В семье Гонтаря к этому времени тоже произошли перемены. В его семье подрастали два малыша: сын и дочь. О первенце, увезённом царицей в винном кувшине, ни сам отец семейства, ни его жена Ликея старались не вспоминать, и, возможно, со временем боль утраты утихла бы в их сердцах, если бы не одно событие, напомнившее им давно минувшие дни.

Странники принесли в Логопуш весть о том, что на месте Бургобоша ровно через пять лет после появления в нём подкидыша с золотым медальоном на шее разлилось море. Жители города в одночасье исчезли, а в горах развелось так много змей, что ходить через перевалы стало очень опасно. Царь пообещал щедро наградить того, кто разгадает загадку Бургобоша и его жителей, назначив пожизненное содержание за счёт царской казны. Нашлось много людей, охочих жить за казённый счет. Среди тех, кто захотел разгадать загадку бургобошцев, оказался и Гонтарь. Но не обещанная награда влекла его на поиски разгадки, а всколыхнувшаяся вдруг уверенность, что тем подкидышем был его первенец, увезённый пять лет назад царицей в кувшине для вина. Его-то горшечник и хотел найти.

Прошло десять лет. За это время ушедшие вернулись к оставленным делам, лишь горшечник продолжал поиски сына. На короткое время он прерывал поиски и возвращался к семье, чтобы вскоре снова уйти. В один из дней, устало опираясь на палку, он брёл по берегу полноводной, быстрой реки Виосы, которая когда-то унесла брошенный в её воды по тайному приказу царицы кувшин с младенцем внутри. Небо заволокли сизые тучи. Вокруг быстро стемнело. Первые крупные капли начинающегося дождя заставили Гонтаря поднять голову к небу. Резкий порыв ветра сорвал с его головы шляпу и погнал прочь, но у Гонтаря не было сил догнать её. Он с сожалением посмотрел шляпе вслед и поискал глазами место, где можно было бы укрыться от дождя, но ничего не увидел и побрёл дальше.

Вскоре разразился такой сильный ливень, что в пяти шагах ничего не было видно. Хлынувшие с гор потоки воды смывали всё на своём пути, выворачивая с корнями деревья. Одно из них сбило Гонтаря с ног. Чтобы удержаться на плаву, он ухватился за ветви покрепче, но быстрый поток понёс его вместе с деревом к морю, куда впадала Виоса. Течение выбросило потерявшего сознание человека на бывшей окраине Бургобоша, неподалёку от одиноко стоящего дуплистого дерева. Сверкнула молния, и ствол дерева раскололся пополам.

Но вот ветер стих. Небо очистилось от туч, и только обломки ветвей и стволы вывороченных с корнем деревьев, валявшиеся вдоль берега, напоминали о недавно разыгравшейся стихии.

Сознание медленно возвращалось к Гонтарю. Тело его ныло, а голову раскалывала ужасная боль. Он попробовал приподняться, но глубокая рана на голове начала кровоточить, и Гонтарь потерял сознание. Над неподвижно лежащим человеком начал кружиться орёл…

На горизонте показалась большая лодка. Тяжело нагруженная, полная богатой добычи, она медленно, с трудом пробиралась среди волн к берегу и вскоре вошла в устье реки.

Воран встал во весь рост и стал осматривать заваленный принесёнными с гор поваленными деревьями берег, ища место, куда можно было бы причалить.

– Смотрите! – воскликнул вперёдсмотрящий по кличке Стрига. – Орёл!

Сидевшие на веслах разбойники подняли головы.

– Орёл завидел добычу, – задумчиво произнёс Марин. Он был самым старым из подельников.

– С чего ты взял? – удивился Воран.

– Птица с каждым кругом опускается всё ниже. Значит, она видит добычу, – не отрывая взгляда от орла, пояснил Марин.

Разбойники с трудом вытащили лодку на каменистый берег и крепко привязали к огромной коряге, торчавшей из воды.

