Почти тотчас впереди за поворотом они увидели широкую полосу света – та падала из приоткрытой двери. Едва дыша, шаг за шагом они подходили к этому проему. А потом, выждав паузу, на свой страх и риск приблизились, потянулись и, прихватив пальцами за косяк, заглянули внутрь. Их головы выстроились лесенкой. Вверху была голова детектива Крымова, затем – взволнованного до полуобморочного состояния очкарика Ивана, потом с расширенными до предела глазами от предчувствия чего-то ужасного голова рыжеволосой девушки и уже в самом низу – бодрого старичка с пышной седой шевелюрой и белыми бакенбардами. Вот ему-то все было нипочем – он хитро и жадно улыбался, предчувствуя скорую драку. Возможно, именно с таким безумным лицом один смельчак капитан охотился за легендарным белым китом.

А в комнате говорили невидимые существа:

– Хозяин-батюшка, я привел грешницу. Продал ее за чудо душегуб продюсер.

Это был голос Лютикова! Вкрадчивый, сладкий, льстивый! Но только рычание последовало в ответ и странный хруст, от которого мурашки побежали по спине у Ивана и Кассандры, поежился Крымов и поморщился Антон Антонович.

– Ты в силе принять гостью свою желанную?

– Я готов принять ее, – низким глухим голосом отвечал второй.

– А готов ли ты отведать ее плоти? И кровушки молодой испить?

– Только о том и думаю. Давно мне пора вкусить человечины, подкрепиться…

Вопросы и ответы сопровождал тот же сухой треск и хруст. И тогда все поняли: это ломаются кости! Они трещат, а вместе с ними хрустят суставы. Мучительно и сладострастно подвывал тот, кто сейчас видоизменялся в этой комнате. Перерождался в нечто иное.

Долгополов не удержался первым и тихонько подтолкнул дверь вперед. Крымов хотел было помешать ему, но не успел. Дверь пошла внутрь, но движение не обнаружило себя.

Хозяину подземелья было не до них!

– Напьешься ее кровушки, отведаешь плоти и помолодеешь годков на пятьдесят, а? – нервно срывающимся голосом спрашивал Лютиков.

– А то и на сто, – отвечал грубый ломающийся голос под хруст костей и щелчки суставов. – Себя не узнаю потом…

Ну как было упустить такое зрелище? Даже под страхом смерти? Все четверо сунули головы еще дальше – и увидели то, чего никак не предполагали увидеть. Тень на стене видоизменялась – где-то рядом, в свете неровного огня, обнаженный человек-великан буквально ломал себя у них на глазах. Его кости были словно конструктор – они деформировались с невероятной быстротой, обретая новую конфигурацию. Помогая себе руками, он выходил из одной формы и обретал другую. Плечи раскладывались и становились шире, вытягивались конечности, разрасталась спина, тянулась под давлением рук шея. Он давил и под костный хруст изменял свой череп. Все это сопровождалось сухим треском, мучительными и сладостными стонами как минимум уже трехметрового существа. Тень козлиной бороды зловеще гуляла по стене, по худым костистым плечам расплескались длинные волосы.

– Пора, пора, – сказал самому себе великан. – Теперь пора…

Гигантская тень Кощея поползла черной тучей по золотистой корявой стене. Даже на ходу он продолжал видоизменяться, хрустеть костями и постанывать при каждом щелчке суставов. А потом они увидели и самого Кощея – со спины. Он был куда выше трех метров, сутулый, шагавший широко и вразвалку, потому что еще только учился ходить заново. Нагой, желтоватый, со вспухшими узлами только что сформированных мышц и в то же время похожий на мумию. Шел он к дальним закрытым дверям. Распахнул их, нагнулся, чтобы пройти, и вновь захрустел костями.

Когда существо протиснулось в дверной проем и вошло в жертвенную залу, где полыхало пламя, они услышали сдавленный крик женщины. Отчаянный. Было ясно, что ее рот забит кляпом. Но она уже увидела его – своего палача.

– Сейчас или никогда, – сказал Крымов. – Иначе он сожрет ее. Короче, я иду.

– Мы идем, – подхватил Долгополов.

– Иван, на вас Лютиков. Он будет за спиной. Увидите его – палите из дробовика и не сомневайтесь. Все ясно?

– Да, – хрипло отозвался молодой географ. – Буду.

– Отлично. Антон Антонович, в бой! Нам не привыкать!

– А я, что мне делать?! – вопросила Кассандра.

– Нас не пристрели, – ответил Андрей. – И выживи, прошу тебя! Иван, отвечаешь за нее.

