– У нас есть ещё второй этаж, – показала дама на лестницу и с улыбкой добавила. – Джа.

Двое проникли дальше, ступая по узкой лестнице. Второй этаж оказался куда более интересен на находки, и куда более богат, но всё так же погружался в полутемень из-за узких окон. Большие массивные стеллажи с книгами, кованные сундуки, с распахнутыми крышками и сияющие сокровищем знаний – свитками, вместо украшений и дорогих ковров на стенах хоругви с потускневшим изображением солнца и литаниями. Чем дальше двое идут по залам, теми сильнее складывается впечатление, что тут живёт монах Единого, а не поклонник тёмного культа. Тут и там свечи, песни хвальбы Творцу, книги о новой церкви, а в конце громоздится маленький алтарик, возле которого кадильница.

– Ничего того… чтобы говорило о тёмной магии. Даже книги, – Джаэль провёл по корешку бумажного вместилища знаний. – Тут об искусстве религиозной риторики.

– Интересно…

Элия перешла к изучению алтаря. Проведя рукой по его поверхности, она почувствовала цепкие древесные волокна, окрашенные в цвет тусклой белизны. Крышка покрывалась платом снежной расцветки, а на ней палец ощутил хлебные крошки. Взгляд в стороне и отлично различимы багровые пятна.

– На алтаре приносили в жертву вино и хлеб с маслом, – Элия втянула как можно сильнее воздух и выдохнула. – И окуривали ладаном.

– Маллахнагр судя по дому верный последователь Единого, – Джаэль прошёлся дальше по дому, внимательно рассматривая всё.

Горшки с цветками, потухшие факелы, книги, немногие предметы быта… ничего, что могло бы выдать в наместнике последователя тёмных искусств. Парень достал ещё одну книгу и увидел на её обложке аккуратно написанную строку названия, которую тут же и озвучил:

– «Эндерало-неримская война. Главные очерки и оценки».

– Не думаю, что историк затронул битву за Храм солнца, – понуро произнесла девушка.

– Ты была там? Была, когда Коарек подошёл к воротам храма? Я слышал лишь рассказы и легенды о том, как Велисарий, перед тем как узурпировал власть, вывел против орд неримлян горстку храбрецов.

– Да, – с напряжение ответила послушница. – Я тогда стояла на башне, помогала чародеям. Видела, как к стенам храма нахлынули несметные полчища людей запада, и видела, как они же получили от воинства Велисария. Как бы ты его не любил, но он великий человек. Он спас страну.

– Да, конечно. Он низложил законного правителя – Арантеаля, практически угробил Святой орден, и ты его ещё защищаешь? Смешно… да как его можно защищать, если он принёс в нашу страну хаос и разновластье!

– Хаос был до него! – яростно парирует Элия.

И спор продолжился, если бы не неожиданное вторжение. Свет… все факелы и свечи внезапно зажглись, люстра над головами засияла аки солнце и всё залил поток освещения, который явил из полумрака двух воров.

– Итак, что вы забыли в моём доме?

Дрожь пробрала Джаэля, Элия испуганно обернулась и приготовилась атаковать – её пальцы засияли от накапливаемой энергии, заискрились от простенького заклятья молнии. Перед ними, между стеллажами высится фигура мужчины, укутанного в чёрные мантии, с капюшоном. Ему трудно стоять на своих двоих, и он опирается на посох. Старик поднял руку, протянув в сторону пришельцев.

– Не нужно, Элия. Ты уже показала, что манеры твои плохи, там во дворце. Не будешь ли ты теперь нападать на старца?

Она рассеяла заклятье, понимая, что между ней и им ментальный барьер. Элия сделала шаг вперёд, но её остановил Джаэль. Его ладонь ласково коснулась живота, останавливая её, а затем он торсом закрыл её, защитил от потенциального огненного шара или сокрушительного удара молнии. Сердце девушки тронула теплота от поступка парня, но и содрогнулось от слов могущественного мага:

– Как вы объясните своё появление? – спросил старик, не снимая капюшона. – Я сюда понёсся на снятые ловушки, думая, что убийца готовит на меня капкан. А встретил воров. Тех, которые должны были помочь стране.

