Троллят меня, суки! Специально из себя выводят! Если бы я не имел опыта общения с Дипломатами, мог бы и повестись на такой развод. Но у меня имелась стервочка Антонина, после нее это детский лепет.

– Гутен морген, – продолжая улыбаться, произнес я. – Гуд монинг. Бонжорно. Рад знакомству. Пожалуйста, передайте соль.

Я хотел еще добавить «попка дурак», но сдержался, решив, что это будет перебор. Краем глаза заметил, как дернулся уголок рта у Вадима. Тоня же продолжала держать на лице фарфоровую маску примерной девочки, со вниманием слушающей поучения старших. «Комитетчики» никак не отреагировали на ответный укол, продолжая сверлить меня взглядами.

– Ясно, что данный тип раньше мы знали только как противника… – начала Ланская после недолгой паузы.

– Ликвидатор убил двух моих родичей, – фыркнул Пиллер. – Как вы планируете его контролировать?

– Стандартно, – произнес Вадим.

– Как и любого из перерожденных, которых обнаруживают во взрослом состоянии, – дополнила его лаконичный ответ девушка.

– Воин разве сможет с ним справиться, если тот впадет в безумие?

– А вы? – не удержался я. Точнее, сознательно пошел на конфликт. Пришло время продемонстрировать им того зверя, которого я обычно сдерживаю. А то взяли моду говорить обо мне в третьем лице! Да и вообще! Надо сразу границы обозначить! – Вы тут собрались, четверо Дипломатов из разных кланов, окружили себе охраной. Но уверены ли вы, что она справится? Что я не впаду в безумие прямо сейчас и не перережу весь этот цветник?

Никто не напрягся. Не сделал испуганных глаз, не начал панически озираться по сторонам, ища путь к отступлению. Все же мужчины были Дипломатами, а переговоры, я уверен, – это далеко не всегда расшаркивания в кабинетах с дорогой обстановкой. Но вот взгляды у них стали злее – факт. Только Гольдман продолжал буравить меня своими вываливающимися глазищами и одобрительно улыбаться.

– С норовом, значит, мальчик…

– Ага, с ним родимым. Дворовое воспитание, что поделать. Мы и дальше будем сидеть и троллить меня или уже выдадим разрешение на прогулки и разойдемся с Богом?

Пиллер так характерно скривил губы, что я почти услышал непроизнесенное им «Щ-щенок!» Гончаренко хмыкнул с непроницаемым лицом, Симонов пожевал нижнюю губу…

– Я приношу извинения от имени рода… – начала была Антонина, но глава еврейского клана поднял руку, останавливая ее.

– Все в порядке, госпожа Ланская. Любой новус в его возрасте вел бы себя так же. Сила пьянит, дарит иллюзию неуязвимости и всемогущества. Это даже хорошо, поскольку подтверждает ваши слова о его полном перерождении. Я склонен удовлетворить просьбу рода Ланских о разрешении свободного передвижения для своего нового члена. По городу, разумеется, а не по контролируемым семьями территориям.

– Поддержу, – следом за ним качнул головой Симонов. – Нормальный дерзкий молодняк. У самого такой же. Но я бы дополнил ограничения и предложил поставить парню чип.

– Это неприемлемо, – тут же отрезал Вадим.

– Согласен, перебор, – сразу пошел на попятную лысый. – Но все же тип не изучен…

– Ответственность на нашем роде, – произнесла Антонина. – Согласно договоренностям.

– А что касается прочих условий? – подал голос Гончаренко. – Ваш Лидер говорил, что это возможно. Я дам добро от имени семьи, только если будут выполнены условия, оговоренные с Лидером Ланских.

«Что «еще возможно»? – я, чувствуя подвох, тут же напрягся. – Что там еще старый перец пообещал?»

Тоня бросила на меня быстрый взгляд, притухни, мол, и улыбнулась мужчине.

– Здесь не место и не время обсуждать эти вопросы, Илья Андреевич.

«Да что происходит?»

– Но мы не сбрасываем их со счетов?

Клянусь, Гончаренко смотрел на меня почти плотоядно! Как… Блин, он гей, что ли? Так мужик только на бабу может смотреть! Але, Тоня, вы чё там наобещали, уроды?!

– Конечно, нет, Илья Андреевич. Не сбрасываем. Но это предмет отдельного разговора.

– А я против! – вмешался Пиллер. – Потенциальная полезность его типа еще не доказана, а опасность Ликвидаторов общеизвестна!

