Но Джеки ее не услышала. Помощницу себе она не нашла, из работающих медсестер никто не захотел оставить работу ради пусть и хорошо оплачиваемого заработка, но все же временного. «Справлюсь сама!» твердо решила Джеки и через несколько дней тайно от семьи Чарышевых-Анцевых с младенцем на руках покинула больницу и вернулась в свою квартиру в детском пансионате.

Ее приезд обитателями пансионата остался незамеченным. Там царила паника. Три дня назад из пансионата тихо и загадочно исчезла пятнадцатилетняя девочка Ксюша. В день исчезновения она дежурила по этажу. Занималась уборкой мест общественного пользования. Но к обеду в названных местах обнаружилось только оборудование для уборки – щетка, ведро, швабра и перчатки. Ксюшу искали всем коллективом – обыскали все уголки здания, почти ползком обшарили скрытые закоулки пляжа. Нулевые результаты! Вещи на месте, а девочки нет!

На третий день после исчезновения Ксюши матушка Евгения отправилась в милицию, писать заявление о пропаже девочки. Все тот же следователь Семен Петрович Болденко опросил заявительницу, а следом за ней Павла Сулимова (Киреева). Их показания были очень близки как по содержанию, так и по теме. Получалось, что девочка могла быть похищена, и не кем-то там со стороны, а мажором Александром Анцевым. Попытку изнасилования Ксюши буквально на днях наблюдали матушка Евгения и Павел. Следователь улыбался, его лицо залоснилось от счастья!

«Наконец-то повезло, – размечтался он о наступающем триумфе, – преступление раскрыто за один день. А преступник кто? Да, да тот самый сынок известной благотворительницы и банкира. Богатые, успешные люди скоро выстроятся в ряд в коридоре отдела милиции под его дверью и будут рыдать, просить, чтобы я выслушал их ахинею о положительных моральных качествах их сыночка-мажора. Но я буду непреклонен и не пойду у них на поводу. Их деньги и подарки мне неинтересны. Но если предложат в качестве подарка свою виллу на берегу моря, то я подумаю, подумаю и, возможно, пойду на сокращение срока для их придурка. Говорят, что дом их вполне-вполне! Стоит того, чтобы рассмотреть его в качестве подарка.»

В дом к Чарышевым-Анцевым планировалось незамедлительно послать гонцов в погонах с заданием допросить с пристрастием молодого Анцева, можно заодно прислугу и родителей поспрошать, а какими-такими девочками интересуется их великовозрастный сыночек и где сейчас находится девочка Ксюша.

Следователь получил санкцию прокурора на обыск в доме Анцева. Бумаги и подробные инструкции передал своим коллегам-оперативникам и отправил их выполнять поручение. Сам он решил воздержаться от личного знакомства с преступным семейством – преждевременно и глупо! Здесь нужны продуманные, неторопливые действия. Пусть мучаются от неизвестности и надвигающейся беды. А он, следователь Болденко, пока будет для них недоступен. Так они быстрее и надежнее упадут к его ногам.

Группа оперативных сотрудников из РОВД ранним утром выехала из поселка Приморский с конкретным заданием – найти на побережье дом Анцева, провести обыск, допросить всех поименованных лиц, а также их соседей и других возможных свидетелей. Ищем маленькую девочку Ксюшу, пятнадцати лет! Следователь Болденко оставил за собой руководство и координацию действий оперативников, но не выходя из своего кабинета, оперативно, по телефону.

Но планы всегда по умолчанию оставались только планами. Иногда далеко неисполнимыми. Так случилось и на этот раз. Группа работников правоохранителей без труда и приключений прибыла на обозначенное следователем место. И здесь их ждало разочарование. Вернее, не саму группу, а их руководителя, капитана юстиции Семена Петровича Болденко.

В фойе особняка навстречу полицейским поднялся из кресла адвокат, тот самый, что прибыл из Москвы защищать Левона. Старшему по званию адвокат представился как Игорь Васильевич Егоров, а затем показал свои удостоверительные документы и договорные бумаги на представление интересов семьи Анцевых во всех возникших правовых вопросах согласно законодательству Российской Федерации. Взамен Игорь Васильевич затребовал от полицейских подтверждение аналогичных полномочий на право проводить обыск и прочие мероприятия следственного характера в частном жилом доме, принадлежащем господину Анцеву. И тут случился конфуз – постановление на обыск имело вид черновика, без подписи должностного лица, выдавшего его и печати прокуратуры.

