– Нет, мамочка, не могу, планирую на работу идти, меня в столовую приглашают. Там рабочие требуются, – ответила Стеша.

– Ну, как знаешь, дочка, хотя ты будешь среди людей, так будет лучше. Ты молодая, тебе нужно устраивать свою жизнь, а здесь что – деревня.

Время пришло злое, голод дал о себе знать в том же 1933 году. Люди падали прямо на улицах и умирали. Кого где застанет лихой час. Трупы умерших хоронили в одной могиле, по несколько человек, поскольку у многих не было живых родственников. Кто чувствовал хоть какую-то жизненную силу, старался, боролся со смертью, а может быть, то была ответственность за своих детей. Те пешком по морозу ходили в колхозное поле из мерзлой земли дергать свеклу, которая осталась неубранной. Всё равно такая замороженная свекла пропадет. Те семьи, у которых в доме была корова, спаслись от погибели.

Очень ослаб Никита, муж Анны Григорьевны. Больше лежал, ходил мало, ноги стали пухнуть, а затем и вовсе он занемог. Как не отпаивала его Анна баландой, затертой из пшенной муки, видимо, этого было мало. Мужик все-таки большой, а вскоре он и вовсе отказался от еды.

– Анна, детей береги – это моя просьба, – всё приказывал Никита, – я долго не протяну, сама видишь. Мне уже ничего не поможет.

Анна молча слушала и тихо плакала, а как уберечь, как сохранить жизнь детей, ну как? Сама у себя спрашивала.

Вскоре Анна похоронила мужа. Сама практически ничего не ела, берегла кой-какую еду для детей. Всё надеялась, может, что-то изменится, молилась, чтобы всё быстрее закончилось. «Пусть Господь даст хоть какую-нибудь помощь, чтобы спасти детей». Подошла к иконе, что висела на стене, протянув руки к образу в молитве, и чуть приподняла ее и случайно оттянула к себе. Вдруг из-за иконы Божьей Матери посыпались деньги. Да так много. И крупные, и мелкие купюры. «Господи, что это? Я схожу с ума, или это, правда, деньги?» Анна присела, стала рассматривать их.

«Ах, сукин ты сын, как же ты так мог? – стала плакать и причитать, обращаясь к своему покойному мужу Анна. – Жил в семье, а деньги прятал, не давал ни мне, ни детям. Дети ничего не видели, не было на что купить ни одежды, ни обуви, ни гостинцев. А теперь что эти деньги стоят? Они давно обесценились, на них ничего не купишь, они просто пропали. Хоть бы дом достроил до конца, крыша протекает».

Так Анна просидела долго, вспоминая всю свою молодость, богатого жениха, от которого ушла к Никите, а что она видела с ним, Никитой? Счастье, достаток? Да время такое пришло, и в это время ей и ее детям пришлось жить. Плакала Анна не от того, что время тяжелое пришло, а потому, что выбрала не того мужа. Повелась, дурочка, поверила, умел красивыми словами бросаться, умел завлечь, а толку? Больше ничего не умел, работать не хотел. «Меня присмотрел лишь потому, что я из богатой семьи». Погоревала Анна, как будто легче на душе стало. Надо думать, как дальше жить. «Я теперь одна ответственная за жизнь своих детей. Не стоит убиваться, надо беречь свои силы, – утешала себя Анна, – они мне еще пригодятся».

Утром следующего дня приехала Стеша. Увидев мать, она заметила, что та как будто постарела, но не подала виду.

– Как вы тут без меня? Я вижу, ты совсем слабая, хоть понемножку надо есть, я понимаю, дети, но они без тебя не выживут, – продолжала Стеша. – Я приехала с предложением. Хочу забрать Ульяну к себе в няньки, а сама пойду на работу, предложили на раздачу хлеба населению по карточкам.

– А возьмут ли? – засомневалась Анна.

– Надеюсь на лучшее, – уверенно ответила Стеша.

– Ты, дочка, сейчас Ульяну не бери, она мне помогает хоть в чем-то. А когда приступишь к работе, приедешь, заберешь.

На этом и договорились.

Утром Анна еле поднялась с постели, голова кружилась, в глазах темно. Что делать, как выжить, еды в доме осталось на несколько дней.

– Ульяна, поди сюда, дочка, – позвала Анна. – Давай, собирайся, сейчас пойдешь к дядьке Петру на бойню, ты знаешь, где я работала раньше. Он работает в цеху на разделке мяса, ну, там спросишь. Возьми с собой посудину и попроси: пусть нальет крови и даст обрезков мясных, хоть немного, – тихо говорила Анна.