– Зря вы так, Андрей Викторович… – попыталась утихомирить красавчика девушка, но он не желал никого слушать.

– Вы с ума сошли, господа! – обращаясь ко всем присутствующим, воскликнул он. – Обещание Лидера Ланских вскружило вам голову! Вы уже согласились с его предложением, еще до съезда согласились! А то, что происходит сейчас, не более чем фарс!

– Андрей. – Гольдман вроде и голоса не повысил, но Пиллер тут же замолчал. – Андрей, потери лишили тебя разума?

И Ричард Гир тут же сник. Сдулся, словно шарик, из которого выпустили воздух. Опустил взгляд в стол и спустя пару секунд глухо произнес:

– Нет. Я тоже вижу перспективы. Но считаю, что вы слишком легкомысленно относитесь к потенциальной опасности этого типа. У нас ведь ничего нет, кроме уверений Ланских.

Я переводил взгляд с одного говорящего на другого и никак не мог уразуметь, о чем они толкуют. Что пообещал им старик Ланской? Какая полезность от меня не может перевесить опасений? Что вообще происходит? Может, стоит спросить прямо? Хм-м, нет! Опыт общения с одним Дипломатом у меня уже имеется, а тут их аж четверо. К бабке не ходи – съедут с темы мягко и грамотно, еще и дураком выставят. Ладно, будем слушать и, как говорит дядя Петя, мотать на ус. Выводы оставим на потом.

– Никто и собирался позволять мальчишке гулять где вздумается, – продолжил Гольдман успокаивать своего коллегу. – Он не будет один, в конце концов, Ланские прислали сюда своего сильнейшего Воина. Да и мы будем присматривать.

– Я понимаю.

Пиллер поднял, наконец, взгляд. Лучше бы и дальше в стол смотрел! Столько в его глазах было ненависти, концентрированной и направленной именно на меня, что я моментально сагрился и ощерился в ответ.

В этот момент, когда я, пусть и не полностью серьезно, но рассматривал вариант, в котором глушу новусов Криком и сваливаю, дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник «звероподобный абрек». Лолидзе прибыли на съезд.

Вид у грузина был не совсем подходящим для собрания. Волосы в беспорядке, пиджак распахнут, рубашка смялась, галстук распущен. Да и выражение лица у Дипломата пятого новосибирского клана было совершенно бешеным.

– Русико?.. – успел произнести Гольдман, до того как грузин накинулся на собравшихся. К счастью, словесно.

– Этого клан Лолидзе не простит! – гортанно выкрикнул он, остановившись перед столом. – Нам пока неизвестно, кто за этим стоит, но мы обязательно выясним! И тогда виновники умоются кровью!

На пару секунд все собравшиеся в кабинете будто оцепенели – слишком резким был переход от всем, кроме меня, понятных торгов к таким вот обвинениям. Но Дипломаты вообще очень быстро умеют переключаться. Спустя несколько секунд грузина уже прервали:

– Русико, что стряслось-то?

– Что вы себе позволяете, господин Лолидзе?!

– От вас я ничего другого и не ждал! Опоздать на Комитет и появиться с непонятными обвинениями!

– О, здесь и Ланские со своим ручным Ликвидатором! – Лолидзе вонзил в меня горящий взгляд. – Получают разрешение на свободное перемещение для своего зверька!

Я, конечно, все понимаю, высшее общество и все такое. Но если на тебя наезжают на уровне гоп-стопа, то и твой ответ должен быть ассиметричным.

– Ты за базаром следи, чурка, – довольно спокойно, но с угрозой в голосе произнес я. – Спустился с гор за солью – учи манеры.

Я знаю, что грузинов правильнее называть хачами, а не чуркам, но в данном контексте как-то все равно было. И нет, я не расист, мудаки национальности не имеют. Не знаю, как по стране в целом, а на Дальнем Востоке вопросы крови и происхождения стоят на последнем месте – так или иначе, а все мы там переселенцы. Это в столицах беда с «понаехавшими», а у меня в Благе в приятелях и чеченцы есть, и армяне, и хохлы. Черт, если верить бабуле, я вообще на одну четвертую еврей польского происхождения!

– Я прошу не превращать съезд Комитета в разборки на рынке. – Гольдман поднял руку. Как и в прошлый раз он не повышал голоса, но новусы вновь его послушались. Может, он Лидер, а не Дипломат? Или это настолько раскачанная способность? Я вроде не чувствовал никакого давления, как было со стариком Ланских, только понимание абсолютной правильности и уместности его слов.

