ГЛАВА 3

Как Тайлер и обещал, младший лейтенант Стэнли пришла через несколько часов, я только-только успела разложить в каюте вещи.

Я ей не открыла.

Знаю, ребячество, но ничего поделать с собой не смогла. Наверное, если бы явился сам зловредный капитан, пришлось бы открывать. Годы учебы, а затем службы намертво вбили в голову привычку подчиняться старшим по званию. Но впускать какую-то там Лору, чтобы она помогла подобрать мне ненавистную форму, я была не намерена.

Повезло, девушка не стала долго нарушать мой покой: несколько раз постучала, позвала, потом потопталась возле двери и ушла. Видимо, подумала, что я сплю.

– Я не собираюсь надевать форму твоих убийц, – пообещала я фотографии Ника, которую успела поставить на тумбочку. Раньше никогда не брала его с собой, а в этот раз не смогла отказать себе в слабости.

Полдня бесцельно бродила по тесной каюте, пыталась читать что-то из того, что перед отлетом успела закачать себе на коммуникатор, но мысли все равно были не о том.

Тайлер же не выполнил свою угрозу о том, что еду мне будут приносить в каюту, чтобы я не шлялась по кораблю в голубой земной форме. Такое чувство, что про меня вообще забыли.

К вечеру есть хотелось просто невыносимо, но я проиграла бой своей гордыне и все равно никуда не пошла. Напилась воды, которой в каюте было с избытком (сразу три пластиковые бутылки), и легла спать.

Знаю, что вела себя как ребенок, глупый обиженный ребенок. Знаю, что Тайлер был во многом прав: нужно забыть о ненависти к лондорцам ради общего дела. Я была готова сотрудничать, даже не спорить и выполнять приказы капитана, но надеть на себя их форму… Не могу сказать, что питала к своему земному комбинезону нежные чувства. По правде говоря, он меня всегда раздражал за то, что слишком сильно обтягивал грудь и заставлял мужскую половину сослуживцев смотреть мне не в глаза, а ниже шеи. И все же эта форма была пусть маленьким, но кусочком Родины, моей тонкой персональной броней, расстаться с которой я пока была категорически не готова.

Утром голод стал сильнее меня. Кажется, человек может при наличии воды прожить без пищи до двух недель, но проверять это утверждение на себе не хотелось.

Мерная вибрация корабля говорила о том, что мы в пути. Куда летим? Какое задание получила команда «Прометея», и допустят ли меня к его выполнению, если я так и не переоденусь? Впрочем, капитан по этому поводу выразился предельно ясно.

В конце концов пришлось выбираться из своей «берлоги». Бдительность гордыни удалось усыпить мыслью, что я остаюсь на службе Земле, которая выделяет средства на содержание и питание лондорцев, отправившихся на наши корабли так же, как и я попала на их, следовательно, они обязаны предоставить мне мою часть пайка.

Умылась, расчесалась и вышла из каюты. Коридор был пуст, и я напрасно крутила головой по сторонам, прежде чем закрыть за собой дверь и отправиться на поиски камбуза.

В конце палубы на стене обнаружился план корабля, и я смогла сориентироваться, в какую сторону идти. Меня никто не тревожил, встала я поздно, поэтому надеялась, что все уже успели позавтракать и не придется ни с кем общаться.

Камбуз мне сразу понравился тем, что здесь пахло свежей выпечкой, а мой желудок уже был голов свернуться от голода.

Большое светлое помещение, холодильники, печи, духовка, вытяжка. Ничего лишнего, и везде очень чисто, прямо до блеска. Помнится, на «Овне» в камбузе всегда стоял устойчивый запах гари.

Помимо стола непосредственно для готовки пищи, рядом с ним оказалась барная стойка с несколькими высокими стульями (видимо, для тех, кто хотел перекусить второпях), а также небольшие круглые столики у противоположной стены.

Мои брови непроизвольно поползли вверх. Это помещение вообще мало соответствовало моим представлениям о камбузе на военном корабле. Хотя чего я ждала? Уже поняла, что «Прометей» – судно необычное, и не только благодаря своей клиркийской постройке.

– О, какие люди! – весело поприветствовал меня кок. Сегодня он тоже был в «пиратской» бандане, но уже не в красной, а в зеленой.

– Здравствуйте, – поздоровалась я. Что ж, если я хочу, чтобы меня покормили, придется быть вежливой.

