Гений
Всё, что можно представить, является реальным.
Пабло Пикассо
Я – гений!
Не убивайте меня,
Как Сальери Моцарта[24]!
Не причиняйте зла мне
– Я ведь гений!
Не подпускайте ко мне
Черную леди
С ее косой!
Я не люблю её,
Потому что
Вместо
Заплетённых кос
Или
Капота[25]
Усталой
Старомодной дамы,
Она в капюшоне,
Поверх
Её пустого, круглого,
Выпотрошенного черепа!
Ненавижу! Спасите меня!
Я – гений!
Геометрия
(вместо манифеста Мондриана)
Я верю в то, что путем горизонтальных и вертикальных линий…
базовых форм… можно создать произведение искусства.
Пит Мондриан[26]
Все живые движения органически связаны
С бесконечными изгибами, кругами, спиралями,
Закрученными сложными линиями на внешних траекториях,
Но есть микрогалактика реального витального порядка –
Острые био-оси внутренней, бьющейся геометрии,
Данной нам Богом в точно построенной жизненной структуре,
А мы, люди, своими человеческими ощущениями
Испытали другую геометрию в наших ранних сумерках –
Первый линейный сегмент, первая ровная доска,
Срубленное дерево даёт нам ствол – бревно с двумя концами –
Геометрически обтёсанный фаллический намёк
Помог придумать защиту в виде стен и крыши –
Практическая геометрия для жизни!
Длинная до сегодня эволюция приводит в революцию –
Ходящие на конечностях приматы деформировали
Гармонию доисторической безгрешности,
Растущий разум примчался к тупой Пляске Витта[27].
В калейдоскопе общежития, от римского камня
Устойчивого ренессанса до готически летящих
Мёртво-живых химер! О да! Года! Столетия!
Кто может возродить сакральный, начальный,
Организующий порядок, заложенный самой природой?
Я – Пит Мондриан – Могу!
Я – голландец Dutchman!
Я родился в 1872 и умер 1944 годах!
Я слез с «Серого дерева» в 1912 году –
Это был мой последний «реализм»!
Я познакомился с небывалой новизной,
Такой живой, подвижной
Геометрией Василия Кандинского[28]!
С яркой молодостью – родить диковину —
Где Манифестом Малевича, зарегистрированным как
Супрематизм –
Геометрия его Черного Квадрата, который
Синий-красный-белый – любой цвет –
Геометристы не расисты!
Но моя палитра – Модриана – красный-синий-желтый
Или черный-серый-белый!
Уважаемый Форд Старший говорил:
«Любой цвет хорош, если он черный!»
Черный Квадрат – Победа, продолженная Баухаусом:
«Дом – это машина жизни!»
Я – Модриантал – стал искать, изобретать и создавать себя,
Мою утопию:
Человек – это монтирующая Бога Человек-Машина,
То есть духовный компонент ищущий эмпирически
Свой скелет – свою истинную Геометрию!
Опыт открывает двери правды неожиданно!
И я пришёл к «Началам» бога Геометрии – к Эвклиду?
«Пять постулатов – построить равносторонний треугольник!»
Но я художник.
А древнегреческое хромозрение лишь Геометрия!
И моя слава – живописный камуфляж пересечённых линий –
Много больше, сродни Кандинскому, Малевичу,
И мы – Святая Троица!
Не удивляйтесь, что я не русский!
Мы втроём –
Создатели всех взбудоражившей
Русской авангардной революции!
Но при этой триумфальной аскетичности,
Я на коленях
Перед тем, что на моей родине,
В музее Амстердама –
С чего я начал!
И закончил «Серым деревом» в 1912 году!
Но моя последняя
Нью-йоркская работа – «Победа буги-вуги»!
Годива[29]
Садись на лошадь и езжай голым перед всеми людьми
через рынок этого города из одного конца в другой.
Роджер Вендоверский, Хроники
Клик-клок,
Цок, цок, цок –
Такой реальный звук я слышу издалека,
Стоя в Ковентри,
Перед развалинами древней церкви,
Разбомбленной во время блицкрига в 1940 году.
Рядом с этими руинами – новая церковь, построенная
По проекту современного архитектора Бэзила Спенса –
О, необычный для Англии май –
Яркий романтический солнечный день,
История – я слышу цокот копыт
По брусчатке англосаксонской Мерсии викингов –
Ковентри,
Ранним вечером,
Этот цокот приблизительно 1000-летней давности –
Медленная проступь послушных лошадей:
Цок-цок –
(наш гид русская дама вздыхает и улыбается)
Да – это леди Годива, нагая фигура,
Прикрытая лишь длинными волосами,
Скачет на лошади –
Известная легенда Ковентри. О леди Годива – Lady Godiva!
