– Он из Стромта. Вы вряд ли слышали название этой деревушки до сегодняшнего дня. Она была совсем небольшим, огражденным невысоким деревянным частоколом пристанищем фермеров. Там жили около двух сотен человек. Видите ли, там очень плодородная почва. Пшеница вырастает высотой в полтора человеческих роста и даже выше. Находилась деревня немного восточнее Строка, за рекой Дизз, и первой пала она именно потому, что хлеб с тех земель продавал каждый второй торговец в Остонте – лучший хлеб с востока Королевства! И место этой буханки на столе уже не займет другая буханка из Стромта. Потому что Стромта больше нет. И таких деревушек вокруг Строка еще несколько. Я не могу отдать их, иначе начнется такой голод, что мало не покажется даже вам в вашем Холодном Оплоте, лорд Ликард. Нам придется брать продовольствие в амбарах столицы, или того хуже – покупать у соседей. Процесс переговоров будет долгим, и нам придется голодать. Возможно, мы успеем уничтожить мятежников до того, как наши припасы закончатся. Но голода все равно будет не избежать, если все наши деревни на востоке разграбят, пока мы будем уничтожать Гнездо на Болоте. Люди будут недовольны, поднимут еще одно восстание. Как мы будем бороться с ним, если оно произойдет, например, в столице? А если взбунтуется армия? А если вы сами измените своей лояльности и начнете это восстание, потому что ваши дети будут голодать? Вы об этом подумали, лорд Ликард?

– Я… я никогда… Я верен клятвам!

Голос лорда дрогнул. Он опустил разочарованный взгляд.

– А я верен своим клятвам, лорд Ликард. – Не отступался король. – Я поклялся защищать свой народ, и я буду его защищать. И от захватчика и от возможного голода.

– Но…

– Разговор окончен. Вы можете идти в свои покои. Пока вы здесь, я принимаю вас как гостя, и вы можете не отказывать себе ни в чем. Но не забудьте отправить весточку в Холодный Оплот. Ваше войско должно выступить в кратчайшие сроки, и добраться до Остонта вовремя, чтобы вместе с армиями всех лордов мы как можно скорее начали марш к Строку.

Теперь голос короля был тверже стали. Когда Джарлен говорил так, с ним не спорили. Ему повиновались.

– Да, ваше величество.

– И еще, лорд Ликард. Я надеюсь, ваши разногласия с лордом Стайном не станут проблемой?

– Многое зависит от лорда Стайна.

– Но я обращаюсь не к нему, а к тебе, Ладас. Думаю, это о чем-то говорит.

– Да, мой король. – Скривился Ликард. Он очень сильно не любил, когда его называли по имени.

– И?

– Проблем не будет. – Кивнул лорд Холодного Оплота.

– И нужна была тебе, Ликард, эта новая вера? – Голос короля немного смягчился. Несмотря на заверения Ликарда он тяжело шатал головой. – Теперь все остальные лорды на тебя косо смотрят, а лорд Стайн со своей ересью может и с ума сойти. Зачем мне это?

– Вера нужна всем, мой король. И я уже говорил: с лордом Стайном проблем не будет.

Короткий поклон. Светловолосый лорд вновь поднял взгляд. Взгляд темных карих глаз, который сейчас был очень странным, ведь лорд и сам не понимал, что именно он чувствует. На щеке Ликарда вдруг очень четко стал заметен глубокий старый шрам. Ликард был ровесником Джарлена, его верным соратником, и не один раз помогал королю в сражениях. Шрам на щеке – отметина, заработанная в битве на Кукурузном поле. Тогда Джарлен воевал с кочевниками из Хелиса, которые на протяжении нескольких месяцев грабили его северные земли, и тогда именно войско Ликарда дало монарху решающий перевес в равном сражении. В битве, где также воевал и лорд Стайн, ведь именно его земли грабили. Тогда после баталии лорд Стайн еще назвал Ликарда братом. Ох, как же быстро все поменялось. И этот разговор прошел абсолютно не так, как надеялся владыка Холодного Оплота.

