– Давай делать волшебную дорожку! – сказала Ляля Эн. – Может, тогда волшебник вернётся?
Девочки пригляделись к серым плиткам. На них были крупные буквы. Только тусклые, еле заметные.
– Он сказал, что их надо складывать по алфавиту. А что это – алфавит? – спросила Ляля Эн.
– Это порядок для всех букв, – пояснила Ляля Тю.
– Ну, говори, с какой буквы начинать?
– Но я не знаю алфавит.
– Эх ты! Меня ругаешь, а сама даже алфавит не знаешь!
– Кто бы говорил! Ты даже читать хорошо не умеешь!
Ссору девчонок оборвал чей-то голос: «Алло! Алло!» Подруги удивлённо оглянулись. Вокруг – никого. А голос – где-то рядом – опять: «Алло! Алло!»
Ляле Эн показалось, что голос доносится из окошка, слева от двери. Оно отличалось от остальных. Все окна были прямоугольные и большие. А это окошко маленькое и круглое.
Подойдя к нему, девочка увидела кнопку на нижней планке рамы. Ляля Эн нажала эту кнопку. Мутное стекло замерцало, по нему побежали неровные полосы. Затем изображение прояснилось… и Ляля Эн испуганно отпрянула. Из окна, словно с экрана телевизора, на неё смотрел мальчишка. «Привет!» – сказал он.
Подойдя к подруге, Ляля Тю пробормотала:
– Наверно, это видеосвязь, вроде скайпа.
Ляля Эн тихо спросила её:
– Может, попросим его помочь? Мне кажется, этот мальчик добрый.
– А мне кажется, что он злой, – ответила Ляля Тю. – И глупый.
Ляля Эн возразила:
– А мне кажется, что он умный!
Мальчишка на экране усмехнулся и громко спросил:
– Вы так и будете перебирать анто́нимы?
– А что это – антонимы? – поинтересовалась Ляля Эн.
– Это такие слова… ну, в общем, противоположности. Как вы говорили: добрый-злой, умный-глупый, – пояснил мальчик. И спросил: – Кто вы такие? Что вы здесь делаете?
Внезапно изображение пропало. Опять замелькали кривые полосы. Раздался голос мальчишки: «Вы меня слышите?» Девочки воскликнули: «Да!», но мальчишка продолжал задавать тот же вопрос, а потом сказал: «Я вас не слышу, но надеюсь, что вы меня слышите. Никуда не уходите. Ждите меня». А затем звук пропал. Стекло опять стало мутным.
Вскоре девочки увидели в небе светло-красный автолёт. Он тоже приземлился вертикально. Из него вышел мальчик лет десяти, одетый в джинсы и рубашку с накладными карманами. Поверх рубашки у него на талии был застёгнут широкий коричневый пояс.
Окинув дом и двор изумлённым взглядом, мальчишка присвистнул и спросил:
– Это вы здесь напакостили?
– Не говори глупости! – рассердилась Ляля Тю. – Разве маленькие девочки могут такое натворить?
– Вполне, если они умеют колдовать.
– Мы не умеем, – ответила Ляля Эн. – Мы же из неволшебной страны.
Мальчишка удивился:
– Очень странно! Ведь волшебная и неволшебная реальности не пересекаются.
– А почему же мы здесь очутились? – ехидно спросила Ляля Тю.
Мальчик пожал плечами и спросил:
– Как вас зовут?
И когда левочки назвали свои имена, он сказал:
– А меня зовут Барто́ша. Так что с вами произошло?
Ляля Эн рассказала. Услышав, что Алаона унесло на ржавом автолёте, Бартоша нахмурился и с беспокойством произнёс:
– Подозрительно всё это! Что-то здесь неладно. Попробую позвонить ему.
– У тебя есть мобильник? – спросила Ляля Эн.
– А что это?
– Телефон без проводов.
– У нас такой телефон называется э́квут. Это значит электронный компьютерно-волшебный универсальный телефон, – объяснил Бартоша. – Э́квуты бывают ручные и настенные. – Он показал на окно-экран возле двери: – Это настенный эквут.
– А почему он на улице, а не в доме? – спросила Ляля Эн.
– Он и в доме есть. Это двусторонний телефон. По нему можно говорить из дома, а можно – с улицы. Так же удобно. Если хозяин во дворе, то может ответить, не заходя в дом.
– А ручные эквуты носят, как часы, на руке? – догадалась Ляля Эн.