– Садитесь, – продолжил он, когда собравшиеся заткнулись и только перебрасывались наэлектризованным взглядами. – Русико, прошу.

Абрек неохотно, но уселся на свободное место.

– Расскажи, что привело тебя в такое неподобающее состояние, Русико? Мы, может, и не друзья, но как-то наши рода умудрялись уживаться последние несколько десятков лет.

Как по мне, так удивительно, что они год протянули! Одна искра – и все! Готовы в глотку друг другу вцепиться! Но мне тоже было интересно, что же такое случилось у грузинов, что их Дипломат, прибыв на съезд, начал с угроз.

– На клан Лолидзе совершено нападение, – проговорил грузин спокойным, даже отстраненным голосом докладчика. После того как ярость спала, он преобразился. И больше не выглядел горцем, которому только папахи с кинжалом не хватает. Тридцатилетний интеллигентный мужчина не с такой уж и значительной, кстати, долей кавказской крови. Про то, что я его «чуркой» назвал, он словно забыл.

– Когда?

– Менее двух часов назад. Нападавшие атаковали заведение из наших активов. Человеческая охрана перебита. Воин, дежуривший на объекте, взят в плен. Маячок, вшитый в одежду, уничтожен. Мы не можем его отследить.

– Новусы? – уточнил Симонов.

Лолидзе замялся на долю секунды. Так, словно ему не очень хотелось честно отвечать на вопрос.

– Полной уверенности нет, Петр. Наш Аналитик утверждает, что нападение совершили люди. Очень хорошо подготовленные к драке с новусами. Специально вооруженные.

О! Так у нас и особые средства против новусов имеются? Не знал, не знал! Хотя так-то логично. Если есть Супермен, то должен существовать и криптонит. Ибо нефиг равновесие нагибать.

– На кого ты подумал в первую очередь?

Интересная, кстати, постановка вопроса. Не «кого подозреваешь», а «на кого в первую очередь подумал». Даже про улики и доказательства не спросил. Странно? По мне, да, но тут нужно учитывать, что новосибирцы в этом котле давно варятся. Наверное, вопрос непраздный.

Гольдман смотрел на Лолидзе без отрыва, словно желая взглядом залезть ему в голову и прочесть мысли. Примерно так же повели себя и прочие новусы. Ну, кроме нас, пришлых. Нам-то все их интриги до одного места.

– Пиллеры. – выдохнул грузин. И с вызовом посмотрел на того, кого назвал.

– Ну, разумеется!

– Вы давно смотрите на левый берег! И ваши постоянные территориальные претензии, попытки пересмотреть границы!

– Этого хотят и Гончаренко!

– Никого не устраивает, что Лолидзе владеют землями в районе аэропорта!

– Но только Пиллеры постоянно об этом говорят и пытаются оттяпать кусок нашей земли!

– Господа! – Гольдман, наконец, повысил голос. Короткое его слово ушатом холодной воды обрушилось на яростно спорящих мужчин, заставив их замолчать. – Господа, – уже тоном ниже повторил он, когда в помещении установилась относительная тишина. – Давайте не будем превращать все в балаган. Русико, какой объект стал целью атаки неизвестных?

– А это имеет значение?

– Сейчас все имеет значение. Какое место, кроме людей, охраняют новусы?

Ну да. Логично. Новусов вряд ли настолько много, чтобы Воина ставили на заурядный объект. Там должно быть что-то очень важное, так я думаю.

Грузин сжал зубы, явно не желая отвечать на вопрос. Но и промолчать не мог. Он же пришел сюда, наехал на соседей, объявил вендетту по всем горским правилам, а теперь что – соскакивать? Не по-пацански как-то. Да и потом, если нападавшие не были людьми кого-то из присутствующих здесь кланов, значит, угрозу они представляют для всего сообщества. Так что промолчать ему никак нельзя. Просто не дадут.

– Склад, – неохотно выдавил Русико.

– Какой склад, дорогой? – поднадавил Симонов.

– Перевалочный.

На миг Дипломат грузинов даже глаза опустил. С чего бы? Впрочем, ответ я получил почти сразу.

– Да вы издеваетесь! – Гончаренко всплеснул руками.

– Русико! – Гольдман осуждающе покачал головой.

И только Пиллер сказал фразу, которая хоть что-то в этом словесном пинг-понге объяснила.

– Вы настолько зависите от доходов с работорговли?

