Глава 7

Кажется, я выпила уже третью чашку кофе. Я не считала. Внимание стало рассеянным, как лучи в линзе. Я тупо смотрела перед собой и только проматывала в голове разговор с Анджеллом. Он явно видел что-то там, в дожде… Кто-то его преследует? Он от кого-то прячется?

И, главное, почему я так беспокоюсь за него? Он же мне чужой! Я даже не знаю его фамилии!

Но в душе поселилось уже странное чувство, будто меня с Анджеллом что-то связывает. Потому что… Когда я смотрю на него, мне кажется, что он мне чем-то помогает, я чувствую себя легче и мне так действительно легко.

– Белла, – раздался у меня тихий голос над головой.

Я резко подняла голову.

Рядом со столиком стоял целый и невредимый Анджелл. У меня будто камень с души упал.

– Ты пришел, – не сдерживая радость, проговорила я.

– Я же обещал, – улыбнулся он.

– Дождь прошел, – я глянула в окно: там снова воцарилась прежняя картина.

– Да, – он кивнул, в его глазах появилось странное выражение. – Я сейчас буду чинить машину. Ты будешь тут?

– А можно я с тобой посижу? – неуверенно спросила я.

– Конечно. Это же твоя машина, – рассмеялся он.

– Тут недалеко мастерская есть. Ты уверен, что починишь сам? – спросила я, когда мы вышли из кафе.

– Конечно, – он пожал плечами.

Мы шли к машине в полном молчании, но я чувствовала, что нечто поменялось. Эти изменения были малозначительны, но что-то было уже не так. Мне казалось, что Анджелл стал более скрытным и напряженным. Я видела, как он мельком оглядывается, словно боясь, что его кто-то преследует. Все время, когда он чинил машину, он не промолвил ни слова. Мне стало неуютно в его присутствии, и я нашла тень, где можно сесть, и ждала там.

– Все, – сказал Анджелл, где-то спустя полчаса, и закрыл капот. – Теперь все работает.

– Отлично. Тогда поехали? – я подошла и случайно коснулась его руки, открывая дверь. Она была необычайно теплая, но это было не то тепло, которое получает человек от солнечных лучей.

Я изумленно глянула на него. Он отвел взгляд.

– Поехали, – пробормотал он, садясь в машину и отворачиваясь от меня.

Передо мной проносились бескрайние просторы пустыни Аризоны; однообразные растения, нещадно опаляемые солнцем, вызывали только жалость. Изредка, если присмотреться, можно было увидеть, как по песку, оставляя за собой следы, передвигаются змеи и ящерицы. На небе – ни облачка. Вся природа будто замерла, словно расплываясь от этой жары. Я не думала, что будет ещё дождь, но в душе очень этого хотела. Однако путь был ещё далек, по моим расчетам, мы должны были приехать в Неваду вечером или, в крайнем случае, ночью, в идеале, по крайней мере, но сейчас уже день и мы даже не выехали из Аризоны. Мне казалось, что я застряла здесь. Почти как в «Дне сурка», только я не возвращаюсь в один и тот же день.

Горло жгло, глаза слезились, несмотря на то, что я была в очках, и я чувствовала, как моя кожа высыхала под этим солнцем. Даже кондиционер не справлялся с такой духотой.

На Анджелла жара, судя по всему, не действовала. Он сидел, отвернувшись от меня, такой же молчаливый. Он явно о чем-то думал, и весьма серьезном, но то, что он был очень странный, в этом я была уверена. И он что-то скрывал. И все эти его взгляды… Это пугало меня. Но я не считала его каким-то монстром, разумеется. Но то, что он явно не был таким простым – это точно.

Он глянул на часы, его губы шевелились, будто он что-то подсчитывал. После он опустил руку и посмотрел прямо перед собой. В его глазах снова не было никакого выражения.

Глава 8

– Ты знаешь, мне это даже нравится, – сказала, когда в середине дня мы поменялись местами.

– Что именно?

– Ехать по бескрайним просторам с незнакомым неразговорчивым парнем. Это имеет какое-то значение, – улыбнулась я.

– Мы можем познакомиться поближе, – пожал он плечами. – Но я не знаю, что могло бы заставить меня просто броситься наутек, просто сесть в машину и поехать, ведь так было у тебя?

– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросила я.

– Мне так кажется… Человеческая душа такая сложная, казалось бы, ранить её невозможно, но стоит только кольнуть и она сразу рвется. Это так странно.

– Мне нравится, как ты рассуждаешь… Будто ты прожил уже сотню лет на Земле!

– Нет, мне всего 25 лет, – покачал он головой.

– А мне только 23.

– Но я не думаю, что возраст имеет значение, хотя бы какое-то. Ошибки мы совершаем вне зависимости от возраста, и опыт накапливается на протяжении всей жизни… Так что, это всего лишь цифра.

– Согласна. Но мои родители…Они считают, что я ещё слишком молода, чтобы мыслить здраво. Они пытались меня опекать, пытались ставить запреты.

– Ты бунтуешь?

– Нет. Я просто хочу найти смысл. Я не хочу думать, что моя жизнь проходит бездарно, что я – просто фальшивка, пытаясь придумать что-то действительно стоящее, пытаясь придумать себе оправдание… Вероятно, я просто запуталась. Мне нужно знать, что я что-то стою, что-то значу, иначе моя жизнь бессмысленная. Понимаешь?

– Да, но мне кажется, это сложно – найти смысл своей жизни, то есть, его никто не знает.

