Глава 8

На следующее утро я проснулась от гудков автомобилей, яростно прокладывающих себе дорогу в час пик. Сонно проверив время на телефоне, я осознала, что проспала всю ночь. Должно быть, я страдала от такого большого скачка через часовые пояса сильнее, чем думала. Мой живот, оставшийся без ужина, громко урчал, и я прямиком метнулась к крошечному бару-холодильнику, куда накануне положила купленный бри. Во второй раз после приезда в Париж мне в лицо ударил этот уникальный запах фермы – не всегда приятный, но для меня синонимичный восхитительному французскому сыру.

Я раздернула шторы и распахнула оконные створки, чтобы впустить солнечный свет; его яркие лучи уже заглядывали ко мне сквозь плотную ткань, обещая, что погода будет такой же чудесной, как и накануне. Теплый бриз неторопливо наполнил мой номер, разнося во все уголки запах сыра. Ко мне вернулся позитивный настрой. Как любила повторять в моем детстве мама, хороший ночной сон способен прогнать всякое плохое настроение.

Вскрыв упаковку бри, я выудила из сумки остатки вчерашнего багета. Накануне я думала, что для меня одной сыра слишком много, но сейчас порадовалась, что мистер Сырмен дал мне такой большой кусок. Отрезав дольку, я прямиком отправила ее в рот, воздержавшись от хлеба, дабы ощутить всю полноту первого укуса, как делают французы. Немного выждала, оценивая языком свои ощущения. Вкус был мягкий и сливочный, резкий и нежный одновременно. Само совершенство.

Мне вспомнились жалкие образцы семейства бри, которые я часто ела в Австралии. Как же хорош по сравнению с ними настоящий бри! Деликатная и нежная белая корочка, которую я благополучно ухитрялась избегать дома, оказалась тут едва ли не лучшей частью, потому что две текстуры гармонично сочетались друг с другом. Я почти не притронулась к багету и почти не дышала, пока с блаженством ела сыр во второй раз после приезда во Францию. Интересно, смогу я снова прийти в ту сырную лавку и услышать другие рекомендации, но при этом не глядеть на сыры с жадностью?

Я различила веселые голоса людей, наполнявших многочисленные террасы, чтобы позавтракать и выпить кофе, и меня потянуло на улицу. Но вспомнив, как удивился мистер Сырмен, что я не говорю по-французски, я, прежде чем направиться к двери, зарядила языковые подкасты для начинающих, чтобы подстегнуть мои усилия.

Внизу администратор поинтересовалась моими планами – встречусь ли я с друзьями? Ее вопросы вернули мне вчерашнее болезненное ощущение одиночества, но я прогнала его. Начался новый день, и я, вооруженная языковыми уроками, должна как можно скорее научиться быть француженкой.

Я много часов бродила по городу словно во сне, повторяя фразы, вроде Comment allez-vous?^[11] и Je voudrais un verre de vin rouge^[12].

Я проходила мимо множества немолодых супружеских пар, пропускавших стаканчик вина перед ланчем – пусть вас не смущает факт, что сейчас всего лишь одиннадцать утра, дорогие французские друзья, – и в моем рассеянном состоянии едва не прошла мимо входа на прелестный маленький рынок под названием Le Marché des Enfants Rouges. «Рынок красных детей» занимал совсем немного места сбоку от Рю де Бретань, но в его узких проходах мимо множества ларьков ходили толпы покупателей.

Входя в ворота рынка, невольно чувствуешь, что тебя перенесло неведомой силой в тайный французский мир, где на повестке дня неизменно стоят еда и красота. Я слонялась среди людей, покупавших фрукты и овощи, вино и свежие цветы. Там были даже небольшие группы туристов, оснащенных наушниками, но они, слава богу, не отвлекали меня от магии этого места. В дальнем конце рынка я набрела на мужчину, пекшего crêpes^[13], и невольно залюбовалась этим действом. Он что-то пел и одновременно обращался к прохожим, ловко встряхивая горячую сковороду, чтобы блинное тесто растеклось ровным слоем, а через пару мгновений добавлял в блинчики «Нутеллу», сахар и сливочное масло или ореховую пасту. Я не устояла перед его чарами и попыталась на моем лучшем французском заказать угощение. Его внимание направилось на меня; он пел и шутил, и я рассмеялась, хоть и не поняла, что к чему. Впрочем, мне было по барабану. Я ощущала себя затерявшейся в этой толпе, и мне было это приятно.

Я бродила по рынку, разглядывала сезонные овощи и фантазировала, как буду когда-нибудь покупать продукты для ужинов со всеми моими чудесными французскими друзьями. Потом я напомнила себе, что надо вернуться к марокканскому ларьку, очередь в который извивалась по рынку; это идеальное место для ланча. Встав на цыпочки, я глянула поверх голов ожидающих и увидела красочные кабинки, а в них огромные горшки, наполненные до краев кускусом и тажином, горки блестящей липкой бахлавы, кричавшей мне, чтобы я ее съела и запила сладким мятным чаем.

Обнаружив, что «Нутелла» сочилась из моего блинчика и текла по руке, я решила, что мне пора уходить и не позориться. И тут же почему-то оказалась в середине туристической группы и никак не могла из нее выбраться. Гид смотрел на меня, кивал и что-то говорил еще на каком-то языке, который я не понимала. Я в отчаянии нырнула от него за овощной ларек. Наконец-то освободившись, я посмотрела на мои испачканные «Нутеллой» пальцы и слизнула ее, нарушив все приличия; к счастью, рядом никого не было и мою дикарскую выходку никто не видел.