Бартоша кивнул и, подняв левую руку, показал предмет, похожий на ручные часы. Мальчик нажал кнопку на боковом ободке, потом перевернул руку ладонью вверх и нажал другую кнопку на ремешке. Серебристый блестящий квадрат на ремешке стал увеличиваться, и через пару секунд на ладони мальчика лежал прямоугольник, похожий на мобильный телефон. И так же, как на мобильнике, на нём были кнопки с цифрами. Бартоша долго давил на кнопки, но телефон так и не заработал.
– Странно! – удивился мальчик. – Полчаса назад, когда я звонил сюда, хоть и были помехи, но всё-таки он работал.
Нажав кнопку на ремешке, Бартоша убрал телефон – эквут снова превратился в блестящий квадрат. Мальчик подошёл к настенному эквуту возле двери. Но и этот телефон перестал работать.
Ляля Эн предложила:
– Давайте построим волшебную дорожку. Может, тогда волшебник вернётся… Только мы не знаем алфавит. Помоги нам, Бартоша.
Мальчик растерялся:
– Я не смогу вам помочь… Я не помню алфавит.
– Такой большой и не знаешь! – возмутилась Ляля Тю. И, глядя на подругу, проворчала: – А ты ещё говорила, что он умный!
Ляля Эн вступилась за Бартошу:
– Если человек что-то забыл, это не значит, что он глупый.
Мальчик благодарно улыбнулся ей и сказал:
– Недалеко отсюда живёт мой друг Варлы́жка. Он такого же возраста, как вы. Сейчас он готовится к поступлению в школу и, наверно, уже выучил алфавит.
– А у вас в школе учат чему-то волшебному? – спросила Ляля Эн.
– Немного. Вместе с обычными предметами изучают основы магии.
– Значит, у вас все жители – волшебники?
– Начальное волшебное образование имеют все, а высшее получают немногие – только те, у кого есть особый дар.
Ляля Тю поинтересовалась:
– А эти ваши эквуты сделали или наколдовали?
– Всё вместе, – ответил Бартоша. – Волшебство должно идти в ногу с наукой.
– А зачем работать, если умеешь колдовать? – удивилась Ляля Эн. – Сказал заклинание, и всё готово.
– А потом кто-нибудь скажет другое заклинание – и всё пропало. Волшебство – дело хорошее, но ненадёжное. То, что создано только с помощью волшебства, легко уничтожить. А вещь, которую сделали мозгами и руками, уничтожить трудней. Поэтому у нас волшебство помогает науке, а не заменяет её, – объяснил мальчик. И спросил: – Вы полетите со мной к Варлыжке?
Девочки ответили одновременно. Только Ляля Эн сказала «да», а Ляля Тю – «нет».
Узнав, что подруга боится лететь на машине, Ляля Эн презрительно фыркнула:
– Ну, ты и трусиха!
– А ты глупая! – заявила Ляля Тю.
– Не ссорьтесь, девчонки, – попросил Бартоша.
И стал объяснять Ляле Тю:
– У нас почти не бывает аварий. Но если такое случится, автолёт рассыплется на мелкие части, словно конструктор. И человека выручит спаса́йка, то есть спасательный пояс. Вот такой…
Бартоша показал на коричневый пояс у себя на талии и продолжил:
– Если авария на земле, то спасайка превратится в воздушную подушку, и она закроет человека со всех сторон. А если авария в небе, то спасайка превратится в антигравитационный круг. Он ненадолго уменьшит силу притяжения к земле. И человек не упадёт, не разобьётся, а плавно приземлится.
– Вот видишь – бояться нечего! – заявила подруге Ляля Эн.
И направилась к автолёту. Когда она уселась на переднее место, Ляля Тю воскликнула:
– Ты что, Эн! Маленьким детям нельзя сидеть впереди!
– Если у них детям можно даже водить машину, то почему им нельзя сидеть впереди? – возразила Ляля Эн и захлопнула дверцу.
Немного помедлив, Ляля Тю уселась на заднее сидение автолёта.
Бартоша достал из карманов на обороте передних сидений ещё два пояса и дал девочкам. Спасайки оказались им велики… но когда девочки защёлкнули пряжки, пояса укоротились и стали как раз по фигуре.
Бартоша завёл двигатель, и автолёт начал вертикально подниматься в воздух. Достигнув высоты примерно двадцатиэтажного дома, автолёт горизонтально полетел над землёй.