– Так, господа мои хорошие, – адвокат потеснил отряд полицейских к выходу, – как вы правильно понимаете, это не тот документ, который дает вам право на проведение обыска в частном жилом доме. Это раз! Допрашивать всех членов семьи Анцевых вы будете официально, после вручения каждому из них официальной повестки с указанием места, времени и цели проводимого вами мероприятия. Причем, в моем присутствии. Это два! С этим все понятно? Кажется, мы достигли консенсуса и на том прощаемся. Милости просим к нам в следующее посещение, но с идеально грамотными документами.

Полицейские покорно загрузились в свою машину и развернулись вновь по курсу поселок Приморский. Уже из машины доложили своему куратору следователю о том конфузе, который случился с ними в особняке Анцева. Семен Петрович молча выслушал рапорт своих посланцев, пробормотал «да, хорошо» и его лицо слегка порозовело от свалившегося на его голову позора. «Разберемся, – пробормотало его сиятельство, – я докажу, я вам покажу, я вас посажу. Всему свое время» На том разговор следователя с непослушными подследственными закончился! Несколько минут он сидел на своем стуле и разрабатывал планы мести. Затем придвинул к себе лист бумаги, взял ручку и начал составлять для канцелярии список лиц, которых, по его мнению, было необходимо вызвать повесткой в РОВД для дачи показаний по делу о пропаже девочки Ксюши.

А в это время адвокат Игорь Васильевич пояснял Анцеву зачем и почему он внезапно и стремительно появился в их доме:

– Александр Михайлович, по Вашему лицу вижу, что Вы крайне удивлены моим внезапным появлением в Вашем доме, так вот, хочу Вам пояснить следующее.

– Игорь Васильевич, – перебил его Анцев, который всегда умел вначале выслушать человека, а уж затем, комментировать, – за Ваше появление в нашем доме, причем своевременное появление, я Вам Благодарен и назначаю дополнительную премию. Деньги вот они, в этом конверте. И если это возможно, то объясните мне, пожалуйста, где и как Вы раздобыли сведения о том, что к нам едет «ревизор», т.е. господин следователь с необычной миссией – провести обыск и всех нас допросить. Возможно мне еще кого-то следует благодарить и назначить премию? Не стесняйтесь, пожалуйста, называйте всех, кому Вы считаете я обязан выразить свою благодарность.

– Да, что Вы! – засмущался адвокат, – Это лишнее. О том, что у Вас намечается обыск, я узнал совершенно случайно. Не гадайте от кого, не угадаете. От сына Левона. А произошло вот что: я вышел из кабинета следователя Болденко в тот момент, когда туда входил Павел Сулимов – Киреев. Этот факт меня несколько насторожил. Сами подумайте, наш следователь не очень-то утруждает себя сбором доказательной базы в дело Левона. А тут, на тебе, можно сказать тайно приглашает к себе Павла, его сына, минуя меня. Конечно, я не мог себе позволить просто так уйти из здания РОВД и оставить при себе непонятные «зачем» и «почему». Поэтому я присел на стульчик в коридоре напротив двери нашего следователя и застыл в жидании. Вскоре Павел вышел, я пристроился к нему в фарватер. В скверике предложил ему перекусить в местном кафе, он согласился.

– Для начала я бы хотел, чтобы Вы высказали свои впечатления об этом человеке. Пожалуйста, если Вас моя просьба не затруднит, – сказал Анцев.

– Нет, не затруднит, – согласился Игорь Васильевич, – Итак, Павел, какое он произвел на меня впечатление? Левон утверждает, что это человек с больной психикой, и он требует к себе бережного отношения. Больная психика в этом человеке практически не заметна. Обширное заключение по психике этого человека может дать только специалист. Но при этом оценить его поведение при контактах с другими людьми я тоже могу. Общаясь с ним, я заметил какую-то невероятную заинтересованность Павла женщинами. Причем, всеми особами женского пола, которые попадают в круг его видимости. Повторяю, все женщины вне зависимости от возраста, красоты, одежды, социального статуса немедленно становятся объектом его пристального внимания. Глядя на женщину, он начинает весь подергиваться, прицокивать языком, размахивать руками, таращить глаза. В общем с ним происходят какие-то аномалии. У обычного человека заинтересованность женщиной тоже проявляется, но по-другому, более скрытно и таинственнее, что ли. Павел скрыть свою заинтересованность особой женского пола даже не пытается, от возбуждения он даже похрюкивал, как голодный поросенок возле корыта с едой. Как мне кажется, это фобия вседозволенности, которая давно внедрилась в его организм или неистребимые сексуальные потребности маньяка, которые превалируют над сознанием. Если бы я защищал Павла в судебном процессе, то я бы непременно настаивал на проведении судебно-психологической экспертизы, но только для того, чтобы вывести его из уголовной ответственности. Однако, при личных контахтах я склонен думать, что анамалии его поведения в первую очередь связаны с недостатком воспитания и отсутствием жестких мер воздействия.

