– Подожди, – Раевский задумчиво потер подбородок. – К чему ты рассказала про Эмираты? Хотела сказать, что у него появились большие деньги? Судя по всему, на одну его зарплату там не разгуляешься?

– Не совсем так. Он неплохо зарабатывал. Зарплата – не единственный его доход. Хватался за всё подряд: статьи за других писал, редактировал, даже переводил. Английский у него был отличный. Так что в деньгах особо не нуждался. Но скряга был ещё тот – каждую копейку считал. А если собрался в Эмираты, значит, нашёл лёгкие деньги. Халявные.

– Халявные, значит, – задумчиво покивал Раевский. – А на чём он ездил? Машина у него была?

– Была – серебристая «Тойота Камри». Не новая, конечно, но вполне приличная.

– Номер помнишь?

– Номер? – Маша на секунду задумалась, потом неуверенно продиктовала: – А…123А…Г.

– Точно?

– Вроде бы. Я вообще-то плохо номера машин запоминаю. Только свой знаю наверняка.

Раевский набрал номер на мобильном:

– Что там у вас, Паша?.. Понял. Так… Серебристая «Тойота» в посёлке не попадалась?.. Отлично, возвращайтесь к ней. Я сейчас подойду.

Отключившись, подполковник выразительно посмотрел на Машу и Артура:

– Его машина стоит неподалёку. Возле семнадцатого дома. Пошли, посмотрим.

Артур быстро поднялся. Маша тоже привстала, но Раевский насмешливо уставился на неё:

– Ты с нами собралась?

Маша кивнула. Оперативники переглянулись.

– Оставайся здесь и запри за нами дверь, – бросил Игорь, направляясь к выходу. – Думаю, мы ненадолго.

– Получается, ты был раньше знаком с ней, – не удержался от расспросов Артур, догнав во дворе Раевского.

Тот только коротко кивнул. Он шёл быстро, не оборачиваясь, словно торопился сбежать из этого места.

– А почему не узнал? Колись, напарник!

Раевский резко остановился. Артур уткнулся в его широченную спину и недовольно потер нос.

– Это внучка Ракитиной. Помнишь, я тебе рассказывал про неё? – Артур молча кивнул. – Я её соплячкой последний раз видел, лет… восемнадцать назад. Точно. Ей тогда десять было, мне – четырнадцать. Как я мог её узнать?

– Зато какая выросла! – Артур присвистнул. – Если бы не Светка…

– Заткнись! – Раевский резко обернулся. – Она мне как сестра.

– Да ладно тебе… – Артур умолк, но во взгляде читалось явное недоверие.

Они продолжили путь молча. Артур украдкой косился на друга: «Нет, брат, тут что-то нечисто. Сестра! Насмешил».

Артур не завидовал – он искренне радовался за друга. Маша ему понравилась сразу. Не только потому, что была очень красива, но и как человек: простая, без жеманства и кокетства, умная, успешная, состоятельная. А её фигура… Артур мысленно представил два аккуратных холмика, которые даже под бесформенным худи выглядели настолько аппетитно, что… Он закрыл глаза и мечтательно облизнулся.

Ни одна из женщин, с которыми его друга сводила судьба, даже близко не стояла с этой нимфой. Раевский дважды был женат и оба брака закончились одинаково: жена быстро понимала, что работа оперуполномоченного отнимает львиную долю времени, и даже то, что Раевский – человек довольно обеспеченный и не зависит от скромной полицейской зарплаты, не могло спасти брак. Как только женщинам надоедало мириться с его вечным отсутствием, и они начинали предъявлять претензии – Игорь без колебаний разрывал отношения.

«Тебе просто не встретилась та самая», – повторял Артур. Игорь не спорил. Возможно, так оно и было, хотя женского внимания ему всегда хватало. Находились и такие, которые умудрялись ненадолго поселиться в его квартире. Но чтобы желать кого-то до дрожи в коленях, до безумия – подобного с ним не случалось.

Раевский действительно не бедствовал. Две элитные квартиры – профессорское наследство по обеим линиям – дед по отцу и вовсе был академиком – обеспечивали стабильный арендный доход. Сам же он обосновался в просторной родительской квартире в престижном районе. Родители-дипломаты почти не бывали в России – их жизнь проходила за границей. Во время редких визитов на родину они предпочитали жить в загородном доме. Так что роскошные метры в центре столицы оставались в безраздельном владении Игоря.