Детектив уже заходил в жертвенную залу. Антон Антонович торопливо ковылял за ним. То, что они увидели, было и впрямь жутко. В середине пылающей по контуру звезды на стуле сидела привязанная девушка, несомненно, та самая вокалистка из подпевки Юрана Юрьева. Хорошо, если она еще не спятила от ужаса. Прямо перед ней стояло чудовище – великан Кощей. Девушка увидела их первой, а потом рывком обернулся и хозяин подземелья. Его рык был так оглушителен и страшен, что гостей обдало волной. Взбитые седые волосы и бакенбарды Антона Антоновича унесло назад, оба, Крымов и Долгополов, сморщились от могильного смрада, досталось даже стоявшему чуть поодаль Ивану.

– Да к черту его! – сказал Долгополов и первым открыл огонь из автомата «Узи», бившего серебряными пулями.

Кости гиганта-нелюдя разносились в осколки, когда Андрей Крымов из гигантского «Магнума» стал прицельно бить по его предплечьям, ключицам, по берцовым костям, Кощей оказался почти беспомощен. Серебро знало свое дело! Монстр перерождался, но не так быстро, как в обычной ситуации. Кости срастаться не успевали. Ребра чудовища вылетали одно за другим. Эстафету взял отважный Иван Тимофеев со своей двустволкой, пока Крымов перезаряжал револьвер. Первый выстрел серебряной дробью разнес левую кисть Кощею, и она уже не смогла восстановиться. Чудище только бессильно таращилось на искалеченную руку, не понимая, в чем тут дело, когда второй выстрел разворотил плечо. Вновь подключился Андрей и разнес ему тазобедренный сустав. Даже Кассандра успела сделать несколько выстрелов в голову ходячему гиганту-мертвецу. Тогда Кощей, рыча и стеная, стал неуклюже отступать – он уходил все дальше и дальше в нишу, пока за ним не упала решетка, а потом захлопнулась дверь.

Затем наступила тишина. Только горел огонь жертвенной звезды. Девушка, привязанная к стулу, была в отключке.

Кассандра стояла и не говорила ни слова. В ее синих глазах горело пламя. Увиденное перевернуло ее представление о жизни и смерти, о реальности и мифах. Обо всем сущем. Она знала, что работа ее друзей не так проста, но настолько?..

Крымов вытащил из кармана флакончик с нюхательной солью и сунул его под нос связанной девушке. Долгополов развязал тряпку у нее за головой и вытащил кляп, а потом освободил руки. Пленница открыла глаза и отчаянно заморгала.

– Что это было? – пролепетала она. – Что это?..

– Сон, это был сон, – объяснил Антон Антонович. – Кошмар. Сейчас вы проснетесь, милая. Еще немного, и проснетесь.

– Но я видела его – это чудовище…

– Оно вам приснилось, – подхватил Крымов. – Кроме нас тут никого нет.

– А кто вы? – спросила певица.

– Мы – положительные герои из вашего сна.

– Чудо-люди, – с гордостью добавил Антон Антонович.

И тут она словно очнулась.

– Стоп! А ведь я вспомнила! Этот сучий сын, Шмель, наш продюсер, привез меня сюда. Я думала, мы с ним в гостинице перепихнемся, а он все: экскурсия, экскурсия! И меня в эту пещеру заманил, тварь… Да какой это на хрен сон?! А Юран? Тот еще мудак! Пискля! – Она подскочила со стула, забыв, что ноги все еще связаны, и вновь рухнула на место. – Да кто вы такие, вашу мать? Герои, блин! Чудо-люди! Кто вы? И что это за хрен под потолок тут расхаживал?!

– Так! – строго прервал ее Крымов. – Будете ругаться, Вика, оставим вас в этом сне. И тогда никто не поручится, что монстр еще раз не придет за вами. Ясно?

– Ясно, – тяжело дыша, процедила капризная певица. – Чтоб вас.

– Вот и очень хорошо.

Они торопились покинуть жертвенную залу Кощея.

– А лучше, если бы это был сон, – оглянувшись на прощание, признался Иван Тимофеев.

– Как вы думаете его выманить, Крымов? – торопливо ковыляя за коллегой, спросил Антон Антонович.

– Библиотекарь Лютиков держит руку на пульсе времени и событий. Все сечет, что происходит. Тиснем пару-тройку статеек в областных СМИ и в интернете: «В одном из купеческих домов Царева найдено декоративное яйцо, возможно, Фаберже, „Царство Аида“. Владелец просил не разглашать подробности дела». Кассандра что-нибудь придумает. Да?

– Придумаю, – кивнула журналистка.

– А наш Иван последит за движухой на Сорочьем хуторе, – когда впереди в лучах фонариков уже замаячила спасительная лестница, продолжал Крымов. – Когда это случится, позвонит и рванет сюда первым. А теперь все наверх – на свежий воздух! Дамы и пенсионеры – первыми. Я прикрываю.

