Цитаты из книги «Токийский Зодиак»

Мы живем, а у нас над головой, не останавливаясь, движутся планеты. И ты понимаешь, как на этом фоне мелки и незначительны все наши дела и поступки.

Какой смысл делать что-то, если потом собираешься каяться?

Как указывал Цельс[1], чтобы исцелить одержимого дьяволом человека, нужно держать его на хлебе и воде и бить палками.

«Будешь жить только умом – прослывешь неуживчивым. Будешь вести свою лодку в потоке эмоций – унесет течением. Непросто жить в нашем мире…»

Ты рассуждаешь как типичный японец. Знаешь, какое у японцев слабое место? Они всему дают оценки, основываясь на политических концепциях.

Человек не склонен исповедоваться перед другими в том, почему он страдает; погрязший в разврате не ведает, какая боль живет в его душе.

И дело не в том, что японцы технически не могли их сделать. Они боялись. Им казалось, что статуя или портрет вынимает из человека душу. Поэтому у нас даже живописи так мало.

Если произнести цифры один, три и девять так, как это делали в древности, получится «хи», «ми» и «коконоцу», сокращенно «ко». Вместе получается имя – Хи-ми-ко. Древняя правительница Японии.

Если в картине нет энергии, это не картина, а кусок холста, измазанный красками.

Истинная цель алхимии лежит куда глубже. Она заключается в том, чтобы в идеальном смысле воплотить подлинную суть вещей, скрывающуюся за обыденностью. Выразить природу таких возвышенных понятий, как «высшая красота» или «высшая любовь». В ходе этого процесса сознание коренным образом меняется, проходит очищение. Сознание, не имеющее никакой ценности в заурядной повседневности, обретает изысканность и утонченность, подобно тому, как свинец превращается в золото. На Востоке такому состоянию души, наверное, соответствует «дзэн». Таким образом, подлинная цель алхимии состоит в самом процессе творения, что также можно назвать стремлением к «вечной завершенности вещей» или «универсальному спасению».