К жертве стрелковых навыков я подходил с ружьём наизготовку. Дядя, видя такую опаску, захватил монтировку.

Тварь была мертва. И да, именно тварь. Нет, безусловно, совой оно было изначально. Крылья разной длины, по всему телу какие-то наросты, и две пары когтистых лап. Мои выстрелы попали в тушу, и из ран вытекали густая кровь и какая-то белёсая жидкость. То ли гной, то ли ещё что-то. Нюхать это я не стал. Эта жидкость залила небольшой бумажный конверт и тот расползся отвратительным комком.

От падения об асфальт голая бугристая голова твари раскололась, глаз вытек. А клюв широко раскрылся. Кстати, о клюве, он был вытянут и изогнут вбок, и в нём были видны длинные игольчатые зубы.

Я на всякий случай ещё раз выстрелил.

– Что за срань господня? – только и смог вымолвить я.

– Я не орнитолог, но кажется, это сова. Может, болеет? – дядя был хмур и бледен. И как всегда в стрессовых ситуациях, он пытался шутить.

– Ну и вонь! – я отступил на пару шагов назад. Сова смердела гнилью и какой-то едкой химией.

– Надо позвонить в полицию. И в службу отлова животных. Наверно, где-то разлили токсичные отходы. Ты вообще как заметил?

– Да я это, на крыше сидел, по банкам в саду хотел пострелять, – легенду я заготовил заранее. – А тут… Это.

– Иди в дом. Винтовку с собой возьми, но если спросят, сову убил я. Понятно?

– Да, дядя!

В доме я кратко обрисовал ситуацию тёте и Дадли, тётя заварила всем чай и накапала дяде стопку бренди.

Вскоре приехала полиция. Они хмуро изучили тушу, расставили флажки и перекрыли дорогу. Вслед за ними приехал фургон, из которого вышли люди в костюмах полной химической защиты. Тушу загрузили в герметичный контейнер.

Дядю опросили полицейские. Вслед за ними пришли люди в противочумных костюмах. Они опросили Дурслей на предмет самочувствия, взяли пробы воды из-под крана и оставили номер телефона с наказом звонить в случае любых изменений в самочувствии.

Потом приехала ещё одна машина, похожая на пожарную, но камуфляжной расцветки, и залила асфальт какой-то едкой химией, отчего трава у дороги мгновенно пожухла.

Но и этого оказалось мало. Когда уехали машины тревожных служб, приехали дорожники и содрали верхний слой асфальта!

Тисовая улица затаилась в тревожном ожидании.

Вторая сова показалась на горизонте ближе к вечеру. Уродливое создание тяжело махало крыльями, двигаясь к дому Дурслей. Видимо, происшествие днём обеспокоило многих, и сова получила заряд картечи из соседнего дома и в облаке перьев рухнула во двор Стефансанам.

Я взял винтовку и прильнул к окну. Дядя мрачно глянул на улицу и ушёл куда-то в дом.

На горизонте показалась ещё одна точка. И этот мутант пал жертвой меткой стрельбы. И ещё одна…

На небе появились тяжёлые тучи. Кто-то прикоснулся к моему плечу, отчего я едва не нажал на курок.

Дядя стоял рядом и протягивал мне винтовку, одну из тех, что хранил в сейфе.

Не то чтобы я разбирался в оружии, но калаш от М16 отличить в состоянии. А вот происхождение данного оружия определить затруднился.

– Бери, бери. Тут компенсатор отдачи, только не пытайся с рук стрелять. Падение пули – полметра на сто. Так что проблем возникнуть не должно.

Сам дядя взял аналогичный агрегат, а Дадли получил дробовик. Тётя Петунья обзавелась тяжёлым пистолетом.

Мы забрались на чердак, дядя частично закрыл окна ставнями, а щели дополнительно подпёр старой мебелью.

