Глава 8

Ольга

К моему облегчению, задохлик был жив и мирно дрых на полу. Проверила рану и убедилась, что хуже не стало. Сколько он уже спит? Час точно. Придется будить: мне срочно нужно с ним поговорить.

– Просыпайся, – громко произнесла я и потрясла Грэга за плечо.

Полный игнор. Тогда я взяла на вооружение его же тактику и вскоре стояла над доходягой, поливая его лицо тоненькой струйкой теплой водой. Жаль, не ледяная. Мужчина смешно морщил нос и хмурился, но не просыпался. Я не вытерпела и одним махом выплеснула содержимое кувшина.

О! Сработало. Грэг открыл глаза и, приподнявшись на локте, зло посмотрел своими голубыми ледышками.

– Жить надоело? – прохрипел он.

– Как раз наоборот, – ответила я и лучезарно улыбнулась.

– Какого дайха? – зло прошипел он, садясь и стряхивая с волос воду.

– Думала, у вас так принято, – наивно хлопая ресницами, сказала я. – Ты ж меня так будил. Кстати, кто такой дайх?

– Тот, кому бы с удовольствием тебя скормил, – буркнул Грэг и перевел тему: – Что с ногой?

– Она в порядке, – беззаботно ответила я и, видя, как на лице Грэга рождается скупая, но счастливая улыбка, грустно закончила: – И та штуковина тоже.

Улыбка погасла, меня прожег взгляд ненависти. Зачем так злиться? Не я же эту дрянь на него прицепила. Я, вообще-то, помогаю. Где благодарность? Свое возмущение я выслала мужчине в ответном взгляде, что ни капельки не разрядило обстановку.

– Давай, женщина! Снимай ее! – рявкнул Грэг и снова улегся на пол.

Ну и мазохист. К тому же очень нервный. Придется, как маленькому, объяснять ситуацию. Села рядом с ним на пол и мягким тоном заговорила:

– Слушай, ты слишком слаб для тяжелых операций и не сможешь выехать только за счет своего упрямства. Ты сказал, что у вас есть травница. Так почему не принес мне хоть каких-нибудь лекарств?

Мужчина скривился и на мгновенье отвел взгляд. Понятно. Этот из разряда тех строптивцев, которые не будут лечиться, пока не припрет. Понимаю. Сама из них. Однако ситуация перешла все границы: доходягу не просто приперло, а размазало по стенке. Слишком опасно.

– Сходи к лекарке. Возьми для себя хоть чего-нибудь, – без нажима попросила я.

– Нет, – прохрипел этот упертый баран. – Никто не должен знать.

– Но ведь жрец знает, – возразила я.

– Ему можно.

– Ладно. Тогда я сама схожу, – сказала я и, видя раздражение на лице мужчины, быстро закончила: – Попрошу для себя. Дай мне чем заплатить.

Грэг сел, призадумался и согласно кивнул. Вот и ладушки. Осталось обсудить еще один важный момент.

– Кто такой Ситах? – задала я прямой вопрос.

– Я же просил тебя не высовываться, женщина! – набросился на меня Грэг.

– Так кто? – проигнорировав его выпад, упрямо спросила я.

– Твой жених, – сквозь зубы процедил он.

Я неопределенно хмыкнула. Значит правда: жених у Иттары имеется.

– И что ты планировал делать с моим нареченным? – все так же спокойно поинтересовалась я.

Мужчина нахмурился и после короткого молчания раздраженно ответил:

– Я рассчитывал, лечение пройдет быстрее. Думал, ты здесь надолго не задержишься. Но теперь…

Грэг окинул меня недовольным взглядом, словно я была виновата в том, что его болезнь оказалась настолько поганой. Я молчала, не давая ему никаких подсказок. Интересно, что он придумает? Мужчина наконец выдал:

– Значит так. Ты переселяешься в шатер к незамужним женщинам. Несколько раз незаметно приходишь ко мне, чтобы снять черные штуки. С Ситахом решай сама. Заключай брак, разрывай отношения… Меня ваши сердечные переживания не волнуют.

