Глава 26
2064: ближняя сторона Луны, Аристилл, офис компании «Морлок Инжиниринг»

Майк откинулся на спинку кресла, закинул ноги в ботинках на стальной стол и принялся гонять туда-сюда по экрану планшета схематическое изображение ГПМ серии D.

Отличная серия. Диаметр проходки – сорок метров. Вдвое больше, чем у нынешней серии С. Конечно, за такое огромное поперечное сечение придется платить немыслимые деньги. Не говоря уже о местном производстве запчастей, еще деньги. Создавать совместные предприятия с вендорами, платить им за оборудование.

Конечно, чтобы набрать капитал, надо потрудиться, но экономический эффект! Не говоря уже о самом факте наличия огромных тоннелей, которые он уже пробурил. Системы вентиляции в Аристилле хороши, пока что, но с тоннелями сорок метров в диаметре…

Зазвонил телефон. Майк глянул на экран. Фурнье. Майк подождал, пока звонок выключится и включится голосовая почта, увеличивая на экране планшета режущую головку проходческой машины. Диаметр вдвое, значит, сечение вчетверо, значит, у машины вчетверо больше режущих зубьев, а это означает…

Телефон зазвонил снова. Опять Фурнье.

Майк ответил, раздраженно.

– Что? Нет, Лерой, я не приду к тебе в офис. Кевин рассказал мне про попытку шантажа, которую предпринял Ааронсон, и у меня ответ из трех слов. Иди. На. Хрен. Ты с нас ни пенса не получишь.

Кто-нибудь, не знающий Фурнье, мог бы и купиться на его, Лероя, вежливую и изящную манеру общения, но для Майка каждый звук его голоса отдавал лестью и обманом.

– Майк, Майк, какой шантаж? Давай успокоимся. Если это все, что ты услышал, совершенно очевидно, что у Кевина и Нейла возникло какое-то непонимание. Слушай, я понимаю, что ты не слишком-то меня любишь, но давай уладим все по-взрослому. На карту поставлено очень многое: «Велека Уотер» не смогут воспользоваться этим тоннелем, пока мы не уладим наши разногла…

– Ты думаешь, что я тебе заплачу только ради того, чтобы это уладить? Ни хрена. Я лучше десять миллионов потеряю, чем тебе хоть пенс заплачу. А еще обязательно расскажу «Велека» и всем остальным, что проблему создал ты.

На другом конце линии повисло долгое молчание. Затем Лерой заговорил. Вместо лести этот сукин сын принялся уговаривать.

– Майк, я не прошу тебя ничего платить. Произошла ошибка, и мы можем это уладить. Быть может, в чем-то есть и моя вина…

– В чем-то?

– Майк, я могу признать ошибку, но давай сойдемся посередине. Я буду в офисе с четырех до пяти и хотел бы, чтобы ты заскочил. Это стоит того, для тебя.

Майк недоуменно хмыкнул и отключился. Снова взял в руки планшет и увеличил в размере изображение манипуляторов, которые устанавливали заранее изготовленные сегменты стены тоннеля… но никак не мог отделаться от мыслей о Фурнье.

Может, с этим парнем и правда можно договориться?

На хрен. Фурнье вел себя несносно с того самого момента, как сошел с корабля, не имея за душой ничего, кроме одежды, огромного трастового фонда и четырех новеньких немецких ГПМ.

И, конечно же, заносчивости. Первый год, и даже больше, казалось, что Фурнье не может не упомянуть в любом разговоре, что он богаче Майка, того, кто основал колонию. Как его вообще терпели? Однако терпели.

На это ушло три года, но как было здорово, когда Майк опередил Фурнье в ежегодном рейтинге «Дэвидсон Икуаитиз».

Майк посмотрел на планшет и понял, что уже несколько минут гоняет туда-сюда одно и то же изображение. Проклятье. Он зациклился на этом Лерое, вместо того чтобы сосредоточиться на режущих зубьях машин серии D. Блин. Втемяшил себе в голову этого паршивца.

Скривившись, Майк попытался выкинуть из головы мысли об этой ситуации. С экрана планшета на него смотрели манипуляторы ГПМ. Еще мгновение назал они его зачаровывали, а теперь чертеж в стандарте CAD поплыл у него перед глазами. Он зло перелистнул страницу и увеличил изображение проходческого щита и гидравлических таранов. Двигал туда-сюда, но будто ничего не понимал.

Не может восстановить сосредоточенность. Проклятье.

Майку очень хотелось послать Фурнье на хрен. Конечно, ему придется выплатить огромную неустойку за то, что он не сдал тоннель «Велека Уотер», но Фурнье тоже попал. Наполовину проложенный тоннель никому не нужен.

Он с минуту раздумывал надо всем этим.

Хорошо бы показать Фурнье один большой средний палец, но прямо сейчас он не может себе позволить выплачивать огромную неустойку. Ему нужна наличность, на постройку машин серии D.

Блин.