Со стороны казалось, что лорд хочет еще что-то сказать, но он осекся, не произнеся ни звука развернулся, и ушел, буквально пролетел огромным залом. Большущая входная дверь открылась и захлопнулась, оставив короля наедине с самим собой.

*****

Лорд Ликард шагал грязными улицами Остонта и совершенно не замечал всего, что происходило вокруг. Он не замечал людей, которые возвращались в город, не замечал их вкрадчивые боязливые взгляды, не замечал как стражники выпрямлялись и начинали четче чеканить свой шаг, проходя мимо него. Даже варвара по имени Ронин – одного из членов его личной охраны, который следовал за ним по пятам, оберегая от возможных опасностей, Ликард не замечал. Мысли лорда были полностью сконцентрированы на предстоящей войне, и даже сейчас, когда король Джарлен полностью отверг его план действий, владыка Холодного Оплота пытался найти в своем уме аргументы, которые заставили бы короля передумать.

Он направлялся в Башню Голубей, расположившуюся на юго-востоке города, у первой крепостной стены. Эта стена отделяла жилые кварталы, дома знати, казармы, приличные торговые лавки и собственно дворец короля от Окраины – кварталов простолюдинов, где было очень грязно и шумно, так как там жили преимущественно те, для кого главной целью было просто просуществовать еще один день. Они были словно в своем отдельном от столицы мирке, и отделяющая Окраину от остального Остонта стена проводила четкую черту с этим мирком. Жители Окраины называли ее – стеной Позора, и прозвище это было крайне точным.

Минув торговые кварталы, лорд Ликард свернул на идущую параллельно первой крепостной стене улочку. Башня Голубей замаячила перед его взором почти сразу же, как он повернул. Возносящаяся над жилыми домами постройка была довольно таки изящной: с высоким тонким шпилем, полностью покрашена в белый цвет. На самом верхнем ее ярусе находился большой голубятник, на нижних ярусах же располагалась библиотека и жилые комнаты библиотекарей и прислуги, которая убирала комнаты и присматривала за голубями. Также тут жил мастер летописец, который часто занимался написанием посланий для знати Остонта. Работать с чернилами и пером умели далеко не все представители даже высшего сословия, и с течением времени у мастера летописца работы меньше не становилось. Особенно если учитывать то, что основным заданием мастера летописца было ведение непосредственно летописи. Этот старик был обязан описать каждое значимое событие, о котором ему стало известно, а информацией его снабжали младшие библиотекари башни.

– Оставайся снаружи, – приказал Ликард преследовавшему его Ронину, когда они оказались возле входной двери башни. Сам лорд постучал в дверь, и спустя несколько мгновений ставни отворились. Перед Ликардом предстал молодой рыжеволосый юноша, который поспешил поклониться знатному посетителю.

– Мы ждали вас, Лорд Ликард.

– Мастер летописец не занят?

– Я же говорю, пресветлый лорд, мы ждали вас. Мастер летописец готов ответить на все ваши вопросы, о которых знает хоть что-то. Прошу, проходите.

Ликард коротко кивнул и, заперев за собой дверь, последовал за низкорослым слугой.

Сначала они шли по довольно короткому коридору. Потом начался подъем по протяжной винтовой лестнице. Они постоянно миновали жилые этажи. По левую руку от Ликарда почти все время можно было заметить жилые комнаты, за деревянными дверьми постоянно слышались какие-то разговоры. Пустых помещений здесь, похоже, не было.

– У нас нет недостатка в людях, – словно прочитал мысли лорда рыжеволосый парень. – На службу в Башню голубей мечтают попасть многие. Здесь безопасно, всегда хорошо кормят, есть, где жить. Да и работа тут не пыльная.

– Да уж, с одной стороны так, а с другой стороны это притон для тех, кто ничем более полезным заниматься не может.

– Может и так, пресветлый лорд, может и так.

Больше рыжеволосый слуга начать разговор не пытался. Такой расклад вполне устраивал Ликарда, который хотел собраться с мыслями перед важной встречей с мастером летописцем.

