– Давайте перейдем к делу, а то уже час поздний и в принципе хотелось бы разъехаться по домам. И потом вот еще что, Светлана, – добавила она, – если вы действительно хотите, чтобы мы вам помогли, то ни в коем случае не должны ничего утаивать от нас и все искренне и откровенно рассказать.

Света кивнула головой и начала свой рассказ.

– Мой муж ресторатор и сопродюсер различных увеселительных мероприятий. Баринов Виктор Семенович. Очень богатый человек. Вы, наверное, знаете его?

– К сожалению, мы о нем не слыхали, – спокойно сказала я и подумала, что к нам залетела «птичка» явно не нашего круга.

– Виктор старше меня на десять лет.

– Извините, Светлана, – перебила я посетительницу, – а сколько вам лет?

– Тридцать пять, – ответила девушка.

«Значит, косметолог у нее бестолковый или она ему мало платит», – подумала я, а вслух произнесла:

– Так значит, ваш муж очень богатый человек.

– Да, мы в принципе себе ни в чем не отказываем, – с гордостью произнесла Светлана, потом, видимо, спохватившись, что «перегнула палку», добавила, – но это только каких-то несколько лет, а раньше мы очень бедно жили, снимали квартиру на окраине Москвы.

– Простите, Света, – вновь вмешалась в разговор Марго, – если будут возникать в ходе вашего повествования вопросы, мы будем вас перебивать.

То ли Светлана задумалась о первых годах своей семейной жизни, когда они с мужем нуждались, то ли вмешательство Маргоши в беседу было слишком уж внезапным, но Баринова вздрогнула. Вероятно, она просто забыла о присутствии моей помощницы. Грозно поглядев на Маргошу, я сказала:

– Продолжайте, Светлана, мы слушаем. И давайте все-таки ближе к делу, – решила я немного подтолкнуть к сути вещей девушку. – Что же, собственно говоря, с вами произошло? Что подвигло вас обратиться к нам за помощью?

Светлана, вздохнув, продолжила свой рассказ.

– Как я уже говорила, муж мой богатым стал не очень давно. По его рассказам, я поняла, что удача пришла к нему в девяностые годы прошлого столетия. А сперва он был помощником у какого-то босса, фамилии которого я не знаю.

Немного помолчав, она продолжила:

– Я у Виктора вторая жена. И большая часть нашей семейной жизни пришлась как раз на расцвет его бизнеса. У нас есть дочь Катюша, ей девять лет. Витя обожает дочку и делает все, чтобы мы с ней ни в чем себе не отказывали. Вообще он с нами очень добр и ласков, и я еще ни разу не пожалела, что вышла за него замуж. Он не пьет, не заводит интрижек с женщинами. С работы всегда домой.

Но, к сожалению, всему в жизни, даже самому хорошему, приходит конец. И вот где-то недели две назад, если я не ошибаюсь, в четверг, когда мы с Катюшкой вернулись с островов и должны были всей семьей поехать на дачу, случилось нечто непредвиденное и странное.

Виктора мертвецки пьяным принесли домой охранники. Катюшка, наша дочка, очень расстроилась, что поездка на дачу отменилась. Она любит навещать бабушку и Кешу, кавказскую овчарку, которая отвечает ей безграничной преданностью. Но я, кажется, отвлеклась от темы, прошу прощения.

– Ничего, ничего, продолжайте, – попросила я.

– Так, о чем это я? – пробормотала Света.

– Вы о том, что две недели назад вашего мужа принесли домой мертвецки пьяным, – напомнила Маргоша.

– Да, я его таким никогда не видела, он, конечно, с гостями иногда выпивал, но не до такой же степени! Я не спала всю ночь, переживала очень и переворачивалась с боку на бок. Сон так и не пришел.

Тогда часов в пять утра я встала, приняла холодный душ и пошла на кухню, чтобы выпить кофе, он, знаете ли, меня вместо снотворного убаюкивает. Снотворного в доме мы не держим, поскольку все мы люди спортивные и ведем здоровый образ жизни. Муж, когда родилась дочка, даже бросил курить.

