршрутке.

Об этом деле сверху поступали противоречивые указания. Сначала приказали найти водителя маршрутки, сбежавшего с места аварии. Пассажиры были мертвы, а водитель сбежал. Он сбежал и через некоторое время опять совершил аварию. Потом была выдвинута версия, что водитель не сбежал, а умер вместе с пассажирами. Если он умер, значит, вторую аварию совершил другой водитель. Третью – третий, и так далее. Если все водители погибли, значит, существует группа террористов, шахидов. Сейчас Альбине предложили доказать, что все аварии сделал один водитель. И зачем он это сделал. Надо было его найти и все объяснить. Немало. Версия о террористах была слишком опасной. Много невиновных людей могло пострадать. Если и был террорист, то только один.

– Дохлое дело, – сказала она.

– Вы стали грубы, мадам, – сказал полковник.

– Такая уж это работа, – вздохнула Альбина.

– Может быть, действительно, она не для вас?

– Борис Владимирович, пусть ребята расследуют это дело, – Альбина показала на капитанов.

– Это слишком легкое для нас дело, – сказал Вадим.

– Альбина, – сказала Валера, – ты чего артачишься? На самом деле это очень простое дело.

– Ты просто пройдешься по адресам его знакомых, – сказал Вадим.

– Он должен быть где-то тут, – сказал Валера.

– Ну, может быть, придется съездить в Саратов, – сказал полковник. – Он оттуда родом. За неделю успеешь.

– За неделю? – Альбина нервно постучала авторучкой по открытой странице блокнота. – Разрешите закурить? – она вынула пачку ЛМ.

– А разве вы курите? – спросил удивленно полковник.

– Тут закуришь, – Альбина поднесла огонь к сигарете.

– Курите, курите, – сказал Борис Владимирович, – у вас действительно очень тяжелая работа. Вам надо дело делать, да еще потом хорошенько написать об этом.

– Вот именно! – чуть не заплакала Альбина, – а когда мне это делать? Пока я езжу в Саратов, пройдет вся неделя. Писать мне просто некогда.

– Ладно, мы съездим в Саратов, – сказал Вадим.

– У нас все быстро получится, – сказал Валера.

– Ничего здесь быстро не получится, – Альбина выпустила струю дыма прямо в лицо полковнику.

– А что вы так волнуетесь, Альбина? – спросил Борис Владимирович.

– Я же читала некоторые материалы дела.

Полковник развел руки в стороны.

– Я не понимаю, что там особенного? – сказал он.

– Вы не понимаете? Он был мертвый!

– Да не был, – вяло махнул рукой начальник. – Просто обознались.

– Был, был, был! Я уверена.

– Альбина ты сама прекрасно понимаешь, что этого не может быть, – сказал Валера.

– Это не реально, – сказал Вадим.

Полковник тоже закурил. Хотя двадцать один день назад он бросил курить.

– Вот, опроверг еще одну теорию, – сказал он. – Прочитал в журнале, что надо продержаться только двадцать один день. Потом курить уже не захочется. А мне захотелось. Вот мы вам и поручаем это сложное дело, – продолжал он. – Только вы, Альбина, можете объяснить, как врачи ошиблись. Почему они живого человека приняли за мертвого.

Все встали. В коридоре Вадим закурил и сказал Альбине, что теперь она засыплется.

– Он на самом деле был мертвый, – сказал Вадим, – я сам видел его проломленную грудную клетку.

– Может, его выкрали? – неуверенно спросила Альбина.

– Кто? Кому он нужен? – Валера подошел к Альбине и доверительно сообщил: – Мы отработали эту версию. Можешь быть спокойна.

– Это была единственная наша надежда, – сказал Вадим. – Он был уже москвичом. Имел хорошую двушку.

– Это интересно. – Альбина даже остановилась. – Вы действительно, хорошо отработали эту версию? – спросила она.

Они обиделись и ушли. На прощание капитаны сказали, что в деле все есть.

– Надо внимательно читать все, что сделано до вас, – сказал Валера.

Вышел из своего кабинета полковник. Он сказал, что очень надеется на Альбину.

– Все ждут от вас победы, – сказал Борис Владимирович. – Сейчас звонил генерал. Говорит, верю, что она разберется. Иначе, извини, придется поставить вопрос о вашей профессиональной пригодности.

– Но, почему я?! Эти ваши два капитана тоже ничего не накопали.

