КОРОЛЬ. Нам он противен да и посягнуть
  На нас безумец может. Посему:
  Вот вам бумага, живо собирайтесь
  И в Англию плывите вместе с ним.
  Он одержим, к тому же – наш наследник,
  И в этом заключается опасность,
  Какою нам нельзя пренебрегать.
ГИЛЬДЕНСТЕРН. Мы в путь готовы, добрый государь.
  О, сколь свята и праведна боязнь —
  Лишить опоры подданных своих,
  Которым вы даете кров и пишу!
РОЗЕНКРАНЦ. Борясь со злом, обычный человек
  Всю мощь своей души бросает в бой.
  Тем более обязан защищаться
  Тот, от судьбы которого зависит
  Существованье множества людей.
  Кончина короля, как водоверть,
  Затягивает всех, кто подвернется.
  Вот если, предположим, колесо,
  Стоящее на горном перевале
  При помощи бесчисленных растяжек, —
  Качнется ненароком – в тот же миг
  Полопаются жалкие крепленья.
  Потом все рухнет. Так из года в год:
  Король вздыхает – охает народ.
КОРОЛЬ. Прошу вас не оттягивать отъезд.
  В смирительной рубашке надлежит
  Быть этому ходячему кошмару.
РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНСТЕРН. Мы тотчас отправляемся, милорд.

(РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНСТЕРН уходят.)

Входит ПОЛОНИЙ.

ПОЛОНИЙ. Милорд, он в будуаре королевы.
  Я из-за ширм за ними послежу.
  Ведь нужен, как заметили вы тонко,
  Свидетель, понадежнее, чем мать:
  Истолковать слова родного сына,
  Она не сможет так, как надлежит.
  Все, мне пора. А вы бы не ложились —
  Я перед сном с известием приду.
КОРОЛЬ. Я буду ждать. Спасибо, добрый друг.

(ПОЛОНИЙ уходит.)

  Так согрешил я – тошно небесам.
  На мне стоит печать братоубийцы,
  Древнейшего преступника земли.
  Я даже помолиться не могу;
  Хочу и должен – но не в состоянье:
  Слова молитв от крови тяжелы.
  Я медлю, как слуга у двух господ,
  Не знающий, какому угодить.
  Да окунись я в кровь родного брата,
  Ужели не смогли бы небеса
  Мне руки окаянные умыть?
  Вот милосердье, нечего сказать:
  Колоть тебе глаза твоим грехом!
  Зачем молиться, как не для того,
  Чтобы паденья вовсе избежать,
  А коль упал – вновь на ноги подняться?
  Грех замолил – и не было греха.
  Так как же мне прикажете молиться?
  «Прости меня за то, что я убил»?
  Немыслимо! Пойти на преступленье,
  Чтоб обладать короной, королевой,
  Почетом, ни о чем не сожалеть
  И ожидать прощения за это?
  Так, пользуясь порочностью людской,
  Злодей богатый душит справедливость
  И гнусными дарами поощряет
  Продажный суд. На небе – все не так.
  Там все твои дела как на ладони,
  Там – сколько ни хитри – тебя заставят
  Дать показанье о своих грехах.
  Так что мне делать? На себе проверить
  Божественную силу покаянья?
  А если Бог на это не дал сил?
  Нет, я свихнусь! В груди – чумная ночь!
  И не отмыть помоями души —
  Хоть утони в них. Ангел мой, спаси!
  Согнитесь, ноги! Каменное сердце,
  Стань сызнова младенчески невинным!
  Все, может, образуется еще.

(Отходит в сторону и становится на колени.)

Входит ГАМЛЕТ.