(глаза нашего гида искрятся)
Цок-цок –
Любящая людей леди Годива – жена
Местного правителя Леофрика,
Она основала женский монастырь,
Школу, церковь Св. Марии, позднее Михаила,
Которая сейчас в руинах…
(Гид показывает на руины пепельного цвета)
Воин – властный Леофрик,
В конце концов – с пустой казной!
О – вина его красавицы жены!
О – почему такая дорогая церковь?
Объясняй леди Годива! –
Твоя задача –
Освободить людей любой ценой, Леди Годива!
(Наш гид продолжает с грустным лицом)
Изобретательный Леофрик предлагает красавице
Показать обедневшим селянам свою истинную нагую красоту –
Как греческой или римской богине,
Или христианская первая леди – Еве – он обещает
Отменить налоги, за исключением сбора за лошадей.
Цок-цок-цок –
Набожная Годива, стеснительная леди!
Но ради своих жителей согласилась на этот смелый марш!
Ее крестовый поход на спине лошади!
Цок, цок, цок –
Ранний вечер,
Уважающие себя горожане в своих домах
За закрытыми дверьми по просьбе леди.
Цок, цок, цок –
(Вы слышали о «подглядывающем Томе»?)
Леди Годиву, нагую, видел городской портной –
Молодой Том,
Который не мог устоять
И глядел в щель ставен на наготу – Годивы –
Подглядывающему Тому было удобно –
Средневековые улицы узкие,
И медленная лошадь касалась ставень…
Цок, цок, цок…
Благоговение
Я не бродил по Фаер Айланда песку
Я никогда не видел Лану Тернер[31] на экране
Мне Скрябиным, Прокофьевым не навести тоску,
Когда поэт O’Хара играет на рояле, словно на органе.
Я знаю Фрэнка как творца. Он был всегда таков
Я слышу его голос в мистике Манхэттена[32],
Его”Lunch Poems”– для желтых касок шоферов
И в баре его муза всегда звучит приветливо.
В Голливуде нет зимы – а только лето.
В Калифорнии не нужен дождь, но он идёт.
В Нью-Йорке гулять можно до рассвета.
Флаг над МоМА[33] просится в полёт.
Звук оборванной струны Стейнвея[34] –
Строка стансы незаконченностью веет…
Бесконечность
…посреди бесконечности…
Почему я должен переживать по поводу атома?
Лорд Байрон
У нас есть бесконечность, и надо быть за это благодарным,
Такой бесконечный феномен – например,
Ты живешь под ветвистым и тенистым деревом,
Придумай, каждый лист – один твой день!
Ни о вселенной, ни о звездах, ни об атомах
Не гедонистический сноб или ненасытный Гаргантюа[35]
Толкует о чём-то бесконечно грандиозном – наши дни
Сочтены феноменом нашей столь сжатой бесконечности.
Твоим уютным, приятным, ленивым потягиванием,
когда ты устал и утомлен,
Твоими днями полусонных мечтаний и утренним позевыванием,
Твоими улыбками, пританцовываниями, любопытством у окна,
Или зеленый луг – трава с ползующими микросуществами –
муравьями.
Или бегущие, орущие дети, или собаки с поднятыми хвостами,
Или кошки, которые на душе скребут когтями всё –
Теряй время в канительном хлопотливом клише бесконечности,
Не унывай и поднимай стакан с утренним молоком
или черным кофе.
Живи любопытством, с которым пьётся утренняя чашка кофе,
А не с размером твоей несостоявшейся бесконечности
Отпрыгнувших минут-насекомых и секунд-блошек!
Расслабься! Бесконечная галактика тоже переживает катаклизм –
Не думай о бесконечном квадриллионе своих биоклеток,
Вспоминай, что сказал о бесконечности Байрон:
«Посреди бесконечности…
Почему я должен переживать по поводу атома?»
Вдохновение
Он был всего лишь частью природы…
Артур Лисмер[36]
Синий, зеленый, золотой, багряный и другой —
Такой живой, изгибающийся, шероховатый ствол.
Качающееся серебро бьющихся волн —
Да, это его – Тома Томсона[37] – холст
В дубовой раме –
Метр на метр,
Масло.
Музей МакМайкл «Группы семи».
Революционные, новые, одухотворённые мазки смелой кисти –
Начало XX века.
Молодые канадские северно-свежие художники –
Группа молодых реалистичных
Глубоких вдохов вольного воздуха –
Авангард северной природы
Гигантского раздольного канадского пространства!
Волнующиеся деревья – стены ввысь летящего светящегося леса,
И на холсте Томпсона зеркально-вибрирующая
Ярко-цветная масса стекла волн.