– Проголодалась? – Старшина подмигнул мне, отчего я немного растерялась. Ну не может быть на военном корабле такой домашней атмосферы, просто не может! – Не стесняйся, – заметил он мою реакцию. – Конечно, ты пока чувствуешь себя не в своей тарелке, но питаться надо всегда. Садись-садись. – Кули указал мне на место за барной стойкой. – Что предпочитаешь?

Честно говоря, я планировала добыть еды и убраться за дальний столик, чтобы избежать ненужных разговоров или, судя по настрою кока, задушевных бесед. Но раз меня приглашают за стойку, до получения пищи спорить не стала.

– А есть из чего выбрать? – удивилась, устроившись на неожиданно удобном стуле. Везде, где я служила, обычно готовилось на день на всю команду, и выбирать не приходилось: или ешь что дают, или жуй сухой паек.

Морган, прекрати сравнивать, сейчас же!

Я тут же отругала себя, потому что, чем дольше этим занималась, тем больше «Прометей» выигрывал в списке сравнений.

– Ну, – протянул Кули, отчего-то смутившись, – на самом деле выбор невелик, я сегодня… как это говорится?.. – И тут же ответил он сам себе: – Я сегодня не в ударе, как говорит Эшли. – Эшли? Это он о старпоме так фамильярно? – Так что сегодня есть суп, овощное рагу и салат.

И это называется «нет выбора»? В желудке протяжно заурчало.

– Можно мне суп? – попросила я.

– О чем речь?! – Кок расплылся в улыбке. – Можно даже все и сразу!

– Спасибо, супа будет достаточно.

– Сказано – сделано! – И хозяин кухни загремел посудой.

Я сидела, навалившись на стойку и подперев рукой подбородок, и наблюдала за ним. Улыбчивый и очень милый человек. И это лондорец? Как так может быть? Вот капитан подходил под мое представление о них просто идеально. Было ощущение неправильности ситуации, словно я не там и не в то время.

Через пару минут передо мной поставили глубокую тарелку с ароматно пахнущей жидкостью, от которой еще шел пар.

– Не стесняйся, – подбодрил меня кок, вручая ложку. – Я сейчас тут дорежу овощи, а то скоро обед, а я все вожусь, Александр за это по головке не погладит.

Я попробовала суп, действительно оказалось очень вкусно, прямо-таки настоящая домашняя еда.

– Александр? – не удержалась, решив получить хоть какую-то информацию. – У вас на планете принято обращаться к командирам по имени?

Кули отвлекся от нарезания, его монотонно стучащий нож замер, а сам он повернулся ко мне с озадаченным выражением на лице.

– Шутишь? За неуважение к старшим по званию можно вылететь с флота, если вообще не загреметь под трибунал.

– Но… – Теперь я совершенно запуталась.

– Просто это Александр, – ответил кок, будто это многое проясняло. – Он особенный.

В его тоне было что-то такое, чему я не могла подобрать название. Так не говорят о своих командирах, так отзываются о близких.

Что же в Тайлере такого особенного, я спрашивать не решилась, ибо не хотела нарываться на спор. Во мне капитан вызывал лишь стойкое чувство неприязни. Но Кули продолжил сам:

– Ты не думай. Мы все тут много где послужили, и сам Александр повидал разное начальство, потому и работал как черт, чтобы получить повышение раньше своих сверстников и свой собственный корабль.

Я только пожала плечами и продолжила трапезу. Слушать хвалебные речи капитану у меня не было ни малейшего желания.

– Его, кстати, у нас в верхах как раз за это и не любят, – тем временем доверительно сообщил мне кок, – за то, что команда к нему всегда так прикипает, что потом клещами не оторвать. Потому и сослали с глаз долой на одиночные задания. Хоть дали самому команду выбрать, и то хлеб.

Ну вот, что-то прояснилось. Вот почему экипаж состоит из людей с такими разными званиями. Они здесь не для укомплектованности штата, а исключительно из-за личных отношений с Тайлером. И не сказала бы, что я это одобряю. По мне, так дружба дружбой, а служба службой.

– Мне кажется, Рикардо специально одобрил назначение Александра сюда, чтобы ему поменьше на него жаловались.

После этой фразы я замерла, не донеся ложку до рта. Да быть такого не может! Рикардо?

– Рикардо Тайлер? – выдохнула я.

– А ты не знала? – удивился Кули.

Я замотала головой. Рикардо. Рикардо Тайлер – нынешний президент Лондора. Нет, я, конечно, обратила внимание на имя, но думала, что капитан просто однофамилец.

– Но почему он тогда не занят политикой, не помогает брату? – изумилась я.

