Глава 8
Леон

На прошлой тренировке он вроде сидел на трибуне. Я надеялся застать его, и, к счастью, он сидел на том же месте, что и в прошлый раз.

– Здорово, – протянул я руку парню, имени которого до сих пор не знал.

Я заметил, как на его расслабленном лице округлились глаза и напряглись скулы. В воздухе чувствовались враждебные нотки, но я пришел с миром. И если я не могу напрямую подобраться к Лапкиной, то сделаю это через близкого ей человека. Парень долго сомневался, но в итоге поднялся со своего места и протянул руку. К удивлению, рукопожатие вышло твердым.

– Здорово, – ответил он, но я не спешил отпускать его руку.

– Леон.

– Богдан.

– Круто, – ответил я и разжал ладонь. Он плюхнулся обратно, и я поспешил повторить за ним. Напряжение между нами угнетало, особенно учитывая, что спортивный зал был пустым. Эти девчонки так долго собираются. Да и обычно у меня не было проблем в общении ни с парнями, ни с девушками. Я не самовлюбленный, но чаще подходили знакомиться со мной, а не наоборот. А тут комбо. Ни девушка, ни парень со мной не хотели общаться.

– Слушай. Это не я выставил это фото, – смотря вперед, начал я. – Клянусь, я не знаю, кто это сделал. Я вообще хочу подружиться с Лапкиной.

– С Женей, – перебил меня Богдан, и я развернулся к нему. Его лицо было спокойным, и только крепко сжатые челюсти говорили о его неприязни ко мне.

– Да, прости. Хочу подружиться с Женей, – зачесывая челку назад, повторил я.

– Если хочешь найти с ней общий язык, то для начала перестань фамильярничать. Она терпеть этого не может.

Отлично. Уже какая-то информация. Это нетрудно запомнить.

– С ней будет сложно подружиться, – продолжил Богдан, и я был только рад, что он потихоньку становился сговорчивее, хоть и по-прежнему общался со мной сквозь зубы. Но он резко замолчал и принялся осматривать меня с ног до головы. – Однако в твоем случае это невозможно. Ты ей сразу не понравился.

Эта фраза меня выбесила. Посмотрите на него. Все-то он знает. Только я-то видел ее глаза. Как они вспыхнули, когда она увидела меня в кафе. Я ей нравлюсь. Она просто скрывает это под маской ненависти и безразличия.

Идея подойти к ее другу уже казалась дурацкой. Богдан начинал выводить меня из себя. Он выглядел таким важным. Как будто я пришел просить благословения быть с его сестрой. Но я не из тех, кто отступает перед первым же препятствием. Надо затолкать злость куда подальше и взять разговор в свои руки. Заинтересовать парня.

– Ясно, – спустя несколько минут молчания выдал я, надеясь, что он клюнет.

И он клюнул.

– Что тебе ясно? – недовольно спросил Богдан, наконец-то заинтересовавшись разговором.

– Ну, что ты сам сохнешь по Лап… по Жене. – Развалившись на нескольких сиденьях, я постарался придать голосу максимальное безразличие и язвительность.

– Сдурел, что ли! – вспылил тот. – Да она мне как сестра.

– Ну да, ну да. Все же для своих сестер раздеваются и щеголяют голыми по универу. – Вообще, я бы сделал так же ради Крис, но сейчас это было неважно. Мне надо было его зацепить. – И так нежно обнимаются, как в первый день нашей встречи. Я все понял. – Я подмигнул ему, чтобы окончательно добить.

– Мы дружим с первого класса. Наши родители дружат. Она мне и правда как сестра. И вообще, мне другая нравится. – Богдан понял, что проговорился, и выругался себе под нос.

– Так-так, и кто же эта счастливица?

Он с недоверием посмотрел на меня, очевидно, размышляя, стоит ли мне доверять.

– Неважно. Она уже кое с кем встречается. Так что это бессмысленно.

– Ну, вдруг я знаю ее или того типа, с которым она вместе. Вдруг у них ничего серьезного.

