Отзывы на книги автора «Шолом-Алейхем»

Как-то мне оказалось мало. С одной стороны, я прекрасно вижу и притчу, и юмор, и назидание, но как-то слабо меня задевает. Я готова эта книгу рассматривать скорее как слепок эпохи, музеефицирование типажа и ведения хозяйства. А ведь я сейчас очень сильно тянусь к деревне, к ферме, к простой жизни на земле, работа на огороде и со скотиной, и даже так меня книга не зацепила. Возможно будь у книги целостность, не обрывки (письма) из разных временных пластов, а линейное повествование с раскрытием персонажей (чтобы читатель привык), я бы больше чувствовала. Тема еврейства тоже "не раскрыта", можно поменять на любую другую народность и ничего не изменится, тут скорее боль отца семейства повествуется. Думаю, сохраню в памяти как неплохой исторический слепок.

Вы не встречали случайно мальчика? Тёмные волосы, смуглая кожа, одет скромно, но опрятно, лет одиннадцати. Бойкий такой, шустрый, глаза с хитринкой. Особые приметы? Вроде бы и нет. Ну разве что буква "р" слегка грассирует. Еврей, конечно. А я разве не говорила? Мотл, сын кантора Пейси, который преставился не так давно.

Так что Мотл теперь сирота. А сиротой, чтоб вы знали, быть очень выгодно. Сироту и пожалеют, и покормят, и простят вину, если что-то пойдёт не так. Мало ли, вдруг когда захочется сочных фруктов из соседского сада, или разбавить водой квас, которым приторговывает старший брат. Только тсс, я этого не говорила, важно, чтобы вы запомнили одно: сироту обижать нельзя, особенно сироту покойного Пейси, который умер и попал в рай, и это даже не обсуждается.

Да, да, это у его мамы глаза постоянно на мокром месте. Что поделать, не может она без слёз. Даже при радостной вести мать плачет, что уж говорить, если, не дай бог, какая-то печаль. А печалиться ей есть о чём, вы уж поверьте.
Вы совершенно правы, тот молодой мужчина со странной бородой, это его брат Эля. Чего только Эля не умеет? Это именно он купил однажды книгу «За один рубль — сто рублей», которая учила тонкой премудрости разбогатеть всего за один рубль. И он таки разбогател... бы... Если бы не обстоятельства. Если бы у Мотла было меньше друзей, или если бы чернила не использовали так экономно, если бы крысы... Ай, да что там говорить. Сгорела книга, а вместе с нею и мечты о богатстве.
Тем более. толку то от этого богатства… После погромов, которых семья Мотла, к счастью избежала, богатых стало меньше, а несчастных больше.

А вы знаете, каким чудом семья Мотла избежали злой участи? Как это вы ничего не знаете?
Уехали они воврмя из Касриловки. "Делать жизнь" уехали. Ни мало, ни много, вернее, не далеко, не близко, а в самую Америку.
Вот и спрашиваю вас, не слыхали ли вы чего о Мотле? Нет от него вестей с тех пор. Одно знаю, теперь у него новое имя - Мэкс.
Эх, Америка! Многих ты изменила. Но, надеюсь, Мотл-Мэкс всё такой же отчаянный и непредсказуемый. И хоть царём не стал, но арбуз с хлебом ест каждый день. В Америке и не такое возможно.

Какая замечательная, ироничная, умная и в то же время простая книга. О бедах и горестях евреев глазами ребёнка. Неподражаемый колорит, неповторимый еврейский юмор, очаровательные (не поверите, но все до одного!) герои.
Смеяться и плакать, плакать и смеяться! Переживать, умиляться, верить в хорошее! А главное - не просто жить, - "делать жизнь"! Она всему этому научит. Вы только верьте. Это вам не какая-нибудь брошюрка за рубль...

Ф/М 2017
8/20

Отличная юмористическая книга! Не была знакома с еврейской литературой раньше. Это роман в письмах, а такой жанр я очень люблю, поэтому читала с увлечением, да ещё и настроение поднялось в разы. Такие книги полезно читать при приступах осенней хандры, вот уж действительно — книга-лекарство.

В произведении мы видим несколько еврейских семей. У кого-то жена поехала отдыхать и лечиться в Мариенбад, кто-то сам туда отправился, но какую же путаницу создала эта поездка! Не замечаешь, как появляется вихрь из бесконечных писем, любовных записок, выяснений отношений между семейными парами, ревнивыми мужьями или жёнами, уже начинаешь путаться, забываешь, кто с кем в каким отношениях. И все эти забавные курьёзные истории поданы с отличным юмором!