Майк убрал ноги со стола, встал и взял в руку телефон вместо планшета. Его палец нерешительно завис над экраном. У него не было никакого желания платить деньги в ответ на тот шантаж, который устроил Ааронсон… однако Фурнье не воспринял всерьез эту мысль. Что, если Нейл действительно что-то не так понял? Что, если Фурнье действительно хочет уладить все по-взрослому?

На это не стоит полагаться, но, быть может, есть шанс. А учитывая всю прочую хрень – удар с Земли по спутникам, зловещие подвижки и утечки в Вашингтоне, – хорошо бы решить хотя бы эту проблему.

Глава 27
2064: ближняя сторона Луны, Аристилл, кофейня «Майский Жук»

Майк промокнул с тарелки остатки кленового сиропа последним куском гренки. Черт, вкусно же. В чем же секрет? Сколько он ни пытался жарить гренки, все время получался обычный хлеб, покрытый тонким слоем подгорелого яйца. Слава богу, тут теперь уйма ресторанов. В первые дни было очень весело, но он нисколько не скучал по поеданию тушенки из банки, сидя на корточках в палатке и не вылезая из скафандра.

– Знаешь, я могла бы тебе и дома готовить, – сказала Дарси.

Майк проглотил и покачал головой:

– Кофе здесь лучше.

Он выждал. Кстати…

– О чем ты говоришь? – взорвалась Дарси. – Здесь точно такой же кофе! Ты даже настоял, чтобы я у них зерна покупала. Ой.

Она умолкла.

Майк ухмыльнулся. Он снова ее подколол. Дарси скрестила руки на груди, но не смогла удержать улыбки.

– Майкл Мартин, ты самая большая заноза в заднице, с которой судьба меня сводила.

Майк отпил кофе и кивнул.

– Это правда. Я действительно ужасно с тобой обращаюсь.

Дарси скомкала салфетку, будто собираясь кинуть ею в Майка, но он демонстративно поднял руки.

– О’кей, о’кей, ладно. Я просто хотел прийти именно сюда, поскольку через час встречаюсь с ребятами насчет зубьев для машин серии D, твердосплавных.

– Местного производства?

– Надеюсь. Выращивание твердосплавных кристаллов в печах – штука очень дорогая, но я собираюсь провести презентацию и привлечь инвестиции.

Дарси покачала головой.

– Опять у нас нехватка капитала.

Майк кивнул.

– Я уже жаловался вчера на этот счет Хавьеру. И для этого есть название: «проклятие фронтира». У них те же самые проблемы двести лет назад были, когда в Штатах приходилось строить железные дороги и рыть каналы.

– И какое же было найдено решение?

Майк помрачнел.

– Правительственные фонды.

Дарси рассмеялась. Майк рассмеялся вместе с ней, хотя ему и было не до смеха.

– Значит, у тебя встреча по поводу твердосплавных зубьев. А как насчет всех остальных узлов? Нашел мастерскую, чтобы проходческие щиты делать? – спросила Дарси.

Майк понял, что Дарси мягко уводит разговор в сторону от темы правительства, той, на которой он точно заведется. Ну и ладно, сработало, хоть он и понимает, что это. Ему очень нравились машины серии D, очень нравилось говорить о них. Все настолько изящно, и обслуживание должно стать намного проще. Не только тоннель большего диаметра, но и на 60 % меньше простоя, значит, больше расстояние, которое можно пройти за день. Приняв тему разговора, Майк принялся объяснять, как работают усовершенствованные гидравлические насосы в системе подачи режущей головки… поднял взгляд и увидел подернутые пеленой глаза Дарси. Черт, он опять заботанел.

И он резко сменил тему.

– Ну… так, в общем, конструкция очень хорошая. Но, это, что ты сегодня еще делаешь?

– Предполетная на «Вуки» в третьем ангаре…

Майк поставил чашку с кофе.

– Уже?

– Бильдж Демир из «Велеки» заплатил за очередной груз воды, а тебя уже неделю партия грейдеров в Тхокуанге дожидается.

Майк скривился.

– Знаешь, мне не нравится, что ты так часто летаешь. Да еще теперь, когда у Гаммы спутники спалили…

– Кто-то же должен это делать.

– Это не значит, что ты должна!

– Когда-нибудь я выйду замуж и заведу детей. Возможно, – сказала она, с ударением на последнее слово. – Но до тех пор я делаю карьеру.

Майк снова скривился. Достойный аргумент. Опять.

– Мы же уже говорили. Постройка Аристилла отнимает все мое время.

– А много ли надо времени, чтобы пожениться?

– Дело не… ты понимаешь, что я хочу сказать.

– Нет, Майк, не понимаю.

Майк огляделся. Он терпеть не мог разговоров на эту тему, особенно у всех на виду.

Он наклонился вперед.

– Мне надо строить Аристилл. Нам нужны население, промышленность – все. Будет война, и нам надо к ней готовиться.

Дарси положила салфетку на стол.

– Если нам надо создавать промышленность и привлекать сюда людей, моя работа даже важнее, чем я думала. Так что мне лучше отправиться туда прямо сейчас.