ГАМЛЕТ. Вот бы его прихлопнуть за молитвой!
  Пустячный труд – и он на небесах.
  Вот и вся месть. Тут стоит поразмыслить.
  В аду из-за мерзавца мой отец,
  А я за это собственной рукою
  Мерзавца в рай небесный отошлю?
  Но так не мстят, скорей – благодарят.
  Отец был после трапезы убит,
  В соцветии грехов, как май в цветах.
  Кто знает, как за то с ним разочлись?
  Но, надо полагать, отцу пришлось
  Довольно туго. Разве это месть —
  Проткнуть врага, когда его душа
  Чиста и к вознесению готова?
  Конечно, нет!
  Не время, шпага! Будет миг страшней!
  Когда он выпьет, выйдет из себя,
  Займется кровосмесною любовью,
  За карты сядет, выбранится вслух,
  За делом о Спасенье позабудет, —
  Ты так его тогда ошеломи,
  Чтоб, пятками сверкнув, он рухнул в ад
  Вслед за своею черною душою.
  Но мне пора. Ждет мать. – Молись пока.
  Дай сроку мне еще два-три денька.

(Уходит.)

КОРОЛЬ (вставая). Слова порхают, мысли – все при мне.
Одни слова на небе – не в цене.

(Уходит.)

Акт третий. Сцена четвертая

Покои королевы.

Входят КОРОЛЕВА и ПОЛОНИЙ.

ПОЛОНИЙ. Когда придет, не церемоньтесь с ним.
  Мол, совершенно стал невыносим;
  Мол, за него вступившись, на себя
  Вы приняли удар. Я тут засяду.
  А вы возьмите сына в оборот.
ГАМЛЕТ (за сценой). Сударыня, сударыня!
КОРОЛЕВА. Явился!
  Идите же. Все будет хорошо.

(ПОЛОНИЙ прячется за ковром.)

Входит ГАМЛЕТ

ГАМЛЕТ. Зачем вы звали, матушка, меня?
КОРОЛЕВА. Ты огорчаешь своего отца.
ГАМЛЕТ. Вы огорчили моего отца.
КОРОЛЕВА. Что это за бессмысленный ответ?
ГАМЛЕТ. Что это за бессовестный вопрос?
КОРОЛЕВА. Что ты сказал?
ГАМЛЕТ. Что слышали, мадам!
КОРОЛЕВА. Забыл, с кем говоришь?
ГАМЛЕТ. Как будто нет.
  С супругой брата мужа, королевой
  И – Боже правый! – с матерью моей!
КОРОЛЕВА. Тогда с тобой не так поговорят!
ГАМЛЕТ. Нет, сядьте! Да садитесь, я сказал!
  Для вас я буду зеркалом – всмотритесь
  И вы нутро увидите свое.
КОРОЛЕВА. В своем ли ты уме? Ко мне! На помощь!
ПОЛОНИЙ (за ковром). На помощь! Помогите!
ГАМЛЕТ. Что там? Крыса?

(Прокалывает ковер.)

Попал, дукат поставлю, что попал!
ПОЛОНИЙ (за ковром). Я умираю!

(Падает и умирает.)

КОРОЛЕВА. Что ты натворил!
ГАМЛЕТ. В чем дело, собственно? Там был король?
КОРОЛЕВА. Кровавое и гнусное убийство!
ГАМЛЕТ. Убийство? А по мне, оно не хуже,
Чем выйти замуж за убийцу мужа.
КОРОЛЕВА. Убийцу мужа?
ГАМЛЕТ. Точно так, миледи.

(Отбрасывает ковер и видит ПОЛОНИЯ.)