Воран посмотрел на кружившего над разбитым молнией деревом орла и сказал:

– Я слышал, что здесь в горах есть заброшенная пещера. Мы найдем её и спрячем в ней наши сокровища. А ты, – обратился он к Марину, – останься у лодки. Разведи костёр и приготовь к нашему возвращению еду. Нам нельзя надолго задерживаться на берегу.

Разбойники взвалили тяжёлые мешки на плечи и, сгибаясь под их тяжестью, медленно пошли по горной тропе вверх. Марин проводил их взглядом и решил принести для костра сухих дров, а заодно посмотреть, что за добычу увидел орёл, – может, дичь какую?

Орёл заметил идущего к дереву человека и улетел.

Марин подошёл к неподвижно лежащему горшечнику и осмотрел рану на его голове. Затем извлёк из кармана бутылку с ромом и влил немного крепкой жидкости в его рот.

Гонтарь со стоном открыл глаза.

– Ты кто? – спросил он склонившегося над ним Марина.

– Разбойник, – просто ответил тот.

Гонтарь протяжно застонал и закрыл глаза.

Марин оторвал от своей рубашки рукав и стал перевязывать рану на голове. Гонтарь стонал от боли и боялся потерять сознание. Марин закончил перевязку, выпил глоток, положил рядом с раненым бутылку с остатками рома, набрал сухих веток и пошёл назад к лодке.

– Эй, подожди! Не уходи! – из последних сил окликнул его Гонтарь. – Не оставляй меня одного!

Марин обернулся.

– Сейчас ты вне опасности. Допей ром, а вечером я вернусь за тобой.

От выпитого по телу Гонтаря разлилось тепло, голова закружилась, и он заснул.

Марин развёл костер, подвесил над ним котелок и в ожидании возвращения подельников сел возле огня. Ветки быстро сгорали, и вода никак не хотела закипать.

– Так дело не пойдёт! – проворчал Марин. – Скоро все вернутся, а у меня ничего не готово! – Он взял топор и вернулся к разбитому молнией дереву.

Горшечник спал.

Марин выбрал ветку потолще, взмахнул топором и замер – из расщелины ствола торчал кусок полуистлевшей от времени ткани. Он подошёл ближе и увидел остатки шейного платка, в который много лет назад завернул ключик от медальона, надетого на шею подкидыша.

– Странно! Что могло случиться с городом за время, пока нас здесь не было? Почему на его месте простирается море? – в задумчивости произнёс разбойник. К слову сказать, рыбаки, купцы и путешественники давно разнесли эту весть по городам и странам. Марин осторожно вынул из расщелины полуистлевший платок, и из рассыпавшейся в его руках ткани на землю выпал маленький золотой ключик. Марин поднял и внимательно рассмотрел его. Сомнений не осталось – это был ключик от медальона, подаренного им много лет назад малышу, которого он хотел приютить, но не смог тогда взять с собой.

– Эй, приятель! Что стоишь как пень? – окликнул Марина один из возвращавшихся на берег разбойников. – Смотри, у тебя костёр потух!

Марин сунул ключик в карман, взял валявшуюся на земле толстую ветку и пошёл назад к потухшему костру, досадуя, что уставшие и голодные подельники станут его бранить.

Дюжан, выслуживаясь перед Вораном, напустился на Марина:

– К нашему возвращению ты должен был приготовить еду, а у тебя не только еда не готова, но и потух костёр!

Марин виновато опустил глаза.

– Я виноват. Простите меня, старика. Там, на берегу, – он протянул руку в сторону разбитого молнией дерева, – я нашёл раненого человека и, как мог, перевязал его. Уходя, я отдал бедняге свою бутылку с остатками рома, и теперь он спит. Помогите перенести раненого к костру, а я тем временем приготовлю еду.

Стрига украдкой глянул на Ворана и недовольно заворчал:

– Зачем нам раненый человек?! Он будет для нас обузой. Пусть остаётся там, где лежит.

