Дом, где они сейчас жили, он строил вместе с Сатенгой. Тут, конечно, не было ванной комнаты, как в Школе Архивов, или светящихся стен. Скучал ли Ацир по тому комфорту – да, очень, но он был терпелив и знал, что когда-нибудь весь мир со всеми богатствами будет его. В большой комнате аккуратными стопками лежали книги, манускрипты и другие записи, которые он забрал с собой. Периодически он пополнял их. Ацир постоянно себе повторял, что ничего не должен забывать, но сейчас отчётливо понимал: того, что есть, очень мало. Слишком мало он знал о мире Деревьев. И ненавидел за это Сатенгу, который напоминал ему каждый просчёт. Вдруг Ацир остановился как вкопанный: «Ведь Сатенга довольно быстро пришёл в себя после новой дозы Влияния на Разум. Что происходит?» – обеспокоенно спросил он у отражения в зеркале. Тут же вспомнилась накатывающая усталость после каждого контакта с Ритой, но он снова решил с ней поговорить. Возможно, она сможет дать ответ.

Ацир сел в кресло и настроился. Обычно Рита всегда находилась одна. Почему команда не рядом с ней, оставалось для него загадкой. «Ведь они должны подчиняться ей, слушаться её, – подумал он над этой странностью. – Но это всё неважно… Сейчас надо спросить про Деревце, пока вновь не накатила усталость. Надо успеть…» Глаза Ацира засветились холодным огнём. Резко всплыли вспоминания, как он уничтожил Верховное Древо. Именно этот настрой нужен ему, чтобы передать его Рите.

«Как убивают бога? Как убивают великого, в которого слепо верят? Конечно же, неверием!» Наделённый таким даром Ацир не мог верить в Деревья и в их силу, и особенно в Верховное Древо. Он никогда не мог понять две вещи – Добро и Зло. Почему одним даётся добро, а другим выпадает зло. И почему одни призывают добро, хотя могли бы зло, и наоборот. Возможно, всё дело в инстинкте! Деревья направляют человеческие инстинкты в одно русло и управляют жителями своего мира, их жизнями, их телами. Пути должны быть разными! А Верховное Древо постоянно требует от жителей творить нужное Лесу добро. Заставляет жителей верить в Лес. Ацир помнил, как подошёл к Великому Древу с топором Сатенги, на котором были его, Ацира, руна и кровь.

– Я не обязан верить в тебя! Я не из тех, кто преклоняется перед тобой и слушает твой Лес! И мне не нужна твоя помощь в этой жизни. Для меня ты – не великий, не идол и не божество! И пора освободить всех Эльфов от тебя и твоего Леса, который трусливо прячется в своей скорлупе.

– Лес закрылся не потому, что спасает себя. Лес закрылся, чтобы не дать погибнуть жителям, – прогудел голос Древо в голове у Ацира.

Ацир помнил, как в тот момент в его голове всё взорвалось от гнева.

– Ты не собьёшь меня с пути истинного! – он со всего маха ударил по стволу. – Ты не существуешь!!!

Стон Дерева был страшным. Казалось, что одновременно заплакало Озеро Плача, загудела земля, завыли туннели в горе Сердца Земли. С диким криком над кронами взметнулись птицы. Весь Лес наполнился жутким предсмертным шорохом листьев и веток. Ациру показалось, что дикая песня-вой пронеслась над Болотами Разрыва, а свист, от которого в жилах стыла кровь, отразился от Озера Плача и улетел дальше к Школе Архивов. Одновременно хохотали и плакали Деревья в Щебечущем Лесу, и где-то далеко над лесом взлетела огромная сине-зелёная птица. Но Ацир её не боялся, она была слишком высоко, и другие птицы не давали ей снизиться.

– Теперь тебя больше НЕТ!!! – глаза колдуна полыхали холодными синими углями.

– Если до этого мгновения оставалась надежда, что тебя можно убедить и изменить, – в агонии прошептало Древо, – теперь я понимаю, что ошибся. В тебе победило Зло. Но я успел… Этот мир будет жить… – и огромная крона с глухим стоном рухнула на землю.