А совы всё летели и летели. И их становилось всё больше. Сотни птиц заслонили небо и кружились в жутком вихре, центром которого был дом Дурслей. Выстрелы звучали непрерывно. Я тоже всаживал пулю за пулей в мутантов. Было страшно. Словно в один момент оказался в фильме Хичкока. Воздух тошнотворно пах гнилью, озоном и чем-то едким.

Весь двор усеивали мёртвые уродцы. А я впал в какое-то странное оцепенение. Поймать птицу в прицел, нажать на курок, выждать секунду, фиксируя попадание, сместить прицел…

Как-то это не слишком похоже на письма из Хогвартса.

Я продолжал стрелять.

– Гарри! Гарри! – испуганный голос дяди с трудом доносился до сознания. Очередной мутант рухнул, завопив на высокой ноте.

– Гарри, ты…

Я проморгался и потряс головой, которую пронзил разряд боли. Тошнило.

– Что… Что?

– Ты не перезаряжаешь винтовку. Уже сотню выстрелов, – семейство Дурслей выглядело испуганным. Дядя сжимал свою винтовку. И казалось, за малым, был готов наставить её на меня.

Я посмотрел на оружие в своих ладонях. На тёмном металле выступила розовая слизь.

Сложный разговор прервал гул. Так шумит вертолёт. Тяжёлая бронированная армейская машина незнакомой конструкции летела сквозь дождь в кровавом облаке. Лопасти разрывали сов-мутантов, разбрасывая гнилостные ошмётки.

«ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ПРОВОДИТСЯ АРМЕЙСКАЯ ОПЕРАЦИЯ! ОБЪЯВЛЕНА ВСЕОБЩАЯ ЭВАКУАЦИЯ! ЕСЛИ ВЫ МОЖЕТЕ ПОКИНУТЬ ЖИЛЬЁ, ДВИГАЙТЕСЬ НА СЕВЕР, В СТОРОНУ ЭЙЧ-МИРЕН СТРИТ! ВНИМАНИЕ! ЕСЛИ У ВАС НЕТ ТРАНСПОРТА ИЛИ ВЫ НЕ МОЖЕТЕ ИМ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ, ОСТАВАЙТЕСЬ ДОМА. СПРЯЧЕТЕСЬ В ПОДВАЛЕ. ВАС СПАСУТ. ПРОВОДИТСЯ АРМЕЙСКАЯ ОПЕРАЦИЯ!»

С неба полились первые капли дождя, что смешались с кровью и потекли по улицам зловонным потоком.

Дядя забросил в машину два цинка с патронами, несколько баклажек с водой и ящик армейского пайка.

Мы молча сели в машину. У дяди был понтовый Хаммер. Подарок самому себе, купленный на очередной транш Л. С. Дональда. Налогов на него уходила уйма. Но сейчас эта машина была самой подходящей для путешествия по кровавому миру.

Сверкнуло, и раскат грома на миг заглушил канонаду стрельбы и гул вертолёта.

Машина выехала из гаража. Отвратительный хруст плоти разнёсся по салону.

Тётю Петунью стошнило. На пол машины. За ней вырвало и Дадли. Я приоткрыл окно и выставил ствол на улицу. Совы кинулись на машину и стали облеплять её. Я выстрелил. Выстрел резанул по ушам, а в салоне кисло запахло порохом.

– Не стреляй! Это бесполезно! – дядя вывернул руль и вдавил в пол педаль газа. Тяжёлый внедорожник взревел и ринулся сквозь дождь и взбесившихся сов.

Дворники не справлялись с ошмётками плоти. Ехать приходилось едва ли не на ощупь. А дождь становился всё сильнее, переходя в ливень.

Постепенно все звуки умерли. Стихло гудение вертолёта. За ним успокоилась канонада выстрелов. Пропали и совы-мутанты. Но видимость не улучшилась. Непроницаемая пелена дождя начиналась в шаге от фар, и за ней нельзя было разглядеть ничего.