Марин подавил вздох и сказал:

– Вы поедите и поплывёте дальше, а я хочу остаться здесь. Хоть я крепок ещё, но стал староват для лихих дел и не хочу занимать место в лодке. Исполните последнюю мою просьбу – принесите раненого к костру, чтобы я мог поухаживать за ним и спасти ещё одну жизнь.

Воран недоверчиво посмотрел на него, но придраться в словах Марина было не к чему.

– Раз ты решил отойти от нашего ремесла, пусть будет по-твоему. Ты всегда выделялся среди нас, и я давно ждал этого. Мы оставим немного еды и несколько бутылок рома, – сказал Воран и дал добро перенести раненого к костру.

Разбойники неохотно подчинились. Наскоро перекусив и похлопав на прощание по плечу остававшегося на берегу бывшего подельника, они сели в лодку и отчалили от берега.

Марин спокойно посмотрел им вслед и подумал: «Много лет я разбойничал с ними, но сегодня наши пути разошлись. Между нами встал малыш с золотым медальоном на шее, ключ от которого лежит у меня в кармане». Когда лодка скрылась из глаз, он вернулся к раненому.

Гонтарь проснулся и сидел у костра, следя напряжённым взглядом за Марином.

Марин подложил веток в костёр, разделил оставленные еду и питье поровну и протянул руки к огню. После минутного молчания он негромко сказал:

– Я ухожу. Я немолод и хочу успеть найти мальчика, выловленного нами из реки пятнадцать лет назад. Нужно отдать ему ключик от золотого медальона, который на прощание я повесил ему на шею.

– Постой! – воскликнул Гонтарь. – Я ищу сына, которого пятнадцать лет назад увезла из моего дома царица в винном кувшине. Может, спасённый вами малыш – мой сын? Давай продолжим его поиски вместе.

– Хорошо. Но где искать его? Бургобоша больше нет, а жители его исчезли. Кто скажет, что стало с подкидышем за пятнадцать лет?

Только успел Марин произнести эти слова, как на тропе, ведущей с гор, показался путник. Мужчины молча следили за медленно идущим к их костру седым стариком в стоптанных башмаках, в поношенной одежде и с грязной бородой. Он шёл, тяжело опираясь на посох, и было видно, что каждый шаг причиняет ему боль. Старик подошёл ближе и попросил разрешения отдохнуть и обогреться у костра.

– Присаживайтесь, дедушка! Места всем хватит, – сказал Марин и подложил веток в костёр.

Он и Гонтарь отломили по половине от своих кусков хлеба и отлили поровну рома из своих бутылок в кружку старика. Старик сложил половинки хлеба вместе, смочил ромом из своей кружки и сказал:

– Далеко отсюда, в стране Морелании, есть остров. Ни пешему, ни конному туда не попасть, но я вам помогу. Возьмите и бросьте соединённые мною половинки хлеба в море. Коснувшись воды, они превратятся в корабль, который доставит вас к острову, где в замке живёт тот, кого вы ищете.

Старик вложил в руку Гонтаря половинки хлеба, сжал его пальцы в кулак и исчез.

Первым от изумления опомнился Марин. Он загасил костёр, засыпал угли землёй и подошёл к Гонтарю, задумчиво смотревшему на зажатый в кулаке хлеб.

– Эх! Будь что будет! – вскричал Гонтарь и с силой бросил хлеб подальше от берега.

Через мгновение на волнах покачивался корабль. Лёгкий ветерок играл обвисшими парусами.

Мужчины по верёвочному трапу поднялись на палубу. Усилившийся ветер наполнил паруса, и корабль устремился вперёд в открытое море…

Гонтарь и Марин стояли на баке корабля и всматривались в морскую даль, но лёгкий туман мешал увидеть что-либо впереди.

– Послушай, – первым нарушил молчание Марин. – Если мы отправились в плавание вместе, не мешало бы познакомиться. Должны же мы как-то обращаться друг к другу. Меня, например, зовут Марин. Моё ремесло тебе известно. Как прикажешь обращаться к тебе?