Кок нахмурился и очень серьезно предостерег:

– Александру не ляпни.

– Почему? – тупо спросила я.

– Взбесится. Они с братом не ладят. А когда их начинают сравнивать… – Кули махнул рукой, мол, что об этом говорить.

Человек может взбеситься за сравнение с братом? Нет, не понимаю. Да я даже в пилоты пошла, чтобы походить на Ника.

– Познакомилась бы с Рикардо, поняла, – правильно истолковал собеседник мою реакцию.

Я покачала головой.

– Не думаю.

Мое отрицательное отношение к Тайлеру после этого разговора только укрепилось. Как кто-то может отказаться от семьи, от родного брата?

Быстро доев и поблагодарив, я поскорее смылась из кухни, пока словоохотливый кок не начал нахваливать своего капитана по второму кругу.

***

Я не спеша шла по коридору, намереваясь снова запереться в каюте. Мне нужно было подумать. Мое прежнее представление о лондорцах трещало по швам, и мне требовалось время, чтобы с этим примириться.

Больше всего поражало, с какой любовью кок отзывался о капитане. Зато стало понятно, почему тот спокойно устраивает свои порядки, наплевав на общепринятые устои – наверное, уверен, что старший брат прикроет. С другой стороны, что я знаю о Лондоре и его жителях, кроме того, что ненавижу их? Может, для лондорцев семья вообще не имеет ценности?

Погрузившись в свои мысли, я вырулила из-за угла и вовремя не среагировала, когда чуть было с кем-то не столкнулась. Еле успела отпрыгнуть.

Помяни черта…

Тайлер тоже отступил от меня на шаг, как от чумной, сложил руки на груди и смерил с ног до головы критическим взглядом.

Я стойко выдержала осмотр, даже удержалась от того, чтобы не сжать кулаки, хотя мне очень этого хотелось.

Сам Тайлер успел преобразиться, надев наконец лондорскую форму с блестящими капитанскими нашивками. Должна признать, бортовой компьютер по пошиву одежды на «Прометее» работал так же идеально, как и вся остальная техника, – форма сидела на капитане как влитая.

Молчание затянулось.

– И что это значит? – недовольно спросил Тайлер, красноречиво посмотрев на мой наряд.

– Только то, что я сказала вчера: это форма моей планеты, и я не намерена ее менять.

– А это, – он ткнул пальцем себе куда-то в плечо, – форма корабля, на котором вы служите, и на этом корабле есть свои правила. Я сказал вам переодеться еще вчера. Лора говорит, вы не открыли ей дверь.

Вот же черт…

– Я спала, – глупая и очевидная ложь для нас обоих.

– Хорошо, – Тайлер неожиданно смягчился. – Зато сейчас вы не спите. – Мне показалось, что последние слова он произнес прямо-таки с садистским наслаждением.

Захотелось провалиться сквозь землю, то есть сквозь палубу. Вчера я качала свои права, но не добилась никакого результата. Что делать сейчас? Это же прямое неподчинение приказу.

– Или мы сейчас вместе идем к Лоре, или вы отправляетесь в свою каюту, и чтобы больше я вас не видел, – в голосе столько властности, столько уверенности в своей правоте, что кулаки у меня все-таки сжались, ногти впились в ладони.

Он давал мне шанс сгладить этот конфликт, сделав вид, что принял отговорку про неожиданно сморивший меня вчера приступ сонливости. Если я продолжу отстаивать свою точку зрения, капитан вполне может запереть меня на все время полета, а потом еще и красноречиво описать мое поведение в докладе моему командованию, после чего мне не видать повышения как своих ушей.

Ненавидя лондорцев сколько себя помню, я даже подумать не могла, что могу ненавидеть так люто.

– Итак? – осведомился Тайлер. – Ваше решение?

Да провались ты…

– Идем к Лоре, – ответила я, как выплюнула, и отвернулась.

– Отлично. – Только радости в его голосе я не заметила, даже показалось, что он охотнее бы запер меня и забыл о моем существовании на все полгода.

– Вообще-то, я могла бы дойти и сама, – буркнула я, когда капитан развернулся и последовал за мной в противоположную сторону той, в которую он двигался изначально.

Он стрельнул на меня глазами.

– Не хочу, чтобы вы заблудились.

Иначе говоря, не хотел, чтобы сбежала.

– Очень любезно с вашей стороны, – проворчала я.

Что ж, хочет – пусть тратит свое время и провожает, мне совершенно плевать.

***

– Александр!