Влюблён в природу – и охоту – художник Том Томсон –
Он в каное с детства!
И Том Томсон исчез со своим каное в 1917 году.
Но он стал предшественником этого новаторского нового
Национального искусства –
Началом чистого и честного взгляда на природу,
Призывом к бою за самостоятельность живописи,
«Группы семи» из молодой Канады!
Джони
o! путешествия, путешествия, путешествия!
поющая симфония неутихающего эхо!
o песни Джони! ее музыка и ее тексты!
o нечеловечески преследующие звуки
нежного, юного, женского голоса –
прозрачные, как волна озера мелодии,
повисшие в воздухе под облаками,
проникающие в бесконечную природу
пейзажа северного бездорожья,
с солнцем и мостами Саскатуна[39],
началом городских каменных джунглей
этих североамериканских городов,
с походом в мир – уже античных, тех 60-х –
в бессмертный мир, где рок-н-ролл,
Джони радостный цветок, но не её Вудсток[40] –
знамя самой весёлой юной молодёжи, –
но белокурой Джони уже кланяется слава,
она приглашена на теле-шоу продолжать
её лихой конёк – фолк-рок “For Roses”!
путешествует из прошлого в настоящее,
от мужчины к женщине – от женщины к мужчине,
от природы к человеку, своим контральто,
нежно рисующим сладкую любовь странствий,
сквозь ничто, которое длится так долго!
этот сияющий поющий колокольчик,
дрожащей многозвучной ноты летящий звук,
поток серебряного многоголосья небосвода:
опера-джаз-кантри-гимн-молитва —
все в корзине покрытых белым инеем цветов!
o! путешествия, путешествия, путешествия!
песни, звучащие, как канадские симфонии!
Джеки[41]
Почему я осмелился писать о Джеки?
Возможно, в связи
С появлением Моны Лизы в Москве, –
О! Огромная сенсация!
Почти Октябрьская революция!
Вооруженные солдаты с красными звездами на шлемах
Окружили Ренессансную Первую Леди!
Она за пуленепробиваемым стеклом!
Красный бархат – обрамление, как Ленина в его мавзолее!
Жёлтый свет, как у молящихся в соборе!
Два миллиона советских граждан –
В очереди, чтобы увидеть это диво!
Возможно, это не резон писать о Джеки!
Десятилетие перед поездкой Джоконды в СССР –
Трёхдневный
Визит
Джеки
в Париж.
«Я человек, который ездил с Джеки в Париж», –
Это известная шутка ее мужа!
Но, конечно, у Джона была серьезная беседа
С президентом Франции де Голлем – обсуждение ракет СССР!
А любовь Джеки к парижскому искусству в связи с ее
Сорбонной
Завершается её визитом в Лувр, чтобы увидеть
Джоконду, – вместе с её хозяевами!
Никаких нарядов от Givenchy[43],
Никаких рубашек ему – Джону – от Louis Vuitton[44],
И у Джеки нет времени для ее имиджмейкера –
Олега Кассини[45] – обновить дизайн-престиж Камелот семьи!
Ну, Бог с ними, с рубашками!
Океанский лайнер со спецкаютой
И в ней улыбающийся сфинкс –
Мона Лиза,
Девять французов-охранников, два представителя Лувра!
Джоконда с глазами Леонардо смотрит 500 лет, –
Теперь все смотрят, как пройдет её первое серьёзное турне!
Эй! Слышите гудки океанского лайнера в устье Гудзона?
Эй! Сюда!
Джоконда и Камелот! «Блокбастер» на три месяца!
Два миллиона посетителей (столько же в Москве!)
Стояли в очереди в Вашингтоне и в Нью-Йорке!
Героизм Джеки для людей Нового света —
Джеки Жаклин Ли Бувье, пока еще не Онассис!
Я прилип к экрану своего чёрно-белого с линзой телевизора –
Москва, ноябрь 1963 год!
Жаклин Ли Бувье Кеннеди, пока еще не Онассис –
Я вижу ее звездно-грустное лицо,
Её Джона я не вижу –
Лишь громкий выстрел!
Почему я решил писать о Джеки?
Героине американского бомонда под названием «Камелот»?
Ее слава!
Элегантная леди, парящая над круглым столом короля Артура[46],
В далекие 60-е я жил в моём первоначальном мире
С московским комплексом вуайериста[47],
Наподобие того, который был у подглядывающего Тома –
Следившего за нагой Годивой…
Мне – молодому человеку –
Она – о эта Джеки! – казалась всего лишь
Супермодной девушкой – красавицей со статусом
Недосягаемой небожительницы!
Увы, я не знал, что она
Любит поэзию, искусство,
Не знал что она журналист, писатель,
Не знал – она фотограф,
О проекте
О подписке