– Напрасно вы кричите, дорогая, – полковник встал по стойке смирно и одернул пиджак. – Они доказали, что этот парень был террористом.

– Ч-что? – шепотом спросила Альбина. – Потом она добавила: – Вот пусть они сами эту чушь и доказывают.

– Вы меня не совсем, видимо, поняли, дорогая, – полковник слегка почесал затылок. – Генерал хочет видеть ваше подтверждение.

– Ну, ведь это же просто смешно! – закричала девушка. – Водитель маршрутки – террорист. Вы сами-то в это верите?

– Верю. – Полковник взял свою сотрудницу под руку и медленно повел по прекрасному широкому коридору. – И вы поверьте. Есть информация о некоторых странностях. Я вам точно говорю. Были фээсбэшники, которые не хотели, чтобы это дело отдавали милиции. Поверьте…

– Извините, Борис Владимирович, – перебила начальника Альбина, – вы хотите сказать, что этим делом занималась ФСБ?

– Да.

– Значит, все от него отказались. Понятно. И вы подсовываете его мне. Почему вы так хотите меня завалить? Почему вы так меня не любите? – Альбина вытерла набежавшие слезы.

Полковник тяжело вздохнул.

– Вы правильно сказали, Альбина, это дело нельзя раскрыть. Тем более за такое время. Всем нужен козел отпущения.

– Я не козел, а коза. Вот вы и будьте этим козлом! А я не хочу.

– Честно говоря, Альбина, не на кого больше положиться. Если кто и сможет справиться с этим делом, то это только вы. Честно. Так думает генерал. Да и я тоже… Попробуйте что-нибудь сделать. Скорее всего, у вас ничего не получится. Вас не расстреляют. Ну, пойдете работать журналисткой.

Не говоря больше ни слова, Альбина выбежала из здания милиции.

С ее губ слетело всего несколько слов:

– Свиньи, свиньи, свиньи проклятые.

Альбина спустилась по лестнице и ее чуть не задавила машина. Альбина упала, Мерседес затормозил, передние колеса вывернулись и прошли рядом с ее головой. Из-под задних колес желтого Мерседеса пошел дым.

– Вы не ушиблись?

– Вы задавили меня, – простонала Альбина. – И это к лучшему. – Она опять уронила голову на асфальт.

Марина осмотрелась. Наверное, эта дама адвокат. Она знала, что в этом здании находится милиция.

Только мента мне не хватало. Приехала, называется, отдохнуть на пару дней.

Уже через сорок минут Альбина знала о чудесном ремонте Мерседеса. Они сидели в том же самом доме, где это произошло. Дамы пили чай с тортом.

Марину как будто прорвало. Она тараторила и тараторила. Она так была рада, что девушка осталась цела и невредима и не собиралась жаловаться, что не могла остановиться.

– Невероятно, невероятно, – только и повторяла Альбина.

Она всерьез заинтересовалась рассказом Марины только после того, как таксистка сказала, что собирается замуж за водителя маршрутки.

– Маршрутки? – переспросила она.

– А что вас удивляет?

– Да так, – уклонилась Альбина от прямого ответа.

– Ты знаешь, сколько он зарабатывает? Три штуки в день.

– А в месяц? – спросила Альбина.

– Две штуки баксов.

– Как ему удается столько зарабатывать? Такие пробки везде.

– А вы знаете, как они ездят? Он мне рассказывал.

Еду, говорит, а поворачивать негде. К повороту машин сто уже выстроилось. Он посмотрел на бордюр – не проехать. Все заставлено автомобилями. Только одно место свободно.

– Что это за место? – спросила Альбина.

– Автобусная остановка!

Если не поеду, говорит, ничего не заработаю. Пик час, очереди на маршрутку по пятьдесят человек.

Ударяю передними колесами в бордюр. У бабушек с тележками глаза на лоб. Чего это он хочет, думают. Я вперед, а они разбегаются в разные стороны. Тележки с покупками тащат за собой. Ругаются матом, обзывают идиотом и так далее. Я, говорит, дальше еду по трамвайным путям, потом перехожу на следующий тротуар, пролетаю еще две остановки. Подходит автобус. Один мужик чуть под колеса не попал. Очень ему хотелось в подошедший автобус быстрее сесть. Но и мне останавливаться нельзя. Мужик назад успел отпрыгнуть.