Настоящий ДОЖДЬ могут слышать почти все мальчишки и девчонки, если, конечно, сами захотят этого. А те, кто захотел услышать и смог это сделать, уже бонусом получают возможность разговаривать с ним и даже петь вместе песни. Да! И не возражайте мне, потому, что я знаю это наверняка! Способность слушать и беседовать с дождём пропадает у большинства людей, стоит им только вырасти. Или, вырастая, люди становятся менее любознательными, чем были в детстве, или, что скорее всего, просто забывают свои возможности за горой свалившихся уже взрослых проблем и забот. Но некоторые взрослые всё-таки могут слышать дождь и даже разговаривать с ним. Я тоже не забыл это умение, которым обзавёлся ещё мальчиком, и всегда рад поговорить со своим давним другом, когда он появляется за окном.

Вот и в этот раз шаловливый ветерок швырнул в моё окно горсть дождевых струй, довольно громко пробарабанивших по стеклу. Это было приглашение поговорить. Я вышел на лоджию и открыл одну из створок окна.

– Привет! Давненько тебя не было. Где пропадал?

– Дела были. Чего мне твой город мочить, когда вода на полях нужна. Вот теперь всё, что надо, взошло, можно и твой город помыть. А то, смотрю, запылились тут без меня.

– Ну а как же! Кому, кроме тебя, под силу всех умыть сразу?

– Совсем обленились! – проворчал Дождик. – Вот раньше, помнится, поливальные машины по улицам ездили, смывали лишнюю пыль и грязь. Деревья и трава умытыми были и водой напоенные. А сейчас что?

– А что сейчас?

– А сейчас ещё только июнь, а некоторые деревца уже засыхают, потому что никто их не напоит лишний раз. Ну и не лишний раз тоже не напоят. Раньше ваши дворники знали своё дело, не то, что нынешние!

– Тут ты всецело прав, друг. Но изменить это не в моих силах.

– Да знаю я. И в силах не в твоих, да и дело это не твоё. Не обращай внимания, это я так, по-стариковски ворчу.

– Когда это ты ворчуном стал?

– Долго живу, много видел, много сейчас чего вижу. А ещё больше слышу. Знаешь, интересно бывает иногда услышать о ком-нибудь знакомом. Так удивительно, порой, слухи переплетаются, что вроде бы предмет слухов в одном мире находится, а говорят о нём ещё и в других мирах.

Я усмехнулся в душе – это я уже слышал от Дождя, когда «Лабиринт Гроя» в некоторых местах обсуждать начали. Это ведь Дождь рассказал мне, что книжка эта неведомыми путями добралась до Запределья и стала там довольно популярной. Впрочем, неведомыми путями – это только с нашей точки зрения, а с точки зрения жителей Запределья ничего неведомого тут нет. Ну, черти – народ специфический, пронырливый, было бы странно, что они оставят без внимания книжку об одном из их мальчиков.

– Если ты опять про книжку о чертёнке, то эта новость совсем не новая. Наверное, ты на самом деле старым стал, раз одни и те же слухи дважды приносишь.

Дождик возмутился, протестующе застучал дождинками по стеклу и подоконнику, даже маленький вихрь бросил мне в лицо горсть капель. Но я не обиделся. Наоборот, улыбнулся и засмеялся. Такие пикировки между нами обычное дело.

– Ничего не старые слухи! Я бы сам не стал говорить тебе одно и то же второй раз. Это совсем другое и даже из другого мира. Но если не хочешь, могу не говорить.

– Говори уже, раз начал. Интересно, что ты там ещё услышал. Опять обо мне или о ком другом?

Желая слегка помучить меня, мой собеседник на некоторое время умолк, лишь мерно постукивал каплями по стеклу и подоконнику. Характер он выдерживал, понимаете… Но я тоже ждать умею, ведь не мальчик уже. Наконец, ему надоело испытывать моё терпение, и я услышал:

– Ты, вроде бы, мне друг, но почему не сказал, что написал новую книжку? Работаю я, значит, в значительном отдалении от сего места, можно сказать даже в другом мире, и, вдруг, слышу знакомое имя. Прислушиваюсь, а это, оказывается, обсуждают новую книжку одного товарища, который забыл сообщить о ней своему старому другу. Пусть тебе будет стыдно за это!