– Ладно. – Ульяна выслушала просьбу мамы, начала быстро собираться, чтобы успеть к дядьке Петру, родному брату отца.

– Я сейчас, я быстро, ты только не вставай, полежи, пока я вернусь, – успокаивала девочка мать.

Ульяна пришла на бойню, вошла и стала на пороге. Чуть поодаль двое мужчин занимались своей работой, не особо обращая на ребенка внимания. Стоит себе девчушка и стоит. Долго стояла Ульяна, всё стеснялась подойти и попросить. Уже устала торчать у двери, замерзать начала. Вдруг один из мужчин позвал:

– Что хотела, дочка, к кому пришла?

– Я к дяде Петру, мама просила, чтобы налили крови и немного мясных обрезков положили, если возможно, – заикалась от страха Ульяна.

– Петро, это твоя племянница, это же дочка Никиты, брата твоего покойного.

Петро недовольно сквозь зубы процедил:

– Ну да. Я что им тут?

– Ах, какой же ты негодяй, – громко сказал напарник его. – Анна только схоронила мужа, двое малых детей, а тебе жалко дать немного еды в такое голодное время. Давай сюда, дочка, банку. – Налил всё, что просили, дал обрезков мяса. – На, неси домой быстрей, а то посинела уже от холода.

– Ой, спасибо, дядечку! – радостно воскликнула Ульяна. – Я сама умею, я сама приготовлю, а то мама очень слабая, – тарахтела Ульяна.

Ульяна приготовила под руководством Анны сытный ужин. Анна взяла две ложки еды и отошла в сторону. «Чем завтра кормить детей?». Эта мысль не давала ей покоя.

Наутро приехала Стеша. Она приезжала регулярно, если не каждый день, то через день обязательно. Несколько кусков хлеба сразу выложила на стол.

– Что это за хлеб, где раздобыла, дочка? – спросила мать. – Какое счастье, ты моя спасительница. – Анна поцеловала Стешу.

– Я работаю на раздаче хлеба людям по карточкам, – пояснила Стеша. Анна молча слушала.

– А этот хлеб откуда у тебя? – спросила чуть позже. – Здесь ведь целых шесть кусков.

– Мама, за этим хлебом люди не придут, если кто умер, то порции нарезанные всё равно остались, а порции режутся по сто пятьдесят граммов на всех живых с вечера, утром раздача.

– Значит, хлеб получается поминальный? – спросила Анна.

Стеша, чтобы переключить мать на другую тему, стала просить ее отпустить Ульяну в город.

– Будет жить у меня. Мне нужно работать, а Ульяна станет помогать с ребенком, пока меня нет дома.

– А школа? Ульяна должна ходить в школу, – возразила Анна.

– Школа рядом с домом. Мама, что-то нужно придумать, как-то выживать, – продолжала Стеша. – Нельзя сидеть сложа руки, дожидаться лучшего, его можно и не дождаться. Будем выходить из ситуации с божьей помощью. Люди от голода умирают прямо на улицах, в своих домах и во сне в постели. В народе говорят, что на людей мор пришел. Кого где застал лихой час, так и падают, как мертвые мухи, вымирают семьями.

Анна молча слушала старшую дочь и не знала, что ответить. Ей не хотелось отпускать ребенка, свою помощницу. Она даже не представляла себя без Ульяны. Младшая дочь была очень слабенькой, ей было всего четыре годика. Другого выхода у Анны не было. «Стеша все-таки работает, приносит продукты, а я сижу дома», – думала про себя Анна. В итоге порешили, что Ульяна пока поживет у Стеши. С вечера собрали Ульяну, а утром Стеша вместе с сестрой отправилась в город.

– На следующей неделе приеду, не переживай, мама, – простилась Стеша с матерью.

– Смотри, дочка, школу не пропускай,– всё наказывала Анна, – слушай Стешу, она тебе как мама будет.

– Да-да, разница у нас шестнадцать лет, – поддержала Стеша мать.