«Внучка Ракитиной» – эти слова не выходили у Артура из головы, пока он шагал за Игорем. Он знал об истории семьи друга, о трагической гибели деда и бабушки, родителей матери. Семнадцать лет назад их замучили на загородной даче. Не просто убили – именно замучили.

Грабители вломились в дом и несколько часов истязали стариков, выпытывая, где те хранят деньги и драгоценности. А на даче не было ни того, ни другого…

Игорь тогда жил в Италии с родителями, и они решили оградить пятнадцатилетнего подростка от страшной правды, скрыли от него подробности трагедии. Даже на похороны улетели без сына.

До самого окончания МГИМО Игорь оставался в неведении об истинных обстоятельствах смерти родных. Правду ему открыла Ракитина – давняя подруга его бабушки. Именно тогда он принял решение: получив диплом, пойти служить в полицию.

Последовал чудовищный скандал. Отец орал в телефонную трубку так, что казалось, аппарат не выдержит этой ярости. Но сломить сына ему не удалось. Пять лет они не разговаривали. Только мать поддерживала связь – иногда даже останавливалась у него во время визитов в Россию. Она регулярно присылала посылки с одеждой, что одновременно забавляло и раздражало Игоря, хотя, нужно признать, вкус у мамы был безупречный.

Всё изменилось, когда Игорь перешёл в Главк, войдя в элиту сыска. Раевские наконец могли гордиться своим сыном. Отец смягчился.

Только один вопрос так и остался без ответа – дело о гибели стариков по-прежнему числилось нераскрытым.

Игорь с Артуром подошли к серебристой «Тойоте», где их уже ждали оперативники Кислов и Маслов. Капитаны прервали тихий разговор и сделали шаг навстречу.

– Что имеем? – спросил Раевский, окидывая машину тяжёлым взглядом.

– Дверь не заперта, – доложил Маслов, указывая на водительскую сторону. – Ключи лежат на сиденье. Мы пока только визуально осмотрели, через окна. Вызывать экспертов?

– Артур, свяжись со Степанычем, – кинул подполковник.

Артур полез за телефоном. Слушая длинные гудки, он нервно закатил глаза, потом глухо пробурчал в телефон:

– Степаныч, это Авакян. Возвращайся, мы тут тачку нашли… Да, его.

Тем временем Раевский, спустив рукав куртки на ладонь, потянулся к ручке передней двери. Кислов молча тронул его за плечо и протянул пачку салфеток.

– Спасибо, – кивнул Игорь.

Используя салфетку вместо перчатки, он осмотрел салон. Картина была ясна – кто-то основательно потрудился здесь: сиденья сдвинуты, коврики перевёрнуты, бардачок зияет пустотой. Его взгляд сразу выхватил кожаный бумажник, валявшийся у переднего сиденья.

– Степаныч в пути, – сообщил Артур, пряча телефон.

Раевский, не отрываясь от осмотра, бросил:

– Ребята, остаётесь дожидаться эксперта. Потом – по этому адресу. – Он показал Маслову экран своего телефона. – Квартира нашего утопленника.

– Игорь, может, поторопимся? – нетерпеливо предложил Артур. – Пусть сейчас едут.

Подполковник медленно перелистывал содержимое бумажника, его пальцы задерживались на каждом документе.

– Паспорт, права… – пробормотал он, – даже кредитки на месте.

Он резко захлопнул бумажник и обернулся к Артуру. В его глазах читалось холодная злость:

– Спешить уже поздно.

Кислов и Маслов переглянулись.

– Ключей от квартиры нет. Значит, убийцы их забрали, – продолжил Раевский, его голос звучал почти бесстрастно. – Они наверняка уже побывали там. Что же они ищут? Ребята, пока Степаныч едет – давайте на обход. Соседние дома. Может, кто что видел.

Капитаны дружно кивнули и двинули к ближайшему дому.

– Что думаешь, майор? – обратился Раевский к Артуру.

– Вот стою и думаю – ты свидетель или как?

– «Свидетель или как»! – недовольно рявкнул Игорь. – Если тебе помощь не нужна – я пошёл. Сегодня вон сериал про ментов. Лягу перед телевизором – посмотрю на настоящих сыщиков.

– Ну-ну. Может, чему научишься, – хихикнул Артур. – А если серьёзно, на мой взгляд – хреновая каша заваривается. Думаю, всё выглядит так: этот хрен с горы нарыл какую-то информацию. Разговоры про деньги – неспроста. Либо взялся шантажировать, либо…

– Не «кого-то» – конкретно Колчина! – перебил его Раевский.