Конечно, девчонкам поначалу было страшновато! Но вскоре страх исчез. Оказалось, что лететь над землёй так здорово! Внизу проплывали деревья, поляны. Пейзаж был, как в обычной, неволшебной стране.
Скоро они увидели внизу дом с бассейном на улице. Недалеко от дома был большой сад. Когда автолёт пролетал над ним, стало видно, что между деревьями, как птицы, летают… разные фрукты: яблоки, груши, сливы.
Бартоша усмехнулся и сказал:
– Наверно, Варлыжка опять перепутал заклинания. И вместо того, чтобы лететь в контейнеры, фрукты носятся в воздухе.
Автолёт приземлился на площадке возле дома. Дети вышли из машины… и вдруг услышали дикий вопль. Он доносился с другой стороны дома. Дети побежали туда.
Обогнув дом, Бартоша резко остановился, придержал рукой девочек и, подмигнув, приложил палец к губам. Все трое спрятались за домом, и, выглядывая из-за угла, наблюдали потешную картину.
Возле бассейна прыгал мокрый мальчишка в шортах и оглушительно вопил:
– О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о!!!
Потом он замолчал, поднял с земли ковш на длинной ручке, зачерпнул в бассейне воды и одним махом выплеснул её себе на голову. Отбросил ковш и закричал, но уже не протяжно, а прерывисто – это звучало, как барабанная дробь:
– Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-д!!!
Наоравшись, он снова зачерпнул воду ковшом и, облив себя, протяжно загорланил:
– Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э!
И вдруг заметил детей, подглядывающих за ним. В первый миг он сконфузился, а потом рассердился и заорал:
– Вы чего подглядываете?!
Дети подошли к нему.
– Привет, Варлыжка. А мы к тебе по делу, – сказал Бартоша. И, кивнув на девочек, сообщил: – Эти девочки – иностранки. Представляешь, они из неволшебной страны.
Ляля Эн спросила мокрого мальчишку:
– А чего ты обливался и кричал?
Варлыжка объяснил:
– Я готовлюсь к экзаменам. Мне скоро в школу поступать, а я путаю гласные и согласные буквы. Вот я и придумал метод, чтобы лучше запомнить. Охладил в бассейне воду, обливаюсь и кричу букву. Если она кричится легко, значит, гласная. Если трудно, язык спотыкается, значит, согласная.
– Лучше бы ты их пел, – посоветовала Ляля Тю. – Когда я учила, где гласные и согласные, я их напевала. Очень хороший метод.
– Мне это не подходит, потому что у меня нет ни слуха, ни голоса! – заявил Варлыжка.
– Это у тебя нет голоса? – поразилась Ляля Эн. – Ты так орал, что мы чуть не оглохли.
– Ты его не поняла. Он имеет в виду музыкальный голос, – уточнила Ляля Тю.
– Варлыжка, у нас к тебе дело, – сказал Бартоша. – Нам срочно нужен алфавит.
– Алфавит я ещё не учил, – признался Варлыжка. – Никак не придумаю метод, чтобы лучше его запомнить.
– Тогда принеси нам азбуку или словарь какой-нибудь. Там должен быть алфавит.
– А у нас вчера все книжки убежали! – сообщил Варлыжка.
– У вас книги умеют бегать? – поразилась Ляля Эн.
– Нет. Просто я перепутал заклинания и нечаянно превратил книжки в лягушек, даже папину волшебную энциклопедию. Такая жирная получилась. Громче всех квакала. Тоже удрала. Папа пытался догнать её, чтобы расколдовать, но не смог. Он так ругался.
– Тогда позвони родителям и спроси у них, – предложил Бартоша. – Мой эквут почему-то не работает.
– Мой тоже. Утром сломался, как только родители уехали.
– Куда?
– На комбинат. Там какая-то авария.
– И моих родителей тоже сегодня утром туда вызвали. Наверно, там серьёзная авария. Мои родители предупредили, что их не будет дома несколько дней.
– Мои сказали то же самое.
Ляля Тю ахнула:
– И вы будете дома одни всё это время?
– Да. А что тут такого? – удивился Бартоша.
– У нас дома детей одних надолго не оставляют. Мало ли что может случиться! А у тебя, – Ляля Тю посмотрела на Варлыжку, – дом за городом. И соседей рядом нет. Страшно. А вдруг бандиты?
– У нас нет бандитов, – сказал Варлыжка.
А Бартоша объяснил девочкам:
– В нашей стране действует система компьютерно-волшебного управления, сокращённо – СКВУ. Она нейтрализует зло и защищает жителей от несчастных случаев.