* * *

Был очередной жаркий день. В Городе Лабиринта, как обычно, было тихо. Где-то щебетали птицы в шелестящей листве. Откуда-то слышался звон посуды. Это Диана громыхала кастрюлями и тарелками, готовя для всех обед. Рита, как обычно, не стала ей помогать, и Диана была даже рада этому. Но из-за появившегося нового чувства раздражалась всё больше, вымещая злость на кухонной посуде. Она сама не понимала, что с ней происходит. Подруги никогда не расставались, и Диана постоянно защищала и оберегала Риту. И вдруг… Всё началось после истории с Зеркалом. По идее Диана должна была на руках Риту носить за спасение брата, но получалось всё наоборот. Ни пожертвованная любовь, ни дружба будто бы перестали хоть что-то значить. Диана ничего не чувствовала к Рите. Абсолютно никаких чувств. Она старалась быть вежливой, внимательной, но актриса из неё всегда была никудышная. Выходило плохо, и она всё больше отдалялась от подруги. А та, чувствуя холодность друзей, всё чаще выглядела потерянной, уходила от всех и плакала в одиночестве. Единственный, кто не оставлял Риту, старался всегда быть рядом и сохранил к ней прежние чувства, – это Герка. Всё это Диане не нравилось. Эта его поддержка Риты, вызывали у Дианы злость, переходящую в новые и новые стычки с Геркой. В конце концов, очередной всплеск раздражения перерос в ссору, и они разругались в пух и прах. Диана не могла видеть Герку, не могла с ним разговаривать, не могла уважать и любить, как раньше.

– Идите обедать! – позвала всех Диана и, помолчав немного, ни с того, ни с сего расстроилась: – Чёрт! Ещё и Катари с Борисом задерживаются.

Это да. Вот кто разрядил бы наэлектризованную обстановку в лагере. Животные тоже держались особняком, и вот это было особенно странно. Барон с Додди теперь не отходили от Ридиана. Вернее, шоколадный красавец сеттер не отходил, а хамелеон сидел на ветке Деревца и ловил насекомых. Теперь всегда кому-то приходилось относить еду Барону. Все это делали попеременно. Кроме Риты.

Диана думала, что совместный обед немного сплотит, но как только они собрались вместе, началась очередная ссора. Сначала ели молча, поглядывая друг на друга. Рита жевала листья салата, не сводя заплаканных глаз с Дениса. А затем перевела взгляд на Диану и, отшвырнув недоеденную тарелку с салатом, резко поднялась и ушла в дом, хлопнув дверью.

– Денис, ты должен больше уделять внимания Рите, – опять начал всё о том же Герка. – Она любит тебя, мучается, а ты её разлюбил. Побудь с ней из благодарности что ли…

– Иди к чёрту! Я не просил её искать это чёртово зеркало! – но, видимо, поняв, что сказал лишнее, раскаянно добавил: – Поверьте, я сейчас в таком состоянии, что с удовольствием дал бы самому себе хорошего пинка. Если бы мог достать ногой до своей задницы.

– Если хочешь, могу помочь, – пробормотал Герка.

Когда Рита после Лабиринта пришла в себя, она всё рассказала им. Рассказала о том, что должна была чем-то пожертвовать, и теперь все знали, чем именно. Пока рассказывала, она много плакала. Сердце Дианы разрывалось от жалости, но при этом она не ощущала того болезненного чувства, тех переживаний за подругу, как в те времена, когда Денис и Рита ругались из-за Бориса.

– Она всё делала ради тебя! Всегда! – не унимался Герка.

– Да знаю я! Но сердцу не прикажешь! Если бы я сейчас заставил тебя быть с той девицей, которую ты любил в Москве, ты смог бы начать с ней всё заново?!

Герка побагровел и взглянул на Диану. Та тоже вспыхнула. Молчание накрыло всю компанию плотным туманом.

– Да пошли вы все! – Диана, отшвырнув ложку, вскочила. – Достали! Мужчины – зло!

– Диана, я не то имел в виду! – закричал, оправдываясь, Денис.

– Я не любил её! – Герка попытался догнать её.

– Значит так! – Диана повернулась и посмотрела на них. – Я вам не нянька! Не буду подтирать сопли ни вам, ни Рите! Оставьте меня! Я ухожу на охоту!

Диана зашла в дом, схватила рюкзак с вещами и оружие. Она бежала в противоположную сторону от зелёной арки, запоздало подумав о том, что зачем-то взяла с собой рюкзак, но возвращаться не хотелось, не хотелось никого видеть – ни Риту, ни Дениса, ни Герку. Что-то надломилось в ней да и в её отношениях со всеми.