  А, это ты, фигляр и надоеда!
  Прости! Я думал, здесь крупнее дичь.
  Вини судьбу и собственное рвенье. —
  А вы, чем руки-то ломать, садитесь.
  Я сердце попытаюсь вам сломать.
  И коль оно не вовсе очерствело
  И медью повседневного разврата
  Чувствительность не залита его,
  То я все сердце вам переломаю.
КОРОЛЕВА. Чем заслужила я такую брань?
ГАМЛЕТ. Тем, от чего невинность продается,
  Молитва превращается в божбу,
  Честь изменяет, гнойное клеймо
  На лбу любви священной расцветает
  И под венцом торгуется жених;
  Вы сделали такое, от чего
  Пророчит бойню мирный договор,
  Священник богохульствует с амвона,
  И обагрил небесную твердыню
  Кровавый сполох Страшного суда —
  Вот вам итоги вашего деянья.
КОРОЛЕВА. Помилуй, что же это за деянье,
  Пролог которого громоподобен?
ГАМЛЕТ. Прошу сравнить вот эти два портрета.
  На них два брата запечатлены.
  Как благородна внешность одного!
  Гипериона вьющиеся кудри,
  Взор Марса, повелительный и грозный,
  Кронида благородное лицо,
  Сложение Меркурия-герольда,
  Спустившегося только что с небес.
  Вот, словом, человека образец,
  В котором чуть не каждый олимпиец
  Какой-либо чертою предстает.
  И это был покойный ваш супруг.
  А вот живой, который колос брата
  Своим чертополохом задушил.
  Чем вы смотрели? Как же вы могли,
  Про луг высокогорный позабыв,
  Соломой полусгнившею питаться?
  Чем вы смотрели? Вы же не девчонка,
  Чтоб разума лишаться от любви.
  Какой же надо разум, чтоб назвать
  Не этого прекрасным, а того?
  Живете вы, живут и ваши чувства,
  Но, видно, спят без просыпу они.
  Не оплошал бы так и слабоумный.
  Не столь безумье убивает мозг,
  Чтоб истребить подобное несходство.
  Или глаза отвел вам сатана?
  Да будь вы даже слепы – осязанье,
  Слух, обонянье, слабенький росток
  Естественного чувства не дадут
  Так обмануться.
  И щеки не краснеют от стыда?
  Уж если бес в ребро толкает женщин,
  То пусть невинность в пламени своем
  Расплавится, как воск. Бесстыдству слава!
  И пусть огонь безумствует, с тех пор
  Как пышет жаром холод, а желаньям
  Пособничает разум!
КОРОЛЕВА. Гамлет, хватит!
  Я увидала собственную душу.
  В потеках несмываемых она,
  Кроваво-черных.
ГАМЛЕТ. Падать на постель,
  Пропитанную потом, как в притоне,
  От похоти сгорать, совокупляться
  В зловонных нечистотах…
КОРОЛЕВА. Хватит, хватит!
  Кинжалы слов язвительных твоих
  Мне вспарывают уши!
ГАМЛЕТ. С душегубом!
  Презренный раб! Пьеро, а не король!
  Не стоящий двухсотой доли брата.
  Бессовестный воришка-узурпатор,
  Что золотой венец облюбовал
  И прикарманил!
КОРОЛЕВА. Хватит, хватит, хватит!
ГАМЛЕТ. Король в заплатах…

Входит ПРИЗРАК.

  Господи, помилуй!
  Что вашему величеству угодно?
КОРОЛЕВА. О Боже мой! Да он сошел с ума!
ГАМЛЕТ. Зачем явились вы? Меня бранить
  За то, что я возможность упустил
  Исполнить ваш ужасный приговор?
ПРИЗРАК. Да, Гамлет, я пришел, чтоб разбудить
  Намеренье уснувшее твое.
  Но посмотри, как напугал ты мать.
  Спаси ее рассудок потрясенный.
  Незнаемое женщин тяготит.
  Утешь ее.
ГАМЛЕТ. Что с вами, госпожа?
КОРОЛЕВА. Нет, что с тобою, Гамлет, происходит?
  Не я гляжу с испугом в пустоту
  И обращаю речь к себе самой.
  Твои глаза безумия полны,
  И, как солдаты, рвущиеся в бой,
  Поднялись разом волосы твои.
  Мой мальчик, охлади благоразумьем
  Горячкой распаленные мозги.
  К кому взываешь ты?
ГАМЛЕТ. К нему! К нему!
  Узрев, как неестественно он бел,
  Узнав его прихода подоплеку,
  И камень взвоет. – Лучше не смотри!
  Иначе я при мысли о тебе
  Убить не в силах буду, – разрыдаюсь,
  Не кровь, а слезы буду проливать.
КОРОЛЕВА. Да с кем ты говоришь?
ГАМЛЕТ. Смотрите лучше.
КОРОЛЕВА. Здесь, кроме нас, не видно никого.
ГАМЛЕТ. А голос вы слыхали?
КОРОЛЕВА. Мой да твой.
ГАМЛЕТ. Неправда! Вот он, вот он, мой отец,
  Он как живой, как будто бы воскрес.
  Смотрите же, смотрите, он уходит!

