Шеф

Я даже и представить себе не могла, какую роль этот человек сыграет позже в моей жизни, устраиваясь к нему на работу. Передо мной сидел приятный, спокойный, уравновешенный и позитивный человек. На собеседовании задачи были поставлены, сроки обозначены. После обсуждения рабочих нюансов, в ближайшем времени мы приступили к совместной работе с командой профессионалов и специалистов.

Признаюсь честно, я очень люблю свою работу, стараюсь всегда работать с радостью и удовольствием, люблю людей. Особую рабочую атмосферу в офисе нам создавал и Александр Викторович. Он часто приносил читать сотрудникам полезные книги и статьи, тем самым развивая и духовно обогащая. Иногда ребята звонили по внутренней связи, узнавали, нет ли чего новенького за последнее время. Книги перехватывались, вырывались, переходили от одного читателя к другому. Это была статейно-книжная эпидемия, которой заболели многие.

Шеф имел глубокие познания в научной и профессиональной литературе, не ошибался в людях, постоянно находился в хорошем настроении. На совещаниях, где требовалось его компетентное профессиональное мнение, его голос звучал убедительно и адресно, ни разу не переходил в крик или повышенный тон. Самодисциплина, культура общения и жизненная мудрость Александра Викторовича для нас были образцами.

Зайдя в его кабинет, ранним утром, я решила рассказать ему правду. Кратко поведала о произошедшем и попросила его отпустить меня с утра в поликлинику на обследование. Время для меня имело большое значение. Время на опережение, каждый день или час за жизнь. Шеф спокойно выслушал меня и сказал: «Да, конечно».

Через два дня, пройдя полное обследование на оборудовании в одной из передовых московских клиник, доктора предложили мне операцию с ампутацией. Одним из условий было либо срочная оплата операции в размере 150 тысяч рублей, либо гарантийное письмо от руководства организации (в случае достигнутой договоренности) сделать ее бесплатно. На данный момент средств на платное дорогостоящее обследование у меня не было (их для меня собирали мои коллеги, об этом я узнала позже), тем более на срочную операцию в довесок с имеющимися ипотекой и арендой жилья. Я коренная сибирячка, в Москве жила и работала в этот момент второй год.

Вечером зазвонил мой сотовый телефон. Звонила моя коллега Ирина Суханова. Она сообщила, что выход есть. Есть возможность вылететь в Израиль. За вопрос взялся Александр Викторович. Я, услышав это, опешила.

– А как же вопрос финансов?

На что был получен ответ: «Светик, вопрос решаемый. Ты летишь в Израиль».

Правду говорят, пути Господа неисповедимы. Путь моего спасения был не близким, неожиданным для меня, одновременно и грустным и радостным – с личным участием, верой и помощью моих друзей, коллег и близких. Сердце мое бьется сегодня с особой благодарностью и теплом к этим людям. К людям с большими сердцами…

Мои девочки

Так ласково я называла этих чудных девушек – Ирину, Наталью, Марину и Снежану. Все вместе мы работали в одном проекте – на строительстве нового иннограда Сколково. Как правило, наши встречи и общение проходили в офисе, во время рабочего времени.

Сейчас, некоторое время спустя, я понимаю, что они больше чем коллеги, больше чем друзья. По отсчету дней и прошедшего времени, оглядываясь назад, я хочу им сказать огромные слова Благодарности за то, что они встали на защиту и сохранность моей семьи, на борьбу с болезнью, за протянутую руку дружбы, поддержки и солидарности. Мысленно многократно, вспоминая вас, просматривая фотографии, я снова и снова продолжаю благодарить их за возвращенную мне Жизнь, за новые надежды, мечты и вновь обретенные крылья.

Спасибо

 
За все тебя благодарю!
За жизнь чужую и свою,
За свет, за книги, за добро.
За каждый жизненный урок.
За то, что солнца ярок свет,
За то, что в сердце боли нет.
За те цветы, что под окном
Цветут все ярче с каждым днем.
За моря нежную волну,
За теплоту гитарных струн.
За каждый сказочный закат,
За то, что сладок виноград.
За то, что в нас надежда есть,
За то, что добрых слов не счесть.
За вдохновенье, за мечту,
И за природы красоту.
За то, что я дышу, пою,
За то, что каждый миг ценю.
За все, за все благодарю…
Мой мир, я так тебя люблю!
Мария (автор неизвестен)
 

Неизвестный Израиль

Имея радикальное решение докторов Москвы, мы с коллегами решили узнать, как на эту проблему смотрят доктора в Израиле…

Самолет приземлился в аэропорте Бен-Гурион, где меня встретил русскоговорящий житель Эммануэль. Он был выходцем из бывшего Советского Союза. В тот момент работал на своем микроавтобусе с туристами из разных стран. О встрече мы договорились заблаговременно, его порекомендовали мне коллеги. Меня радушно встретил человечек невысокого роста, с южным загаром и бархатными черными глазами.

Вдоль дороги мелькали зелень, пальмы, чудесные кустарники. Ослепляла яркость солнца. Воздух отдавал теплом и морской влагой. Так началось мое первое знакомство с Тель-Авивом.

До встречи с врачом оставалось дополнительное время. Я решила посетить в Иерусалиме Гроб Господень и Стену Плача. Мы ехали по направлению к святому месту. Во время движения Эммануэль рассказывал мне про Израиль. После перелета я чувствовала себя уставшей, но первым делом, после приземления самолета, направилась в храм Гроба Господнего. Это было первой моей обязанностью, тем более что я везла к Стене Плача сокровенные записки моих друзей и коллег. Я была уверена, что так начинался путь к оздоровлению тела и души.

В этот день к вечеру в храме было спокойно, без столпотворения. Розовая плита мраморного камня ароматно истончала благовония, вокруг тихо потрескивали свечи. Было ощущение, что здесь меня ждали. Я пришла, сама того не осознавая. Я четко понимала, зачем я здесь и по какому поводу. Никто и ничто не нарушал мою тишину, мой внутренний диалог с Всевышним. Я искренне и неистово молилась. Шло время, и сколько его прошло, я не заметила. Очнувшись словно ото сна, я увидела рядом с собой стоящего Эммануэля. Он подсказал, что нам пора двигаться дальше – по старинным переулкам Иерусалима. Скоро закат, следует написать записку о сокровенном и вложить ее в священную стену плача. Дальше наш путь лежал к Стене Плача.

Мы прошли через стоящих солдат с автоматами, охраняющих территорию. Пройдя через площадь, мы подошли к знаменитой Стене и оказались в огороженной женской половине. В тенечке рядом стояли стулья, где можно было присесть и помолиться. Женщины – старые и молодые, в длинных одеждах с покрытыми головами – молились и вкладывали записки. Каждая молилась о своем сокровенном, кто-то неистово, кто-то тихо, еле слышно. Сколько тайн и просьб узнала эта стена за пролетевшие мимо нее столетия…

Позже Эммануэль сказал, что нам повезло – дорога в храм в этот день была открыта и свободна, что случалось крайне редко. В этот момент словам я не придала особого значения, потому как была погружена в мысли и рассуждения о происходящем. О них я вспомнила позже.

На пороге клиники Ихилов ко мне подошла женщина средних лет, местный медицинский работник. Она мягко тронула меня за плечо, наклонилась ко мне и тихим голосом сказала: «Молись ему! Только он может тебе помочь! Не бойся и помни, что ты в надежных руках!» Ее голос еще долго стоял в моих ушах… это был голос новой надежды в завтрашний день. В моих глазах стояли слезы радости, веры в исцеление. Постоянно я вспоминала лица моих самых близких людей, к прощанию с ними навсегда я не была готова.

Подруги по ситуации

Тянулись дни обследований. Каждый день в ожидании был как приговор. Воздух разрезала тишина. Переходя из кабинета в кабинет, беседуя со специалистами, я увидела, что в коридоре среди посетителей клиники сидели две приятных девушки славянской внешности. Мы познакомились. Одну звали Светланой (она была из Краснодара), вторую Юлия (из Кирова). Общение с ними стало дружеским и приятным, имело терапевтический эффект для всех троих. Истории у нас у всех были разные, все трое мы прилетели из разных городов, но нас объединяло одно – сильное желание побороть недуг, вылечиться во что бы то ни стало. Еще одно интересное стечение обстоятельств – у нас у троих были дочки, только разного возраста. В этот вечер мы гуляли по переулкам вечернего Тель-Авива, смотрели на розовый закат, говорящее с нами Средиземное море и много разговаривали.

Невольно в беседе, при воспоминаниях о своих детях, голос начинал предательски дрожать, глаза быстро увлажнялись, в воздухе звучала пауза. Дети и мужья – самые дорогие люди, вот ради кого нам следовало продолжать вести борьбу, отвоевывая каждую неделю, месяц или даже годы.

С Юлей во время праздника шабат, когда были выходные дни, мы смогли на весь день съездить на Мертвое море. Купили недорогие путевки одного дня, с самого раннего утра стояли на остановке автовокзала Тель-Авива и терпеливо ждали прибывающий туристический автобус. Путь наш лежал через белоснежный Иерусалим, пустыни иудеев и жилища бедуинов. Короткими остановками, в течение пяти часов мы добрались до заветного райского места под названием «Спа „Эйн-Геди“». Среди пустыни, в маленьком зеленом оазисе бассейны – с пресной и минеральной водой – блестели как зеркала, рядом же раскинулось Мертвое море с его лечебной грязью.

Врачи запретили нам длительное время находиться на палящем солнце, в соленой воде и тем более наносить лечебную грязь на тело. Нам было разрешено лишь помочить ноги и поплавать в бассейне с пресной водой. Я удобно устроилась среди воды на стуле, опустила ноги в воду и стала разглядывать соленое прозрачное дно. Рядом с нами веселилась измазанная грязью компания молодых людей. Выглядели они счастливо и безмятежно. Судьба подарила нам с Юлей еще один счастливый день жизни. Ему мы тихо радовались, зная наш общий Секрет.

До сих пор со Светланой мы на связи, иногда звоним друг другу, списываемся, делимся новости, советуемся по самым различным вопросам, видим друг друга и наших детей в Инстаграм. Это особенная дружба, скрепившая нас в экстремальной ситуации и сделавшая нас друзьями.

Во время прохождения химиотерапии в Кирове Юлечка была с нами на связи, но постепенно затерялась в дебрях Интернета.

Вердикт врачей

Шли дни. Через неделю были получены и озвучены результаты анализов. Операция по удалению опухоли была единственным путем моего спасения. Решением медицинского консилиума врачей во главе профессоров, светил медицины была назначена дата органосберегающей операции. Курировали мой вопрос консультант Оксана и доктор Абалай.

Оксаночка – очень добродушный, внимательный и пунктуальный человек. Бывшая советская эмигрантка, в прошлом по специальности лингвист. Ее отличали глубокая интеллигентность и уважение к пациентам. Общение с ней было приятным. Она всегда была в ровном расположении духа, хорошем настроении и улыбалась. Она могла ответить на любые вопросы, не раздражаясь, не забывая о малейших деталях недавнего с ней разговора. Она ежедневно, в точно назначенное время встречала меня в клинике, сопровождала по кабинетам клиники, вела необходимое оформление и переводила с русского языка на иврите врачам мои ответы на поставленные вопросы.

Так, в один из дней, сидя в поликлинике в очереди и ожидая приглашения в кабинет к доктору, я увидела приближающуюся по коридору дряхлую старушку с молодой девушкой. Старушка шла, шаркая ногами и держась за специальные ходунки. Молодая особа шла рядом молча.

Я спросила рядом стоящую со мной Оксану, почему молодая женщина не помогает пожилой.

– У нас не принято. Пока ты можешь двигаться, самостоятельно ходить, тебе помогать не будут. Только в крайнем случае, когда ты полностью беспомощен, близкие придут на помощь. Это наша позиция, определенная психология. При проведении операций, требующих хирургического вмешательства, в клинике возможно получить лечение и контроль в течение максимум трех дней. Больше держать пациента не будут.

Так же произошло и со мной. Дата операции была назначена. Шла плановая подготовка. Впереди предстояло прожить долгий тянущийся месяц. Я продолжала считать недели, дни, часы… не понимая точно, встречу ли я завтра новый день или новый приходящий год.

Верочка

«Светик, мне очень нужно с тобой поговорить», – слова в переписке в чате с моей милой Верой звучали тревожно и взволнованно. Я сразу поняла, о чем пойдет речь.

По выходе на работу мои мысли подтвердились. Веруня переживала сейчас не самые лучшие дни в своей жизни. Глаза ее были полны слез и вопросов. Мы нежно обнялись и смогли тихо поговорить наедине.

Как это было ни удивительно, но наши случаи были несколько похожи. Контакты клиник в Москве и Израиле были переданы Вере для проведения скорейшей диагностики и длительного лечения.

Несмотря на то что за ее плечами уже столько пройдено и пережито, она всегда улыбается и пребывает в хорошем настроении. Прекрасный профессионал, любящая жена, мама и бабушка. На сегодняшний момент продолжает трудиться.

Теперь я точно знаю, что Верочку Верой назвали не зря. В ней действительно живут вера, сила и любовь. Это мужественная женщина-миротворица. Она держит баланс, мир и покой в семье. Любит своих взрослых дочерей и внучат, свою загородную дачу и, конечно, безумно красивые цветы, заботливо посаженные ее руками.

А еще недавней теплой московской осенью в моей квартире раздался телефонный звонок.