– Любви – нет, и мужчины все одинаковы! – твердила она себе под нос. – Это они такие хорошие в этом мире, а как вернутся обратно на Землю, то опять появятся и любовницы, и измены. Один – ювелир богатенький, второй – красавец неземной красоты. Тьфу! – она смахнула навернувшиеся слёзы и вдруг покачнулась.

Перед глазами все завертелось, и чтобы не упасть, она замерла на месте, пока мир вокруг не остановился. Диана оказалась на развилке трёх дорожек. Одна из них уводила куда-то вперёд, другая сворачивала налево, а третья спускалась под откос направо.

– Лабиринт, – восхищённо произнесла она, а потом тяжело вздохнула и грустно усмехнулась. – Только… Что толку! Я запуталась… Не знаю, куда идти. Зачем это всё… – она устало прислонилась спиной к изгороди, которая отрезала путь назад.

Почему-то вспомнился Ридиан. Он бы сейчас удивился и спросил: «Это у тебя нет цели? Это у тебя закончились желания?!»

– Или все-таки есть у меня и желание, и цель? – вслух спросила она саму себя. – Что я слышала про Лабиринт от Ридиана? Кажется… В Лабиринте нельзя ставить эгоистичные цели. Да, точно! Прямо как у Тирры. Только для других! Вот оно!.. Я знаю, чего хочу!

Охотница Диана повела носом и улыбнулась – запах цветов, главный аромат любви. Она прислушалась, откуда-то доносился чей-то смех, а где смех, там и счастье… И она пошла на голоса. Дорога петляла по Лабиринту, и Диана остановилась, когда дорога опять разделилась натрое. Всё повторялось. Сколько времени Диана ходила, она не помнила, ей казалось, чуть больше суток. Она то смеялась, потом плакала, затем пришла боль, а за нею страх. И все эти чувства притягивали её. На последней дороге было тихо. И именно туда она направилась и шла, пока не вышла в полукруглый тупик, напоминавший сцену амфитеатра.

– Вот и ты, – послышался шёпот то ли вокруг, то ли в её голове. Происходящее всё больше напоминало общение с Деревьями. Только сейчас не надо было ни с кем обниматься.

– А вот и ты, – в тон ответила Лабиринту Диана. – Так ты и есть хранилище данных?!

– Да.

– У тебя есть ответы из будущего?

– Ты – необычная. Понимаю, почему тебя пропустил Поцелуй и сразу направил в Болото Разрыва.

– Вот теперь мне очень интересно! Если ты сам выбираешь с кем говорить, то это я тебе нужна или ты нужен мне?

– Я наслышан, что ты любишь задавать вопросы. Много вопросов.

– Да. И вот самый первый: почему Ацир не застрял в Лабиринте? Почему ты его не уничтожил тогда, когда он пришёл сюда и оставил Зеркало?

– Потому что, как ты поняла, я связан с другими мирами. Уничтожение хоть частички другого мира приведёт к хаосу. Я могу подготовиться для борьбы с ним, но обязан был пропустить. Я не тот, кто уничтожает. Не могу.

– Ага, – отозвалась Диана, – поняла. Так кто кому нужен? Я – тебе или ты – мне?

– Мы нужны друг другу. Я запутался и ты запуталась.

– А ты-то чего запутался?

– Если бы миры не смешались, всё было бы как раньше, всё на своих местах. Комета всегда говорит правду. Всё всегда было ясно. Но с вами в этом мире ничего не ясно. Вы пришли, всё запутали, перемешали, но при этом быстро двигаетесь к концу.

– Это называется неординарным мышлением.

– Понимала ли Рита всю опасность, заключив сделку со мной? Понимала. Её любовь к Денису сделала её смелее. Догадывался ли Отряд Трёх, что между Ритой и Денисом, тобой и Геркой возникнут чувства? Думаю, что нет. Вы носители Руны, вы должны были стать вторым Отрядом Трёх. Но вышло по-другому. Теперь я знаю, оказывается, не всё можно спланировать.

– Знаю-знаю, что не всё, – Диана отмахнулась, – но наши предки всё равно молодцы.

– Но вы их обскакали.

– Правда? Обскакали на лошадках Носо? – Диана хихикнула. – Мне нравятся твои ответы. Они современные.

– Я стараюсь не отставать от вас.

– Современных?

– Ты всегда разговариваешь вопросами?