– Моё имя – Гонтарь. Я горшечник, и мой дом в Логопуше.

– Вот и познакомились. Неизвестно, сколько времени плыть нам вместе, а когда плывёшь не зная с кем… – Марин не успел закончить фразу. Туман на море рассеялся, и мужчины увидели остров, обрамлённый широкой полосой золотистого песка. В глубине острова на невысокой горе стоял замок, к которому вела дорога из белого мрамора, спиралью обвивавшая гору. У подножия горы была широкая терраса, на которую вели ступени от самой кромки воды. Рядом с террасой стояла повозка, запряжённая парой белых лошадей.

Ветер стих.

Паруса обвисли, и корабль, замедлив ход, остановился.

Мужчины переглянулись. От берега их отделяла широкая полоса воды, а лодки ни на корабле, ни у берега не было видно. Вдруг мужчины заметили плывущую к кораблю стайку дельфинов.

Дельфины держали в зубастых ртах ленты, привязанные к носу маленькой лодочки. Они издавали свистящие звуки и кивали головами, приглашая людей спуститься в лодочку.

Марин и Гонтарь, не переставая удивляться, сели в лодочку, и дельфины, описывая небольшой полукруг в воде, устремились к берегу. Лодочка коснулась бортом берега и остановилась. Дельфины отпустили ленты и скрылись в глубине моря. Мужчины сели в ожидавшую их повозку. Лошади без понукания тронули с места и повезли к замку, увиденному с корабля.

Марин и Гонтарь смотрели на море, надеясь увидеть хоть одно судно, но море до самого горизонта снова покрылось лёгкой дымкой тумана. Лошади остановились, и мужчины увидели ждущего их на пороге замка старца и пятнадцатилетнего юношу, на шее которого сверкал бриллиантами золотой медальон в виде короны. Марин и Гонтарь остановились на почтительном расстоянии и в приветствии склонили головы.

Старец поставил юношу перед собой и сказал:

– Я ждал вас. Вот тот, кого вы искали.

Юноша с удивлением спросил:

– Учитель, кто эти люди? Почему они ищут меня?

– Ты узнаешь об этом позже. У нас будет время обо всём поговорить. Путешественники устали с дороги. Проводи их в гостевой домик. Пусть они подкрепятся и отдохнут с дороги. А ты возвращайся в замок и жди меня. Но помни, ты не должен с гостями ни о чём разговаривать.

– Хорошо, учитель! – ответил юноша и пригласил мужчин следовать за собой. Не оглядываясь, он пошёл к стоящему в стороне от замка дому, наполовину скрытому под буйно разросшимися побегами виноградной лозы. Марин и Гонтарь хотели следовать за ним, но старец жестом руки остановил их и тихо, чтобы не услышал ушедший вперёд юноша, предупредил:

– Запомните, как бы вам ни хотелось, вы не должны говорить юноше о цели вашего приезда сюда и спрашивать его имя. Если нарушите запрет, вы никогда больше не увидите его. Запомните! Никогда! – строго повторил старец и жестом разрешил идти.

Мужчины поспешили за ушедшим вперёд юношей и, когда он обернулся, чтобы пропустить их внутрь дома, были уже рядом с ним.

Странный вид дома поразил воображение Марина и Гонтаря. Дом ничем не напоминал им привычное жильё. Дверь в прямом её назначении отсутствовала. Через стеклянный, заменявший крышу купол проникало так много света, что плети винограда не могли создать иллюзию полумрака.

Мужчины в замешательстве остановились, а юноша снисходительно пояснил:

– На острове нам некого бояться, и поэтому дверей ни в доме, ни в замке нет. Здесь вы найдёте всё необходимое. А когда учитель разрешит, я отведу вас к нему.