Я разочарованно цокнула. Понятно все с ним. Эгоистичного индивидуума интересует только он сам. В целом меня бы это устроило, если бы не одно «но»… Если с Ситахом я точно разберусь, то вот с едущими сюда родителями вряд ли. Послушаем, что Грэг думает на сей счет.

– Он тебе говорил, что украл меня у родичей? – спокойно спросила я.

Лицо мужчины посуровело, брови нахмурились, и он мрачно произнес:

– Рассказывай.

Дважды просить не пришлось. К концу моего монолога Грэг тяжело вздохнул, неодобрительно покачал головой и обреченно прошептал:

– Какие вы идиоты.

– Не стоит обобщать, – сделала я замечание.

Но голубоглазый меня не слушал. С трудом поднявшись, он привел в порядок свою одежду и, буркнув, что скоро вернется, вышел наружу. Похоже, сейчас Ситаху влетит. Его было совсем не жаль. Мне куда сложнее: нужно понять, как спасти свою шкуру от гнева родителей Иттары. В ожидании Грэга я погрузилась в раздумья.

Снаружи постоянно раздавались бряцающие звуки и выкрики, которые сильно меня отвлекали. Что там, в конце концов, происходит? Добравшись до окошка, я выглянула из юрты. Чуть в стороне за парой низеньких шатров открывался вид на большую поляну. Там тренировались мужчины.

Они схватились парами хоть и в учебном, но весьма ожесточенном бою. Голые торсы блестели от пота не хуже изогнутых сабель. Я залюбовалась. А что? Где в моем мире увидишь столько мужчин с красивыми телами? Есть места, конечно, но я не из числа их завсегдатаев. Посозерцав еще пару минут, я закрыла окошко.

Вскоре вернулся хмурый, как майское небо во время грозы, Грэг. Новости, похоже, сверкнут не хуже молнии. Благо у меня уже план имеется – вполне себе неплохой громоотвод. Но сразу козыри раскрывать не стоит, сначала послушаю, что предложит.

Мужчина подошел к небольшому комоду и, вытащив оттуда пузатый глиняный сосуд, махнул мне рукой, приглашая сесть. Сам тоже опустился на пол и, взяв с низенького столика две маленькие чарки, налил туда напиток. Небрежным движением подтолкнул одну в мою сторону и пригубил из своей. Мне предлагают расслабиться перед озвучиванием приговора.

Не стала отказываться, взяла чарку и задумчиво покрутила ее в руках. Я ждала. Наконец голубоглазый с тихим стуком поставил свою на стол и заговорил:

– Ситах привез тебя около месяца назад. Сказал: ты сирота и вы по обоюдному согласию решили заключить лааси. Я принял тебя и пристроил к работе. Не знал, что ты дочь кадиза из дакриша к востоку отсюда. Мы с тем поселением недавно начали торговать. Ситах – мой помощник по закупкам, поэтому часто туда ездил и заприметил тебя. Вы подстроили все так, что никто не понял, куда ты пропала. Но этот идиот…

Грэг протяжно выдохнул, придерживая словечки покрепче. Снова налил себе выпивки и, слегка пригубив, продолжил:

– В последнюю поездку он решил посвататься по правилам: получить одобрение твоих родителей и заплатить ирмак.

Я вопросительно посмотрела и взглядом потребовала пояснений.

– Что-то вроде выкупа, но оформляется он как обмен подарками, – сказал Грэг и, дождавшись моего кивка, продолжил: – В итоге ему пришлось удирать от твоих родичей и запутывать следы, чтобы те не смогли выйти на нас. Но они узнали, из какого он дакриша, и теперь лишь вопрос времени, когда родственнички нагрянут.

Мужчина замолчал, я не вытерпела и спросила:

– И что дальше?

– Тебя заберут.

– Ты отдашь?

Грэг скривился, но нехотя ответил:

– Если не отдам, у них появится право напасть на мой дакриш. Поэтому я принял решение.

Он опять замолчал, хмуро рассматривая меня, словно пытаясь отгадать мою реакцию на пока неизвестную новость. Руки так и чесались треснуть ему по лбу, чтобы поторопился. Даже пальцы дернулась, но Грэг вовремя заговорил:

– Ты и Ситах сегодня же сочетаетесь лааси. Как того и хотели.