– А… зараза…

– Вот кто снял мои энтропийные заклятья. И как же вам не стыдно, девушка, залезать в чужие дома?

– А заниматься темными делами тебе, быть предателем своей родины и своего короля тебе не стыдно!

– Что ты говоришь, юноша? – удивился старик.

– Ты участен в делах против государя! Мы нашли доказательства! – попытался взять на испуг Маллахнагра парень, держа руку на поясе, у меча.

– Глупости! – негодующе ударил посохом о пол Маллахнагр. – Я сам занимаюсь поисками глав этого культа! Он угрожает безопасности Солнечного берега и тем более моего короля!

– Ты глава тёмного культа! – крикнула девушка.

– Да, я признаю, что по молодости грешил тёмными искусствами. Но я – покаялся. Тьма оставлена, теперь я следую истинному пути Единого.

– Чем ты докажешь это!?

– А вы чем докажите, что вы не подосланные убийцы или воры?

Взаимные обвинения переросли в молчаливое противостояние. Парень и девушка сверлят взглядом старика, а две сияющие зеницы из-под капюшона изучают пару. Их мысли полны сомнений и подозрений, но уста более не решаются их озвучить. И не весть сколько продержалась бы тишина, если бы её не разорвал громкий возглас:

– За Свободное королевство! За госпожу и Пепельную вдову!

Убийца вынырнул из-за шкафа. Если бы не боевой клич, он бы смог поранить старого мага, но фанатичный пыл заставил Маллахнагра резко обернуться и выставить посох. Клинок вошёл в древко, а стремительный и яростный напор до хруста довёл посох и надломил его.

Джаэль подоспел вовремя. Его меч встретился с лезвием кинжала, а потом с пустотой. Убийца ловко уворачивался, пока сам не атаковал и чредой стремительнейших выпадов заставил Джаэля отступать до шкафа.

– Свобода новой стране. Да здравствует королева! – кричит убийца и отпрыгивает от Джаэля.

Ловким и практически неуловимым движением руки он запускает в полёт три ножа. Он бы не увернулся, просто не успел бы. Острия хищно блеснули в свете люстры и спустя миг вот-вот изопьют крови из его горла и глазниц. Смерть… тёмное забвение и оставленная дочь. Волна отчаяния захлестнула Джаэля после того, как сталь отлетела со звоном от магического щита. Взгляд вправо, и он видит, как Элия вытянула руки в спасительном заклятье, с пальцев слетели практически невидимые нити, собравшиеся рядом с ним в магическую броню.

«Спасибо тебе Эли», – с этой мыслю Джаэль атаковал. Удар за ударом он отогнал подлеца. Бывший офицер резко оттолкнул убийцу в прилегающем кожаном доспехе, и он попал под молниевый удар Элии, сковавший мышцы. А затем его добил Маллхнагр, точнее огненный шар, который взорвался на груди и отбросил убийцу в стену. С хрустом сломанного позвоночника и прожжённой груди враг рухнул на пол, лишённый жизни.

– Вот и отбились, – слабым хриплым голосом вымолвил старик. – Убийца в моём доме. Теперь вы видите, что я не… предатель.

– Спасибо тебе! – посмотрел круглыми глазами на девушку. – Эли! Ты спасла меня! Оливи… я бы её никогда…

– Молчи. Я не хотела, чтобы твоя дочь осталась без отца. – Элия жалобно и тихо провыла. – Я знаю, что значит, потерять близкого.

– Элия, обыщи убийцу, – показал на труп старик и за пару шагов приблизился к парню. – Древний доспех, – коснулся нагрудника Маллахнагр. – Относится к периоду, когда в Святом ордене ещё не забыли про «три мистерии».

– Три мистерии? – удивлённо переспросил Джаэль.

– Да… я изучал древние фолианты и свитки, эпохи до Рождённых светом, – старик показал на стеллажи. – Те «Вассалы» были избраны не просто так. Они были последними последователями древнего ордена, которые пытались установить порядок до «семерых». И тот орден состоял из трёх частей – поклонников огня, поклонников воды и поклонников хаоса. Святой орден какое-то время после своего основания ещё придерживался двух мистерий, двух искусств и двух направлений, отринув хаос. До тех пор, пока их не сменило «солнце».

– И что представляют они из себя?