Я пришёл к выводу, что знаю о дяде непозволительно мало. Он провёл машину через апокалипсис и каким-то чудом не устроил аварии, хотя постоянно крутил руль, уворачиваясь от препятствий.

В приоткрытое окно ворвался поток свежего воздуха, который облегчил вонь.

Пусть сквозь мглу продолжался несколько часов.

– Дядя, где мы?

– Понятия не имею, – честно признался Вернон. Его голос был обеспокоен. – Должны были выехать на кардан ещё час назад. Мы словно в каком-то мире параллельном.

Я смотрел Мглу, и потому у меня были на этот счёт комментарии. Но озвучивать их мужику с ружьём я не стал.

Дорога кончилась внезапно. Из дождя словно выплыл старый дом. Или, скорее, сарай. Дядя заглушил двигатель, накинул дождевик и вышел из машины. Его силуэт с трудом можно было различить в свете фар. Он подошёл к дому и словно растворился в темноте.

Я крепче сжал винтовку, так как канон я знал, но вот чем может завершиться микс сразу всех известных мне фильмов ужасов…

– Дом пустой, и за ним есть навес. Хозяев нет, но там есть печка, дрова и чистая вода. Переждём ночь тут, а утром решим куда двигаться, – дядя залез в машину, заливая водой и без того запачканный салон.

В доме пахло плесенью. Пол скрипел под ногами, а электричества не было. Дядя, ругаясь, разжёг огонь в небольшой печке, и водрузил на неё большой чайник.

В смежной комнате обнаружилась пара кроватей, которые Вернон с помощью Дадли перетащил в комнату с печкой.

Все умылись и расселись у печки. Свет давал небольшой фонарик, подвешенный под потолком.

С оружием никто не расстался.

– Гарри, ты ничего не хочешь мне сказать? – тон дяди был таким, что я сразу ощутил себя на допросе.

– А я предупреждала, – неожиданно ответила тётя Петунья. – Это всё его родители. Ожившие книжки, пропавшие домашние животные и бродяги в районе. И эта её мерзкая привлекательность! Она переспала, кажется, со всеми…

– Петунья! Тут же дети! – Вернон перебил супругу.

– И женишок её, ничем не лучше. Я даже удивилась, что от таких людей появился Гарри. Ты совсем не похож на них! – добавила женщина уже с извиняющимися нотками в голосе. – Я надеялась, что мы сможем этого избежать, что мне не придётся жить в страхе и вслушиваться в темноту! Ведь когда она рядом, никто не мог чувствовать себя в безопасности! Я не хочу снова в это возвращаться! НЕ ХОЧУ!

И тётя Петунья разрыдалась.

– То есть, всё это из-за Гарри? Это он стал причиной всему тому ужасу? И винтовка, которая непрерывно стреляла и кровоточила? – лицо дяди закаменело.

– Вернон, пожалуйста, он же просто маленький мальчик! – Петунья повисла на плече мужа.

– Завтра я позвоню армейским друзьям. У них были выходы на правительственных агентов. Может, они нам помогут, – мужчина неожиданно обмяк в кресле. – Ты ничего не хочешь нам сказать, Гарри?

– Я… Я… Я не хочу иметь с этой гадостью ничего общего! – честно признался я. – У меня замечательная жизнь, крутые родные и самый клёвый сводный брат, – я с трудом нацепил улыбку на лицо. – Давайте отстреливаться вместе? Вместе против всей херни?

– Гарри! Тебе ещё нельзя… – тётя бросила взгляд на винтовку и осеклась.

– А ты дело говоришь, пацан! – дядя повеселел.

О да, будьте лицемерны! Делайте людей счастливыми.

– А ты ничего не знаешь о происходящем? – осторожно поинтересовался Вернон, когда тётя Петунья разлила всем чаю и раздала шоколадные батончики.

– Нет! – я не видел причин говорить правду. К тому же, действительно не знал.