– А я вот своего никак не могу отучить, – задумчиво сказала я. – Прошу прощения, что прервала вас. Пожалуйста, продолжайте.

– Каково же было мое удивление, – снова заговорила Света, – когда, войдя на кухню, я увидела там Виктора. Да еще с бутылкой виски в руках! Оказывается, он пришел на кухню за бокалом. И, надо признаться, вид у него был не из лучших. Я осторожненько у него спросила:

– Что случилось, Витюша? Я никогда тебя таким не видела.

Но он ничего не ответил мне. Просто махнул рукой и налил в стакан виски и выпил:

– Голова трещит после вчерашнего, – наконец произнес он, – вот, решил подлечиться.

– А что вчера случилось? – испуганно спросила я. – Что-то не так с бизнесом? Мы разорены? Что случилось? Рассказывай. И хватит, наконец, пить, – повысила я впервые голос на мужа, увидев, что он наливает себе второй стакан виски.

Виктор посмотрел на меня какими-то пустыми глазами, ничего не ответил. Потом залпом выпил второй стакан и угрюмо ушел в спальню.

Сварив очень крепкий кофе, я отнесла его Виктору и заставила выпить. Он немного пришел в себя, улыбнулся и сказал:

– Не сейчас, Светик. Я устал. Завтра поговорим.

И он отвернулся к стене и, как мне показалось, заснул. Я не стала приставать дальше с расспросами, потому что это было бесполезно. Муж очень упрямый человек, и если уж решил ничего не говорить, то и не скажет, как ни проси.

– Тяжело вздохнув, – продолжала Света, – я отправилась в комнату дочки, устроилась рядом с ней на диванчике. Поцеловала Катюшку в лобик и, как ни странно, почти сразу уснула.

– Простите, Светлана, – перебила я ее, – но мы не совсем понимаем, зачем вы нам это рассказываете? В чем все-таки ваша проблема? Что вы от нас хотите?

– Извините, увлеклась, – сказала Светлана, – вы же сами попросили как можно подробнее. Вот я и стараюсь. Так вот. Часов в одиннадцать дня я обнаружила, что телефон отключен от розетки, а мобильный тоже выключен. Виктор уже уехал на работу, и я подумала, что он позаботился о моем сне, убрав внешние раздражители. Но лишь только я включила мобильник, как один за другим начали приходить SMS-ки от двух моих подруг. Собственно говоря, мы подружились по той простой причине, что они были женами двух Витиных закадычных друзей.

– Были женами? – медленно переспросила я, – а что, сейчас они уже таковыми не являются?

– Их мужья погибли недели две назад, – поежилась Светлана, – их взорвали, когда они возвращались с дач в Москву.

– А речь случайно не о двух депутатах идет? – все еще не веря своим ушам, произнесла я.

– Да! – удивилась Светлана. – Откуда вы знаете? Потом, немного подумав, сказала, – Ой, простите, вы, наверное, по телевизору видели? На Минском шоссе это произошло.

– Увы, Светлана, – сказала я, – мы этот кошмар видели собственными глазами.

– Как? – вытаращила глаза Баринова.

– Очень просто. Мы поехали на дачу, и случайно стали свидетелями теракта. А как звали друзей вашего мужа, которые погибли при взрывах? – спросила я.

– Петр Лабушев и Сергей Рязанов, – мрачно ответила Светлана и добавила, – а три дня назад, вы, наверное, тоже слышали, взорвали в машине банкира Михаила Сибирского. Третьего друга детства моего мужа… В тот день Виктора снова принесли в невменяемом состоянии. Он был мертвецки пьян и почти что без сознания.

Я снова хотела поговорить с ним утром. Но он, как и в прошлый раз, махнул рукой и сказал:

– После все расскажу.

Потом он вроде бы уехал на работу. Я проспала тот момент, когда он выходил из квартиры, поэтому не попрощалась с ним. Примерно часов в десять утра я пошла в магазин и, заглянув в почтовый ящик, обнаружила записку в конверте: «Ваш муж у нас. Если хотите, чтобы он был жив, не ищите его и не звоните в полицию. В противном случае вы найдете лишь его тело».

