Дико, пронзительно, истошно.

Нет. Ему только казалось, что он кричит. Нечем ему было кричать. Из горла вырвался лишь слабый сдавленный всхлип.

Внезапно он перестал чувствовать ноги и медленно осел на пол.

Он не мог кричать, не мог не кричать, жить не мог, и дышать было нечем, совсем нечем.

А потом резкий наплыв жуткого, невероятного холода оборвал всё.

И тогда в полной, могильной тишине послышался голос столь чудовищный, что господин Каппади почти забыл о том, что так потрясло его мгновением раньше. Забыл о том, что, слегка покачиваясь, висит у него над головой. Ему казалось, будто с ним внезапно заговорил дом. И было это как в самом страшном сне, как в самом жутком кошмаре. Стены, пол, потолок медленно кружились вокруг него, вспухая дикими волдырями, и говорили. говорили.

– Заткнись и слушай, – сказал голос. – У тебя больше нет жены, но осталась дочь. Поэтому ты будешь очень послушным. Ты больше не посмеешь намекать новому бургомистру на то, о чем знаешь. Иначе с твоей дочерью случится нечто еще худшее. Когда мы пришлем к тебе своего человека, ты сделаешь все, что он прикажет.

Господин Каппади, дрожа от ужаса и холода, безостановочно кивал.

– Тело своей жены спустишь в подвал. Сам. Без помощи слуг. Мы заберем его и через некоторое время вернем ее тебе. Живой. Почти такой же, как раньше. Она будет присматривать за тобой, – добавил голос, и жуткий холод исчез.

Господин Каппади без сил опустился на пол.

А потом вскочил на ноги и заметался, раздумывая, как снять мертвое тело и как половчей отнести его в подвал, чтоб никто не заметил.

«Они обещали вернуть ее живой!

Главное – слушаться! Делать все, что они скажут!»

Господин Каппади теперь с ужасом вспоминал о поступке, коим до недавних пор так гордился. О том, как тонко и незаметно он намекнул новому бургомистру, что в городе не все в порядке.

И вот – результат. Они тут же прознали об этом. И наказали.

Господин Каппади очень хотел увидеть свою супругу живой. И еще больше – чтоб с его дочерью ничего не случилось.

Он еще не знал, что эти желания противоречат друг другу.

Что ж, его сон оказался куда страшней, чем тот, который приснился Эссиль. Его ночь была темней, тени гуще. А утро для него так и не наступило.

Скрэлу, жрецу Стаи, посвященному одиннадцатой ступени, было скучно. Противно и скучно. Этот мелкий человечек был нелеп в своей гордыне и противен в страхе. Его желание возвыситься над другими, вынеся на свет их запрещенные человеческими законами делишки, было таким же отвратительным, как и проступки тех, кого он намеревался предать, выслуживаясь перед новым начальником. Все было отвратительным и мелким, недостойным того, чтобы вообще быть. Жрецу были противны и его новые союзники, алчные, трусливые, жестокие. Им так хотелось свалить вину за эту мертвую женщину на вампиров. Они так старательно и неумело уродовали ее, уже мертвую. без смысла, без цели. постепенно входя в азарт.

«И это нас все считают чудовищами?» – думал жрец, с недоумением глядя на. он не знал, как это называется. В его языке не было такого слова. И такого понятия. Ему с трудом удалось остановить происходящее. Соратники подняли чересчур много шума. Внутри дома-то все спят и будут спать, пока он не снимет свои чары, но могут услышать с улицы.

При помощи магии ему кое-как удалось привести комнату в хоть сколько-нибудь пристойный вид, перед тем как пришла пора будить хозяина дома. Нет, если бы ему было позволено проделать все самому, вышло бы куда чище. И эффектнее. Но эти отвратительные черви настаивали на своем участии. А иерарх считает, что они все еще нужны. Рано их убивать. Что ж, Скрэл, жрец Стаи, посвященный одиннадцатой ступени, никогда не спорит со своим иерархом. Он хорошо помнит тот жуткий час, когда его господин один против всех выступил на совете иерархов. И устоял. Не опустил головы. Не расстался с надеждой. И раз господин велит – что ж, придется терпеть эту мразь. Но все равно. противно.

А сколько теперь придется возиться с женщиной, чтоб она вновь выглядела как живая. выглядела как прежде. Чтобы ее знакомые не догадались. А если у нее еще и любовники имеются.

Представив себе, какая работа ему предстоит, жрец почувствовал настоящую ненависть к кровавым психопатам с ножами.

Он проник взглядом сквозь стену помещения и удовлетворенно кивнул. Господин Каппади, третий помощник бургомистра, тащил тело супруги в подвал. Забрать его оттуда не представляло никакой сложности. А если еще и встретить его там – получится просто отлично. До сих пор этот хитроумный трус считал, что имеет дело с мошенниками и контрабандистами. Ну а теперь столкнется с вампиром. Пусть почувствует, как глубоко увяз. Осознает, где его настоящее место.

