Кучер, пытавшийся объехать неожиданное препятствие, растерялся, увидев его. Алан рванулся к нему и оказался рядом с его ногами. Кучер мгновенно среагировал на этот промах. Удар грубым сапогом в лицо, и Алан тяжело упал, выронив оружие. Высунувшаяся в окно кареты леди Эрроганц закричала. Хамо не шевелился. Он считал Алана достаточно опытным, чтобы самому выпутаться из драки. К тому же, он вовсе не жаждал показывать девушке свою личность. Если затея обернётся плохо, ей не удастся его потом опознать. Хамо лишь приказал старому Альдо посторожить девушку. Тот выбрался из повозки, и леди Эрроганц, казалось, даже не заметила, как он появился сзади кареты. Она во все глаза смотрела на Алана, который поднялся на колено и беспрестанно ругался. Альдо со скромным видом замер около двери кареты, но всё же готовый в любой момент, если она попытается улизнуть, схватить её. Тем временем кучер приближался к Алану, сжав в кулаке плеть. Он ударил её рукоятью Алана по голове. Этот удар в височную кость был недостаточно силён, зато второй – в живот, был хорош. Алан зарычал и снова свалился на землю. Он понял, что слуга барона драться умеет, и недоумевал только, отчего же Хамо медлит. Прежде чем Алану удалось подняться, кучер нанёс ему ещё один удар по голове. Уразумев, что дело поворачивается не в лучшую для него сторону, Хамо с проклятьями бросился на выручку. Однако, оказавшийся в это время на земле, Алан наткнулся рукой на кинжал, и когда кучер шагнул к нему с намерением последним ударом свалить его окончательно, он рванул оружие кверху навстречу нападавшему. Леди Эрроганц пронзительно закричала. Кучер схватился за живот, согнулся и упал в грязь. На его светлой рубахе расплывалось тёмное пятно. Алан с трудом поднялся на ноги.

– Бешеный! – заорал Хамо, подбегая к нему. Он нагнулся над кучером, потом повернулся к Алану, который в смятении смотрел на умирающего.

– Зачем ты его прирезал? В хорошенькое же дельце ты нас втравил!

Алан рванул крючки ворота рубахи.

– А чего ты не пришёл ко мне на помощь? – огрызнулся он. – Видишь – я не могу ничего сделать? Он бьёт, как молотом. Мне больше ничего не оставалось.

– Расскажешь это суду ассизов! – Хамо был взбешён. Теперь «любовники»² шерифа будут разыскивать их за убийство. Ему уже слышался скрип ступеней на эшафот.

Алан рывком открыл дверь кареты и направил окровавленное лезвие кинжала на девушку.

– Выходи!..

Леди Эрроганц внимательным взглядом смотрела на него. Взгляд её больших глаз смутил его. Проснувшийся Маурин поднял веки и медленно распрямился.

Хамо, не шевелясь, сидел в повозке с кинжалом в потной руке, хмуро наблюдая за происходящим. Альдо придерживал дверцу кареты, готовый к действию в любой момент.

– Ну, живее! – рявкнул Алан. – Выходи!

Леди Эрроганц повиновалась. Она не казалась испуганной, скорее выглядела удивлённой.

– Что тут происходит? – пробурчал Маурин еле ворочающимся языком. Он тоже собрался выбраться из кареты и растирал лицо, пытаясь прийти в чувство.

– Оставайся на месте! – предупредил Алан, направляя на него кинжал.

Маурин понемногу приходил в себя. Он пододвинулся к дверце кареты, словно собираясь выйти из неё.

– Брось сюда твою цепь! – приказал Алан девушке.

Леди Эрроганц схватилась за украшение и отступила к заднему колесу. Алан выругался. Положение начало бесить его. В любое мгновение мог появиться экипаж с вооружёнными господами и прислугой, и тогда они попадут в чреватое бедой положение.

– Пошевеливайся! Или я проткну тебя! – прикрикнул он. Маурин высунулся из кареты и выставил обтянутую белоснежными шоссами лодыжку, ища опору на земле. Алан без раздумий всадил ему в грудь кинжал по самую рукоять. Захрипев, мужчина замертво свалился прямо к ногам своей невесты.

Алан повернулся к потрясённой леди Эрроганц, не отрывавшей глаз от тела Маурина.

– Теперь и её придётся тоже прирезать, – сокрушённо произнёс он. – Она слишком много видела.