В "Мариенбаде" нет невероятно глубокой мудрости, это довольно лёгкое произведение, но для тех, кто хочет отвлечься от отрицательных эмоций, очень подходит. Заряжает позитивом, не позволяет унывать и показывает, что какой бы безнадёжной ни казалась ситуация, выход есть всегда.

Добрый труд на тему детства еврейского мальчика. Очень колоритный текст своей атмосферностью напоминает "Одесские рассказы" Бабеля или первые серии сериала "Ликвидация" с Маковецким. Вернее, они все напоминают Шолом-Алейхема. Сюжет, если вдуматься, не особенно и веселый, но автор рассказывает обо всем очень позитивно и занимательно. Произведение не юмористическое, но от каждой фразы несет какой-то настоящей веселостью, светлый ликом самого Шолом-Алейхема.

"Мальчик Мотл" построен по принципу многочисленных историй, которые имеют хронологию и связаны одними и теми же героями. Мальчик рассказывает о многочисленный "моем брате Эле", "нашем друге Пине", "нашей соседке Песе-толстой", Мойшах и других жителях этого занятного мира. О серьезных вещах рассказывает мальчик, потому как затронуты темы эмиграции, человеческие ценности, самоидентификация народа.

Читал уже у этого автора "Кровавую шутку", которая совсем не кровавая, а оригинальная и интересная, с глубоки подтекстом. Вероятно, Шолом-Алейхем сам является подтекстом, ибо везде распространяет любовь к жизни и заряжает энергией. "Мальчик Мотл" - классика национальной прозы, наряду с произведениями Зингера, еще ничего лучше не читал.

Это очень грустная, но при этом какая-то смешная и позитивная книга. Как такое возможно? Не знаю. Но факт — эта книга передо мной.
Повествование от лица мальчика, который недавно потерял отца. Безденежье, скудное питание, мама, которая плачет без конца и старший брат, который точно знает, как разбогатеть.
А Мотл ещё маленький. И он сирота. А это выгодно, потому как все жалеют, защищают и не обижают. Грешно ведь!
Разбогатеть не получается и приходит решение ехать в Америку.
Будет ли там легче? Навряд ли. Но вот страшных погромов семья избежит.
Вот как на таком материале можно написать такое светлое произведение?
А оно, действительно, очень душевное, доброе, искреннее и юморное.
А Мотл теперь уже Мэкс. И он добрался до вожделенной Америке и живет в ней. И всё у него будет хорошо, ведь впереди такая сказочная прекрасная, большая жизнь!

читала у автора роман Шолом-Алейхем - Кровавая шутка . В этот год решила продолжить знакомство.
Сложно сказать, сколько лет охватывает действие, при беглом взгляде, не менее 15 лет - с конца 19 века до практически Первой мировой. Место действия - украинская глубинка, то, что принято называть - местечко. Тевл - многодетный отец (5 дочерей - шутка ли!), но он не унывает. Его жизнелюбию можно позавидовать. Из любой передряги он найдет выход, в любой ситуации видит только хорошее.
Автор делает интересную вещь. Всё повествование представляет собой письма от Тевье, адресованные самому писателю. Причем персонаж частенько подшучивает над своим создателем.
Роман проникнут и искрометным еврейским юмором, и горькой печалью из-за своей национальности, и тонкими жизненными наблюдениями.
Несмотря на то, что сюжет произведения — конфликт отцов и детей — совсем не нов, автор обыгрывает его с особым еврейским чувством юмора. И хотя каждая из новелл цикла полна печали, в целом от прочтения остаётся позитивный, жизнеутверждающий настрой!

«Поменялись как-то местами еврей и русский…»
- Минуточку! – возопил еврей. – Уточните, пожалуйста, о каких именно местах идет речь!
- С евреем? – удивился русский. – Это что еще?
«Это не анекдот. Это произведение Шолом-Алейхема «Кровавая шутка».
- А там упоминается «Слово о полку Игореве»? – спросил русский.
- Шолом-Алейхем! Как же, как же,- обрадовался еврей. – Прекрасное дореволюционное издание, всегда скидки для своих!