Ляля Тю недоверчиво хмыкнула:
– Почему же тогда кто-то злой заколдовал дом Алаона? И его самого куда-то унесло!
Бартоша пожал плечами. А Варлыжка удивлённо спросил:
– Чего там заколдовали? Куда унесло?
– Долго рассказывать! – махнул рукой Бартоша. – Идёмте, девчонки!
Прежде чем уйти, Ляля Эн спросила Варлыжку:
– А почему там фрукты летают над деревьями?
– Летают?! – изумился Варлыжка. – Они должны складываться в контейнеры. Неужели я перепутал заклинания?
Он отшвырнул ковш и побежал в сад, а Бартоша и девочки направились к автолёту.
– И куда мы теперь? – спросила Ляля Эн.
– Полетим в город, – ответил Бартоша. – Заглянем в библиотеку и школу. Правда, школа сейчас закрыта – у нас каникулы. Но я попрошу сторожа, чтобы он нас пустил.
Автолёт пронёсся над лесом и полетел над равниной. Там, на зелёном поле, стоял трёхэтажный дом, похожий на ледяной дворец. Он сверкал на солнце, как драгоценный камень. Около дома прохаживался человек.
– Это наш гениальный архитектор! – глядя в окно, сказал Бартоша. – А это его новый проект – Дворец Тишины.
– Если он – гений, то, конечно, должен знать алфавит, – решила Ляля Тю. – Давайте спросим у него.
Увидев, что автолёт идёт на посадку, архитектор замахал руками над головой. А потом, придерживая большую сумку, висевшую на плече, побежал к автолёту, который приземлился метрах в десяти от дома. Едва дети вышли из машины, к ним подскочил разъярённый архитектор и, грозя кулаком, прошипел: «Тихо! Говорите только шёпотом!».
Ляля Эн шёпотом спросила:
– Дяденька гений, а как вас зовут?
– Клува́ш, – тоже прошептал мужчина.
– А почему надо говорить шёпотом?
– Потому что от громких звуков Дворец Тишины может рассыпаться.
Бартоша достал из кармана рубашки блокнот и ручку.
– Напишите нам алфавит, – шёпотом попросил он архитектора.
Гений черкнул ручкой в блокноте, захлопнул его и, вернув мальчику, прошипел:
– Убирайтесь отсюда!
– Какой грубиян! – шёпотом возмутилась Ляля Эн, когда архитектор отошёл.
Ляля Тю с недоумением прошептала:
– Неужели он так быстро написал весь алфавит? В нём же много букв.
По лицу Бартоши было видно, что у него те же сомнения. Он открыл блокнот, шёпотом чертыхнулся и бросился догонять архитектора. Услышав шум за спиной, мужчина обернулся и со зверским выражением лица выхватил из сумки автомат.
– Бандит какой-то, а не архитектор! – прошептала испуганная Ляля Тю.
Направив автомат на детей, архитектор быстро пошёл к ним. И при этом махал левой рукой, приказывая этим жестом отойти подальше.
Когда все они отошли от дворца метров на сто, архитектор закричал:
– Что вам опять надо?!
– Дяденька Клуваш, а почему вы нам не разрешаете громко говорить, а сами орёте? – поинтересовалась Ляля Эн.
– Во-первых, не Клуваш, а Глува́ж! – уточнил архитектор, чётко выговаривая буквы.
– Нет, вы сказали Клуваш. Я хорошо слышала.
– Он, действительно, Глуваж, – подтвердил Бартоша. – Тебе так показалось, потому что он говорил шёпотом.
– А во-вторых, – продолжал сердитый архитектор, – здесь уже не опасная зона, и можно говорить нормально. Что вы ко мне прицепились?
– Уважаемый Глуваж, – начал Бартоша, но архитектор оборвал его:
– Сколько раз тебе напоминать: не говори мне уважаемый! Это же тавтоло́гия!
– Тав… чего? – спросила Ляля Эн.
– Тавтоло́гия, – медленно повторил Бартоша. – Это когда повторяют то же самое. Дело в том, что имя Глуваж – это сокращение от сложного слова «глубокоуважаемый».
– А разве бывают сложные слова?
– Конечно. Складываешь два простых слова и получается одно сложное, – объяснил Бартоша. – Например, автолёт. Или путешественник.
Мальчик перевёл взгляд на архитектора и, пряча улыбку, сказал:
– Извините, я забыл, что вы и так уважаемый.