– Эй, так нечестно. Еще пару лет…

– Майк, если бы мы участвовали во всем этом как семья, тогда бы ты мне и говорил, безопасно лететь или нет. Но если мы делаем это ради более важной цели – что ж, городу нужно, чтобы я летала.

Она встала.

– Подожди… Дарси, подожди.

Он встал.

– Там опасно – и становится опаснее с каждым днем.

– Тогда мне нужно провести предполетный прогон как можно раньше, не так ли?

Майк проводил ее взглядом.

Будь оно все проклято.

Какого черта все испортилось так быстро?

Глава 28
2064: Земля, Тихий океан, Южно-Китайское море

Капитан Тудель стоял на качающемся на волнах десантном катере, держась рукой в перчатке за рейлинг. Второй рукой он пытался удержать ровно бинокулярный прибор ночного видения. Где этот сухогруз, черт его дери? Его уже тошнило от всего этого – тошнило от запаха морской соли в воздухе, тошнило от необходимости целую ночь стоять у борта десантного катера, тошнило…

Стоп. Вон там, на фоне слабого свечения фитопланктона, полоса, черная на темно-сером. Он коснулся плеча штурмана и показал. Спустя мгновение запел свою песню мотор, и катер ринулся вперед.

Может, вот этот?

Первое судно, которое они захватили, оказалось не тем, что нужно. Они обыскали каждый миллиметр, но не нашли ни странных механизмов, ни дополнительных аккумуляторных батарей, ни толстых силовых кабелей, о которых говорили консультанты. Ничего особенного, просто еще один долбаный нарушитель блокады, набитый рисом, электронной техникой и прочей бесполезной хренью.

Слежка за этим судном, ожидание, пока оно достаточно далеко от берега уйдет, захват, обыск, а потом он отдал своим бойцам в награду некоторых из членов экипажа, перед зачисткой и затоплением. Все это заняло четыре дня. Четыре дня полной хрени.

А теперь они три дня это судно искали, и, вероятно, это еще один «чарли фокстрот». Бардак, если перевести на гражданский.

Будь оно проклято, у него нет времени на еще один фальстарт, через пять недель у него очередная аттестация. Комиссия на присвоение звания подполковника жесткая, жестче, чем все предыдущие, которые ему довелось проходить. И это его последний шанс. Вверх или на выход. Ему нужно нечто впечатляющее, и как можно быстрее.

Блин.

Может, этот сухогруз, который становился все больше в окулярах бинокля, с каждой волной, которую переваливал катер, может, это именно то, что они ищут?

Хорошо бы.

Спустя шесть минут штурман повернул штурвал и заглушил мотор. Катер сбрасывал скорость, они двигались вдоль борта огромного корабля.

Штурман немного поработал штурвалом, и они притерлись. Тудель протянул руку и коснулся обшивки сухогруза… и нащупал толстое резиновое покрытие. На мгновение не поверил своему ощущению. Ткнул еще раз, и оно слегка подалось под нажимом. Проклятье. Именно так, как говорили консультанты. Он улыбнулся, впервые за несколько месяцев.

– О’кей, парни, работаем!

Спустя мгновение раздались глухие хлопки, и на возвышающийся стеной борт сухогруза змеями взметнулись веревочные лестницы. Еще спустя мгновение дюжина солдат, физически годных, начали свой долгий подъем. Тудель взялся за лестницу и полез следом. Сзади подходили остальные катера отряда.

К тому времени, когда Тудель перелез через планшир, первое отделение уже разделилось на две группы. Первая огневая группа выставила охранение, а солдаты второй собрали лебедки, чтобы поднять на борт альтернативно годных.

Долбаная хрень, еще хуже. Он не только обязан таскать за собой калек, чтобы выполнить квоты, но и должен исполнить церемониальные пляски – бросишь их в бой слишком активно, и они станут жаловаться, что их без надобности подвергли опасности, не дашь как следует участвовать в бою – станут жаловаться, что им не дали возможности проявить себя, что необходимо для продвижения по службе.

Не говоря уже о том, что надо успокаивать нормальных солдат, когда те стонут и злятся по поводу АГС. В американской армии серьезно подходили к обучению толерантности – большая часть шуток и гримас делалась тогда, когда этого никто не увидит, – однако нампулийцы и колумбийцы были не настолько воспитанны. Постоянно подшучивали над шестерыми солдатами, которых им вечно приходилось поднимать, опускать, таскать за них выкладку, и делали это открыто. Но если он выговорит им за их поведение или, боже упаси, назначит дисциплинарные взыскания? Тогда они сразу же начнут размахивать долбаными уложениями о расовой дискриминации, будто…

Тудель почувствовал прикосновение к плечу. Огляделся. АГ уже подняли на борт, весь взвод в готовности. Хорошо.

Он дал знак одному из лейтенантов, сигнализируя, что его отделение охраняет плацдарм, а потом другому. Продвигаемся. Вон туда.

Командиры передали приказы солдатам, и отделение начало продвигаться в сторону кормы, где находилась четырехэтажная надстройка судна.