Весьма может быть, вполне вероятно, и не исключено, что я пишу именно о них. Да-да. О них самых. Как вы и думали. Не смею, казалось бы, не правда ли? О ком? О евреях? Ну, что вы! С чего вы, собственно, взяли? Это был вообще не я. Я молчал уже целую вечность. Со времен второго пришествия. Не верите? А вам и не нужно верить. Это придется доказать. Естественно, не могу я этого так оставить. Так, чисто по-человечески, не включая бездушную машину закона, сами подумайте – зачем мне это нужно? Я сам еврей? Ну, еврей я, еврей! Естественно еврей! Разумеется не еврей! Я что – похож на еврея? Похож? А с этой стороны? Тоже похож? Ну, знаете, вам не угодишь! Прекратите свой имперский антисемитизм! Почему меня это волнует, если я не еврей? Мало ли почему. Из принципа! Город Принцип, где жили все евреи России еще до революции, славился своею фиктивностью. Там не было номеров домов, не было особенного производства, не было лиц иной национальности. Каждый житель в любой момент был готов взять в руки чемодан, стоящий посреди прихожей, и выехать в неизвестном направлении.

Не припоминаю классического автора, чьи тексты были бы настолько ласковыми. Чтение проскальзывает незаметно, за кажущейся легкостью, легкодоступностью, даже легкомыслием скрывается многовековая мудрость, многовековое понимание процессов и, нужно признать, многовековые обиды. Последнее, впрочем, для литературы подобного вида, не так часто и прорывается наружу. История интересная, хотя и надоедливая. Простая, но имеющая необъятные перспективы для размышлений. Грустная, но с интеллектуальным юмором. Кроме всего прочего это понятная и очень доступная экскурсия в еврейский мир. Как справедливо замечает один из героев, «евреи – это не нация. Это идея.» В произведении множество уровней понимания, кто-то найдет в нем развлекательный роман, кто-то национальную трагедию, кто-то интересную игру ума. Если Шолом-Алейхема рано еще записывать в любимые авторы, то продолжить с ним знакомство, определенно, стоит.

Чудесный в своей нелепости сюжет. Если бы на месте русского был американец или, скажем, англичанин, то подмены вообще бы никто не заметил. Шолом-Алейхем, правда, делает упор совсем не на личность, а на среду, ибо считает ее первопричиной, так как именно среда несет собой четкий и чугунный отпечаток менталитета. Жаль, конечно, предвкушал я терзания русского дворянина, которому бы действительно пришлось зарабатывать копеечку репетиторством. Кусок черствой корки хлеба, натертой чесноком, вскрыл бы дополнительно множество глубинных смыслов, придал бы произведению еще одну реальность, хотя и в отстраненности его не упрекнешь, об огромные подводные камни герой бы постучал трудовыми мозолями. Так же, как и еврею, можно бы было поставить в обязанность заводить друзей. Автор поместил героев сразу в нужную среду, но сохранил им личные финансовые возможности, что вполне логично, но менее интересно. Если уж меняться местами, то абсолютно во всем. Представляю скромного еврея, который вдруг начинает утопать в роскоши – какой потенциально богатый этюд. Ну, да ладно, чего это я скулю, с этой задачей все равно одному автору не справиться. А Шолом-Алейхем, нужно сказать, человек совсем не унылый, занудный, заумный – напротив, живой, веселый, с гибкой фантазией.

Тем не менее, хотел бы сравнить еврея с русским применительно к «Кровавой шутке», хотя и оставив в стороне тот факт, что у Шолом-Алейхема они предсказуемо друг на друга похожи. Сопоставлять придется менталитет, обличенный в среду. Общая черта у героев есть, как это ни странно, и это терпение. Не зря народам присвоены такие характеристики как «многострадальный» или «живучий». Второе предполагает много иного, но включает в себя первое. Эмоциональная задушевность русского совсем не соответствует холодному рассудку еврея. Эти вещи скорее взаимоисключающие, поэтому, заменив одну на другую в своем произведении, автор по сути попытался препарировать менталитет. Вывод, к которому пришел в итоге Шолом-Алейхем, более чем сто лет назад – если еврей может быть русским, то русский не может быть евреем. И дело здесь даже не в создавшихся условиях, а в психологии нации. Если вернуться к вышеозначенным характеристикам, то деловой подход еврея вытесняет все душевные наработки русского. Не потому, что сильнее, а потому что более значимо для народа. В данном случае основным качествам еврея следовало бы противопоставить что-то другое. Но главный вопрос – нужно ли это вообще?

Коль бог решит вас наказать, он вам даёт семь дочерей. А еврей в накладе не останется, каждую минуту будет поминать бога в благодарственных молитвах. Взаимное допекание отразится и на чувствах случайных свидетелей, то бишь читателей.

