Глава 4

Как ни странно, он не последовал за мной. Чему я была искренне рада. Одиночество и тишина – одно из самых лучших лекарств. Именно этого мне не хватало в данный момент.

Первым делом решила искупаться, да вот незадача, то ли день у меня сегодня дерьмовый, то ли я такая счастливая, но как всегда, воды горячей нет. Окончательно расстроившись, я вернулась в комнату и, присев на кровать, обвела печальным взглядом комнату.

Все казалось таким странным и чужим. Словно это не я прожила здесь два года. После слов Кости все стало непривычным и каким-то несуразным.

Старый расшатанный стол в дальнем углу, заваленный альбомами, красками, блокнотами, карандашами и много чем еще. Рядом такой же старый стул, ножка которого едва держится. Это и еще доисторическая кровать-сетка, на которой сижу. Все это уже было в квартире, когда я сюда въехала. Остальное – два кресла, маленький поцарапанный столик и многое другое я сама собирала. Да, не всегда это покупалось, иногда находила возле подъезда, а иногда… Это все, что ранее казалось имело свою ценность, резко стало противным.

«И как я могла столько лет прожить в подобном месте?» – подумала, сожалея, что не могу позволить себе лучшее.

Почувствовав некое опустошение и резкую усталость, прилегла, уставившись на тумбочку, на краю которой стоял пузырек с лекарством. Долго на него смотрела, не решаясь принять очередную дозу.

Я надеялась, что если сейчас приму таблетку, то на утро все станет как прежде. Словно не было в моей квартире постороннего парня. И я не видела, как менялось его лицо. Будто это был очередной кошмар, о котором утром уже забуду. На этой мысли я провалилась в сон, так и не приняв таблетки…

«Как говориться: мечтать не вредно, вредно не мечтать», – думала я, идя по ночной холодной улице.

Не нужно быть гадалкой, чтобы понять: это наш район. Трудно его не узнать. Фонари не горят, повсюду мусор, стены разрисованы граффити, полуразрушенные многоэтажки, в которых еще нет-нет да горит в окнах свет. Да и улиц тут немного, чтобы не знать их как свои пять пальцев.

Я еще не знала, что именно поджидает меня на этот раз, но точно ничего хорошего. Раньше мне не нравилось находиться в параллельной реальности, но сейчас было по-другому. Предвкушение и любопытство – эти чувства впервые зародились внутри меня вместо страха. Прошлой ночью я наконец-то поняла, что могу делать, что захочется мне, и не слушать недовольное шипение позади. И это мне определенно нравится, поскольку я не обязана больше убивать.

Медленно идя вперед, я прислушивалась к ночной темноте. Шаг за шагом я шла, опасаясь, что вот сейчас все резко изменится. Всегда так было: вроде уже знаешь, что тебя ждет, а когда неожиданно перед тобой меняется картина, тут волей-неволей вздрогнешь.

И словно вторя моим мыслям, передо мной возник тупик. Темнота стала медленно рассеиваться под лунным светом, и перед глазами предстала необычная картина.

Трое крупных мужчин. Люди. Смачно ругаясь, они пытались справиться с противником. Облаченные в кожаные куртки, с кастетами на руках, втроем они нападали на одного, во многом уступающего им в размерах и силе парня. Уклоняясь от ударов, с усмешкой на губах, он словно дразнил этих мужчин, заставляя их снова и снова атаковать.

Я узнала этого парня. Я не знала, специально он все это подстроил или, может, подобное развлечение у него в порядке вещей. Но смотря на то, как Костя уверенно уходит от ударов, не забывая иногда наносить ответные, склонялась больше ко второму варианту.

Впрочем, волновало меня сейчас другое. Для чего здесь я?

Оборотней, помимо Кости, тут нет. Судя по тому, как вымотались его противники, парню ничего не угрожает. А если учесть, что я прихожу только за оборотнями, ну, насколько я успела понять это, то моего нового знакомого ожидает сюрприз. Очень неприятный.

И вот дилемма, я не знаю, стоит ли предупреждать его об опасности или нет. С одной стороны, я наконец-то избавлюсь от надоедливого парня, а с другой… В общем, жалко стало его.

– Тебе пора уходить, – негромко сказала я, пристально смотря на Костю.

Вздрогнув, он обернулся, словно не ожидал увидеть здесь свидетелей. Встретившись со мной взглядом, Костя замер, пропустив удар. Выругавшись, он одним ударом отправил мужика в нокаут, вынудив остальных потрясенно застыть.

Сплюнув кровь, Костя устремился ко мне, больше не обращая внимания на мужчин.

– Какого лешего ты тут забыла? Еще и вырядилась невесть во что! – раздраженно выплюнул он.

Я не сводила с него глаз, прислушиваясь к окружающим звукам, ожидая, что вот сейчас они появятся. Мне было все равно, что он сказал, и что злится. Меня волновало совсем другое – причина смерти Кости.

И наконец, случилось то, чего он явно не ожидал, впрочем, как и я. Один из мужчин достал пистолет и, прицелившись, выстрелил.

А ведь я думала, что появятся оборотни, завяжется бой и кто-то обязательно погибнет. По крайней мере, всегда все происходило именно так. Всегда, но с некоторых пор все идет по-другому.

Костя не видел этого, зато он услышал выстрел и успел обернуться. А дальше все произошло так быстро, что я сама испугалась.

Время замедлилось.