– Мне уже стыдно! Давай, не тяни уже! Что ты там нового услышал?

– О, друг мой! В одном городе есть дворец королевского семейства целого народа. Как я понимаю, ты сам никогда этот народ не видел, но сумел сочинить о нём книжку. Так вот я подслушал, что книга очень там всем нравится и королевский совет принял какое-то решение, чтобы укреплять связи между мирами.

– Какое решение-то?

– Тут я не уверен, что услышал всё правильно. Вроде бы они хотят то ли обмен послами устроить, то ли чего-то другое наподобие этого. В общем, там какие-то колдуны или волшебники чего-то придумали и могут отправлять их народ в ваш мир. А мальчик из вашего мира у них уже очень даже известный и даже популярный.

– В этом мире, конечно же, живут летающие люди, которых у нас называют эльфами, да?

– Можно подумать, что тебе было трудно догадаться, если я уже упомянул твою новую книжку.

– Это не трудно. Трудно поверить в другое.

– Во что это тебе трудно поверить?

– В то, что ты смог подслушать разговор летающих людей, которые на самом деле эльфы. Они же не по-русски там разговаривают, у них свой собственный язык есть. Синдарин называется. Ты разве знаешь язык эльфов?

Дождик помолчал, нервно бросая в стекло горсти брызг. Явно сердился. Потом я услышал:

– Вот по человеческим меркам ты взрослый, даже почти старый человек, но иногда ведёшь себя на уровне несмышлёного первоклассника. Неужели трудно понять за полсотни лет нашей дружбы и общения, что я знаю абсолютно все языки на этой планете? Все существующие и все давно забытые. Также сразу буду знать все языки, которые появятся в будущем. А поскольку на этой планете несколько разных миров со своими обитателями, то и языки жителей других пространств я знаю тоже. И не задавай глупых вопросов, типа «Почему?» Потому, что я дождь, а дождь идёт сразу на всех пространствах этой планеты, сколько бы их ни было. Планета-то одна! Эх ты! До элементарных вещей не додумался, хоть седая борода! Короче говоря – ты меня своим недоверием обидел, поэтому вторую часть того, что я услышал, сейчас я тебе не скажу!

– Извини, не подумал…

– Извиню, но не сейчас. Сиди теперь и думай, чего я мог тебе нового сообщить. Может, и додумаешься, хотя навряд ли. Всё, я ушёл!

И замолчал. Я пару раз позвал его, но он больше не отвечал, как будто по-настоящему ушёл. Но вода за окном продолжала литься с небес, и это означало, что никуда он не ушёл, просто сердится и показывает характер. Когда он так обижается, дозваться его невозможно. Сейчас начнёт злиться, я его знаю.

Словно в подтверждение этого дождь постепенно перешёл в ливень, а ещё через какое-то время где-то в отдалении начали мелькать молнии и погромыхивать. Скоро гроза захватила, как казалось из окна, весь мир.

Ночью тоже лил дождь, то затихая, то усиливаясь. Лёжа в постели и слушая мерный перезвон капель по подоконнику, я пытался сообразить, что же не сказал мне Дождь? Теперь он ни за что не скажет, пока не придёт в следующий раз. То, что он продолжает всё ещё идти за окном, не означает, что следующий раз уже пришёл. Это просто продолжается первый раз. Или первый дождь. Чтобы начался следующий дождь (или следующий раз), между дождями должен пройти хотя бы один день. Иначе, сколько бы дней вода ни лилась с небес с кратковременными перерывами, это будет один и тот же дождь. Вот ведь угораздило ему обидеться на какую-то ерунду прежде, чем хотя бы намекнул, что там ему удалось подслушать! Но, сколько ни напрягал мозги, ничего вразумительного в голову не приходило. Так и уснул, под перестук дождевых капель.