– Да ладно, чего уж там, – сменил гнев на милость архитектор. – Просто мои гениальные нервы совсем расшалились. Это строители меня довели. Кошмар какой-то! Легче сотню дворцов спроектировать, чем заставить строителей говорить шёпотом. Привыкли орать! А ведь это особенный дом.
– А чем он особенный? – спросила Ляля Тю.
Глуваж стал объяснять:
– Это дом, в котором громкие звуки становятся тихими. Заказчик сказал, что не любит шума. Вот я и придумал белые кирпичи, которые поглощают звук. А для этих волшебных кирпичей нужен особый цемент. Он очень прочный, но проблема в том, что он долго застывает. И в это время ни в доме, ни рядом с ним шуметь нельзя, а то он рассыплется. Ещё полдня надо выжидать, караулить. Не хватало ещё, чтобы из-за вопля какого-то болвана дворец разрушился!
– А как можно строить, если говорить шёпотом? Ведь никто никого не услышит.
– Мы общались по рации, – уточнил Глуваж. И спросил: – Зачем вы вернулись?
– Вы не то написали, – сказал Бартоша, показывая раскрытый блокнот. – Я просил алфавит, а вы написали автограф.
Глуваж сконфуженно пробормотал:
– Я толком не расслышал. Просто я привык, что все просят у меня автограф… ну, и написал машинально.
Он взял блокнот и задумался. Пока он думал, Ляля Эн отвела подругу в сторону и тихо спросила:
– Я не пойму, почему мне послышался Клуваш?
– Согласные буквы – те, что не поются, – бывают звонкие и глухие. Если говорить шёпотом, то звонкие превращаются в глухие. Поэтому и получилась такая путаница. Не Глуваж, а Клуваш, – сказала Ляля Тю. И, хихикнув, добавила: – Когда ты сказала ему шёпотом «дяденька гений», это прозвучало, как «тятенька кений». Я чуть не засмеялась.
А «тятенька кений» продолжал глубокомысленно смотреть в блокнот.
– Не вспомните? – решился нарушить молчание Бартоша.
– Я не обязан загружать свою гениальную память такой чепухой! – рявкнул архитектор и захлопнул блокнот. – Уходите, дети, не мешайте! Я должен…
Громкий вопль заглушил его слова. Все глянули в небо и ахнули. Ко Дворцу Тишины летело корыто, в котором сидел отчаянно горланящий Варлыжка. Ещё несколько секунд – и он врежется в сверкающий дворец!
И тут архитектор выстрелил в нарушителя из автомата. Плотное облако мгновенно окутало корыто с Варлыжкой и зависло над равниной, примерно в полусотне метров от дома. К великой радости архитектора, нарушитель не успел пересечь границу запретной зоны. Дворец не рассыпался.
Глуваж пробурчал заклинание, и облако с нарушителем полетело в их сторону. А потом плавно, как пушинка, приземлилось возле них.
– Это невыносимо! – простонал Глуваж. – Как можно творить в такой обстановке, когда кругом одни болваны и недоумки!
– Не ругайтесь, дяденька гений! – сделала ему замечание Ляля Тю. – Моя мама говорит, что ругаться нехорошо.
– А ломать шедевры хорошо?! – сердито воскликнул архитектор и кулаком погрозил лежащему на траве облаку, в котором было спрятано корыто с Варлыжкой. – Вот пусть посидит и подумает о своём поведении!
– А он живой? – забеспокоилась Ляля Эн.
– Ничего ему не сделается! Клавтома́т – безвредное оружие! – заявил архитектор. – Потому что он стреляет волшебными патронами. После выстрела они превращаются в клейкое облако. Тот, кто в нём находится, не может только двигаться. Дышать и думать он может свободно.
– А кто придумали клавтомат? Вы?
– Да! Чтобы защищать свои творения от всяких оболтусов!
Бартоша стал просить за друга:
– Освободите его. Он уже всё осознал.
– Надеюсь, – буркнул Глуваж.
Достав из сумки маленький баллончик, он подошёл к облаку и выпустил на него струю коричневой пены. Облако растаяло, и Варлыжка выпрыгнул из «корыта», которое оказалось пластмассовым ящиком с дырочками.
– Так это контейнер для фруктов! – сказал Бартоша. И, насмешливо глядя на Варлыжку, спросил: – Ты решил сделать из него автолёт?
О проекте
О подписке
Другие проекты