– Сомневаюсь, – ответил Богдан как-то слишком грустно.

– Ну, ты, если что, обращайся. Я помогу достать тебе номерок. Хотя после той выходки у тебя, наверное, отбоя от девушек нет.

– Ты прав, – усмехнулся он. – Только вот они не те…

– Так дело не пойдет. – Я подсел к нему вплотную и закинул руку на плечо. – Давай я тебе помогу, а ты мне?

Богдан вновь сжал челюсти, подсознательно закрываясь от меня.

– Да ладно тебе. Что-нибудь обязательно придумаем. Даю слово. – Я протянул ему кулак в знак честности. У меня с парнями это было как жест обещания. Если ударил, значит, должен выполнить.

Богдан смотрел на мою руку так, будто я ему пять тысяч бумажкой протягиваю. Вроде и хочется взять, но страшно. Думал он долго. У меня уже рука стала затекать в висячем состоянии. Я уже было хотел отчаяться и отсесть, как вдруг он громко выдохнул и сильно приложился своим кулаком о мой. Крепкий чертенок.

– Только я ничего не обещаю, – предупредил он. – Она очень упрямая. Иногда хуже барана. Только не говори ей, что я так сказал.

Я не смог сдержать ухмылку и постучал его по плечу в знак обещания. В хорошем настроении я отсел от Богдана, давая ему и себе личное пространство. И в зал наконец-то стали стягиваться девочки. Вот только моей Лапкиной не было. Я запомнил, что не стоит ее называть по фамилии, но в голове я могу себе это позволить. Ведь эта фамилия до ужаса ей идет. Лапкина – это же ласково Лапочка, а она Ведьма. Самая настоящая. И стоило мне об этом подумать, как она показалась вместе с подружкой.

– Кстати, а как зовут вашу подругу?

– Снежана, – ответил Богдан. Стало заметно, что напряжение сошло. И мы оба хоть немного можем друг другу доверять.

Я любил наблюдать за тренировками. Неважно, мужскими или женскими. По просьбе отца я пошел учиться на юриста, но всегда мечтал быть тренером. Мой отец не абьюзер и не диктатор. Он просто попросил, а я согласился. «Леон, получи образование, которое, если что, сможет тебя прокормить. А если за годы обучения оно тебе не придется по душе, тренируйся и получай второе образование». И вот уже шел третий курс, а учеба мне так и не нравилась. Единственное, что было по душе в этом университете, – это игра в баскетбол.

Я полностью отдавался этому делу и, как капитан, требовал отдачи ото всех игроков. К счастью, в нашей команде была дисциплина, хоть мы все и были раздолбаями. Что не скажешь о девчонках. Женя и Снежана стояли отдельно от основной группы. И те умудрялись, не прикрываясь, шептаться и обсуждать их. Даже до трибун доносились их разговоры.

– А что случилось у них? – Я почему-то был уверен, что Богдан уж точно знает причину этого цирка.

– Так в первый день вашей совместной тренировки Женька сболтнула лишнего в сторону девочек. Вот они и дуются до сих пор.

– Девушки…

– Девушки… – согласившись со мной, повторил Богдан.

Ну бред же. Вы команда. На поле один за всех и все за одного. А не все против одного. Я залип на затылок Лапкиной, поражаясь ее стойкости. Мое терпение уже давно бы лопнуло, и я бы начал разборки. Не знаю, дерутся ли девчонки, но парни в раздевалке дерутся точно. Было пару раз в самом начале, когда мы не ладили. Сейчас максимум подзатыльники или поджопники, и то только когда тренер не видит.

Я не заметил, как вошел Никита Сергеевич и начался конфликт. Всем вниманием завладела Лапкина, точнее, ее затылок и волосы. Помню ее в платье и с распущенными волосами. Волнистые локоны подпрыгивали в такт шагам. Сейчас же она была собранной, как и ее прическа. Упругий хвост, который очень сильно хотелось натянуть на кулак. Надеюсь, я не сказал это вслух. Оглянулся на Богдана, и тот, слава богу, следил за происходящим внизу. А я вернул внимание той, кто больше всего его заслуживал.