– Заткни свою пасть, «мокродел»!³ – оборвал его Хамо. Он разглядывал девушку оценивающим взглядом. Шальная мысль влетела в его голову. Ему представился неповторимый случай дорваться до огромного куша. Барон сказочно богат. У него сотни золотых монет и он не пожалеет их, чтобы выкупить любимое чадо из рук кровожадных злодеев, которыми они, благодаря Алану, скоро прослывут.

– Она с нами отправляется, – распорядился он.

Леди Эрроганц неожиданно оттолкнула Альдо и побежала вдоль дороги. Хамо с проклятиями бросился вслед за ней. Тяжёлые юбки мешали движению, за спиной раздавался топот ног преследователя.

Леди начала оглушительно звать на помощь. Однако, Хамо скоро настиг её, схватил за плечо и, развернув к себе лицом, резко ударил кулаком в лоб. Подхватив обмякшее тело, похититель взвалил девушку на плечо и вернулся к повозке. Алан схватил его за руку.

– Хм… Обожди!..

Хамо свалил девушку в повозку и с исступлённым видом развернулся к Алану, схватив его за ворот.

– Замолкни! – заорал он. – По твоей вине убийства висят у нас на шее мельничными жерновами! Когда нас сцапают, они утянут нас на дно! Теперь ты делаешь только то, что тебе я прикажу! Подними мертвецов с дороги и уложи в карету. – В его голосе звучала такая необоримая злоба, что Алан растерялся и не сразу сообразил, чего требует Хамо. Опомнившись, он попросил Альдо ему помочь. Старик, в неподвижности своей похожий на оглушённого сома, как в полусне подошёл к телам и помог Алану перенести Маурина с кучером в карету Эрроганца и сел на козлы.

– Ты сумасшедший, Хамо, если полагаешь, что похищение сойдёт нам с рук, – сказал Алан, так же влезая на козлы их повозки. – Вся служба шерифа, все «вороловы»⁴ бросятся на её розыски и накроют нас, не успеем и глазом моргнуть.

– Замолкни! Теперь, когда ты накромсал столько мертвяков, с этой цепью не сунешься ни в одну лавку. Её папаша – сам Эрроганц! Он набит монетами как гусь – яблоками, и отдаст всё – за свою дочь. В этом наше единственное спасение, и единственная возможность выйти из дела с барышом. А теперь – хватит трепаться, сматываемся! – Приказал он. – Отправимся к Данстену, он нас укроет.

– А что с трупами? – поинтересовался Альдо, разбирая вожжи.

– Отвезёшь в лес за городом, – Хамо кивнул в сторону Алан, – а мы тебя подождём. В путь!

Пока конь набирал скорость, Хамо повернулся к леди Эрроганц, лежащей на сиденье без сознания, снял с неё драгоценности и накрыл девушку своим плащом. В свете фонаря, висящего у козел, он принялся разглядывать сверкающее золото.

– Да-а, она действительно чудесна! – произнёс он восхищённо. – Но я даже пытаться не буду сбыть её. Куда менее рискованно явиться с ней прямо к Эрроганцу.

После выезда за город старый Альдо свернул с дороги к лесу.

Алан осветил лицо леди Эрроганц.

– Не пришла в себя, – удовлетворённо проговорил он.

Проехав немного в лес, Альдо остановил повозку, обвязав вожжи вокруг ствола сосны и бегом засеменил к заговорщикам.

Однако, не успели они доехать до перекрёстка, как внезапно из-за поворота сверкнули факелы, и двое всадников, выскочив наперерез, остановили своих коней по обе стороны от чёрной повозки. Появление этой пары было некстати настолько, что испугавшийся Алан сжал рукоять кинжала. Один из мужчин, высокий, поджарый человек в черном плаще с капюшоном, надвинутом на глаза, с подчёркнутым вниманием осмотрел повозку и, увидев засуетившегося Алана, склонил факел поближе.

– Что это ты волнуешься, приятель? – спросил он вызывающе, рассматривая Алана. Было темно, и в неверных отблесках факела они друг друга не узнавали.

– Убрался бы ты лучше отсюда по-хорошему, – огрызнулся Алан. – Не твой цирк – не твои обезьяны!

Высокий наклонил факел ещё ближе.

– Нергаловы потроха! – засмеялся он. – И подумать не мог, что мы наткнёмся на подобное отребье в эту ночку!

Пассажиры чёрной повозки онемели. Они смотрели на второго всадника, который сел в седле боком, расположив правую ногу свободно на верхней луке и направив на них большой арбалет.