6

Вот уже несколько часов они сидели в кромешной темноте и ждали. Было далеко за полночь. В открытое окно вливалась душистая ночная прохлада. Ветер шевелил тюль. Проезжали редкие автомобили. Вдруг на улице нервно затявкала собака. Зарычала, жалобно заскулила.

Хлопнула дверь подъезда.

Прошло еще минут пять, прежде чем в замке стал проворачиваться ключ. Тихонько открылась дверь, а потом еще тише закрылась.

– Эй, хозяин! – позвал знакомый голос. – Есть кто?

Никто не откликнулся. Незваный гость вошел в спальню и, как видно, никого там не обнаружил. Заглянул на кухню, потом чуть смелее зашел в гостиную.

– А туточки тоже никого? Эй!..

Но вздохнуть с облегчением он не успел – вспыхнул свет люстры. На пороге гостиной с молотком в правой руке стоял Пал Палыч Лютиков. Несомненно, оружие припас для хозяина дома.

Он с величайшим удивлением смотрел на трех полуночников: здорового крепыша, старичка и молодого человека.

Особенно на него…

– Ванька, ты?! – изумился он. – Тимофеев, ну?

– Ноги гну, – сказал бодрый старичок с пушистыми седыми волосами и баками. – Библиотекарь, понимаешь.

– А вы кто такие?

Только тут все заметили, что его левый рукав закрывает кисть руки. Все долго соображали, что и к чему.

– Вы?! – вдруг хрипло процедил гость.

Он уже понял, что они догадались. Рукав прятал изувеченную руку. Более скрывать было нечего и не от кого. Тем более в руках крепкого мужчины уже появился огромный револьвер с длинным стволом, который снес бы ночному гостю голову зараз.

– Ну так что, Черный король, будешь сдаваться? – спросил здоровяк.

Скромный библиотекарь стал меняться на глазах. Кости его захрустели, лицо стало ломаться и приобретать другие черты, желтая кожа потянулась в разные стороны. Но он растерялся, и все пошло не так, как он хотел. Скоро трое мужчин увидели облик купца Столовертова, который и сам стал ломаться. Одежда расходилась на нем по швам. Он вновь стал разбираться и собираться как конструктор. В пальцах учителя географии Ивана Тимофеева появилась ржавая игла. Горящие глаза монстра, который стремительно деформировался перед ними, уже с козлиной бородой и растущими волосами, вспыхнули со всей силой.

– Любые сокровища за эту иглу! – рычащим голосом пообещал он. – Любые, Ваня!

Пальцы Ивана стали медленно гнуть иглу на глазах у ночного гостя. А тот уже разрастался в плечах, как это было в его пещере.

– Дай иглу, Ванька! – Кощей сделал шаг в их сторону. – Царем мира тебя сделаю!

– Это за моего прапрадеда – Константина Пожарского, – сказал учитель географии. – Сдохни, проклятый.

Он щелкнул – и в его пальцах осталось по два кусочка сломанной иглы.

– Не-ет! – успел низко и страстно выдохнуть монстр.

Рык Кощея превратился в хрип, глаза стали мертветь, он рухнул на колени, а потом повалился в сторону Ивана и головой почти что уперся в носы его башмаков.

– Вот так все просто? – брезгливо подбирая ноги, пробормотал Иван Тимофеев.

– А что, ниточку жизни ты перерезал, даже палить в него не пришлось, – объяснил Антон Антонович. – Ох, демоны! И с ними жизнь мерзкой кажется, а без них совсем жить грустно.

Труп Кощея скукоживался у них на глазах. Похрустывали косточки, щелкали, как затворы, суставы. Выпала борода и космы волос. Монстр медленно принимал облик библиотекаря Лютикова, а затем и от него ничего не осталось – только кожа да кости на полу в обрывках одежды и желтый столетний череп.

– Пора убирать эту падаль, и подальше, – сказал Крымов. – Никому не объяснишь, откуда она взялась. И возвращать домой пенсионера Федотова, а то он зажился в дорогой гостинице. Уверен, байке про ночного грабителя, который пришел за его Фаберже, он поверит.

7

На следующий день они сидели в саду Антона Антоновича Долгополова, но уже вчетвером. Два сорта наливки, варенье, булочки и баранки, яблоки, чай – все как положено.