– Либо этот кто-то узнал, что у парня есть компромат, и стал за ним охотиться. Насчёт Колчина я бы не был так уверен. Маша толком ничего не сказала. Да, она что-то слышала, но даже фамилию вспомнила только с моей подачи. А если там была другая?

– А как же депутат? Она сказала, что речь шла о депутате.

– Игорь, ты себя слышишь? Эти обрывки фраз можно интерпретировать как угодно.

– Что ты предлагаешь?

– Дождёмся экспертизу. Точно будем знать, что это убийство – возбудят дело. Соберёмся, составим план.

– Тормози, Артур! Ты же прекрасно понимаешь, что это убийство.

– Понимаю. Но также вижу, куда тебя несёт. Ты в мыслях уже Колчина допрашиваешь. Правильно?

– Нет. Пока только следить собираюсь.

– А постановление суда у тебя есть? Это же не простой коммерс с рынка – это депутат. Мы его даже просто опросить не сможем. И потом – что ты ему скажешь? «Одна красивая девушка слышала, или ей показалось»?

– Хватит, Артур! – рявкнул Раевский. – Я понял, что ты не понял. Никого я допрашивать не собираюсь и версии за уши не тяну. Мне нужна информация. Из открытых источников, из закрытых, сплетни, слухи, мнения.

– Так и я о том же. Завтра ребята офис газеты прошерстят, пообщаются с Левинским. Может, он чего скажет. Дальше решим.

– Согласен.

– Игорь, так ты в каком статусе будешь? Выйдешь на службу?

– Ещё не решил. Завтра к следователю съезжу, потом решу. Может, дело яйца выеденного не стоит, а я отдых прерву. Кстати, завтра, когда приедем к следователю, привези мне запасную обойму к «Глоку». Она в сейфе лежит.

– Что значит «приедем»?

– Я с Машей приеду. Девушка после стресса, да и по пути нам.

– Ну да, конечно, – ухмыльнулся Артур. – А ты ствол с собой таскаешь?

– Привёз. А что? Лес всё-таки, да и места у вас тут опасные. Пошёл рыбу ловить – а поймал геморрой на всю нашу компанию. Надо дно в озере потралить. Может, там у тебя трупы штабелями лежат.

– У меня не лежат. Пошли, закончим с Машей.

– А ты ещё что-то хочешь спросить?

– В принципе, нет. Просто попрощаться.

– Я попрощаюсь за тебя. Всё, пока. Обойму не забудь.

«Обойму не забудь», – проворчал Артур, направляясь к машине.

Речь шла о запасной обойме к новенькому наградному «Глоку-17». Узнав о том, что их с Артуром наградят оружием, Раевский, вместо благодарности за спасение девочки, попросил её отца помочь получить именно эту модель – редкую для наград. Так друзья стали обладателями отличных стволов.

Майор Авакян направился к машине. Он не стал ждать оперов – им предстояло остаток дня провести с экспертом.

И о чём с ней говорить? Девочка из далёкого детства, о которой Игорь не думал восемнадцать лет, появилась словно призрак из прошлого, став невольным напоминанием о трагедии его семьи. Рана, вскрытая её бабушкой, уже почти зарубцевалась и почти не болела – лишь изредка давая о себе знать фантомными снами. И так странно, что он вдруг отчётливо вспомнил… Их дружбу? Нет, скорее просто детское общение – бесхитростное, мимолётное, оставшееся где-то там, за толщей лет. Они жили в одном доме, их бабушки дружили, они учились в одной школе – иногда шли домой вместе, иногда заходили друг к другу в гости.

Он жил у бабушки до четырнадцати, пока родители работали за океаном. Когда их перевели в Европу, они забрали его с собой. С Машей он расстался без всякого сожаления, без воспоминаний. А сейчас он вдруг вспомнил всё – словно это было вчера, словно кто-то включил плёнку со старой записью.

Ещё пару часов назад вид этой милой девушки не вызывал у него ничего, кроме охотничьего азарта – того, что всегда вспыхивал, когда начиналось новое дело. Она была просто свидетелем, возможным ключиком к тайне убийства её парня. Но теперь… Теперь всё изменилось. Оказалось, она – часть его жизни, и, как ни странно, не самая плохая часть. Самая лёгкая, самая беззаботная – счастливая. Своим появлением Маша не напомнила ему о трагедии – наоборот, пробудила лучшие воспоминания: о бабушкиной заботе, вечерах с дедом и его захватывающих рассказах, о том детском счастье, когда веришь, что родные защитят от любых бед.

