Спасибо, Джульетт Льюис

На Барских прудах во Фрязино было тепло и солнечно. Ветер лениво блуждал между деревьями. Листья тихо падали в траву, на воду и уплывали желтыми корабликами. Петя прямо млел от того, что в конце сентября выдался чудесный день, а вместе с ним и поездка на пикник за город с друзьями.

Отмечали день рождения приятеля Пети, актера Сизова. Компания собралась как на подбор: музыканты, поэты, художники да парочка творческих разгильдяев без определенного рода занятий, вроде Пети. Почти все друзья пришли парами, с подругами или женами.

Петькина личная жизнь шла под откос. В конце лета он со скандалом разругался с Дашей, устав напряженно проигрывать в голове варианты семейной жизни, и теперь ее избегал. Петя считал, что обстоятельства складываются не в его пользу, Даша была уверена, что он просто скрывается от ответственности. На вечеринку она заявилась, полная решимости выяснять отношения.

Разожгли костер, рядом ожидали своего часа замаринованные в тазу куриные обрубки. На них плотоядно поглядывал высокий красивый актер Сизов. Он вместе с Петей приехал покорять столицу, но, в отличие от него, быстро добился успеха, обзавелся семьей. Жена и дочка преданно наблюдали, как он ходит среди гостей и шутит.

− Позвал меня друг в свой рок-театр. Будем ставить моноспектакль «Ты над водой» по Сиэну Екеру, он же наш приятель Семен Ермолаев, − рассказывал Сизов. – Вот хотят поставить мне раскладушку на сцене, чтоб я ее обживал. Надо прям поночевать там несколько раз, присвоить себе, так сказать, это пространство, по замыслу режиссера. Жена не верит, говорит, в загул собрался.

«Одно другому не помешает», − думал Петя, слушая Сизова вполуха и немного завидуя.

− Давай поговорим, − напирала Даша, обиженно поджимая губки, поднося к ним пластиковый стаканчик с вином. − Нам надо все обсудить.

− О чем говорить, чего обсуждать? − отбрыкивался Петя, с тревогой поглядывая на стаканчик. − Если мы перестали понимать друг друга, надо это как-то решать.

− Словами же надо решать!

Даша подталкивала Петю к водоему и щипала за локоть. Когда в кармане завибрировал телефон, Петя был уже измотан разговором, щипками и толчками и едва не улетел в пруд.

− Привет, Петя! Узнал? Да, это я, Юля, − радостно сообщил голос из трубки. – Я здесь проездом. Еду в отпуск. Завтра в полдень буду в Домодедово, а вечером вылетаю на Кипр. У меня будет четыре часа до регистрации. Встретимся?

− Давай, − согласился Петя.

− Кто это? − строго спросила Даша.

− Знакомый один, пожить предлагает.

− Где теперь? − подозрительно прищурилась Даша.

− В Балашихе, − соврал Петя, − комната пустует.

Третью неделю Петя жил у друзей и уже поднадоел им. Степа и его жена Вера снимали небольшую квартирку в двадцати минутах ходьбы от метро на улице Подбельского, втроем с котом им и самим было тесновато. Петя ночевал на полу кухни, подпирая ногами дверь. Как жить дальше, он не знал. В приступах отчаяния он подолгу не мог уснуть, ворочался, шумел, задевая рюкзак со своими вещами или опрокидывая кошачью миску. Степа и Вера не сочувствовали, но и не отрицали права Пети поступать как заблагорассудится.

Счастливо улыбаясь теплому солнечному вечеру на Барских прудах, Степа и Вера увидели, как Петя и Даша о чем-то оживленно болтают, то ли обнимаясь, то ли толкаясь у воды. Степа, вскинув руку, подал другу бодрый знак, мол, все будет путем.

− Степа, − обернулась в его сторону Даша и указала на Петю. − Ну разве можно верить этому человеку?

− Все будет хорошо! − прокричал в ответ Степа и обнял жену.

Актер Сизов подумал, что это тост, и стал чокаться с гостями, принимая поздравления.

