С кем такого не бывает? Мы хотели сделать что-то казавшееся нам необходимым и значимым, но по каким-то причинам, колеблясь, не сделали этого вовремя, упустили шанс. И… момент ушёл. Мы всё ещё пытаемся этому противостоять и, повинуясь эффекту незавершенного действия, что-то глупо и судорожно исправляем, но… время с каждой минутой уходит всё дальше, унося с собой наши благие намерения и как бы стирая большим ластиком все то, что не остается в нашем настоящем, а, может, и вовсе принадлежит чужому будущему. Иногда потом несвершённое сидит занозой в сердце, а чаще растворяется в повседневности, как сахар в кофе. И мы даже не можем сказать, изменило ли случившееся что-то в нас, или это было так, преходяще, забвенно и, в общем, оказалось не таким уж и важным, каким мыслилось вначале. Но… человеческая жизнь, неожиданно оказавшаяся у нас в руках, это ведь важно? И тогда оправдывают ли итоговое бездействие слова «ну, по крайней мере, я же пытался…»? А, может, нам и вовсе должно быть всё равно, дали мы чему-то произойти или не произойти, ведь, в конце концов, всё в руках высших сил («так уж сложилось, старик, ничего личного...»)?
Мне показалось, история была про это: поступок мог бы состояться, и герои уже смирились с последствиями, которые могли бы для них наступить в связи с ним, но, каждый по-своему балансируя на внутренней грани «да» и «нет», они не довели некое «возможное» до «свершившееся» из-за внутренних сомнений, амбивалентности полупринятого решения.
То, что я прочитала, в общем, книгой можно назвать с большой натяжкой. Скорее, это сценарий, и даже сама описательно-указательная форма большинства предложений напоминает раскадровку мизансцен («Эрик смотрит вправо, Виржини – влево, Аристид – вперед и назад», «При виде таджика с кресел встают ожидавшие его конвоиры», «Эрик оборачивается, берет документы», «На крышах машин мигалки, с механической регулярностью выхватывающие из тьмы лица Эрика, Виржини и Аристида» и т.п.). На обложке написано, что по этому рассказу будет снят фильм. И это правильно: сюжет больше подходит для фильма, чем для книги, и, я думаю, он получится довольно драматичным и напряженным. По крайней мере, я до самого конца ждала, что что-то необычное всё же произойдёт: что таджик устроит им нечто невероятное или покончит жизнь самоубийством, что полицейские перессорятся и перестреляют друг друга, что уже в самолете обнаружится что-то, что обратит неизбежность происходящего вспять, что заключенный сбежит в тот момент, когда полицейские передумают его отпускать, но, происходит ровно то, что обычно и происходит. Свершившееся длится и продолжается. Самолеты задом не летают.