Она обернулась на Богдана. Сразу посмотрела в одну точку, уверенная, что он точно сидит там. На ее лице расцвела улыбка, несмотря на то что какая-то ненормальная в открытую ее оскорбила. Я, если честно, завидовал новому другу. Мне тоже хотелось, чтобы Лапкина так счастливо смотрела на меня. И, как говорится, бойся своих желаний. Женя заметила меня, и улыбка тотчас слетела с ее лица. Она удивленно пялилась на меня, а я, как радостный щенок, которого заметили, принялся ей махать. Она отвернулась, но я не переставал глядеть на нее. Зато весь зал, включая Никиту Сергеевича, смотрел на меня. К вниманию мне не привыкать. Только вот сейчас мне нужно внимание одной.

Началась тренировка. Я не сводил глаз с Лапкиной. При этом успевал разговаривать с Богданом. Оказалось, что у нас много общего. Мы оба любим играть в приставку, а именно в Fortnite. Живем в одном жилом комплексе. Он в первой очереди, а я в последней, недавно туда переехал. Единственный раз, когда я отвлекся от наблюдения, был разговор о собаках. У Богдана два мопса. Обе девочки – черная и персиковая. А я просто обожаю собак. Даже так: я люблю своих собак больше, чем сестру и баскетбол. У меня их четыре. Мальчик – бульдог Зевс, девочка – такса Армида и два шарпея – девочки Кира и Мира. Мы даже договорились с Богданом встретиться и вместе сходить на собачью площадку.

Никита Сергеевич девчонок не щадил. Зная его, я был уверен, что и не будет этого делать. Он долгое время работал тренером по физической подготовке в армии, а потом ушел на гражданку в тренерство. Только вот опыт не пропьешь. А он и не пил. Был спортсменом до мозга костей.

– Погнали, – окликнул меня Богдан.

– Куда? – Забирая кофту и рюкзак, я пробирался через ряды сидений к двери.

– Сейчас ты познакомишься с самой вредной версией Жени. Уставшей и голодной.

От его слов мне стало смешно. Но на его лице не было и намека на улыбку или шутку. Богдан положил руку мне на плечо и со всей уверенностью произнес:

– Крепись!

Глава 9
Леон

Мы стояли в начале коридора, а девочки еле плелись в нашу сторону. Я понимал их состояние. Сейчас-то мы привыкли к солдатским тренировкам, но, когда Никита Сергеевич только взялся за нас, мы каждую тренировку были похожи на использованные ватные палочки. Мы два месяца выползали из раздевалок и ноюще ковыляли до дома. Девочки еще уверенно держатся. В прямом смысле держатся. Они оперлись друг на дружку и, как марионетки, неестественно передвигали ногами. Мы стояли на месте и смотрели на этих двух ворчуний. Я не понял, как из меня вырвалось радостное: «Привет!» Лицо Жени искривилось, как будто ее заставили съесть весь лимон зараз. А вот Снежана была рада нашему появлению и быстро направилась к нам.

Подруги поравнялись с нами, но стояли на расстоянии, словно готовились к войне. Богдан вышел вперед, выбрасывая флаг перемирия между мной и Лапкиной. И Женя с такой ненавистью посмотрела на друга, что мне стало его жаль.

– Слушай. Я же тебе уже сказал. Это был не я. И я тебе это докажу.

Интересно, как я это сделаю? Сказал, не подумав. Просто хотел защитить нового друга и уже избавиться от обжигающего взгляда Жени. Я и правда не знал, как это сделаю. Но впервые я был рад своей спортивной популярности. Еще раз повторюсь. Я не нарцисс. Это факт. Статус капитана лучшей студенческой баскетбольной команды России делал свое дело. И мне уже самому захотелось узнать, что за болван додумался обидеть Лапкину.

В голове возник план, который, прямо так скажем, горел красным пламенем с пометкой «не делай этого». Но, не изменяя себе, забивая на возможные последствия, я озвучил самое дурацкое предложение:

– Но сначала ты мне кое-что пообещаешь.