– Мне просто нужно что-то, ради чего я бы двигалась вперед. Но я застряла тут, со своими проблемами и ужасным характером, я просто застряла… Я не могу двигаться дальше, я не машина. Меня не починишь.

– Все не так сложно, как ты думаешь, – улыбнулся Анджелл. – Я найду этот смысл с тобой вместе. Я обещаю тебе.

Я почувствовала, что на душе становится легче.

– Ты мне веришь? – тихо спросил он.

– Да, – я тоже улыбнулась, почувствовал, как рука Анджелла ложится на мою ногу, будто в поисках поддержки. – Я действительно тебе верю.

Наконец мы достигли округа Риверсайда – это означало, что половина пути уже позади нас. Температура тут была ещё выше, чем в других местах, потому что совсем рядом находилась долина Смерти.

– Ты не хотела бы передохнуть?

– С удовольствием, по такой жаре!

– Пошли в Национальный парк «Джошуа Три», я никогда там не был.

– Никогда? Ты многое потерял! – рассмеялась я. – Пошли, куда я денусь!

Мы зашли на территорию парка. Главной его достопримечательностью было растение под названием «юкка коротколистная», деревья Джошуа, и, конечно, кактусы Чолла. Сам парк находится на территории 2х пустынь, так что мы вроде как в двух местах сразу.

– Заметь, мы в пустыне Соноре и пустыне Мохаве, ты когда-нибудь оказывался в двух местах одновременно? – рассмеялась я.

Анджелл с восхищением оглядывал высокие растения и колючие кактусы и креозотовые кустарники. Настоящий ценитель природы.

– Здесь хорошо весной: все расцветает, зацветает окотильо и пустынная лаванда, цветет кустарник индиго, примулы и песчаная вербена.

– Ничего не понял, что ты сказала, – усмехнулся Анджелл.

– Я тут была много раз, но каждый раз будто по-новому все открываю для себя. Это удивительна, насколько прекрасна природа может быть, если её не душат рамки человеческого прогресса. И, тут, кстати, ещё терпимо жарко…

– Но тут так красиво… – прошептал Анджелл. – Мне кажется, это лучшее из того, что я видел.

– Все думают, что жаркий климат не оставляет никакого шанса на красоту, но это не так. Я, выросшая в Аризоне, смело утверждаю обратное.

Мы шли по специальным пешеходным дорожкам, оглядывая величественные скалы и раскидистые деревья Джошуа, настоящих властителей этого парка.

Тут была особенная атмосфера – несмотря на то, что здесь бывают сотни туристов и посетителей, парк всегда сохраняет спокойствие и необузданность дикой природы. Мне казалось, что мы сумели увидеть нечто особенное в этом парке, будто Анджелл заставил меня смотреть на все это иначе. И я была рада, потому что такие моменты, вроде этого, всегда бывают ценными.

Глава 9

Вечер снова наступил быстро. Анджелл вел машину странно медленно, все время поглядывая на часы, ведя себя, конечно же, также молчаливо, как и до этого.

Внезапно он резко остановился, и я перепугано посмотрела на него. Выглядел он скверно: бледный, губы сжаты, будто ему очень больно, глаза стеклянные.

– Что с тобой, Анджелл? – я дотронулась до него, но вскрикнув, отдернула руку: он был горячий, словно раскаленное Солнце.

Он сидел, не шевелясь, казалось, находясь далеко за пределами этого мира.

Наконец он перевел взгляд на меня, и я вздрогнула: в их не было ничего. Пустота.

– Ты можешь сесть за руль? – спросил он, почти не разжимая губ.

– Да, – я быстро кивнула, и мы поменялись местами. Двигался он медленно, будто заторможено, как кукла.

– Что с тобой? – повторила я чуть громче.

Он сидел, сложив руки и глядя в невидимую точку перед собой.

У меня на душе будто камень появился. Стало так невообразимо плохо, и я сразу вспомнила всю боль и всю горечь, которую пыталась отогнать от себя.

– Прости меня, – прошелестел Анджелл, медленно поворачиваясь ко мне. – Я не могу больше.

Я притормозила, потому что руки перестали слушаться меня.

– Я не могу, – прошептал он, с усилием выговаривая слова. – Не могу…

Он резко посмотрел назад.

– Мне нужно идти, – он вышел из машины и схватил свой рюкзак. – Я вернусь за тобой, Белла. Жди меня, пожалуйста.

Он быстро побежал назад, не дожидаясь, когда я отвечу ему. Я смотрела, как он невообразимо быстро теряет малейшие очертания в вечерних сумерках и, переведя взгляд на дорогу, заметила недалеко от машины… человека.

Быстро выйдя из машины, я побежала к нему. Это оказался повседневно одетый мужчина около 30 лет. Он лежал у обочины, неловко подогнув под себя руки. Но он был жив.

– Что с вами? – я дотронулась до его плеча, но вскрикнула, в который раз: оно было невероятно холодным, ужасно холодным.

Я с усилием перевернула его, пытаясь разглядеть лицо. И передо мной предстала жуткая картина: глаза мужчины, такие же стеклянные и неподвижные, как у Анджелла, смотрели прямо над собой. Я снова попробовала пульс: он был очень медленный и наконец затих совсем.

Мне стало страшно, так, как никогда в жизни. Мне казалось, что вокруг меня творится нечто страшное.

Я резко поднялась с колен и побежала к машине, заводя мотор и срываясь с места.

Когда я оглянулась, перед тем, как набрать скорость, на дороге уже никого не было.