Рано утром Анна проводила дочерей и долго смотрела им в след. «Да вы еще маленькие дети, – подумала про себя Анна. – Дети мои, дети!» Анна смотрела им вслед и горько плакала. Для каждой матери дети остаются детьми, сколько бы им не было лет. Она сразу вспомнила Якова. Почему нет вестей уже более десяти лет? Значит, нет его на этом свете. Слезы навернулись на глаза, и она опять начала рыдать. Склонившись над столом, так и уснула. Проснулась среди ночи от холода, прилегла на кровать поближе к младшей дочке Лизе. Дышит или не дышит? Стала прислушиваться. Страх одолел ее, попробовала ручки, чуть теплые. Ребенок застонал. «Жива, еще жива, – со страхом произнесла Анна. – Слава богу, Пресвятая Богородица, помоги, не за себя прошу, за ребенка. Не дай смерти погубить Лизу, она очень слабенькая. Дай, Господи, пережить это время тяжкое. Что дальше будет? Я одна в холодной хате и еле живой ребенок, которого нельзя оставить ни на минуту, а вдруг умрет! Боже, помоги выжить! Меня забери, ребенок пусть останется, он ни в чем не виноват», – Анна всё молилась и молилась, тихо лила слезы. С этим мыслями ближе к утру уснула.

Стеша регулярно наведывалась в отчий дом, знала как никто другой обстановку в доме. Боролась изо всех сил, и благодаря только Стеше Анна выжила в такое тяжелое время.

– Как ты, мамочка? Я вам целую буханку хлеба привезла и еще кое-что по мелочам тут посмотришь. Ульяну с сыном оставила. Самой проще, я ненадолго. Смотрю, ты совсем слабая, мама, да что с тобой? Я вижу, ты меня не слышишь, – взволнованно продолжала Стеша.

Анна еле стояла на ногах.

– Голова кружится, дочка, совсем я сдала, да еще на нервах вся, – еле произнесла женщина.

– Мамочка, послушай меня, тебе хоть понемногу нужно есть, нельзя так.

– Я ем, но боюсь за Лизу, хоть бы не умерла, – тихо проговорила мать.

Стеша ничего не сказала, быстро усадила мать, налила кипятка, отрезала кусок хлеба.

– Ешь!

– Не лезет он мне, – заплакала Анна.

– Ешь, мамочка, если ты не выживешь, то ребенок твой тоже умрет. Давай, борись до последнего, я вот немного молока раздобыла, – с радостью стала наливать в стакан Стеша. – Люди говорят, у кого корова есть, то семьи те все живы без потерь, – продолжала Стеша. – Я сегодня еду домой, завтра на работу, послезавтра приеду, а тебя прошу: как можно меньше спи, хотела сказать, потому что во сне люди умирают. Нужно как можно больше двигаться в течение дня и понемножку есть.

– Ладно, дочка, спасибо за всё, смотри за Ульяной, приезжай побыстрей.

На самом деле Анна чувствовала себя очень слабой, двигалась мало, боялась не упасть где-нибудь на улице, не помереть.

Вечером она уложила Лизу, огонь от лампады не гасила, дверь оставляла открытой. «Мало ли, что случится, чтобы люди могли войти в дом без препятствий, если не доживу до утра», – каждый раз думала про себя Анна. Только прикрыла глаза, не спала, услышала шаги, скрип открывающейся двери, стала прислушиваться. Уже пожалела, что оставила открытой дверь. Вдруг на пороге появился высокий статный мужчина, Анна от страха похолодела, ей показался покойный муж Никита. Она чуть-чуть не вскрикнула:

– Ты за мной, Никитушка?

Мужчина подошел поближе, при тусклом свете лампады она ничего не могла понять, кто это?

– Мама, мама моя дорогая! Это я! Сын твой Яков. Не узнала?

– Яша, сынок мой родненький, живой! – Анна горько заплакала. – От тебя ни весточки, ни слуху ни духу столько лет, сколько слез пролила.

– Прости, мама, прости, моя дорогая, за всё, – впервые за много лет заплакал Яков. – Ну, как бы там ни было, я добрался домой.

– Рассказывай, где живешь, где работаешь, есть у тебя семья? – Сразу кучу вопросов задала Анна сыну

– У меня всё хорошо, мама, давай поднимемся, – Яков помог Анне привстать с кровати, – садись, поешь, и заодно мы обо всем поговорим. Я тут привез. – Яков стал выкладывать на стол тушенку, хлеб, рыбные консервы и много чего другого и в довесок пачку денег.

– Что ты, сынок! Откуда такие деньги!? – воскликнула Анна.

– Мама, давай по порядку. – Сам быстро накрыл на стол, посадил мать, и за поздним ужином много-много, о чем пришлось поговорить. Яков всем интересовался, обо всех спрашивал, как живет сестра Стеша, как сложилась ее судьба, как брат Николай, как Ульяна. Всем привез подарки.

– А Николай, Николай приезжает к тебе?

– Приезжает очень редко. У него семья, работает машинистом на электровозе, есть сынок. – Анна рассказывала о своем, что не так давно отец ушел из жизни. От голода умер, как она с детьми выживает, борется за жизнь, особенно самой младшей дочери Лизы. – Она очень слабенькая, выживет ли, не знаю.