Сказав это, Светлана опять всхлипнула и промокнула глаза платочком:

– Я сначала совершенно растерялась, но потом вдруг вспомнила, что одна моя подруга, Алла Т., говорила мне о своих знакомых сыщицах, которые распутывают самые загадочные исчезновения и преступления. Вот я и решилась позвонить вам.

– Ну, разумеется, Алла нам льстила, ее дело оказалось в общем-то пустяковым, – смущенно пробормотала я, но в душе испытала прилив сил и гордости за нас с Маргошей. – Но помочь вам, Светлана, мы, пожалуй, возьмемся.

– Дело ясное, что дело темное, – философски изрекла Маргоша и добавила – тайна, покрытая мраком. Думаю, что мы возьмемся за расследование.

– Говорите, сколько? – произнесла с надеждой Светлана.

– Что сколько? – не поняла я.

– Надеюсь, что пять тысяч долларов в качестве аванса на первое время хватит? – сказала Светлана, и, видя мою растерянность, добавила, – к сожалению, у меня больше с собой нет, но я привезу, вы не думайте.

– Что вы, что вы, – поспешила я успокоить ее, – этого вполне хватит. – Мы обязательно представим вам смету необходимых расходов, понадобившихся при расследовании исчезновения вашего мужа.

– Ой, да о чем вы говорите! – воскликнула Светлана и радостно улыбнулась, обнажив ряд великолепных белоснежных, немного мелких, но ровных зубов, – ради Витюши мне ничего не жалко! Подумаешь, какие-то жалкие пять тысяч, – брякнула она и сразу же осеклась, поняв, что проявила очевидную бестактность по отношению к нам.

Я улыбнулась Светлане в ответ, правда, при этом напоролась на недовольный взгляд Маргоши, которая, видимо, считала, что я испортила все «дело», поскольку для Бариновой эти пять тысяч «зеленых» и действительно были сущими «копейками». Заставив себя посуроветь, я добавила:

– Я хочу вас предупредить, Светлана. Если мы в процессе поисков обнаружим, что ваш муж замешан в каких-либо крупных махинациях или, не дай бог, убийствах, – при этом я сделала многозначительную, «театральную» паузу. Женщина испуганно переводила взгляд с Маргоши на меня, потом набрала воздуха и с выдохом сказала:

– Сколько?

– Деньги, конечно, имеют значение, – сурово ответила я, – но чистая совесть есть чистая совесть. Это дело принципа. И ко всему прочему, если ваш муж окажется замешан в убийстве, то в этом случае мы, обнаружив его местопребывание, будем вынуждены выдать его властям.

– Я понимаю, – с надеждой в голосе воскликнула Светлана, – но для меня главное, чтобы он был жив. Ну а если замешан в убийстве… Что ж… Я это переживу и дождусь его. Я его так люблю. Хоть он и старше меня на десять лет, и вам может показаться, что дело в деньгах, но это не так. Главное теперь, что мне сказать дочке?

– Скажите пока, что папа срочно уехал в командировку недельки на две и что он будет звонить.

– А как вы думаете, Виктор жив? – голос Светланы дрогнул.

– Можете не сомневаться, он стопроцентно жив. Ведь выкупа у вас пока не требовали… И если бы его убили, зачем было вам тогда подбрасывать записку? Не волнуйтесь. Все нормализуется. А теперь слушайте и запоминайте внимательно. Во-первых, вы обязаны быть вместе с дочкой двадцать четыре часа в сутки и не отходить от нее ни на шаг. Это для вас, думаю, не составит никакого труда, поскольку, как мне кажется, вы не ходите на работу.

– Да, – улыбнулась Светлана, – я домохозяйка.

– Вот и славно, – обрадовалась я. Во-вторых, вы должны ежедневно звонить на мобильный мне или Маргарите, но не из дома и не из машины. Лучше, чтобы в момент звонков вы бы находились где-нибудь в парке или в каком-нибудь людном месте.