– Сейчас не о этого, о вопросах истории мы поговорим позже, – Маллахнагр вытащил сшитые листки, накрытые квадратными кусками кожи и стал читать их и посматривать на парня. – Мои исследования в замке навели меня на интересное открытие. – Пепельная вдова это не две души, ставшие единым духом. Это призванный той девушкой-аэтерна демон. Он принял женское обличье, когда убил тех обоих.

– А как ты это понял? – вопросив, он сложил руки на груди.

– Да, – перелистнул он страницу. – Вот тут. Я провёл спектральномагическое исследование этого места и нашёл тонкий оттенок не энтропийный или колдовской, который бывает при создании духа-нежити… там был другой след… инфернальный. Так же я нашёл подвал, место, где всё свершилось. Там были глифы. Это не инал, не скараггский, не тёмноаэтернский или древнеаэтернский. Я сравнил со всеми известными языками и нашёл одно лишь сходство, – старик поднял голову и ужас его взгляда проглядывалась даже сквозь мрак капюшона. – Таким же языком говорили демоны. У меня было пару записей с Мьяр Араната, написанных их рукой. И я перевёл их. – Старик спустя секунду молчания с холодным ужасом произнёс. – «Дьявол огня сожжёт ваши души».

– Интересно, – потёр бородку ДЖаэль. – А как это всё связано с культом и предательством?

– Ты уже знаешь, что культ стремится установить свою власть с помощью Пепельной вдовы, – Маллахнагр посмотрел на труп, возле которого копошится Элия. – Ты знаешь, что они достаточно зажиточны, чтобы нанять убийц. И также они просвещены в тёмных искусствах.

– Ты знаешь больше, – надавил Джаэль.

Маллхнагр выпрямился, что было сил. Бывший лейтенант понимал, чувствовал противоборство внутри советника. И всё же, под пристальным взором парня он решился всё рассказать:

– Не только я сведаю в искусствах мрака, – старика голос стал более зловещим. – Тэн Валлистер много заказывал книг по демонологии. А до своего аристократического сана, он был… в одной из банд, которые практиковали чёрную магию.

– Вот что значит, когда власть Святого ордена покинула сии места, – фыркнул Джаэль. – Разбойники и бандиты стали королями и всё пошло по онному месту!

– Но теперь порядок на Золотом берегу, – парирует Маллхнагр. – Его жители мирно живут под сенью королевской власти.

– Ещё рассказывай.

– В тот день… проклятье. Культ Чёрной длани долго терроризировал округи, но на него только недавно удалось выйти, зацепить за край одеяния. Я долго рыскал, но словно во внешней тьме гулял – ничего. Культ чёрной длани отлично скрывался до тех пор, пока я не нашёл во дворце кусочек жжённого чёрного можжевельника… они его воскуривают на своих ритуалах. И даже Альвеза знала о можжевельнике, ибо иногда его приказывала его прислуге убирать.

– И почему же верная Альвеза не сообщила своему королю о такой интересной находке, – съехидничал парень. – Учитывая, что она ваша ученица и что-нибудь да поймёт в тёмных ритуалах.

– Верная. Смешно, – старик почесал бороду. – Я помню как-то тэн Валлистер носился с розой по дворцу, а потом я обнаружил её в комнате у Альвезы, вместе с ароматом его духов. Выводы делай сам. Кстати, – он приподнял руку. – Масло… то странное масло ей передал лорд Валлистер.

– Что за масло? Так, что было в тот день?

– Она вернулась с прогулки и как раз пошла к лорду Валлистеру, который и сунул ей перед поездкой бутылёк. Обсудить какие-то дела. А потом её нашли на ковре, в комнате для приёмов. И от неё пахло какой-то травянистой гадостью. А Валлистер кружился возле неё с какой-то чёрной книгой.

– Так всё случилось днём, а не ночью? – смутился Джаэль.

– Да… байки про ночь рассказал апотекарию Валлистер… походу он что-то сам скрывает.

– Так… пока ничего не понятно. А как это связано с культом?

– Я напрямую утверждаю, что с моей ученицей и тэном что-то не так. Они больно скрытно держат себя при дворе. Альвеза, не замечающая можжевельника, Валлистер, который пропадает по ночам и больно испачканные в грязи сапоги после ночей, о которых рассказывают – «а во дворце опять ходили с факелами на задних дворах».