Яков в свою очередь о себе стал рассказывать;

– Я женат, у меня растут двое сыновей – Андрей и Вадим. Жена из хорошей интеллигентной семьи, с высшим образованием, учитель начальных классов, работает в школе. Живем в данный момент в Китае, в городе Шанхае.

– В Китае? – переспросила Анна с удивлением.

– Да, мама, не смотри на меня так, ты не ошиблась. Я разведчик. Говорю это только тебе. Даже семья моя не знает, чем я занимаюсь, никто не должен это знать. Ты обещаешь? – продолжал свой рассказ Яков. – Я окончил школу разведки еще по молодости, после службы в армии.

– Значит, завербовали, – тихо промолвила Анна.

– Нет, я сам так решил, – сказал, как отрезал, Яков. – Сейчас меня перебрасывают в Германию, а семья будет жить на Дальнем Востоке, в Уссурийске. То, что происходит сейчас в нашей стране, горе, голод, страдание – это страшно. Все в мире наблюдают за происходящим. А мне больнее всего, потому что я знаю, что мои родные страдают, а я не могу ничем помочь. Но, мама, послушай меня, я ведь не зря приехал. Я приехал за Лизой.

– За Лизой? Откуда ты знаешь, что у меня есть маленький ребенок?

Яков улыбнулся:

– Я разведчик. Я всё знаю. Если бы позволяла служба, давно приехал бы. Но никак нельзя, время военное. Да и дома почти не живу. Жил в Германии один, без семьи, теперь в Китае с семьей. И скоро опять в Германию, без семьи. Работа такая. Я прилетел на военном самолете, с ребятами, самолет прибыл по назначению в мои родные края, я не мог упустить случай, чтобы не заехать к вам, и попросил сделать небольшую услугу для меня.

– Отпустили, значит, заслужил, сынок, авторитет имеешь. Это хорошо, – похвалила мать сына.

– Мама, я хочу забрать сестру, иначе Лиза не выживет, ты сама всё видишь, в каком она состоянии.

– Как забрать? – Анна не помнила, что говорила.

Яков терпеливо выслушал ее и продолжал убеждать мать:

– У меня всё есть, – спокойным, монотонным голосом продолжал Яков, – я ее выхожу, подлечим, вырастим, дам хорошее образование. Если всё обойдется, привезу, если живы будем. Мама, сейчас голод, а дальше… дальше будет война с гитлеровской Германией. Ты понимаешь, о чем я говорю? Мне, к сожалению, пришлось это тебе сказать, несмотря на твое состояние.

Анна смотрела молча, как зомбированная, ничего не понимала. Это сон, или всё наяву происходит? Отказаться от своего ребенка, которому четыре года от роду.

– Собирай Лизу, – твердо и настойчиво продолжал Яков, – скоро рассвет, у меня всего несколько часов, мне на самолет, на улице меня ждет машина. Нам еще нужно доехать до аэродрома. У нас нет выбора, мама. Лиза будет жить, я тебе обещаю.

Анне ничего не оставалось, как собрать младшую дочь Лизу в дальнюю дорогу на самый Дальний Восток. Во всяком случае, Анна в данный момент ничего не соображала, что говорили, то и делала.

– Провожать нас не надо. Я должен быть уверен, что с тобой, мамочка, всё хорошо, чтобы не упала где-нибудь на улице. Оставайся в доме, береги себя, тратьте деньги на еду, не жалейте. Да, чуть не забыл. – Яков, суетясь, достал еще пачку денег: – Мама, передашь Полине, там мой ребенок, попроси прощение за всё, скажи: от меня. Ну, всё, с Богом! – Яков вынес ребенка на руках, в темноте Анна видела уходящую фигуру сына. Что должна чувствовать мать, оказавшись в такой сложной жизненной ситуации? Анна рыдала навзрыд, глаза ничего не видели, она просто ослепла от слез.

– Сынок, Лизонька-кровинушка, когда увижу вас? Господи, помоги, Пресвятая Богородица, спаси и сохрани! Уехали дети в чужой край. Доживу ли я, чтобы свидеться с вами? Как мне теперь одной, как мне дальше жить? – всё причитала Анна. Постояв немного у окна, она поплелась в пустую, холодную комнату, укрывшись одеялом, просидела до утра в полном молчании.

Утром наведалась Полина, так сказать, невестка Анны.

– Тетя Аня, почему дверь не запертая?

– Она у меня всё время открыта. Мало ли что со мной случится. Как людям войти в дом? Дверь вышибать будут.