Из Фрязино приехали на последнем автобусе. От Щелковского автовокзала компания растянулась на полквартала. Расслабленные душевным пикником гости не спешили домой. Слушавшему Дашины уговоры понять женские страдания Пете вдруг пришла шальная идея сбежать. Даша обернулась на чей-то призыв, а Петя ловко заскочил в троллейбус, раскрывший двери на остановке в двух шагах от него.

Ночью Петя долго сидел во дворе, вспоминая код от подъезда. На Дашины звонки он отвечал молчанием или подставлял телефон к носу потерявшегося котенка. Слушая его мурлыкание, Даша плакала еще громче.

Оказавшись в квартире, Петя никак не мог уснуть, вздрагивая от сигналов Дашиных сообщений. Под утро вернулся Степа, неодобрительно посмотрел на Петю и сказал:

− Теряешь форму, старина.

Петя хотел спросить, почему он вернулся один, но Степа упал поперек кровати и уснул. Под его сопение, чувствуя, как наваливается тоска, Петя лег рядом на пол и тоже провалился в сон.

Не проспавшись, Петя вскочил, будто собака от пинка, и понесся в Домодедово. Вскочил лишь потому, что не хотел объясняться со Степой, а еще больше с Верой. Петя ехал чуть живой. Спасала только погода: ни облачка, ни ветерка, и теплынь – хоть купайся. Листья на деревьях, как маленькие солнца, отсвечивали земным волшебством, заставляя из последних сил радоваться жизни. Подъезжая к аэровокзалу в полуобморочном состоянии, Петя глядел на взлетавшие за окном самолеты, и ему казалось, что это человечки, весело раскинув руки, падают в небо, как в мягкую чистую постель.

Юля стояла у входа в аэровокзал, придерживая под мышкой книгу. На обложке было крупно отпечатано, точно для слепых: «7 навыков высокоэффективных людей». Юля была чертовски хороша и пахла морской свежестью. Десять лет назад, когда Петя впервые увидел ее, она была такой же. Только свежести было побольше.

Потрепанный вид Пети говорил сам за себя, Юля отвела его в кафе и угостила вином. Они не виделись пять лет. Хватило десяти минут, чтобы пройтись по прошлому и добраться до настоящего. Пока Юля ходила в уборную, Петя посмотрелся в ее зеркальце, оставленное на столике, поправил волосы и решил, что пора делать признание: мол, ты все так же хороша, и я по-прежнему думаю о тебе, вот и повод возобновить отношения.

Юля вернулась за столик, весело посмотрела на Петю, и вдруг ее как прорвало:

− Представляешь, отец моего ребенка вчера сделал мне предложение. Мы не виделись с ним год. А у меня сейчас телефонный роман с его лучшим другом. Он мне пишет сообщения каждые полчаса. Я приняла его ухаживания не потому, что без ума от него, просто не переношу одиночества. Хотя в начале лета у меня был страстный роман со жгучим мачо, испанцем, в Барселоне. Расставание было очень болезненным. Эх, зря я нарушила обещание кроме Италии никуда не ездить. Там так волшебно! Знаешь, я езжу туда два раза в год на неделю. И каждую ночь я выхожу на любовное приключение. Уф, оно всегда бывает незабываемым! Я не беру с собой ни паспорта, ни телефона. Это так возбуждает! Так я делала в Париже и Берлине, но это не то… Ты чего хмурый? Не хочешь слушать дальше?

− Хорош, − проговорил Петя. − Что за ересь…

Когда-то он очень сильно и мучительно любил Юлю. Она − нет, ей просто нравилось иметь пылкого, преданного и начитанного поклонника. У Пети это была первая большая любовь, она разбила его сердце. Он поморщился и спросил:

− Мне-то зачем все это знать?

− Потому что ты… − начала она, сверкая глазами.

И тут Юля прям заикаться стала:

− Джу… джу… Джульетт… Льюис… Джульетт Льюис! Моя любимая актриса! Мамочки мои!