(ПРИЗРАК уходит.)

КОРОЛЕВА. Нет, это бред рассудка твоего.
  Болезнь души виденьями богата.
ГАМЛЕТ. Ах, бред рассудка! Нет, не болен я.
  Стучит мой пульс, как метроном здоровья.
  Сравните с вашим. Вовсе я не бредил.
  Могу беседу нашу повторить.
  Не смог бы сделать этого безумец.
  Не сваливайте ради всех святых
  Своих проступков на мою болезнь.
  Не мажьте ложью рану ножевую:
  Подсохнув, загноится изнутри.
  Покайтесь Богу; прежние грехи,
  Чтоб избежать грядущих, замолите;
  Повыдирайте с корнем сорняки.
  Прошу меня за искренность простить.
  Таков наш подлый век, что добродетель
  Приносит извинения распутству,
  Ему во благо обуздав его.
КОРОЛЕВА. Ты на две части душу мне разбил.
ГАМЛЕТ. Вот и освободитесь от больной
  И со здоровой частью оставайтесь.
  Ложитесь спать. Но только без него.
  Невинною припомните себя.
  Привычка, притупляющая чувства,
  Бывает добрым духом или злым;
  Порой она людей преображает,
  В сутану благочестья облачив.
  Попробуйте сегодня воздержаться,
  Потом перенесете легче пост,
  А в следующий раз – гораздо легче.
  И так, клеймо порока вытравляя,
  Смирите или умертвите плоть.
  Спокойной ночи. Если ж вам угодно
  Меня благословить, то наперед
  Благословенье неба получите.

(Указывает на ПОЛОНИЯ.)

  Мне жаль его. Но волею небес
  Я стал герольдом их и палачом
  И покарал его. А он – меня.
  Я дам ему приют и искуплю
  Свое злодейство. Все. Спокойной ночи.
  Я из любви бесчеловечным стал.
  Каков зачин, таков же и финал.
  Хотя, миледи…
КОРОЛЕВА. Что же, что мне делать?
ГАМЛЕТ. Обратное тому, о чем прошу.
  Когда к вам в спальню лже-король придет,
  Игриво шлепнет, мышкой назовет
  Иль, грязное желанье утолив,
  Вам шею станет щупальцами гладить,
  Ему вы и поведайте о том,
  Что вовсе не лишился я ума,
  А притворяюсь. Почему бы нет?
  Кто, кроме умной, милой королевы,
  Кто, кроме вас, коту, кожану, жабе
  Еще доставит этакую радость?
  Пожалуйста: в беспамятстве взберитесь
  На голубятню, выпустите птиц
  И попытайтесь, как они, взлететь,
  Подобно всем известной обезьяне, —
  Чтобы костей, сорвавшись, не собрать.
КОРОЛЕВА. Клянусь тебе: когда словами дышат,
  Дыханием живут, – я не дышу,
  Чтоб эту тайну выдохнуть ему.
ГАМЛЕТ. Вы знаете, я в Англию плыву?
КОРОЛЕВА. Ты мне напомнил: так решил король.
ГАМЛЕТ. Написаны и письма и приказ.
  А два приятеля, друзья мои,
  Точнее две гремучие змеи
  Взялись меня в ловушку заманить.
  Ну что ж, посмотрим! То-то будет смех,
  Когда они на свой заряд наткнутся!
  Свой собственный я должен под него
  Во что бы то ни стало заложить
  И по ветру предателей развеять.
  Скорей бы мне того дождаться мига,
  Когда в интригу врежется интрига! —
  А труп куда девать? Снесу во двор. —
  Спокойной ночи. Леди, полюбуйтесь:
  Шпион-то стал серьезен, мрачен, тих,
  А раньше чушь молол за семерых. —
  Простите, сэр, но вам пора идти. —
  Спокойной ночи, матушка моя.