Меня накрыла волна возмущения. Хитромордый какой! Пытается вывернуть ситуацию так, словно этот брак – мое желание. Делает вид, что позабыл, что я не Иттара. Да мне в страшном сне не снилось, что меня возьмет в жены кочевник и увезет в свой аул. Ладно, никто увозить не планировал – я и так уже в ауле! Чем имею полное право быть недовольной.

Чтобы не выдать своих эмоций, я опустила взгляд и сделала пару глубоких вздохов. Помогло. Подняла чарку и пригубила напиток. Он оказался густым, терпким и очень сладким. Много такого не выпьешь. Я и не планировала – руки делом заняла, чтобы не двинуть по моське наглому типу, сидящему напротив.

– А наш договор? – спросила я нарочито спокойно.

– Так ничего не меняется. Я решу вопрос с твоими родителями. После вашего сочетания с Ситахом они уже не смогут что-либо изменить, если вы с ним будете против развода. Ты меня лечишь, а я тебя защищаю как кадиз. По окончании плачу кругленькую сумму. В твои дела не лезу и после силой не держу.

– Хм, – только и смогла я задумчиво хмыкнуть.

Не подкопаешься. В нашем договоре ничего о женихах не было сказано. Можно ли считать защитой избавление от будущего нежеланного мужа? Как ни крути, а предъявить нечего. Зато есть, что противопоставить. Раз он так ловко подстраивается под новые обстоятельства, значит, и мне позволительно. Я снова глотнула из чарки и, склонив голову набок, смело заявила:

– У меня другой план.

Мои слова были встречены без энтузиазма. На лице Грэга проступил скепсис и недовольство, но мужчина взял себя в руки и вполне миролюбиво спросил:

– Какой?

– Мы с тобой заключим союз даами.

Глава 9

Грэг

Впервые за долгое время я был так удивлен, что не знал, что ответить. Тряхнул головой, пытаясь сбросить охвативший ступор. Чего-чего она хочет?! Стать моей даами?! Связать души?! Сбрендила?! Я почувствовал, как мое лицо вспыхнуло жаром, а крылья носа раздулись так, что я бы, наверное, смог на них взлететь. Меня распирала ярость, вырывающаяся из-под контроля.

Выскочка из иного мира походя задела больную тему, и сдерживать себя в праведном гневе я не планировал. Набрал побольше воздуха в грудь и уже хотел высказать нахалке накипевшее, но она вдруг вскинула руку в останавливающим жесте и веселым тоном произнесла:

– О нет, не говори! Я сама. Ты, наверное, скажешь: «Только через мой труп…». Или нет. Давай добавим немного патетики: «Я лучше умру, чем сочетаюсь с тобой даами, женщина!»

Она сделала издевательский жест, пародируя меня. Следом раздался ее голос с ехидцей:

– Я верно растолковала твое побагровевшее лицо и вздутые вены?

Ответить я мог только потоком брани, поэтому молчал, подавляя гнев. А чужачка не унималась:

– Сюрприз, Грэгги! Ты уже занес ногу, чтобы переступить грань в загробный мир. И раз ты так старался заполучить мою душу, то думаю, я твой единственный шанс остаться в живых. Не в твоих интересах со мной ссориться. Если ты пораскинешь своими кипящими от совсем неправедного гнева мозгами, то согласишься. Это идеальное решение.

– Нет, – процедил я.

– Тогда помрешь. Я не буду тебя лечить, – заявила шантажистка.

– Зато я успею тебя прибить, – ответил я и хищно оскалился, представляя, как откручиваю ей голову.

Но эта не в меру храбрая женщина лишь широко улыбнулась и сказала своим мерзко-ехидным голоском:

– Что? Второй раз? У тебя хобби такое? А давай! Валяй! Я уже все разведала. Там не страшно.

Моему терпению пришел конец. Резким движением отшвырнул стол, отгораживающий меня от нахалки. Наклонился ниже и, схватив дерзкую девку за косу, притянул ее лицо к своему. В хищном оскале оголил зубы и угрожающе прошептал:

– Можно ведь и не умирать, но испытать массу неприятных ощущений.