Я оттолкнула парня в сторону, устремляясь к мужчине. Еще никогда я не вмешивалась в ход событий, предпочитая быть сторонним наблюдателем. Хотя, кого я обманываю! До этого самого момента я и думать не могла, чтобы предотвратить чью-то смерть или убить того, кто заслуживает этой участи. Но сейчас я готова была покарать всех и вся…

Нет, не потому, что мог погибнуть Костя, а потому, что мне надоело быть марионеткой в ее руках! С этого момента только я буду решать, кому жить, а кому умирать. И ее грозное шипение за спиной меня не остановит!

Обхватив лицо стрелявшего мужчины руками, я заглянула в его удивленные глаза, в которых всего за миг промелькнула вся его никчемная жизнь. Вся боль, принесенная семье и окружающим, смерти, которые лежат на его руках, и страх что он сеял. За доли секунды я прожила его жизнь, понимая, что мне ничуточки не жалко этого гада. Через мгновение мужчина рухнул как подкошенный с безжизненным взглядом, в котором навсегда застыл страх.

Я видела, как у другого мужчины во взгляде зарождаются ужас, непонимание, растерянность. Но через мгновение и он лежал поверженный на земле рядом с товарищем.

Одно плавное движение – и я сижу над последним мужчиной, лежащим в бессознательном состоянии. Внимательно в него вглядываясь, я пыталась решить для себя, убивать или нет. И в тот момент, когда моя рука почти коснулась мужчины, меня неожиданно остановили. Вздрогнув, я обернулась, встретившись с недовольным взглядом Кости.

– Не нужно, – продолжая хмуриться, сказал он.

Видеть в его глазах все то, что видела у остальных, было обидно. Ведь я ему жизнь спасла, а он боится. Неприятное чувство поселилось в груди.

Отмахнулась от эмоций и поднялась, смотря пристально на парня. Но всего мгновение – и я увидела за его спиной ту, кто всю жизнь скрывалась от моего взгляда. Она все время была рядом, успокаивала, направляла, пугала и заставляла ненавидеть жизнь. Сейчас же она во всей красе нависла над Костей.

Черный длинный плащ с глубоким капюшоном и темнота. Она словно парила над землей. Черный туман окутывал ее высокую фигуру. При одном взгляде на нее хотелось сбежать и спрятаться. Вот только от нее не убежишь.

Медленно подняв руку, она попыталась прикоснуться к парню. Страх, от которого, казалось, я избавилась совсем недавно, вновь окутал меня. Я поняла, что она хочет сделать, и была всем своим естеством против этого!

– Нет! – вскрикнула, быстро огибая парня и становясь между ними. – Не смей этого делать! – воспротивилась ей.

– Ты чего? – услышала взволнованный голос Кости позади и почувствовала, как он прикоснулся ко мне.

Я не стала ничего ему отвечать, продолжая внимательно следить за Смертью. Склонив голову набок, она словно задумалась над чем-то, а приняв какое-то решение, медленно опустила руку. Не знаю как, но я поняла, что Косте сейчас лучше убраться отсюда как можно дальше.

– Костя, уходи, – негромко произнесла я, не отводя глаз от черного силуэта.

– Что?! – удивился парень. – Я никуда не уйду, пока ты не объяснишь, что это было! – запротестовал он.

– Не сейчас, – бросила раздражаясь. – Я все объясню, но потом.

Я не готова была еще к одной смерти, не сейчас. Ни когда-либо!

– Нет уж, сейчас или…

– Я сказала, потом! – разозлившись, прошипела, повернувшись к нему.

Вздрогнув, он отступил. В его глазах появился страх, а в моем сердце боль. Больно было видеть, как сильный, самоуверенный парень боится хрупкой девушки.

– Хорошо, потом так потом, – пробурчал Костя, отступая. – Я подожду тебя дома, – сказал и скрылся в ночи.

Когда я вновь обернулась, то нос к носу столкнулась с пугающей темнотой, что словно живая, струилась из капюшона Смерти. Она приблизилась ровно настолько, насколько позволяло расстояние. При желании я могла разглядеть в темноте ее лицо. Вот только такого желания я не испытывала.

– Ты же знаешь, что не имеешь права привязываться к людям?! – прошипела темнота. – Их потом очень тяжело отпускать.

Знаю. Она шептала об этом постоянно. Что я не имею права иметь друзей, семью. Не имею права влюбляться и быть любимой. И еще много на что я не имею прав. А я всегда хотела иного. Друзей, чтобы было с кем поговорить. Семью, чтобы было кому меня поддержать. Я хотела быть счастливой, веселой и не знать страха. Но кроме одиночества и боли, ничего не получала.

– Я не… – хотела сказать, что не забыла, чему она меня учила, но меня перебили.

– Тсс… – прошипела она, прикасаясь к моему лицу.

Я ожидала, что сейчас увижу кости вместо плоти. По крайней мере, я всегда представляла ее такой, как ее рисуют. Но я ошиблась, это была вполне обычная женская рука с длинными худощавыми пальцами и ухоженными ноготками.

Она прикоснулась к моей щеке, нежно погладив, а после заправила локон мне за ухо, с грустью сказав:

– Нужно было отпустить его сейчас, потом будет больнее.

– Нет, – сказала, упрямо качнув головой, и отступила от нее. – Не хочу! Надоело! – словно капризный ребенок повторила: – Я больше не буду этого делать!

Не знаю, почему она появилась именно сейчас. Не два года назад, когда я почти умирала с голоду, не год назад, когда стояла на мосту, желая покончить с такой жизнью. А именно сейчас, когда я решила, что больше не хочу быть убийцей. Не хочу, чтобы перед смертью они видели меня, а не ее.

– Глупая девчонка, – произнесла устало она, опуская руку. – Ничего, придет время, мы это обязательно обсудим, а сейчас тебе пора.