Лора нашлась в просторной кают-компании. Когда мы вошли, она сидела на диване, подогнув под себя ноги, и в задумчивости водила пальцем по экрану небольшого планшета.

– Привет, не отвлекли? – снова совершенно неформально поздоровался Тайлер.

Девушка удивленно распахнула глаза, услышав множественное число – меня за спиной капитана она не видела. Пришлось выступить вперед, не хватало еще, чтобы лондорцы решили, что я прячусь.

– О! Миранда! – Девушка расплылась в улыбке и тут же вскочила на ноги, отложив планшет.

Миранда? Кажется, мы не пили на брудершафт, и я не разрешала называть себя по имени.

– Здравствуй, – сухо откликнулась я, уже не видя никакого смысла поправлять. – Лора.

Однако девушка оказалась неглупой и по моему неприветливому тону сразу поняла, что сказала что-то не так, смутилась. Впрочем, о чем я? Дураков в астрокартографы не берут, вот и сейчас она явно не прохлаждалась, а высчитывала какой-то сложный маршрут.

– Я чем-нибудь могу помочь? – робко спросила Лора, бросила на меня настороженный взгляд, тем не менее адресовав свой вопрос капитану.

Я тоже посмотрела на Тайлера. Что ж, раз уж он меня сюда притащил, пусть и объясняет. Мне, собственно, плевать, я уже проиграла.

– Ты обещала помочь с формой для нашего новобранца, – как ни в чем не бывало ответил капитан. И как у него только получилось одновременно раздраженно сверкнуть на меня глазами и мягко улыбнуться Стэнли?

– Да, конечно, – растерялась девушка. – Я просто подумала…

Да, вынуждена признать, совсем не глупа, всё она правильно подумала и поняла, что я специально не открыла дверь. Вот только мы с ней обе ошиблись, решив, что Тайлер спустит мне это с рук.

– Лейтенант Морган устала после перелета на станцию и уснула, – пояснил капитан с милейшей улыбкой. – Правда, лейтенант?

Что ж, хоть он уяснил, что не надо обращаться ко мне как к старой знакомой.

– Правда, – выдавила я из себя, – мне очень жаль. – Изобразить раскаяние даже не пыталась, смотрела из-под нахмуренных бровей на капитана, а не на Лору, которой, по идее, должны были быть адресованы мои извинения.

Девушка удивленно моргнула, наблюдая эту пантомиму.

– Так моя помощь еще нужна? – поинтересовалась она как-то жалобно.

Мне до боли хотелось сказать «нет», развернуться и уйти, но это означало бы «прощай» месту в пилотском кресле. Поэтому просто промолчала. Заткнуть меня и принудить выполнять его приказы капитан может, а вот метать взглядом молнии мне никто не запретит.

– Нужна, конечно, – улыбнулся ей Тайлер. – Ты же одна можешь договориться с этой адской машиной. – Это он так об аппарате по пошиву формы?

Девушка не стала заставлять себя уговаривать.

– Тогда ладно, – быстро согласилась она. – Если ты не против, конечно? – это уже был вопрос непосредственно мне.

– Не против, – буркнула я.

***

Комната для пошива внутри оказалась небольшой, зато с зеркалом в полный рост.

Лора запустила программу, поколдовав над приборной панелью, а потом попросила меня встать на определенное место, где по мне прошелся сканирующий луч, снимая мерки. На наших кораблях мы тоже пользовались подобной техникой, правда, не такой современной.

– Готово, – сообщила девушка, снова вернувшись к пульту. – Можешь отходить.

Из духа противоречия с места я не сошла, только приняла более расслабленную позу. Лора же тактично сделала вид, что ничего не заметила.

– Есть какие-нибудь пожелания? – спросила она, на мгновение оторвавшись от экрана, где компьютер уже смоделировал образец для пошива.

Я уставилась на нее, совершенно не понимая, чего от меня хотят. Какие у меня могут быть пожелания? Я хочу оставить свою земную форму, других пожеланий у меня нет.

– Ну, там… где поуже, где пошире, – пояснила Стэнли. – Легкие коррективы в модели разрешены. Вот Райан, например, всегда просит себе штаны пошире. – И она хихикнула ну совершенно по-детски.

Я пожала плечами.

– Мне все равно. Делай по стандарту.

Она снова удивленно моргнула. Кажется, ей было непонятно, как девушке может быть все равно, что на ней надето. Мне все равно не было, но вовсе не так, как она подумала. Я. Хотела. Оставить. Свою. Форму.