– У вас есть более прямые доказательства? – Джаэль развёл руками. – Мы не можем их обвинить только на основании ваших догадок.

Маллохнагр стушевался. Слишком мало доказательств, чтобы обвинить знатных особ в тёмных изысканиях, но на помощь пришла Элия:

– Я кое-что нашла!

Неестественно быстро для своего возраста подбежавший Маллахнагр выхватил из её рук небольшую записку, развернул и по зале пронеслась волна громогласного гнева:

– Подчерк! Только одна тварь пишет с такими закорючками! И она приказывает нас убить!

– И я кажется знаю кто, – иронически обронил Джаэль. – Интересно, каковы успехи у наших друзей?

В маленькой комнатке двое мерно копошатся, устанавливая всё нужное для целительного магического действия. Вилдас ещё раз осматривает кожу девушки под простынёй, внимательно исследуя странные светло-розоватые завитки, образующие целые предложения. Огнепоклонник проникновенным гласом озвучил мысли:

– Сомнительно… это не формула, я ошибся. А какие-то глифы. Только я не могу понять какие.

– Давай сейчас всё сделаем как нужно, – Сигизмунд положил у изголовья девушки два лазурных стекольных предмета – пирийские кристаллы сверкнули бриллиантово-солнечным сиянием у тела дамы. – Надеюсь, Единый поможет нам.

– И всё же… то масло, – Вилдас поднимает взгляд на инквизитора. – Мне кажется, что оно не просто так. Вот смотри, с какой-то чёрной книжкой и маслом она приезжает во дворец и падает там. Но между её комой и приездом что-то ведь случилось.

– Сейчас мы сами всё узнаем, – округлый Сигизмунда лик оссиял фиолетовым, когда он поднял зазубренный конусообразный камень, в глазах засветились огоньки, отсвечивающие медно-тусклым оттенком. – Мистический символ Эндерала… редкая вещица и достаточно сильная. – Рука аккуратно положила его на грудь больной девушки и от него в её тело тут же стали просачиваться струйки фиолетового света, странным образом подсвечивая глифы на коже.

Вилдас вспомнил о том. В старых развалинах часовни Мальфаса, где служители его культа некогда хранили старинный и очень мощный артефакт, вложив его в основание алтаря, нашлась вещица. Они вломились в покошенную часовню подобно вихрю, разорителям и стали рыскать по ней в поисках необходимого. Разбили не один сундук, разворошили не один карниз и в приступе гнева Сигизмунд двуручным мечом сокрушил алтарь… и оттуда всё залило радостное сияние царственного пурпура, исходившее от желанного сокровища. Схватив его, они с помощью свитков телепортации перенесли себя сюда и приступили к исполнению плана.

– Кстати, – Сигизмунд указал на символ. – Именно из-за него в той часовне могли случаться «чудеса веры».

– Считается, что они являются «сущностью», «душой» континента, связывают его с морем возможностей, подпитывают все магические аномалии, – Вилдас возложил на лоб девушки тряпку, пропитанную елеем из лунной моркови. – На каждом континенте есть такие.

– Приступим? – спросил Сигизмунд. – Теперь твоя очередь. Я не специалист в заклинаниях магии света. И в магии вообще.

– Есть формулы – этакие мыслеконструкции, связанные с той или иной школой. И чем они проще, чем проще изначальная формула, то тем проще заклятье. Для всех они едины, поэтому заклятья разных магов достаточно одинаковы.

– Я до сих пор не могу понять, – покачал головой Сигизмунд, поливая тело девушки водой.

– Это нужно чувствовать… понимать их, иметь силу и предрасположенность души. Мы исследуем мыслеформулы, маги рассматривают их и применяют… это как эмпирический язык, слова из мыслей, чувств и образов, которые мы воплощаем в реальность силой воли.

– Понятно, – Сигизмунд сложил ладони Альвезы на груди, поправил ей волосы и махнул рукой в сторону Вилдаса, словно приказывая. – Начинай.