– И это все его недостатки? – полюбопытствовал Анцев.

– Нет, есть еще кое-что, не менее интересное, чем мания сексуальных утех. – ответил Игорь Васильевич, – По моим наблюдениям Павел хитрый, изворотливый человек с наклонностями садиста.

– Это тоже просматривается? – заинтересовался Анцев

– Да, и очень ярко, – подтвердил адвокат, – Рассмотрим его отношение к своему опекуну, биологическому отцу, интересы которого я представляю. Левона арестовали по подозрению в убийстве Сергея Сулимова исходя из показаний Павла и некого бомжа Василя, которые утверждали, что у Левона был мотив для убийства Сулимова. Речь идет о праве на опекунство Павла. Следователь немедленно ухватился за эту версию и арестовал Левона. На сегодняшний день доказано алиби Левона, и мы настаиваем на его немедленном освобождении из-под стражи. Но как реагирует на это сам Павел? Он продолжает настаивать, что убить его дядю, с которым у него прекрасные отношения, мог только Левон. Я делаю вывод – Левон контролирует жизнь сына, в чем-то ограничивает его и только поэтому Павел всеми силами старается выйти из-под его контроля. Наветы, наговоры, тюрьма, да все, что угодно, лишь бы избавиться от Левона! Черная неблагодарность за то, что Левон оберегает его от бед и несчастий, содержит в роскоши и благополучии. Это жестокость без границ, так я расцениваю поступки Павла.

– Согласен, – определил свое отношение к поступку Павла Анцев, – что еще?

– Нынешний донос Павла на Вашего сына, Александра. Уже вместе с монахиней он утверждает, что в его присутствии Александр пытался изнасиловать девчушку Ксюшу. Вы бы послушали с каким восторгом в кафе он мне излагал эту историю. В чем восторг? Да в том, что он им всем докажет, что именно Александр хотел изнасиловать ребенка, и по этому случаю его посадят в тюрьму, а там с насильниками не церемонятся и в свою очередь их насилуют. При этом лицо Павла сияло от счастья. Он же мне и доложил, что к Вам едут с обыском, и, возможно тогда же и арестуют Александра! Следователь при нем раздавал соответствующие команды. Я его выслушал и немедленно прибыл к Вам, хотя бы для того, чтобы выиграть время, не допустить ареста Вашего сына и во всем разобраться.

– Правильно, нужно разобраться. Большой вопрос – кто пытался изнасиловать девочку? Посмотрите вот это видео, – Анцев протянул Игорю Васильевичу флешку.

Пока адвокат внимательно просматривал видео на смартфоне, Анцев нервно шагами измерял просторный холл своего особняка.

– Вы мне копию дадите? – обрел дар речи изумленный адвокат, – Пусть будет в кармане на всякий случай. Мы уже оба с Вами знаем, что наш Болденко скор на принятие решений, и в основном карательного направления. Как говорится – пришел, увидел, победил! Таковы реалии приморского сыска. Но Павел-то, Павел! Ожидал чего угодно, но только не этого! Человек с отклонениями в психическом развитии хитро, жестоко и быстро перекладывает свое преступление на другое лицо. При этом сияет от удовольствия и гордится собой! Вот это сюрприз!

– Флешку Вы можете оставить себе. – принял решение Анцев, – Это не единственный экземпляр. Если придет время и нам нужно будет защищать свою честь и достоинство сына, то, разумеется, невзирания ни на что, мы воспользуемся этим видео. Но это в крайнем случае! Пока наша флешка будет находиться в резерве.

– А почему ее нельзя предъявить сейчас? – спросил Игорь Васильевич, – Ведь можно сразу расставить все точки над I и не допустить травлю Вашего сына.