– А ты раньше ничего не замечал странного? Мысли, желания? Пропавшие вещи или котята?

– Тётя, я не сумасшедший! Хотя…

Родные напряглись.

– То, что я умный, считается за проблему?

Дурсли рассмеялись.

За окном бушевала гроза. В печке уютно трещали дрова. Я уже успел расслабиться и прийти к выводу, что местный Хагрид пошёл искать нас к маяку.

Но в следующее мгновение часы пробили полночь. И вместе с последним ударом механизма в дверь раздался стук.

Ну как «стук», звук был такой, словно кто-то постучал в дверь тараном. Косяк треснул, а сама дверь заметно пронялась вовнутрь.

Дядя вскинул винтовку и сделал пару шагов в сторону, освобождая себе сектор обстрела.

Дверь слетела с петель. И в проёме показалась огромная фигура, которая была вида только по грудь. Остальная часть гостя была явно выше.

Дурсли открыли огонь со всех стволов. И я вместе с ними, чего уж там. Может, если мы завалим лесника, меня исключат из Хогвартса заочно?

Только шквальный огонь не произвёл на великана никакого впечатления. Он склонился, почти вдвое, и втиснулся в дверь. Сделал он этот как-то очень уж быстро. Вот он наклоняется, а вот уже, словно снаряд, врывается в дом. Дядя Вернон, первый оказавшийся на траектории движения гостя, влетает в стену и без чувств падает на пол. Рядом падает винтовка, смятая могучей рукой в неаккуратный ком.

Игнорируя Дадли, Петунью и, собственно, меня, гигант опускается на полено, что мы использовали в качестве стола, раздавив задом чайник и чашки.

Воцаряется тишина, которую разрывает лишь вой ветра. В свете фонаря получается рассмотреть гиганта.

Необъятных размеров кожаный плащ с глубоким капюшоном, что скрывает голову гостя. При свете стало понятно, что плащ облепляет что-то очень похожее на латные доспехи. Незнакомец отбрасывает кожаный лоскут, демонстрируя лицо. Точнее, не лицо, а…

Пиздец какой-то. Огромная голова словно вырастала из ворота доспеха. Грива неопрятных волос торчит во все стороны. Этим схожесть с человеком заканчивается. От уха до уха у незнакомца пасть, обрамлённая пухлыми белёсыми губами. Два острых уха, что растут чуть ниже линии челюсти. Два глаза навыкате скрыты под гогглами с толстым стеклом. Вместо носа – тёмный провал в окружении десятка мелких щупалец. Монстр (а человеком это назвать уже не выходит) радостно улыбается (или скалится, сказать точнее сложно), демонстрируя под сотню острых акульих зубов в три ряда.

– Здравствуй, Гарри! А я тебя помню вот таким вот крохой! – гигант развёл пальцы. – Как ты вырос! – прогудело существо. Говорил он, не шевеля губами. Кажется… носом.

Я внимательно вгляделся в лицо гостя и обоссался.

– Ну что ты, не бойся меня! Капитан Хагрид тебя не обидит! – монстр почесал щёку. – К тому же, мы смачно трахались с твоей матушкой, да примут голодные боги её блядскую душу!

Разумеется, никто ничего не ответил. Я тихо вонял.

– Значит это, с новым годом тебя, Гарри! – монстр подмигнул глазом, и стало понятно, что у него два века. – Ах да, точнее это, с днём рождения, вот! До тебя тут письма не доходят, а все почтальоны умерли. Видать, заблудились. Так что я это, вот, сам пришёл тебя поздравить! Ты думал, что ты обычный мальчик? А вот нихера! Гарри, поздравлю тебя! ТЫ ПСАЙКЕР!

– НЕЕЕЕЕЕТ! – завопил я в панике. До меня неожиданно дошло. Всё и сразу. – ЭТО НЕ ТА ВСЕЛЕННАЯ!

Моим воплем с дома сорвало крышу.