Огнепоклонник кивнул и приступил. Все целительные травы и масла на месте, на теле и он простирает руки над девушкой. С пальцев спустились светло-солнечные нити, окутывающие тело. Ингредиенты стали распадаться, превращаться в пыль и пар, отдавая целительную суть Альвезе, и кожа стала впитывать её.

– Свет… исцеление, – произнёс Вилдас.

Когда тело укрепилось, Вилдас коснулся чарами мистического символа. Он прокрался внутрь его эмпирической сущности, познал необъятный поток магической энергии и стал расщеплять её крупицу, направлять в тело Альвезы, превращая в жизненную силу.

Сигизмунд с удивлением наблюдал через световой кокон, как щёки Альвезы порозовели, как мраморно-бледная кожа стала золотистой и как её пальцы дёрнулись. Грудь стала вздыматься куда сильнее и активнее, она стала цепляться за воздух, глотая его, охая и ахая. Мистический символ стал сильным источником энергии, которую можно переводить в жизненную силу… и он сделал это. Вилдас извлёк из символа, из мистического артефакта магию и направил её в плоть… сам не представляя, что он творит и каким тёмным силам даёт мощь.

Сигизмунд приметил, как глифы загорелись подобно пламенным, рот Альвезы распахнулся… и девушка с диким криком поднялась. Она взлетела как ошпаренная и заняла сидячую позу. Сигизмунд инстинктивно обхватил рукоять клинка. Её глаза, они странно вращались, пытаясь обхватить взглядом всё. От оголённой кожи стал исходить дым – огонь глифов жёг её, нечто дьявольское изнутри сжирало её, сама душа проявила свою одержимую суть инфернальным пламенем.

– Альвез…, – крикнул Вилдас и развеял нити заклятья; огнепоклонника охватил ужас, он подумал, что мог что-то натворить, ошибиться или артефакт нёс зло.

– Вилдас, – вытянул руку в латной перчатке Сигизмунд.

– Нет! – с болью отчаянием кричит Вилдас. – Я не мог!

Девушка молчала. Альвеза осмотрела инквизитора и огнепоклонника. Уста дамы стали чернеть, глаза… Вилдаса едва не стошнило от смрада горелой шкуры, и от вида того, что они вытекли, а их место заняли адские угли. Кожа сползла лоскутами, а вместо неё плоть из тлеющего древа, чей материальный вид лишь иллюзия.

– Пепельная вдова! – испугался Вилдас.

– Демон! – закричал инквизитор.

Сверкающий меч обрушился на огненную плоть Пепельной вдовы, но оружие прошло сквозь её пламенную сущность, не нанеся урона. То, что было Альвезой раскинуло руки и всё залил огонь… первое заклятье после перерождения создало страшный взрыв, и лишь ментальный щит Вилдаса не дал обоим сгореть, а вот всё остальное пожрал огонь, обратив в пепел. Стены в один момент стали чёрными, облезли и осыпались серым «снегом».

Пепельная вдова, укутавшись в платья из ревущего пламени вильнула в окно, разнесённое стекло взорвалось, осыпав всё вокруг штормом осколков. Тут же из внутреннего двора донеслись душераздирающие крики.

Оправившись от удара и столь неожиданного развития событий, инквизитор попытался встать. Сжав пальцы до хруста, схватившись за спалённые деревяшки, он поднял себя и найдя меч, рванул вперёд. За ним последовал и Вилдас, приговаривающий:

– Н-н не м-может быть, я н-не м-мог ошибиться, – не верит в произошедшее огнепоклонник и держится за голову.

– Преследуйте! – заорал инквизитор и сам устремился на улицу.

Они выбежали вперёд, по коридорам и залам. Перепуганный народ забил все проходы, но инквизитор расталкивал и распихивал их, пробиваясь вперёд. Вскоре он протолкал себя вне дворца, где во внутреннем дворе предстала картина хаоса.

Народ, испуганный и опалённый огнём демонической изменчивости, щурится к стенам, стражники, не понимая, что делать, стягивают кольцо вокруг центра пламенного буйства, а лучники готовы центр двора залить ливнем стрел. Сигизмунд видит, как с другой стороны засветились красно-чёрные очертания доспеха Джаэля и бело-рдяное одеяние Элии. Они вместе с Маллахнагром пробились через кольцо стражи, оказавшись в импровизированном кругу.