– Ты ли это, Эврик? – спросил Хамо, у которого сразу пересохло во рту.

– Кусок его, – сострил высокий. – А это Хик командует баллистой. Одно излишнее движение, и он вышибет вам ворота в другой мир.

– Да мы же не враги, – поспешно запротестовал Хамо, кляня судьбу за то, что она столкнула их с бандой Гидов. – Я и не признал тебя.

Эврик поднёс факел к его лицу. Хамо наклонился, чтобы прикрыть леди Эрроганц. Но Эврик уже увидел девушку.

– Никак ты завёл новую потаскуху, нергалов блудодей? – поинтересовался он.

– Я спешу, – быстро проговорил Хамо. – До скорого, Эврик. Поезжай, Альдо.

Эврик положил руку на козлы, останавливая Альдо.

– Кто это, Хамо?

– Ты не знаешь её. Моя родственница.

– Да ты шутник? Что-то у твоей родни слишком убитый вид.

– Она во хмелю, – ответил Хамо, ощущая, как пот струится по его спине.

– О, дева во хмелю? – Эврик сделал удивлённое лицо. – Дай-ка я посмотрю поближе на её лицо.

Хамо ещё больше испугался: краем глаза он заметил, как Хик направил арбалет на него. Он нехотя отодвинулся. Эврик направил свет факела на лицо девушки.

– Потрясающая у тебя родня, Хамо! – воскликнул он. – Потому что непохожа на тебя ни капли. А тебе должно быть стыдно бить по лбу такую красавицу! И куда же вы её везёте в глухую полночь? На семейный ужин?

– Да, домой. Оставил бы ты шутки, Эврик, нам пора, мы и вправду подзадержались, дел много.

– Я и смотрю – у тебя от них даже глаза разбежались, – согласился Эврик, отъезжая в сторону. – Ладно, проезжайте.

Старый Альдо резко хлестнул вожжами по бокам коня, и чёрная повозка рванулась с места по дороге прямо. Экипаж вылетел на дорогу и исчез в ночи. Эврик задумчиво смотрел ей вслед. Сдвинув капюшон, он почесал затылок. Хик приторочил арбалет к седлу и подъехал к нему. Это был тщедушный человечек с подлым крысиным лицом.

– Какие будут мысли? – спросил Эврик. – Чудная встреча.

Хик пожал плечами.

– Коли так интересно, прижал бы их, они бы всё и растрепали.

– Ты намекаешь, что хотел бы выяснить их подноготную, но рассчитывал в этом на меня? Верно, я поумнее тебя буду. Только, взаправду, что это отребье собирается вытворить с подобной кралей? И кто она такая?

Хик поковырял в зубах. Эти вопросы ничуть его не интересовали. Они ехали с Плотины Экги, и он порядочно измотался от скачки.

– Он двинул ей по лбу, – продолжил Эврик. – Только не говори мне, что такой червь, как Хамо, её похитил. Не поверю, что они способны на такой финт. Нужно сообщить об этом Мамуле Гид.

– Очи Молоха! – простонал Хик. – Если ты не хочешь спать – твоё дело, я просто с ног валюсь!

– Да будет так. Укладывайся здесь. Я к Мамуле, – и, не дожидаясь ответа, Эврик направил коня по дороге налево.

***

Однако, выспаться на расстеленном плаще Хику не удалось. Скоро он услышал цокот копыт и терпеливо ждал, когда всадник подъедет ближе.

– Мамуля полагает, что это дочь Эрроганца, – с горящими глазами сообщил Эврик, спрыгнув с седла. – Баронское дитя! Ни в жизнь бы не поверил, что Хамо способен набраться храбрости на такой жирный кусок! То-то мне почудилось, что эта девица напоминает мне кого-то. Я видел баронессу Эрроганц однажды, и мне кажется, её черты сохранились в дочери.

Мамуля думает, что шайка Хамо везёт её к Данстену – в единственное место, где их могут принять с такой пагубой на руках. Мамуля сейчас пришлёт подкрепление. Мы должны перехватить их у моста.

– А что мы сделаем с бандой Хамо?

– Сам подумай!

Эврик прыгнул в седло.

– Соваж с ребятами уже едут к мосту.

Хик застонал.

– Я умру от бессонницы! Ну что за пёсья доля!..

Эврик расхохотался.

– Отоспишься на виселице. Что до меня касаемо, то мне не терпится увидеть снова прелести этой леди.

Хик пришпорил коня, и всадников поглотила ночь.