Юноша отступил в сторону, давая дорогу гостям. Марин опустил руку в карман и зажал в кулаке тряпицу с золотым ключиком. После небольшого колебания он решил отдать ему ключик и почти вынул руку из кармана, как вдруг луч солнца упал на висевший на шее юноши медальон. Бриллианты вспыхнули. Их свет на мгновение ослепил Марина. Он вскрикнул, разжал кулак и схватился руками за глаза, а в ушах у него прозвучали слова старца: «Запомните! Никогда!»

– Что случилось? – с тревогой в голосе спросили юноша и горшечник.

– Ничего, – поспешил успокоить их Марин. – Ресничка попала в глаз.

– Тогда входите! – ещё раз пригласил юноша и пошёл к замку…

Марин и Гонтарь вошли в дом и стали разглядывать просторную комнату. На придвинутом к одному из окон столе стояли накрытые прозрачными крышками тарелки с едой, ваза с фруктами, хрустальные стаканы и кувшин с виноградным вином. К столу были придвинуты два мягких стула на витых ножках. В глубине комнаты виднелись две кровати, закрытые пологом.

Гонтарь подошёл к столу и стал с интересом рассматривать лежащие возле тарелок столовые приборы, ручки которых были сделаны из драгоценного зелёного камня и напоминали маленьких спящих змеек. Но особенно его поразили зубья вилок, похожие на высунутые змеиные язычки.

Марин взял со стола один из ножей, покрутил в руках и сказал:

– Знаешь, Гонтарь, я никогда никого и ничего не боялся, а сейчас испытываю непонятную тревогу и страх. У меня такое чувство, что я видел такой нож, но не могу вспомнить, где и когда. А впрочем, не важно. Я голоден, и, думаю, нам помогли добраться сюда не для того, чтобы погубить. Воздам-ка я должное блюдам и наемся от пуза, – снял с тарелки прозрачную крышку и с завидным аппетитом принялся за трапезу.

Гонтарь последовал его примеру.

Вкус поданных блюд был изыскан, фрукты свежи и сочны, а вино прохладно и вкусно, и Марин скоро забыл о своих страхах и сомнениях, а Гонтаря его страхи и сомнения не волновали. Мужчины поели, и глаза у них от сытости посоловели.

Марин потянулся и мечтательно произнёс:

– Эх! После роскошного обеда неплохо было бы отдохнуть! Всё здесь хорошо, но для сна много света.

Едва произнёс он эти слова, как купол дома стал матовым, словно его накрыла пелена тумана, и комната погрузилась в мягкий полумрак.

– Чудеса! Как по заказу! – удивился Марин, откинул полог одной из кроватей и удивлённо присвистнул – на ложе, застеленном зелёным парчовым покрывалом, высилась гора пуховых подушек в белоснежных наволочках. Марин снял покрывало и потрогал перину, застеленную простыней восхитительного изумрудного цвета.

– Никогда в жизни я не спал на такой роскошной постели! – восхищённо произнёс он и с сожалением посмотрел на пыльную одежду и обувь, что были на нём. – Нет, эта роскошь не для меня. Придётся спать на земле во дворе.

Шум струящейся воды привлёк внимание Гонтаря. Он выглянул из дома и удивлённо воскликнул:

– Ручей!.. Марин, смотри, ручей! Когда мы шли сюда, его здесь не было!

– Брось! Просто мы не заметили его, когда догоняли твоего сына, – сказал подошедший Марин. – Да не всё ли равно? Сейчас я освежусь и первый раз в жизни высплюсь на роскошной постели.

Мужчины с удовольствием искупались в тёплой прозрачной воде, и вскоре бывший разбойник храпел, развалившись на мягкой перине. Но Гонтарю не спалось. Он присел на порожек и задумался, пытаясь разобраться в своём чувстве к найденному наконец-то сыну и найти ответы на мучившие его вопросы. Рад ли он сам встрече с первенцем, которого видел один день в жизни, и обрадуется ли сын, когда узнает, что это его отец? Рассказать ли сыну, как из-за нелепого, изданного