Повернув голову, Петя увидел, как за соседний столик присаживается Джульетт Льюис. Сама не лучше его, тоже не в форме − глаза похмельным блеском горят. С ней еще три парня без возраста, форменные торчки, в темных очках на восковых физиономиях.

Юля вприпрыжку прямиком к Джульетте, сфотографировалась с ней, автограф взяла и кучу комплиментов наговорила. Вернулась, и ее чуть от счастья не разрывает. Она на радостях еще вина взяла подороже.

Тут какой-то лохматый тип подскочил и возбужденно спрашивает:

− Блин, ребят, что это за рок-группа вон за тем столиком?! Да-да, вон те крутые парни в коже и деваха. Я их видел по телику недавно.

− Это же Джульетт Льюис! Она снималась с Тарантино и Клуни в «От рассвета до заката»! Она моя любимая актриса! – взвизгнула Юля.

− Блин, точно, точно!

И тип убежал.

− Оу! Бог мой! Кто у меня сегодня в гостях! Джульетт Льюис! – громко обрадовался небритый мужик за соседним столиком.

Народ кругом засуетился, задвигался поплотнее к Джульетте. Она еще поулыбалась малость, потом пересела, спрятавшись за своих мутных типов. Петя сидел и смотрел, как Юля через каждые пять минут любуется на фото и балдеет:

− О! Джульетт Льюис, моя любимая актриса! Я первая ее заметила! В рамочку поставлю!

Потом на Петю переключилась:

− А ты разве не любишь со звездами фотографироваться? Или тебе смелости не хватает подойти? Не уверен в себе?

− Не люблю в принципе фотографироваться, оно как-то не…

− Я бы тоже не подошла раньше, − не слушала Юля. − Но теперь я другая. И вот эта книга мне помогла. Лучше книги я не читала. Очень нужная книга! И ты ее прочти!

Юля тыкала Пете в нос книгой, убеждая, что это свод правил эффективного человека. Она говорила наставительно и твердо:

− С июня я изменилась. Реально! Всего каких-то три месяца! Теперь я способна на все, ничто меня не смутит. Я знаю себе цену. И ты способен на многое, ты должен совершенствоваться, постоянно затачивать пилу. Знаешь первый принцип эффективного человека?

− Знать, чего хочешь.

− Это второй. А первый − быть хозяином, а не рабом обстоятельств.

И снова на фотографию любуется и вина подливает. Опьянела она так, что давай Пете сообщения от любовника показывать. Того, который лучший друг отца ее ребенка. А там ни слова о любви – только про срамные поцелуи вкуса дыни да про твердые сосцы.

− Ты чего, − удивился Петя. − Нимфоманка?

− Не знаю… Нет. Сейчас так модно – заводить СМС-романы. Мы просто переписываемся. И мне нравится. Это все несерьезно… Так чувствуешь себя свободной. Думаешь, это плохо?

− Нет, чего уж тут плохого, − решительно произнес Петя, чтобы добавить: «Это просто ужасно», но не успел.

Юля не дала ему сказать:

− Вот и я так подумала. Сначала я сомневалась, но книга помогла мне преодолеть сомнения. Достигайте синей энер… ой, тьфу, то есть синергии. Да, теперь я знаю себе цену. Всего каких-то три месяца! И все пошло как по маслу! О, Джульетт Льюис! Спасибочки! Это неспроста она мне встретилась!

Выпив еще вина за счет высокоэффективного человека, Петя потащил его на посадку. Юля вертела головой и подмигивала мужикам, тем, кто посмуглее да покрепче телосложением. Напоследок она постучала по Петиной макушке своей мудрой книгой и заявила, что у них ничего не получится, потому что Петя упустил свой шанс, и причем давно.

− Он, наверное, теперь думает, что весь мир держится на нотариусах и психиатрах, − услышал Петя знакомый голос, обернулся и увидел того небритого типа, громче всех радовавшегося появлению Джульетт Льюис.

Небритый тип шел к выходу под ручку с красавицей.

− Как же, на нотариусах. На семи правилах эффективного человека он держится, − сказал Петя вслед, позавидовав их расслабленности.