Хотя, впрочем…

Я заметила его прежде, чем успела вспомнить, кто это. Мистер Сырмен шел прямо ко мне. В это мгновение он был эпитомой французского клише: все тот же белый фартук, багет и бутылка красного вина. Должно быть, отправился на ланч.

Я так обрадовалась, увидев в Париже знакомое лицо, что помахала рукой и пропела «хэлло». Он, казалось, был захвачен врасплох.

Он не узнает меня. Ой, пожалуйста, пусть он меня вспомнит.

Когда он приблизился, я подскочила к нему.

– Еще раз спасибо за вчерашний восхитительный сыр, – выпалила я, надеясь, что он не примет меня за парижскую городскую сумасшедшую.

Казалось, прошла целая вечность. Наконец его лицо озарилось узнаванием, и он широко улыбнулся. А я почувствовала, что у нас уже появился прогресс после вчерашней встречи.

– Привет, Элла, – поприветствовал он. Меня удивило и немного обрадовало, что он запомнил мое имя. В то же время я была смущена тем, что не знала, как к нему обратиться.

– Bonjour. Comment allez-vous? – проговорила я, ликуя в душе, что уже могу составлять французские фразы.

– Très bien^[14], – ответил он. – Вы остановились где-то тут?

– Прямо за углом – пока что, – указала я, воспользовавшись его предложением перейти на английский, прежде чем разговор станет слишком сложным для меня в лингвистическом плане.

Его лицо оживилось, словно то, что я жила рядом с его лавкой, делало меня в его глазах более интересной, более достойной разговора. Еще я невольно отметила при свете солнца, какие у него яркие голубые глаза.

– Скажите, понравился ли вам сыр? – поинтересовался он серьезным тоном, вскинув брови.

– Он превосходный, – призналась я.

– Bien. А конте? Он не показался вам, как бы это сказать, слишком пикантным?

– Нет, что вы? Вообще-то, вкуснее сыра я никогда не ела.

Он удовлетворенно кивнул:

– А-а, тогда вам нужно снова прийти ко мне и попробовать другие сорта. – На его лице во второй раз появился легкий намек на улыбку.

«Кое-кто сегодня в хорошем настроении», – отметила я.

– С удовольствием. Я приду к вам завтра днем.

– Хорошо, à demain alors, – проговорил он, и я кивнула, надеясь, что правильно поняла его слова – «до завтра» – и вообще все сделала правильно. Во всяком случае, его лицо сохраняло нейтральное выражение. После этого мы пошли каждый своей дорогой. В моей душе бурлил восторг при мысли о том, что я познакомилась с французом да к тому же еще с торговцем сыра. Круто!

Покинув рынок, я направилась к Сене мимо прекрасных бутиков и грандиозных зданий, не в силах стереть с лица улыбку. Вот и Нотр-Дам. Я быстро щелкнула селфи и перешла на другой берег реки в деловой квартал Сен-Мишель, глядя на алжирские рестораны, ларьки с блинчиками и бары, обещавшие несколько радостных часов и минимум трат. Увидев знаменитый книжный магазин «Шекспир и компания», я заглянула в него, намереваясь купить новую книжку на английском, и тут же упрекнула себя, что теперь я должна читать на французском. Ничего, это подождет как минимум до следующей недели.

В прошлый раз, приехав в Париж, я была разочарована, что не могу посетить книжные лавки, связанные с Хемингуэем, Джойсом и другими писателями. Мне хотелось порыться в книгах, как это делали герои фильмов «Полночь в Париже» и «Перед закатом», наслаждаясь каждой проведенной там секундой. Снова сделав селфи, я подумала, что в поездках соло имеются свои плюсы – ты вольна следовать собственной программе, ни на кого не оглядываясь. Побродив вдоль полок и послушав игравшего наверху пианиста, я наконец остановила выбор на книжке «Как овладеть искусством французской кухни», решив, что в будущем это поможет мне принимать у себя дома гостей.

Я устала от жары и ходьбы, а еще мне не терпелось сунуть нос в новую книжку, и я пристроилась в тени деревьев на скамье с видом на лодки и на кучки парижан, устроившихся на пикник на берегу Сены. Мимо меня шли семьи с мороженым от знаменитого парижского «Бертильона» и с наслаждением лизали разноцветные конусы. А когда солнце опустилось за горизонт, стали собираться группы любителей танцев, занимая мини-амфитеатры над рекой. Мне показалось, будто я смотрю кино, вот только я сидела среди действующих персонажей, а не перед плоским экраном.

У меня отяжелели веки. Я ушла от реки и направилась назад в Марэ. По пути я заметила кафе, которое выглядело уютным и приветливым и резко отличалось от сотен других парижских заведений, всегда ассоциировавшихся у меня с этим городом, поскольку я видела их сотни раз в фильмах и на фотографиях. Кафе называлось «Флэт Уайт»^[15], и я заподозрила, что его владелец, скорее всего, не француз.

Но еще примечательней, чем очевидное несходство с другими французскими кофейнями, было маленькое объявление в окне «Требуется бариста».

Хотя работа в кафе не согласовывалась с моими амбициозными карьерными целями, я не могла сбросить со счетов тот факт, что мне очень нужны деньги. К тому же объявление было написано по-английски и по-французски, и это показалось мне хорошим знаком, если учесть мои нынешний уровень владения последним. Плюс к этому мысль о том, что у меня появятся коллеги, с которыми можно будет пойти куда-нибудь и выпить вина, да еще перспектива постоянного доступа к хорошему кофе… Пожалуй, это было как раз то, что мне нужно. Я решила зайти сюда на следующий день и проверить, как я себя там чувствую и совпадают ли наши вайбы.