Остановился проводник спустя почти четверть часа непрестанного подъема по идущих спиралью вверх ступенях. Лорду Холодного Оплота пришлось изрядно попотеть, чтобы не отставать от привыкшего к подобным подъемам слуги. Поэтому когда они оказались около большой деревянной двери, у которой дежурило двое солдат из городской стражи, Ликард искренне вздохнул с облегчением.

Рыжеволосый перекинулся парой слов с воинами, и те, предварительно отсалютовав лорду, наконец открыли большие створки входной двери Голубятника. В лицо сразу же удал крепкий смрад от голубиного помета. Ликард немного поежился, но без промедления ступил под свод высокой конусоподобной крыши. За спиной мгновенно захлопнули дверь, и Ликард остался наедине с сидящим в центре комнаты за огромным каменным столом стариком.

Наверное, именно таким представляют себе мудрого старца дети, когда подобный персонаж появляется в сказках: седовласый, со сгорбленной спиной сидит над целой горой листов пергамента и изучает непонятные записи, не обращая внимания на вошедшего в его кабинет путника. Черты его лица как будто смыты, совсем не запоминающиеся, как у дедушки, которого ребенок потерял в детстве, и при мыслях про которого вспоминает только смутный образ.

– Приятно встретиться, лорд Ликард, – после нескольких неловких мгновений молчания поднял свой взгляд старик. – Рад увидеть человека, о котором в своей жизни столько всего написал.

– Очень польщен, мастер летописец, надеюсь, что не заставил вносить в летопись Королевства какие-либо недостойные детали, – улыбнулся в ответ Ликард.

– Нет, пока нет, – улыбнулся в ответ седовласый мудрец. – Но, честно сказать, зная вашего отца я предполагал, что вы немного выше.., примерно как Великий Джарлен.

– Да уж, ростом я не совсем вышел.

– Но зато лицом вы похожи на своего отца… Да, узнаю черты династии Ликардоов: светлые волосы, карие глаза, прямой подбородок – однозначно передо мной правитель Холодного Оплота.

– Я рад слышать, что схож по внешности с моим прославленным отцом, но…

– Не только по внешности, – перебил лорда старик. – И ваши деяния и деяния вашего отца уже вошли в историю Королевства.

– Благодаря вам.

– Я лишь записываю… Но вы определенно пришли не за тем, чтобы услышать от меня о вашем сходстве с отцом. Я полагаю, у вас есть вопросы?

– Да, мастер летописец, есть. Но для начала, – лорд достал из кармана небольшой свиток пергамента, – для начала отправьте это в Холодный Оплот. Послание моей жене, и послание генералу моей армии.

– О, полагаю война близко, лорд Ликард?

– Ближе некуда, мастер летописец.

– Ну хоть будет о чем написать, – старик улыбнулся и взял протянутую Ликардом записку. Из своего кресла он вставал достаточно долго, но потом на удивление быстро поковылял до дальней стены этой комнаты, возле которой высились огромные голубятники: несколько длинных но тонных клеток для почтовых птиц, в которых сверху вниз порхали белые, серые и даже рыжие голуби. Если бы не осознание того, что невыносимый запах птичьего помета – это работа именно этих прекрасных созданий, то их постоянными «танцами» внутри клеток можно было даже залюбоваться.

Тем временем старик открыл небольшое окошко в одной из клеток, и к нему почти мгновенно подлетело несколько наиболее проворных птичек. Ликард не знал, по какому принципу летописец выбирает голубя, но подумав несколько минут седовласый остановился на белой птице. Он взял ее, привязал к лапке послание и отпустил. Несколько мгновений она порхала по залу, но потом нашла небольшое окошко и вылетела наружу.

– Ну что же, лорд Ликард – начал старик, возвращаясь к своему рабочему столу, – вы же не только за тем, чтобы воспользоваться услугами голубей сюда пришли?

– Хм, да мастер, вы правы.

– Да? Тогда говорите. На какие такие вопросы вы ищете ответ?

– Мастер Летописец, – Ликард сглотнул, – для начала у меня будет небольшая просьба. Все, сказанное в этой комнате, должно остаться здесь. Вы дадите слово, что никто не узнает о нашей беседе. Иначе я даже не буду пробовать что-то спрашивать.