Родные… Игорь поймал себя на мысли… что и Маша для него не посторонняя. Просто вдруг почувствовал это. Без слов и объяснений – она часть семьи. Грудь наполнила приятная теплота, словно от глотка крепкого чая в мороз.

Ему казалось, что за годы службы, после всего, что довелось повидать, после общения с самыми жуткими отбросами человечества, он превратился в жёсткого циника, утратил иллюзии и окончательно стал не способен на сантименты. Но сейчас… что-то таяло внутри. Было непривычно, приятно и – что удивительнее всего – волнительно.

Подойдя к её двери, он постучал, испытывая радостное возбуждение, осознавая странную перемену в себе.

Игорь даже не успел убрать руку, как послышался щелчок замка и дверь отворилась. «Быстро. Даже глазом…» – мелькнула мысль, и тут же сработала детская привычка. Память подкинула воспоминание об их детских пикировках и шутках друг над другом.

– Под дверью меня ждала? Приятно, – произнес он несколько развязно и лукаво подмигнул.

– Нарциссизм замучил? – парировала девушка. – Высоко себя несёте, товарищ подполковник.

Она по-доброму усмехнулась и отступила, пропуская его в дом. Однако он не спешил, невольно залюбовавшись ею. Маша переоделась и предстала перед ним в домашнем костюме бледно-сиреневого цвета, который идеально смотрелся на её стройной фигуре. Она распустила волосы и перехватила их белой шёлковой лентой. Девушка нанесла легкий макияж, сделавший черты лица выразительнее, а красоту ещё ярче.

«А у Артурчика-то губа не дура! И правда красавица!» Почему-то сердце наполнила гордость и чувство превосходства над другом. Вот у меня есть такая… И кто же?.. Подруга?.. Да можно сказать – почти сестра?! Впрочем, чёрт его разберёт! Однозначно – близкий человек. А ты завидуй молча, и слюни пускай.

Его друг не был ловеласом и не изменял жене. Для Артура семья – жена Светлана, два сына – была чем-то вроде священного тотема. Однако он бы не был кавказцем, если бы не любил пофлиртовать с женщинами. Жёсткий, иногда даже жестокий в работе, Артур был душой любой компании, преданным другом и любимцем всей женской части их управления.

Игорь прошёл в гостиную и плюхнулся в то же кресло. Маша устроилась на диване, прикрыв пледом поджатые под себя ноги.

– Тебя ещё морозит? – озабоченно спросил Раевский.

– Нисколько. Просто так уютнее. Нашли что-нибудь?

– Ничего существенного. Бумажник с документами – и практически всё.

– Ну хоть документы, – Маша приподняла указательный палец, намекая на важность находки.

– Они ему больше ни к чему. Да и нам… – Раевский наморщил лоб. – Хотя… есть плюс. Учитывая, что кредитки на месте – это явно не ограбление. Что-то другое они ищут.

– Ищут?! Думаешь, ещё не нашли?

– Уверен. В машине всё перевернули. И это после того, как сбросили труп в озеро. Бумажник оставили, а ключи и телефон забрали. Наверняка на квартиру поехали. Наши ребята сегодня проверят.

– А телефон им зачем?

– Если обыск на квартире ничего не даст – будут его связи проверять. Друзей, знакомых, любовниц…

Лицо Маши при последнем слове мгновенно вспыхнуло смущённым негодованием. Раевский запнулся и прикусил язык, поняв, что подобрал неудачное определение.

– Маш, ты не подумай…

– Раевский! Ты только не вздумай извиняться. Не порти образ крутого парня. – Маша широко улыбнулась, показав ровные зубки.

– Уверена, что я крутой? – незаметно для себя Игорь начал флиртовать, напрашиваясь на комплимент.

– Как говорит моя подруга. А она разбирается в бруталах. «Круче яйца вкрутую», – Маша произнесла это вполне серьёзно, выдержала паузу и неожиданно выдала с обидной претензией в голосе: – Я и мявкнуть не успела, как ты меня за шкирку домой отволок – раздел и спать уложил.

Игорь удивлённо раскрыл рот от её тирады. Но в глазах девушки плескался весёлый дьявольский огонёк – и он расслабился. Она просто дурачилась – её слова были лишь попыткой подразнить его.

– А кто она, твоя подруга – любительница бруталов? – вроде бы с безобидной колкостью спросил Игорь, но в вопросе содержался профессиональный интерес.

– Любительница? Скорее она профессионал, – усмехнувшись, продолжила пикировку Маша. – Три брака, и все мужья – как на подбор! Один круче другого.