Лапкина взорвалась, и под раздачу попал Богдан. Казалось, он и правда сделает ради своей подруги все, что угодно. Даже сердце отдаст, если нужен будет донор. Но он решил поддержать меня. Возможно, он все-таки увидел ту искренность, которую я уже несколько дней пытаюсь показать Жене. Мне совершенно не хотелось, чтобы они ссорились из-за меня.

Ее глаза вспыхнули, превращаясь в настоящий взгляд колдуньи. И я был готов под ее заклятьем отдать свою душу. Да что со мной такое? Я никогда так не сходил с ума из-за девушки!

– Давай дружить. Это единственная просьба, – перебил я ругающихся друзей. Я даже заметил, как Богдан благодарно выдыхает. Девчонки отошли в угол что-то обсудить. А из головы не выходил момент, как Снежана нежно взяла за руку Женю. Лапкина так презрительно зыркнула на меня, будто я что-то интимное подсмотрел.

– Хорошо, – ответила Женя, вернувшись.

Я просиял. Правда. У меня аж скулы свело от такой широкой улыбки. Но не успел я опомниться, как все трое друзей без настроения отправились на выход из университета. Единственный минус нашего крутого уника – ужасно спроектированные лестницы. Узкие проходы с высокими ступеньками. Они, конечно, были не гигантскими, но дискомфорт ощущался, особенно когда спускаешься после изнурительной тренировки. И да, спускаться намного тяжелее, чем подниматься. Потому что, когда идешь вверх, ты все держишь под контролем. А вот когда вниз… Неверный шаг или слабость – и ты оступился и полетел.

Снежа спускалась под руку с Богданом. А мою помощь Лапкина отвергла моментально, не успев даже выслушать. Я покорно шел сзади и злился на эту упрямую Ведьмочку. Просто на всякий случай. Если она поскользнется или оступится, я смогу ее поймать. К счастью для всех, мы вышли из здания без приключений.

Лапкина, толком не попрощавшись с друзьями, направилась в сторону остановки. Я показал Богдану на телефон, обещая написать. И заверил ее подругу, что доброшу Женю до дома. На что она молча меня перекрестила. Не придав значения этому жесту, я побежал за своей Ведьмочкой. Не моей. Просто Ведьмочкой.

– Жень! – крикнул я, и, к удивлению, Лапкина остановилась. – Я подвезу тебя.

Нежно взяв Женю за руку, я потянул ее к машине. Ее длинные пальцы сковали мою ладонь, и только ногти, впивающиеся в тыльную часть моей руки, не давали мне расплыться от счастья. Если бы пацаны увидели нас держащимися за руки, то засмеяли бы. Да-да, эти амбалы, которым от восемнадцати до двадцати четырех, не признавали существования любви и влюбленности. Да чего врать, я сам не признавал. И даже не знаю, что сейчас со мной происходит и что мной движет. Просто от нее голову срывает и хочется закрыться с ней в одной комнате, обнять и не отпускать. Реально маньяческие повадки.

– Это же родстер! Еще и оранжевый! – радостно воскликнула Женя и убрала руку из моей ладони, возвращая меня в реальность. Как она узнала? Мы стоим сбоку, и она просто не могла увидеть шильдик^[3]. Мое сердце пропустило удар, когда она чересчур нежно дотронулась до крыла моей оранжевой фурии. Если бы моя машина была живой, то от одного ее такого прикосновения получила бы оргазм. Я прямо сейчас завидовал своей тачке.

– Мандаринка! – восхищенно сказала Женя, выбивая из-под моих ног землю.

– Что же ты делаешь… – оборвал я себя раньше, чем позволил вырваться восхищению. Надо держать себя в руках, а не расплываться в лужицу, как девчонка. Надев маску безразличия на лицо, я, как полагается джентльмену, открыл дверь и предложил Лапкиной сесть. Молча заняв свое место, я завел тачку, и мы поехали.