Что? Работорговли? Грузины торгуют людьми? Да как так-то?! Не, я бы понял, если бы чеченцы, но наши, православные грузины? Впрочем, чего это я? Новусы уже не люди. С прежними мерками к ним подходить нельзя.

– Работающий склад? – уточнил Гольдман. Лицо его сделалось восковой маской. Он явно был в бешенстве, но пока себя контролировал.

– Да, – грузин снова повесил голову, но тут же вскинулся и с вызовом посмотрел на собравшихся. – А чего вы хотели добиться своим запретом? У нас давние, хорошо налаженные связи с родней на Кавказе и Ближнем Востоке! Там очень высокий спрос на товар, мы не можем рисковать отношениями только из-за того, что для вас данный бизнес неприемлем!

Не просто работорговля. Слова про Кавказ и Ближний Восток сложились в моей голове с прочими данными, и пазл собрался. Девушки славянской внешности – вот какой товар имеет высокий спрос в Азии. Вот ведь суки!

– И поэтому ты решил, что за нападением стоит кто-то из семей? Подумал, что кто-то из нас наказывает Лолидзе за неисполнение директивы?

– Да.

– Тебе еще предстоит не один десяток лет прожить, чтобы стать Дипломатом не по типу, а по разуму…

Гольдман, кажется, был разочарован молодым человеком. Смотрел на него, как на обгадившегося щенка, с легкой брезгливостью и полным отсутствием понимания, что же дальше делать.

– Зачем нам нападать на ваш склад? – Симонов пожал плечами. – Если бы мы хотели навредить вашему маленькому бизнесу, то просто слили бы информацию федералам. К чему эта дикая театральщина с налетом и похищением на Воина? Кстати, а с… товаром-то что?

Грузин недобро зыркнул на мужчину, но ответил:

– Освободили. Мы пока никого не можем найти.

– Мило. То есть Лолидзе облажались по всем фронтам? Не просто потеряли собственность и члена семьи, но еще и подставили нас под федералов. Мило.

Симонов поднялся и внезапно рявкнул:

– А особенно мило было прийти сюда и кричать об отмщении, вместо того чтобы включить мозги!

Удивительно, но на этот наезд Русико отреагировал не гневом, а опущенной головой и ссутулившимися плечами. Понимал, что погорячился и наломал дров.

Мне было безумно интересно смотреть на жизнь новусов в естественной среде обитания, но при этом я понимал, что находиться здесь дальше уже опасно. Внутренние разборки кланов, федералы – я бы хотел всего этого избежать. К счастью, Антонина свет Игоревна пришла к тому же выводу – Ланские-то тут тоже на птичьих правах.

– Господа. Мы можем удалиться? Я понимаю, что запрос нашего рода сейчас не ко времени…

Повисла пауза. Очень толстая и многозначительная пауза. В ней было столько скрытого смысла, что даже новорожденный бы понял подтекст.

«Там нам уходить? – спрашивала Тоня на другом, несловесном уровне. – Понятно, что вам сейчас не до нашего Ликвидатора, но вы и правда готовы отказаться от предложения нашего Лидера?»

– Думаю, принятие решения по Ивану Польских не займет много времени. – Гольдман первым нарушил тишину. – Кто за то, чтобы разрешить свободное перемещение нового члена рода Ланских по территории Новосибирска? За исключением родовых владений, естественно.

И, запуская голосование, первым поднял руку. Симонов и Гончаренко тут же последовали его примеру. Пиллер ожидаемо проигнорировал вопрос, даже демонстративно отвернулся. Лолидзе пристально вгляделся в меня, что-то там у себя под макушкой прикидывая и просчитывая, после чего тоже вытянул руку вверх. Я, кажется, даже понял, как у него мысль работала. Он не за даруемые мне права проголосовал, а просто присоединился к большинству. С тем, чтобы минимизировать урон от своих предыдущих ошибок. Политика, блин! Везде политика!

– Решение принято, – заключил спикер съезда. – Комитет дает разрешение на пребывание в Новосибирске Ивану Польских, члену рода Ланских. Ему разрешается свободно перемещаться по всему городу, кроме территорий родовых владений других семей. В случае нарушения условий ответственность за него принимает род Ланских. Антонина Игоревна, вы согласны с решением Комитета?

– Да, – коротко склонив голову, ответила девушка. – Благодарю за доверие.

– А теперь к вопросу Лолидзе, – тут же переключился с нее на грузина Гольдман. Одновременно давая понять, что аудиенция закончена.

Вот так я получил временную прописку в Новосибирске.