– Да, можно, – подтвердил Анцев, – но дело в том, что из-за этого вещдока может случиться серьезный разлад в семье Левона. Вы наверняка знаете, что жена Левона иностранка. Точнее родом она из благополучной, достаточно состоятельной семьи из Англии. У себя на Родине Джеки занималась благотворительностью и принимала деятельное участие в борьбе за права человека. Она в свое время приняла Левона с Павлом и обеспечила одному работу, а другому лечение. В Англии Павла не долечили, при выписке его из клиники врач рекомендовал провести ему химическую кастрацию. Левон вроде бы, как и согласился, но Джеки настойчиво требовала от мужа соблюдение прав Павла. Дескать, без его согласия такую операцию проводить категорически нельзя. Вопрос о возвращении его обратно в клинику тоже не рассматривался, уже самим Левоном. Он был уверен, что сумеет контролировать все действия Павла. Не получилось! Такая вот у нас история.

– Откровенно грустная история, – выразил свое сочувствие Игорь Васильевич, – кстати, Вы знаете, что Джеки самовольно покинула больницу и вернулась домой? Я об этом сразу узнал. Мне нужна была ее подпись на одном процессуальном документе, и я отправился в больницу. Но там мне сказали, что она уже дома. И я действительно нашел ее по адресу регистрации. Она мне обрадовалась, сказала, что сама собиралась меня разыскать и просить, чтобы я получил разрешение на свидание с Левоном и передачу вещей и продуктов для него. Я ей сообщил, что мы собрали полное досье алиби Левона, документы уже передали следователю и его вот-вот должны освободить из СИЗО. Поэтому в свиданиях и передачах надобность отпала. Нужно ждать его дома. Буквально сегодня-завтра он будет дома.

– Нет, мы ничего об этом не знаем. Наши женщины завтра собираются навестить ее. Нужно их предупредить, чтобы ехали не в больницу, а в пансионат. Спасибо Вам за своевременную подсказку.

Дарья Никаноровна постаралась избавиться от раздражения и обиды на самовольство Джеки и набрала номер ее телефона. В ответ жизнерадостный голос оператора сообщил, что телефон выключен.

– Та-а-ак, – протянула Дарья Никаноровна и дала поручение Зосе, – звони со своего телефона. Вполне возможно, что меня за назойливость о их безопасности и благополучии внесли в «черный список».

Результат от Зосиного звонка был тот же: «недоступен». После нескольких неудачных попыток дозвониться Джеки с разных номеров, Зося набрала номер домашнего телефона. Ответил Павел:

– Павел, скажи мне, пожалуйста, где сейчас находится Джеки. Я не могу до нее дозвониться.

– Я не знаю, – ответил Павел

– Нам сказали, что Джеки должна быть дома. По некоторым сведениям, она три дня назад выписалась из больницы, и вместе с ребенком уехала домой. Это так?

– Почти так, – подтвердил Павел, – три или четыре дня назад Джеки пришла домой, а через два дня забрала ребенка и, не знаю куда, но ушла. Она тут вещи Левона собирала, наверное, к нему в тюрьму подалась, да там и осталась. Дома последние ночи она не ночевала. Больше я ничего не знаю. Надоел мне крик этого ребенка, хорошо, что они куда-то от меня ушли. Сейчас здесь спокойно.

– А ты чем занимаешься?

– Чем я могу заниматься? Левона и Сергея нет, так я отдыхаю. Хожу гулять, квартиру убираю, еду себе забираю из столовой. У меня все хорошо, – заверил Павел.

– Ты завтра с утра будь, пожалуйста, дома. Мы приедем к вам, поговорить надо – попросила Зося.

– Хорошо. Хочу сказать, что я всегда занят. Но если Вы просите, то буду дома. Никуда не пойду. Раз Вы приедете, то привезите мне телефон, мобильный. Мой испортился, так он уже старый и плохой. Когда-то мне Левон отдал свой старый, а себе купил новый. Я носил его в ремонт, но там дядька сказал, что села какая-то батарея. Нужно покупать новую, а денег у меня нет.

– Аккумулятор, наверное, сел?

– Да, так дядька говорил. Только я это слово не знаю, и не могу выговорить. Так привезете?

– Хорошо, привезем. Только ты сиди дома и жди нас. Договорились? – уговаривала Зося Павла.

– Я сказал, что буду ждать, значит, буду дома. Телефон не забудьте. – напомнил Павел.

Подобрать и подготовить для Павла телефон было поручено Саше. Он и не возражал. До самого вечера Саша загружал какие-то программы на айфон, предназначенный для Павла, и вел консультативные переговоры со Славой.