– Это мой конёк, – улыбнулась Диана. Она чувствовала, что нравится Лабиринту. – Я знаю, что Отряд Трёх был великим. И вот мой следующий вопрос: чем мы лучше его? Я боюсь того, что мы слабее, у нас мало практики, и мы очень многое не умеем. Например, создавать Озера, строить Школы, да всего и не пересчитать. Кстати, я так и не узнала, откуда взялись мешочки с семенами, которые использовала Рита при борьбе с Тварями Горных троп и Всепожирающими Демонами. И если ты не в курсе, семена у неё закончились, мешочки опустели и где их взять, никто не знает. А когда-то Рита так ими орудовала, что спасла мир от полчищ врагов.

– Вот что я тебе отвечу. Особенность в том, что вы мыслите не так, как жители этого мира. В вас Отряд Трёх заложил всё, что умели они. Мир, в котором вы росли, изменил вашу внутреннюю структуру, и вы сильнее Отряда Трёх. Они бы вами гордились.

Диана от этих слов непроизвольно улыбнулась, но вдруг улыбка на её лице сразу померкла:

– А вдруг Ацира нельзя победить?

– У всего есть начало, а значит есть и конец. Отряд Трёх просил меня за вас, особенно Ванатор, – поделился сокровенным знанием Лабиринт.

– Что ты мне можешь рассказать о Влиянии на Разум?

– Тот, кто хочет развязать войну, искажает пространство мысли.

– Мне это знакомо по другому миру, где я выросла, – Диана так сильно вглядывалась в увитую плющом стену, что глазам стало больно. – Получается, я тоже такая?

– Не путай контроль над разумом и Влияние. Именно его использует Ацир. Ты – нет. Именно в этом между вами разница.

– В чём?

– Ты и Ацир – часть этого мира, но оба носите в себе частичку другого. Вы двигаетесь, и всё в этом мире двигается. Иногда мы даём совет, подсказываем дорогу. Дураки к советам не прислушиваются.

Диана улыбнулась:

– В том мире, где я родилась, был такой писатель Вольтер. Он сказал: «Бог – это капитан, который ведет наш корабль к неведомым берегам, и какое ему дело до крыс в трюме…». Ну, вот я тут, и мне нужен совет.

– Догадываюсь. Но всё равно сначала послушаю, что именно тебя мучает.

– Я хочу понять, существуют ли настоящая любовь и дружба? Вечны ли они? И почему всё меняется?

– Понимаю…

Лабиринт замолчал, и Диана чувствовала, что от её дальнейших слов зависит – поможет ей Лабиринт или нет.

– Я должна разобраться. Сейчас я не всё понимаю и запуталась.

– Я же говорил, что ты сама запуталась, и меня путаешь.

– Наша команда перестала быть одним целым, – нетерпеливо произнесла Диана, – после того, как Рита побывала у тебя, единство исчезло.

– Главное, она жива, – перебил Лабиринт.

– Да, жива, но считай, как мёртвая… – Диана на мгновение задумалась. – Знаю, что наши споры в отряде и навязывание любить кого-то или дружить с тем, с кем не хочешь, ни к чему хорошему не приведут да и проблему не решат. Даже Герка теперь раздражает меня. Ко всему прочему ещё и ревность примешивается. А время поджимает. Ты, наверное, знаешь, что Ридиан – Верховное Древо?

– Конечно, знаю. И ещё знаю, что если вы не поторопитесь и не станете единым целым, Руна не включится, и тогда этот мир умрёт.

– Вот именно… единым целым… я понимаю, что главная цель спасения мира – уничтожить Ацира. Но пока мы не станем единой командой, шансов у нас никаких. Потому что мы все не доверяем друг другу, постоянно обвиняя в каких-то прошлых ошибках и обидах.

– Значит, ваши собственные страхи гораздо больше, чем те опасности, что выпадают на вашем пути. Но страх вы впустили сами. Гораздо больше вы страдаете из-за своего воображения. Найди источник ваших страхов и уничтожь его.

– Да, точно. Мне нужно найти источник, попытаться поддержать мир, соединить всё снова… Скажи, а я смогу его найти? – с надеждой в голосе спросила Диана.

– Я помогу тебе. Но ты останешься совершенно одна, без друзей. Ты готова к такому? Готова положиться только на себя?

– Я и так одна, даже в отряде. Поэтому готова!

– Пусть будет так…