– Ахахах – вдруг засмеялся старик, дойдя до стола и усевшись на свой старый, но крепкий стул. – Вы просите меня дать слово? Право же, вы удивляете меня, лорд Ликард. Я же не из знатного рода, я никому никогда не давал обещаний, ибо ни для кого в этом городе мои обещания ничего не стоят. Всем важно только то, что я напишу в летописи. Если же у кого-то есть ко мне дело, то он либо приказывает мне что-то делать, либо угрожает расправой, если я не соглашусь. Вы чуть ли не первый, кто действительно просит, да еще и верит слову. Это довольно опрометчиво кстати.

– Да, мастер летописец, как-то так сложилось, что в последнее время я опрометчив. Так что же мне делать в итоге? Приказывать или угрожать?

– Ну, приказывать вы мне не можете, так как у вас нет власти в этом городе. А вот угрожать можете вполне. Но вот незадача, если будете угрожать, то достоверность предоставленной мною информации я гарантировать не могу.

– И я это понимаю, потому и прошу о секретности… А вот достоверность бы не помешала.

– Хм, – мастер склонил голову – думаю, что человеку, который просит, а не требует, можно и помочь. Только я надеюсь, вы знаете, что если король прямо спросит о цели вашего визита, то я обязан буду ответить.

– Да, мастер, понимаю. И не требую от вас неповиновения. Но скоро начнется война, у короля много забот, и ему не до моих вопросов. От вас в первую очередь требуется не вспоминать о моих вопросах. Если королю уж так сильно захочется все узнать… Что ж, тогда ответьте. Но если нет, то и забыть об этом можно достаточно быстро.

– Вот видите, лорд Ликард, в прошлом предложении вы упоминали о требованиях. Все же это скорее не просьба, – он поднял голову, и на его лице была странная улыбка. – Но я в любом случае планировал ответить вам.

– Спасибо, мастер. – Ликард поклонился.

– Ну что же, тогда задавайте свой вопрос. – Летописец откинулся в кресле и немного отодвинулся от своего извечного рабочего места.

– Это вопрос религии, мастер, – Ликард неосознанно засунул руку в карман и достал оттуда небольшое деревянное солнце. – Вы наверняка знаете о моей новой вере. Об истинной, по моему разумению вере. Я очень сильно желаю знать, что говорит по поводу моей веры история. То, о чем молчит Великая книга Одиннадцати. Я хочу знать больше о Темной Эпохе, о времени, когда Королевства не существовало, а по Ландлэнду ходили Боги. О времени Золотой Империи, великого дракона Смелака… О времени Лиссе.

– Хах, но я историк, а не священник. Я знаю факты и руководствуюсь фактами, а о Темной Эпохе ходят только легенды и сказания, в которых правда прочно переплелась с откровенным бредом. Не лучше ли спросить о тех временах старейшину Максимилиана, или, если вам претит сама церковь Одиннадцати, то не больше ли расскажут пророки Лиссе, коих в последнее время, к стати, особенно много?

– Нет, мастер, я хочу получить ответы от вас. – Он взглянул в глаза старика. – Говорят, вы изучали древние свитки еще в юности, но также говорят, что память ваша подобна граниту, и хранит все, некогда вами прочитанное, из-за чего вас – простолюдина и выбрали летописцем при Великом Джарлене. Это правда?

– Ну, на память я не жаловался никогда.

– Вот и отлично, – Ликард ухмыльнулся – тогда просто расскажите мне о тех сказаниях. Расскажите обо всем, что связанно с Лиссе.

– Хорошо, – старик откинулся в своем кресле еще сильнее, теперь он доставал до края своего стола только кончиками пальцев. – Я расскажу все, о чем знаю, ведь это часть моей работы – просветлять жаждущие древних знаний умы. Но помните, лорд Ликард, желаемых вами ответов вы можете не получить.

– Меня не интересуют желания, даже мои желания не важны. Мне просто нужно хоть приблизительно знать то, что было на самом деле!

– Начнем тогда, – старик повернул голову к голубятникам, – вон там есть стул, возьмите его, общий пересказ легенд о Лиссе и времени Смелака будет длительным. Вам лучше присесть.