– Иголка должна была на острове Буяне храниться, – рассуждал Долгополов, – как и тысячу лет назад. На веки вечные ее туда отправили! Но остров Буян, как известно, под воду ушел. С тех пор, как видно, Кощей и не знал, куда ее пристроить. А за этой иглой еще Пожарский охоту устроил, которому умирающая Елизавета-Василиса перед самой смертью открыла тайну ненавистного мужа. Так все и было, пока Кощей не запихнул свой секрет в стену дома купца Чувалова. И Чувалов, и Полозьев, второй хранитель иглы бессмертия, разбогатели благодаря подсказкам Кощея, за что жизнью поклялись хранить ее. Да и боялись они странного провидца купца Столовертова с окраины губернии, который одним взглядом мог испепелить. – Антон Антонович развел руками. – Ну а большевичков никто не смог предсказать, даже сам Кощей! Когда ворвались они в дом мироеда Столовертова, чтобы к стенке его поставить, то обнаружили мычащего косорожего дурачка из прислуги. Разрешили ему огород полоть и полы подметать.

– Но как он превратился в того, к кому стали приезжать за советом такие известные люди, как Сонька Золотая Ручка и Лев Троцкий? – спросила рыжая журналистка.

– Все очень просто, милая Кассандра, – ответил Долгополов. – Что ему стоило обрести новый облик? Новое имя? Создать вокруг себя легенду? Так, изменяя свою внешность, он и дожил до персоны библиотекаря Лютикова. А уж тайны, связанные с обогащением, игрой в карты, обманами любого сорта, ему открывались по демонической природе. Только привози время от времени рабов и рабынь – и бросай в его топку.

– Но плоть и кровь Кощея, – заметил Иван Трофимов. – Почему он не истек кровью, когда изменялся, не покрылся синяками, почему так быстро срастались его кости?

– Опять двадцать пять! – Антон Антонович прихлопнул ладонью по столу. – Физика вам из школьного учебника покоя не дает? – Хозяин дома взялся разливать золотистую облепиховую настойку по рюмкам. – Не примеряйте вы свои скромные человеческие возможности на монстра, демона, который жил тысячи лет! Это во-первых. А во-вторых, он был мертвецом. Его плоть и кровь существовали только благодаря магии. Черной магии! Которую вы сами и прервали, сломав иглу бессмертия. А вот как и почему появилась эта игла, мы никогда и не узнаем. Об этом даже сказки не рассказывают.

– А голоса? Почему он говорил разными голосами там, в подземелье?

– Ну, Иван! Вот хотите, чтобы я вам ответил на все вопросы, да?

– Желательно, – пожал плечами учитель географии.

– Желательно! Думаю, когда менялась его суть, то и личности его начинали двоиться и троиться.

– Трудно все это понять, – вздохнул молодой географ. – Очень трудно…

– А я постепенно привыкаю, – ободрила его Кассандра. – Тут вопросы веры на первом плане, а не привычных нам знаний.

– Устами младенца, – с усмешкой заметил Крымов.

– И никакой я не младенец, – осуждающе взглянула на него девушка. – А взрослая женщина, между прочим. И очень странно, Андрей, что ты этого упорно не замечаешь…

За столом возникло неловкое молчание. Пора было опрокинуть по рюмке, что они и сделали. Кассандра только осторожно пригубила за компанию.

– Вы сказали, что Константин Пожарский был вашим прапрадедом, – напомнил Крымов. – Не расскажете?

– Прямой предок по мужской линии, – ответил географ. – Он женился на троюродной сестре Елизаветы Марьиной – Авдотье, сироте. Пожарского убили за неделю до рождения сына. Долгая история.

– Ясно, – кивнул детектив. – Но вы отомстили воистину как герой сказки. Настоящий Иван-царевич.

– Когда у вас поезд, Иван-царевич? – закусив белым наливом, спросил Долгополов.

– Поеду на шестичасовом, – ответил тот. – Вот вернусь домой, и как жить дальше? Не представляю. Как обычную географию преподавать, когда прямо под тобой Кощеево царство? У вас есть ответы?

– Есть, – кивнул бодрый старик.

– И какие же?

– Музей! – с видом провидца потряс кривым указательным пальцем Антон Антонович. – Какой музей теперь у вас будет! Да ваш Сорочий хутор на весь мир прославится. И разбогатеет, кстати. К вам москвичи фильмы приедут снимать. Сказки! И фильмы ужасов. Если вы их пустите, конечно. Уж поверьте мне, молодой человек! – Он немного поутих. – Только бы там свалки из человеческих костей на обнаружили. А то конфуз выйдет. Следователи понаедут, уголовные дела откроют. Опечатают царство нелюдя. – Хозяин дома прихватил бутылку с наливкой и вновь потянулся разливать ее по рюмкам. – Я правду говорю, Андрей Петрович? Скажите нам, как капитан убойного отдела в отставке, просветите скромных дилетантов. Опечатают ваши коллеги в таком случае наше Кощеево царство?..