Я окинул ее плотоядным взглядом, недвусмысленно намекая на то, что мужчина способен сделать с женщиной. Я давил на слабое место и надеялся сбить с нее спесь. Но вместо ожидаемого испуга бесстрашная скроила фальшиво-удивленную мордашку и протянула:

– О-о! Даже так. Ты на изнасилование что ли намекаешь?

Чужачка резко ударила кулаком мне в грудь. От неожиданности и острой боли я согнулся пополам и отпустил ее косу. Ольга ловко подскочила на ноги и отступила на пару шагов. Сверху зазвучал ее голос, вызывая дикое раздражение:

– Ты уж прости, что я открываю страшные тайны, но у тебя вряд ли получится меня одолеть. Сам виноват. Ты видел какие ручищи у моего тела? Огонь, а не баба! А ты уж больно похож на дряхлого старца, который руку-то едва поднимает, а уж…

От наглой речи и намека на мужское бессилие меня покоробило, снова нахлынула ярость. Сцепив зубы, я с трудом поднялся и выпрямился. Девка широко улыбалась. Она же издевается надо мной! Ей нравится видеть мою злость и беспомощность. Это месть за то, что я призвал ее душу? Мертвую душу! Как бы я ее убил, если она уже умерла к моменту вызволения? Я никак не влиял на то, какую душу вытяну. Если бы мог, то обошел бы эту злюку по большой дуге.

Хотел ей это высказать, но решил не оправдываться. Идет она в дальние степи! Не хватало еще распинаться перед мертвятиной! Попытаюсь лучше надавить посильнее.

– Я здесь не единственный мужчина, – с ухмылкой проговорил я.

– О! Ты про тех красавцев, что уже час без устали машут мечами на поляне? Тогда я за! Наказывай меня! Надеюсь, они такие же неугомонные и в…

– Замолчи! – не выдержав, рявкнул я.

Чтобы не отвесить ей звонкую оплеуху, я развернулся и пошел к выходу. Нужно подумать. Общество этой мегеры вызывает только изжогу, а не умные мысли. Вслед донесся уже серьезный голос Ольги:

– Как выздоровеешь, мы разведемся. Не думаю, что ваши духи нам откажут.

Со злостью закрыл полог кармыка и с трудом спустился вниз. Последнее она верно подметила: Траунаду не придется давать нам время на раздумья, разведет в один миг. Тьфу! Уже размышляю так, словно мы заключили даами. Ни за что!

Однажды я имел подобные глупые намерения. Их результат: изгнание и потеря кисти правой руки. Женщинам… тяжелый вздох сорвался с моих губ … не стоит доверять. Тем более класть к их ногам свою единственную душу. Я еще не сошел с ума.

Стараясь не кривиться от боли, я направился к погонщикам – нам пора отправляться в путь. Бегством я получу немного времени для раздумий. Надежд окончательно спрятаться от родителей Иттары я не питал: сложно скрыть следы огромного стада, идущего в хвосте каравана. Может, прихватить Ольгу и уехать куда-нибудь? Пусть спокойно меня лечит где подальше. Нет. Я не могу оставить свой дакриш.

За десять лет совместных скитаний кочевники стали моими людьми, я несу ответственность за их выживание. Без искателя воды дакриш в этих забытых землях долго не протянет. Тем более я сам завел народ в столь отдаленные края. Тут почти нет пастбищ, встретить водоем – большая редкость. Я не сумасшедший и не садист, так нужно. Как только я найду то, что ищу, степь преобразится, а я наконец-то выберусь из ловушки. Пока всем придется потерпеть. В том числе и мне.

Размышления остудили мой пыл, растворилось и желание отшлепать наглую девицу. А девица ли она? Я понял, что пришелица – женщина, но сколько ей лет? Скорее всего, она вредная старуха, попавшая в тело девушки. Точно! Вот почему до жути противная.

На ум пришла другая старуха. Травница. С ней отношения тоже не сложились: не нравятся мне женщины с языками, как жало. Из дакриша прогонять не стал: ее помощь весьма полезна. Надо было послушать чужачку и послать жреца за нужными настоями. Сглупил, не знал, что будет так больно. Когда Ольга возилась с проклятием, у меня словно жилы из мышц вытаскивали. Я готов был терпеть нечто и похуже, лишь бы поправиться.