– Выглядит – «по рукам пошла», – прищурился Раевский.

– Игорь! – обиделась за подругу Маша. – Не опускайся до пошлости. Просто два первых – это из разряда тупых качков. Тело есть – а мозг забыли положить. С третьим всё в порядке. Они уже три года вместе. Он у нас отделом руководит. Нормальный парень.

– Понятно, – Раевский больше не улыбался. – И всё-таки – подробней про подругу.

– Хорошо, – Маша недоумённо пожала плечами и отчиталась тоном, в котором звучали язвительные нотки: – Дарья Мельникова. Дочь Александра Егоровича Мельникова. Чиновник в правительстве Москвы, – брови Игоря удивлённо приподнялись на мгновение. – Мы партнёры по бизнесу со дня основания. Не замечена, не участвовала, не состояла. Да! И ещё! Мы очень близкие подруги.

– Замужем?

– Я же говорила. Муж – Рябцев Роман Владиславович. Начальник отдела маркетинга в нашей фирме. Хороший парень.

– Ты, Маш, не заводись, – попытался урезонить девушку Раевский.

– Не заводись?! Я же вижу, куда ты клонишь. Подозреваешь мою подругу!

– Я ещё никого не подозреваю. Это обычная практика. Мы должны отработать близкий круг.

– Чей?!

– Твоего парня.

– Бывшего парня! – злобно рявкнула Маша.

– Хорошо. Твоего бывшего парня, – Игорь говорил абсолютно бесстрастным голосом, словно его никак не задевал тон собеседницы. – И ничего обидного я в этом не вижу. Люди никогда не могут поверить в предательство близких. Но практика показывает…

– Ты совсем офигел, Раевский! Чтобы Даша… – Маша едва не задохнулась от возмущения.

– Вот об этом я и говорил, – вздохнул Игорь. – Кстати, твоё алиби тоже будут проверять.

Он нарочито равнодушно зевнул в кулак и, не мигая, уставился на девушку.

– Ты… ты сейчас о чём?! Думаешь, это я его… придушила и в озеро?!.

– Придушила?! – Игорь хитро прищурил один глаз. – Откуда знаешь, что его задушили? Даже мне эксперт ещё не сообщил причину смерти.

– Ты… Ты… Гад! Мразь! Сволочь мусорская!

– Чего-о-о?! – Игорь не выдержал и расхохотался так, что у него из глаз брызнули слёзы.

Он ничего уже не видел из-за них – и потому не успел увернуться от диванной подушки, запущенной ему в лицо. Подушка прилетела точно в цель. Маша вскочила на ноги, указала пальцем в сторону двери и заорала:

– Пошёл вон, мерзавец!

– Сидеть! – грозно рыкнул Раевский, приподнимаясь. – Села и заткнулась!

Маша словно оцепенела, не сводя глаз с надвигающейся на неё массивной фигуры, затем попятилась и медленно опустилась на диван.

Игорь подошёл, присел рядом и обнял её за плечи:

– Успокоилась?

Маша смотрела в пол, сцепив пальцы, и молчала.

– Посмотри на меня, – тихо сказал Раевский, легко потянув её за плечо.

Она подняла голову и встретила мягкий взгляд карих глаз – не угрожающий, не насмешливый, а полный нежности и заботы.

– Это была репетиция перед завтрашним допросом.

– Репетиция? Ты хочешь сказать…

– Всё, что я спрашивал, завтра будет спрашивать следователь. И про ваши отношения, и про причину расставания, и про подругу, и про Сашу, и про Вадика…

– Какого Сашу? – не поняла девушка.

– Условно. Но поверь, в окружении твоего бывшего найдётся какой-нибудь Саша. И следователь будет спрашивать про его отношения с твоей подругой.

– Отношения Даши с Сашей? – растерялась девушка.

– Очнись! Про отношения Артёма и Даши!

– Никаких! Они и виделись-то пару раз. На праздниках…

– Вот этого не говори! – перебил Игорь. – Только: «Здоровались. Не общались». И ещё: развёрнутых ответов не давай. Никаких рассуждений. Только: «Да», «Нет», «Не помню», «Не знаю». Про отношения с Артёмом – тоже кратко: «Встречались, разошлись». У него своя жизнь – у тебя своя. И не бойся. Теперь я за тебя в ответе – никому в обиду не дам.

– Почему? – тихо спросила девушка, не сводя с него глаз.

– Что почему?

– Почему в ответе?