– В-третьих, срочно поменяйте все ваши привычки и привязанности: не ходите в гости, по магазинам и так далее. В общем, затаитесь на время. Дочке объясните, что так надо и скоро все войдет в нормальный режим. И последнее. Нам нужен список друзей и самых близких общих знакомых ваших и вашего мужа. Список лучше принесите завтра, вот по этому адресу, – я написала несколько строк на вырванном из блокнота листике и передала его Свете.

– Следующая наша встреча завтра, в 14.00. Позвоните мне в любом случае, даже если не сможете прийти. А аванс лучше перечислите вот на этот счет в банке, – я показала на нижнюю строчку листа. – Вот, пока вроде бы все. Договорились?

Обрадованная посетительница закивала головой, взяла лист блокнота и, попрощавшись, уехала.

– Ну что же, Маргоша, – обрадовано сказала я, глядя, как Светланина машина выезжает со двора, – кажется, «лед тронулся, господа присяжные заседатели. Командовать парадом буду я!».

– Действительно, – поддакнула Марго, – кто бы мог подумать, что так все сложится? Что мы будем параллельно со следователем прокуратуры Олегом Соловьевым расследовать взрыв депутатов?

– Ты тоже думаешь, что исчезновение Виктора Баринова и теракты, погубившие двух депутатов и банкира, взаимосвязаны?

– А то как же, – хмыкнула Марго. – Верняк!

Глава 5. «Два попугая» начинают действовать

На следующий день я встретилась со Светланой в уютном скверике, на одной половине которого была оборудована детская площадка. «Городские цветы» резвились, как могли, копошась на крошечном кусочке песка, уставленном качелями, скамеечками и песочницами.

Подходя к условленному месту встречи, я еще издали заметила Светлану. На ней были дорогие «рваные» джинсы «в обтяжку» и тоненькая, невзрачная на первый взгляд, розово-салатовая маечка, которая, наверное, стоила, как мои «Жигули», поскольку, скорее всего, была авторской работой какого-нибудь знаменитого кутюрье.

В середине маечки был нарисован и обведен «бриллиантиками» огромный человеческий глаз. Половину лица Светы закрывали огромные «шпионские» очки от солнца. «Сейчас она выглядит почти, как подросток, не то, что вчера», – подумалось мне.

Светлана приветливо улыбнулась и протянула мне сложенный вчетверо лист формата А4. Открыв его, я обнаружила распечатанный на принтере небольшой список лиц, всего десять человек, а также адреса и телефоны.

– Вот, – сказала она, – здесь все, как вы и просили, – только самые близкие знакомые и друзья.

– Муж случайно не объявился, не звонил? – поинтересовалась я, продолжая разглядывать список.

– Нет, что вы, – покачала головой Света. – Как в воду канул. И похитители его тоже молчат. Я бы сразу вам позвонила и отменила заказ, если бы он вдруг нашелся или хотя бы позвонил.

Мы сидели на лавочке под огромным каштаном. Вокруг резвились и визжали малыши, которые по каким-то необъяснимым причинам вынуждены были париться в такую жарищу в городе. Рядом невозмутимо болтали, сбившись в кучку и попивая пиво прямо из бутылок, молодые мамаши, одетые довольно модно и не бедно. Оккупировав соседнюю с нашей лавочку, шушукались бабушки, изредка бросая взволнованные взгляды на бегающих в пыли внучат.

На секунду отвлекшись от расследования, я вспомнила свое детство, проведенное в подмосковных «Жаворонках», среди зелени и цветов, хотя мои родители были совсем не богаты и могли позволить себе лишь только снимать на летние месяцы дачу. Неужели же эти бабушки не могут ради своих внучков бросить все и хотя бы таким жарким душным летом не портить здоровье детей и вывезти их на природу? Разве мои родители когда-нибудь позволили бы себе подобное?

Во времена моего детства существовали пионерские лагеря и летние детские сады, а теперь большинство этих территорий продается «с молотка». Еще раз взглянув на перепачканных детей, копошащихся в странного вида песочнице, вокруг которой лежат пивные бутылки, разбросаны сигаретные окурки и какие-то бумажки и фантики, я вздохнула и снова переключилась на беседу со Светланой.