Утро выдалось серым и мокрым. Дождь продолжал сердиться и включил свой самый нудный режим, похожий больше на осенний, чем на июньский. Но делать нечего, упрямца не переубедить. Постоял у окна, наблюдая, как быстро бегут люди под зонтиками или в дождевиках, перепрыгивая через лужи на асфальте. Эх, был бы сейчас мальчишкой – обязательно выбежал бы под дождик! Но современные ребята не склонны к таким поступкам и экспериментам. Поколение растёт какое-то слишком рационально думающее: если нет видимой пользы или прибыли от беготни под дождём – ни за что не вылезут под него! А как же романтика? Побегать под дождём как раз из разряда обычной, не приносящей прибыли, романтики. Наверное, мир в будущем будет скучным из-за чрезмерного рационализма людей, и это, на мой взгляд, печально.

В положенное для прогулки время на улицу не пошёл. Взрослые – не дети, им резвиться под дождём не положено, окружающие не поймут. Вместо прогулки включил компьютер, немного поиграл. А чего такого? Взрослые тоже не против иногда поиграть в какую-нибудь игру, а я ничем от них в этом смысле не отличаюсь. Потом случайно открыл папку с файлами уроков по синдарину, которую смотрел, когда работал над книжкой про эльфов. Неожиданно для себя увлёкся, повторяя уже знакомые фразы на этом необычном языке и пытаясь составить новые с помощью словаря. Не уверен, что получалось всё правильно, но зато было интересно.

Тренькнувший дверной звонок отвлёк меня от попытки составить на языке эльфов какое-то заумное предложение. За дверью переминался с ноги на ногу Матик.

– Здравствуйте! – он немного смущённо взглянул на меня. – Вы говорили, что у вас много книжек разных и можете дать почитать.

– Конечно могу! Полагаю, на решение взяться за книжку повлияла погода на улице?

– Ага! В такую погоду не погуляешь, а дома делать нечего. Свою норму сидения за компьютером я сегодня уже выбрал.

– Что, кто-то из родителей дома и потому следят за временем?

– Нет, мама с папой на работе.

– Так ты можешь больше трёх часов за компом сидеть, всё равно никто не видит. Или боишься, что сестрёнка наябедничает?

– Ничего она не наябедничает. Просто я дал слово, что больше трёх часов в день не буду в экран пялиться. Если не буду его держать, получится, что я обманываю маму и папу, а это плохо и неправильно. Я всегда честно держу своё слово.

Аргумент серьёзный для такого мальчугана. Я даже взглянул на него с уважением и подтвердил, сделав многозначительное выражение лица, что слово всегда надо держать. Пригласив пройти в квартиру, закрыл дверь. Теперь мальчик нерешительно замялся в прихожей, сняв кроссовки и оставшись в одних жёлтеньких носочках, что сделал, к слову сказать, даже без намёка с моей стороны. Окинув его взглядом, снова поразился, как сильно он похож на мальчишек-эльфов из недавно вышедшей книжки! Скорее больше похож на Рэмку по возрасту и всем остальным приметам. Такой же лохматый, только не рыжий, а русый, даже больше соломенный цвет волос. И глаза серые вместо синих. А в остальном мальчишка точь-в-точь такой же! Даже подумалось, что вот под этим трикотажным костюмчиком, жёлтеньким под цвет волос мальчишки, обязательно должны бы быть крылья, причём наверняка такие же жёлтые. Ну, вот так мне тогда показалось.

Наверное тут поработал какой-нибудь чертёнок, но я сам того не подозревая, сделал приглашающий жест руками и вдруг сказал на языке эльфов синдарине:

– Креосо абарамин, селдо!¹

– Диола лле!² – тут же услышал в ответ от Матвея.

А потом… Потом была немая сцена, как у классика: мы оба застыли на месте с удивлением и недоверием глядя друг на друга.