Проводив, забрался он в переполненный автобус. Прижали его ребрами к поручням так, что внутренности сдавило, он и думает: «Ох как давят черти-то, ох… милая моя Дашка, чудесный ты человек, но нервный. А почему так? Да потому, что цену себе не знаешь. А это неэффективно. Юлька − та себе цену знает, уверенная, как удав, шанс свой не упустит. А я, получается, не успел себе цену узнать и проиграл в обеих партиях, упустил за сутки двух девок».

Обливаясь потом, Петя еле дотащился до Степы, а тот с порога заявил:

− Пора тебе съезжать, старина. Жена твердит, что ты мерзкий тип, вчера Дашу довел до истерики. Она ночевала где-то в парке на лавочке. И Вера из-за тебя домой не поехала.

− Когда съезжать?

− Завтра.

− Хорошо, что завтра. Сегодня я измотан до предела. По ходу, я крупно проигрался за эти два дня. Грустно мне. Давай по чуть-чуть.

− Ну если грустно и проигрался, то давай. Верка все равно сказала, что дома не появится, пока ты не съедешь.

− Хм, знаешь первое правило эффективного человека?

− Нет.

− Ага, и я подзабыл…

Проснулся Петя с тяжелой головой. На него неодобрительно смотрел серый кот. Тело лежало, как в заколоченном гробу. И тут же в крышку СМС от Юли постучалось: «Купаюсь на Кипре, скоро выходим в открытое море на яхте, познакомилась с капитаном, очень милый человек, заглядывается на мои ножки».

«Вот дура, эффективный человек, − поморщился Петя, − кому что».

Кое-как собрал он вещички, только чувствует – далеко не уйти. Уговорил Степу на глоток пива в сквере у дома. Сели, помолчали, посмотрели, как ветер листву и паутину носит. Потом вспомнили, как лет восемь назад в Белостоке вдвоем бегали за одной польской девчонкой со смешным именем Ёлка. Помолчали еще, греясь на солнце, и стали расходиться.

− Ну пока, − сказал Петя.

− Пока, − проговорил Степа. – Зря ты все-таки Дашу обидел. Теряешь форму, старик. Так дела не делаются.

− Да уж, как-то неэффективно получилось.

− Куда ты сейчас?

− Найду, где ночь провести. Потом не знаю куда.

− Удачи тебе. Не дури больше.

Так и разошлись. Легко и непринужденно, как будто по пылинке с плеч стряхнули.

Сел Петя в метро и задумался: «А неплохо жизнь устроена. Все по полочкам. Либо ты высокоэффективный человек, либо нет. Либо знаешь себе цену и получаешь ее, либо пропадаешь ни за грош. Может, пока не поздно, тоже освоить эти семь навыков, глядишь, и заживу по-человечески. Хотя нет, толку мне от них не будет. Я везде не в своей тарелке. То я хочу жить так, то эдак… Недавно вообще был готов на «общее дело», хотел по совету Федорова живым воскреснуть и лететь. Да уж, живым воскреснуть и лететь − это круто. Вот это высокоэффективно. Ох уж эти желания, желания… Бесконечные желания. Как бы вообще ничего не желать, ни о чем не жалеть. Тьфу, понесло дурака… То есть неэффективного человека, ха. Ха-ха. Не, во Юлька дает! Столько лет я думал, что она самая светлая и распрекрасная. А у нее в голове бардак похлеще моего. Спасибо Джульетт Льюис − помогла на чистую воду вывести. Открыла глаза на жизнь. Надо же, есть всего семь правил. Кто их знает, тому и козыри. Тот и едет к морю. Вот куда я сейчас еду? Да практически в никуда, прокачусь до конечной и обратно. Надо Сизову позвонить, переночевать-то пустит. Жена у него добрая. Юлька на Кипре, Дашка на лавочке… Н-да, есть чему поучиться. Ну Юлька, а! Сколько лет тогда я только о ней думал, да лет пять точно. Вот, блин, дурак!»

Побурчал Петя еще немного, вспомнил, что до конечной еще минут сорок ехать, плюнул на переживания и уснул.