Глава IV. Очередные страхи и треволнения

Даша уже третьи сутки находилась у своей тетки, проживавшей в северо-восточной части столицы в одном из многоквартирных домов, теснившимся среди многочисленных новостроек; те в свою очередь были возведены совсем недавно, а располагаясь в районе Северное Медведково, едва не доходили до МКАД, практически сливаясь с городом Химки. Шалуева Ирина Ильинична никогда не была замужем, предпочитая официальным отношениям гражданские браки, которые, как известно, ни к чему не обязывали; в настоящее время она была без спутника жизни и, живя одиноко, очень обрадовалась посещению любимой племянницы. Касаясь ее характерных особенностей и общественного положения, стоит отметить, что еще в молодости женщине повезло устроиться работать в солидную финансовую компанию, где она смогла заработать себе и трехкомнатную квартиру, и дорогую иномарку, выпущенную одним из самых солидных немецких концернов, носящего название «мерседес»; дальше следует обратить внимание на ее внешность – а вот здесь можно сказать, что в свои тридцать пять лет это была очаровательная, симпатичная красавица, имевшая очень эффектные формы, ничуть не наделенные лишними килограммами; она была очень похожа на Дарью как лицом, так и телом, единственное, выглядела чуточку старше (однако с нанесенной косметикой они почти что не отличались, и исключение составлял лишь цвет волос: у более зрелой красавицы они были исключительно черные). Узнав, что девушка приехала к ней на предположительно долгое время, в ходе чего собирается вначале посещать подготовительный курс обучения, а потом поступить в одно из театральных училищ, Ирина Ильинична вызвалась принять самое активное участие в намеченной ею программе, а заодно и помочь, если вдруг возникнут непредвиденные проблемы.

В десять часов утра в дверь квартиры, где находилась Дарья, раздался сперва звонок, а потом и громкие, почти барабанные, стуки.

– Откройте! – грубо кричали с той стороны, не особо церемонясь в своих выражениях. – Это полиция!

Зеленоглазая красотка еще спала: она намереваясь идти оформляться на подготовительную, несомненно платную, подготовку (деньги у этой семьи имелись и недостатка в их наличии не было) лишь в послеобеденное время, а значит, можно было предаваться этой сладостной процедуре, особо не заморачиваясь. Неожиданно сквозь глубокий сон, как будто откуда-то из далека, она стала слышать какие-то посторонние, неестественные шумы, требующие ее обязательного внимания; однако ее мозг настолько не хотел расставаться с царством Морфея, насколько никак не мог вырваться из спокойной, счастливой дремы (являясь молодой девушкой, Даша не могла долго заморачиваться на одних и тех же переживаниях, поэтому уже успела «откинуть в сторону» все, что с ней приключилось за последнее время; таким образом, она полностью успокоилась, будучи уверенной, что ростовский маньяк в Москве ее не достанет). Вместе с тем звуки становились все громче и громче, а соответственно, волей-неволей ей пришлось просыпаться.

– Открывайте, или мы выломаем, «к чертям», вашу дверь! – выходя из себя, орал с той стороны грубый голос Игоря Калистратова.

– Может, дома никого нет, – вторил ему более рассудительный Ремишев, засомневавшийся, что такой грохот сможет оставить хоть кого-нибудь равнодушным, – хозяйка, – предварительно они узнали, кому принадлежит эта квартира, – вероятнее всего, находится на работе, а ее гостья тоже могла отправиться на какую-нибудь молодежную тусовку, либо попросту бесцельно побродить, «поротозейничать», а заодно и поглазеть на наш бесподобный и благоустроенный город.

Ни тот ни другой не догадывались, что Шалуева в этот момент набирала по мобильнику свою тетку и сообщала ей о происходящих событиях.

– Тетя Ира, – говорила она в телефонную трубку, спросонья не понимая, что же такое творится, и начиная страшно паниковать, – в квартиру громко стучат… говорят, что они являются полицейскими, и требуют срочно открыть. Что мне делать?

– Не вздумай впускать кого бы то ни было, – получила девушка однозначный ответ, – постучат и уйдут, а вечером я сама к ним доеду, и прихвачу с собой адвоката; мы съездим с ним в отделение – вот там и определим, что им до такой срочной степени вдруг сделалось нужно.

– Они угрожают двери сломать, – чуть не плакала Даша, уже не на шутку перетрусившая из-за угроз и постоянного шума.

– Не бойся, – убеждала ее Ирина Ильинична, более уверенная в себе и знавшая все права и возможности, которыми обладает полиция, – ничего они не сломают: для этого нужны очень веские основания. Если же они на это решатся, то я закидаю их жалобами! Сиди смирно, как будто квартира пустая, а если потерпишь минут пятнадцать, то все непременно закончится. Я бы приехала, чтобы самой убедиться, что у тебя там происходит, но у меня намечается очень важное совещание, поэтому я смогу освободиться лишь к вечеру. Все, мне некогда… давай там, держись.

Как и утверждала хозяйка квартиры, активности полицейских хватило всего на десять минут, после чего майор, весь «исплевавшийся», харкнул последний раз и грубо высказался:

– Ладно, «хрен» с ними! Вернемся сюда ближе к ночи, а сейчас поехали осматривать еще одну «кучу» трупов, среди которых на старом месте убиты два полицейских, а остальные «разбросаны» по национальному парку Лосиного острова и по всей близлежащей местности.

Возвращаясь к сказанному, чуть ранее, изучив новочеркасское поручение, майор доложил о нем руководству и получил заранее прогнозируемое задание – задержать приезжую девушку, обстоятельно ее допросить, а если вдруг окажется, что она по месту возможного пребывания пока отсутствует, то отправляться обследовать новые места происшествий, а за ней ехать позднее.

Чурилов же в этот день по имеющимся у него документам, свидетельствующим об окончании техникума по строительной специальности, оформился прорабом на один из строящихся объектов, куда, согласно его послужного списка, отмеченного в заимствованной трудовой книжке, его взяли без каких-либо нареканий (он действовал также, как и при жизни, стараясь замаскироваться среди обычного населения). С руководством он договорился приступить к своим обязанностям на следующее утро, а сам, установив себе в паспорт московскую регистрацию и убрав из нее ростовскую, отправился в отдел внутренних дел, чтобы, как говорят, поступить там на «гражданскую службу». Самым первым делом он обратился в отдел участковых, где предложил свои услуги в качестве внештатного сотрудника полиции, но по проведенной идентификации личности неожиданно выяснилось, что еще в молодости в городе Ростов-на-Дону он привлекался к уголовной ответственности, то есть получалось, что он не располагает необходимым доверием; однако тем самым он может быть использован для более эффективной работы, в связи с чем его отправили прямиком в уголовный розыск. Как раз к этому моменту вернулись с неудавшегося задержания Калистратов и Ремишев, собиравшиеся сделать короткую передышку, наметить дальнейшие планы оперативных мероприятий и выдвинуться впоследствии для изучения новых многочисленных трупов… именно к ним и был направлен Антон Ксенофонтович.