При всех минусах мертвая душа оказалась верным решением. Она хотя бы видит проклятье и способна помочь. Но запросы у нее несоразмерные. Даами! Подумать только! У чужачки и души-то нет. С чем там связываться?

Однако зерно сомнения уже было посеяно, голова самостоятельно искала плюсы в «брачном» выходе из ситуации. Оля будет всегда рядом и не придется договариваться с ее мужем. Ее родители будут не в таком бешенстве, если их дочь станет нареченной кадиза большого дакриша. Еще и искателя воды. Правда видок у меня сейчас не самый лучший. Я задумчиво почесал бороду.

Ничего. Побреюсь, приоденусь и вполне себе красавец. Иттара тоже не мечта любого мужчины. А уж с Ольгой внутри вообще опасна для здоровья. Так что честная сделка. Однако пороть горячку не следует, вариант даами оставлю на крайний случай. Сначала попробую уговорить Иттару на связь с Ситахом. Непроизвольно хмыкнул. Ага, как же, уговорю… Скорее сейчас дождь хлынет, чем мегера изменит свое решение.

Размышляя, доковылял до погонщиков и отдал распоряжение о переходе. Мои слова восприняли без энтузиазма. День перевалил за середину, а желания собираться и запрягать скотину ради нескольких часов пути ни у кого не возникало. Спорить все же никто не решился. Я по-прежнему кадиз, и отсутствие одной руки мне не помеха. За долгие годы тренировок я научился пользоваться левой в совершенстве.

– Грэг, – с легким кивком приветствовал меня жрец, когда я добрался до его шатра.

Ощущение, что он ждал моего прихода. В приглашающем жесте Арлакан откинул полог и впустил меня внутрь. На столике уже стояли две глиняные чарки, и я сел на пол. Ноге сразу полегчало, и я выдохнул. Арлакан не спешил, молча ожидая, пока я расскажу о цели визита. А я и сам не знал, зачем приперся. Просто возвращаться в свой кармык к Ольге совершенно не хотелось.

– Слушай, – начал я, – тебе не показалось, что вызванная мертвая душа странная, чересчур активная?

Я с интересом уставился на жреца. Уникальные люди. При прикосновении видят человеческую душу насквозь и являются проводниками воли духов. Таким нельзя стать – только родиться.

– Да, показалось, – задумчиво ответил жрец. – И ты слишком много дней пытался выловить ее из внешнего мира.

Меня аж передернуло. В те дни я уже не надеялся вернуться из пламени Траунада. Думал, оставлю свою душу за гранью. Врагу не пожелаешь пройти через огонь призыва. И ради чего страдания? Ради старой выскочки?

Мой взгляд выразил все, что думаю об обрядах вызова душ. Арлакан укоризненно посмотрел и сказал:

– Ты сам просил. Знал ведь, что будет непросто балансировать на грани жизни и смерти. Дух огня не жалует незваных гостей в своем царстве.

От нахлынувших чувств я судорожно сглотнул. Пламя Траунада во внешнем мире жжет в десятки раз сильнее обычного огня. От ужасных воспоминаний отвлек задумчивый голос жреца:

– У меня странное ощущение. Хоть я и вызывал души до этого всего два раза в жизни, но этот, третий, обряд пошел не по плану. Будто кто-то в него вмешался.

– Но кто? И зачем? – спросил я, раздумывая над словами жреца.

Кому есть дело до меня и мертвой души? Или это не в мою честь? Дело в Ольге? Но кому потребовалось, чтобы она здесь появилась? Странно. Надо бы за ней присмотреть. Вот и еще один плюс нашего даами.

Тьфу! Не хочу. Непроизвольно скривился. Жрец удивленно поднял брови, ожидая объяснений. С Арлаканом мы знакомы давно, поэтому смысла скрывать ситуацию я не видел. Поведал все как есть, и, похоже, мне удалось удивить жреца. Он молчал и хмурился, но в конце концов сказал: