Цитаты из книги «Волки Кальи»

– Очередь могил придет позже. – Роланд посмотрел на небо, но облака уже наползли с запада и закрыли звезды. – Главное, помнить, что могилы роют победители.

И спокойный поющий голос розы. Песня, обещающая, что все будет хорошо, все будет хорошо, все, что только может быть, будет хорошо.

Возможно, – повторил Роланд. – Мой старый учитель говорил, что это единственное слово из тысячи букв.

А теперь я думаю, что мы оба родились с дырой в сердцах и ходили по земле в поисках того, кто сможет эту дыру заполнить. Ты… Эдди, ты заполнил дыру в моем сердце.

Я знал, что все это какой-то бред, тогда я это знал, но знания не всегда помогают, не так ли?

Потом что-то пробормотал, вроде: «Онритягутеть».

– А разве ты оставляешь им выбор? – выкрикнул Телфорд. Его лицо побелело от страха и ярости. Роланд решил, что с него хватит. Голос поднялся до крика, Телфорд отшатнулся, так сверкнули синие глаза. – Тебе-то волноваться не о чем, сэй, твои дети выросли, и все в городе это знают. Ты уже все сказал. Так почему бы тебе не заткнуться?

Чтобы скоротать время, Роланд решил взглянуть на книги, столь много значившие для Келвина Тауэра, что их спасение он оговорил условием своего сотрудничества. На переплете первой, снятой Роландом с полки, проступал силуэт головы мужчины. Мужчина курил трубку, а на его голове красовалась шапка, напоминающая егерскую. Корт носил очень похожую, и Роланд в далеком детстве полагал, что она куда более стильная, чем шляпа его отца, в пятнах пота и с грязноватыми тесемками. Слова были из нью-йоркского мира. Роланд думал, что легко их прочитает, но не тут-то было. Некоторые он таки прочитал, но далось ему это с огромным трудом. – Сер-лок Хоунс, – озвучил он имя и фамилию, вынесенные на переплет. – Нет, Холмс. Как и у отца Одетты. Четыре… коротких… помана. Помана? Нет, первая буква эр. «Четыре коротких романа о Серлоке Холмсе». Он открыл книгу, уважительно прошелся рукой по титульной странице, вдыхая особый аромат хорошей бумаги. Название одного романа прочитал: «Знак четырех». В названиях остальных разобрал только два слова: «собака» и «этюд».

Ведя рукой по шершавым доскам, Каллагэн повернул на Сорок шестую улицу. Впереди высилась зеленовато-стеклянная громада отеля «Плаза». «Calla, Callahan, – подумал он. – Calla, Callahan, Calvin. – Потом в голове сложился стишок: – Калья-кам-четыре, растет роза на пустыре, Калья-кам-Каллагэн, Келвина не отдадим врагам».

– Мой отец и отец Катберта всегда следовали правилу: «Сначала улыбка, потом ложь. В конце – выстрелы».