Если честно, первые страницы дались с трудом. Через пустословные монологи Тевье продиралась с боем. В священных книгах-то я не знаток, поэтому ирония неверных цитат прошла мимо меня. Зато бессмысленное многословие по началу напугало. Я даже подумала, что это авторский стиль. Но скоро стало ясно, Шолом-Алейхем так издевается над своим героем. Ой-вэй, то есть по-доброму шутит. Чтоб у моих врагов столько денег в кошельке было, сколько здесь доброты.

Я видела фильм "Скрипач на крыше", видела "Поминальную молитву", даже фильм "Изыди!", который снят по мотивам нескольких произведений Шолом-Алейхема, и, как оказалось, назван в честь последней главы именно "Тевье". Одним словом, сюжет мне знаком, но вот книжный образ Тевье мне показался совсем-совсем другим. В кино показывают грустного мудрого еврея, в книге глуповатый, мягкий отец семейства. Он чувствует себя царьком в своем женском царстве, постоянно твердит, что "Тевье справится, Тевье не баба". При этом его собственные дочери раз за разом доказывают, что они-то сильнее и Тора с папулей трындеть могут сколько угодно, а они сделают так, как считают нужным.

Все разговоры, умные они или глупые, в принципе не приводят ни к чему. Ведущая сила в этой книге - любовь. Любовь к мужчине, к детям. К богу? Не заметила. К богу в последнюю очередь. Да его и не за что. А то, что Тевье разок характер проявил, отлучив из-за бога одну из дочерей от семьи, так то дань традициям. Вера в устои мощнее логики и благоразумия. Впрочем родитель и здесь проиграл - дочка захотела и ушла к мужчине в другую веру, перехотела - вернулась к корням. Сильная женщина, следует своим путём.

Книга, конечно, печальная со всех сторон. Родился евреем - страдай. По любви замуж вышла - вдовей. Влюбилась - топись. Ради папеньки - черствей. От великих идей - плачь. От иной веры - беги. От нищеты - чахни. От цитирования - вешайся. От соседей - прячься. А мораль? Мораль: если не помер - живи!

Хоть среди прочего в описании этой повести или, если хотите, сборника рассказов мелькает слово «юмор», но история, которую тут рассказывают вообще ни разу не веселая. Юморной, да задорной все эту конструкцию делает точка обзора, с которой мы наблюдаем историю. А наблюдет мы ее глазами девятилетнего мальчугана по имени Мотл.

И вот тут то и зарыта собака. Нет, я конечно понимаю, что дети склонны в принципе более позитивно смотреть на вещи, плюс из-за своего возраста могут не понимать многих вещей, но Мотл мне казался ну уж слишком безразлично-инфантильным или даже слегка туповатым что ли. Меня в принципе каждый персонаж тут нервировал по самое немогу, но это уже особенности восприятия, а не недостаток книги.

А так, если отбросить все фе, то темы затронуты жуткие. Нищета, смерть кормильца в семье, погромы и изгнание евреев, истории толп несчастных еврейских иммигрантов, вынужденных слоняться по Европе в попытке попасть в вожделенную Америку, потому что там все люди равны и где, если нет там «делать жизнь», мошенники, готовые ради наживы обобрать даже самых бедных, бесконечная волокита с разнообразными документами. Ну и конечно же люди, семьи, их быт и традиции.

Полагаю, хороший представитель еврейской прозы, однако нам подружиться не особо удалось.

Ах как же повеселил меня этот чудесный автор. Совершенно новое для меня имя и вместе с тем очень приятное открытие. Так что писателя однозначно к дальнейшему прочтению. С такой жалостью расстаюсь с его колоритными, яркими и живыми персонажами. Бездна юмора (такого живого, настоящего и очень жизненного) и очарования в этой прозе. История в письмах о том, как дамы из Варшавы решили отдохнуть в Мариенбаде в целях поддержать свое здоровье. И не только дамы. И тут начинается целая катавасия из писем между мужьями, женами и друзьями, любовных записочек и грозных сообщений от якобы обманутых супругов. Хороший образец того, к чему приводят досужие сплетни, поверхностный взгляд и неумение держать язык за зубами. А заодно как легко от злого языка рушатся браки, которые не имеют под собой крепкой основы. Да и вообще человеческая глупость и недалекость чрезмерна, и человек человеку таки - волк.