В глубине сада господина Каппади друг к другу неслышно подобрались две едва заметные фигуры.

– Ну? – негромко спросил один.

– На мой взгляд, тут все ясно, – так же тихо откликнулся другой.

– Тогда идем дальше, – промолвил первый.

И ночная тьма поглотила их.

* * *

Утро и впрямь было солнечным.

«Хорошее утро для охоты на вампиров!» – подумала Эссиль, застегивая нагрудник.

Внимательно оглядела наплечники. Даже ей было видно, насколько мощные заклятья наложил на них Нарс Меррик.

«И ведь в кредит! Святой человек, дай Боги ему здоровья! Не то что некоторые!»

На этот раз, судя по тому, что рассказала Виллет, охота предстояла серьезная.

– Интересно, если я сегодня прикончу кого-нибудь из жрецов Стаи, удастся ли мне вытрясти из бургомистра премию? – пробормотала Эссиль, запирая дверь и выходя на улицу.

– Пирожки! Пирожки! Свежие пирожки! – весело горланил мальчишка-разносчик. – Госпожа охотница, купите на удачу свежий пирожок!

Эссиль улыбнулась.

– А они у тебя с чем?

– Вот эти с капустой, а эти с картошкой, а эти и с тем, и с другим понемножку. Эти с маком, а вот эти – с просто таком! – весело откликнулся разносчик, показывая свой товар.

– Давай с картошкой, – решила Эссиль. – Два.

– Отличный выбор, госпожа охотница! Удача вас не оставит!

Мальчишка ловко спрятал полученную монетку и вприпрыжку направился дальше, продолжая весело горланить: «Пирожки! Пирожки! Свежие пирожки!»

Эссиль шла по яркой солнечной улице и жевала пирожок. Мимо нее торопливо пробегали спешащие по своим делам прохожие, тарахтели повозки, ничто вокруг не напоминало тот сумрачный и страшный мир, в который ей предстояло окунуться в самое ближайшее время.

Подземелья под старыми армейскими складами были значительно древнее самих складов, остались они тут одни Боги знают с каких времен, и в прошлый раз Эссиль ходила их вычищать с тем самым красавчиком-магом, что приехал проверять достоверность ее докладов в гильдию. Что ж, время прошло, и зло вернулось вновь. Пришло по старым следам, проползло под землей, просочилось сквозь стены, обошло или пересилило запретительные заклятия, оставленные Орфом Ренри.

Из того, что сообщила ей Виллет, Эссиль сделала вывод, что ей, помимо всего прочего, наверняка придется столкнуться с парочкой младших жрецов. Старших жрецов Виллет не заметила. Иерархов тоже. Впрочем, последнее ни о чем не говорило. Иерархи могут быть где угодно, выглядеть как угодно, а замечаешь это, как правило, тогда, когда уже поздно что-либо делать. С иерархом Эссиль сталкивалась лишь раз, в компании своей наставницы, до сих пор считала это самым страшным приключением в своей жизни и от души надеялась, что это незабываемое переживание никогда не повторится.

Эссиль доела второй пирожок и поняла, что пришла. Здоровенное уродливое здание подслеповато щурилось на ярком солнце.

«Кажется, его недавно кто-то купил, – припомнила Эссиль, глядя на потрескавшиеся от времени стены. – Если его отремонтируют и приведут в порядок, всякая дрянь не сможет тут гнездиться.

Впрочем, отремонтировать и освоить все здешние подземелья под силу разве что королю. Даже самому богатому человеку или эльфу никаких денег на это не хватит».

Эссиль вздохнула и коснулась замка амулетом, выданным ей Вэрном Эннором, главным магом города. «Защищающий город охотник может войти в любую дверь, которая есть в защищаемом им городе», – гласит закон. Замок, подчиняясь городскому закону и вложенным в амулет чарам, щелкнул и открылся.

Эссиль вошла внутрь и закрыла дверь за собой. Еще одно касание амулета – щелчок вновь запирающегося замка. Эссиль перед началом работы всегда, по возможности, запирала за собой двери, если, конечно, было что запирать. Мало ли какому несчастному дурню взбредет в голову сунуть нос не в свое дело? Спасай его потом. И ведь не сказано, что удастся. Нет, с ней такого не было, а вот наставница о таких случаях рассказывала. Так что на всякий случай. Как говорится, Боги помогают тем, кто сам о себе заботится.

Эссиль огляделась. Прислушалась.

«Ну, по крайней мере, рядом – никого», – подумала она.

«Все, что есть, – глубоко внизу! Оно спит.

Интересно, Виллет сюда лазила одна или вместе с Рыжей?

Наверняка вместе!»

Эссиль осмотрелась еще раз и приметила приоткрытое окно.

«Ага. Вот, как вы сюда проникали».

Она кивнула и медленно пошла вверх по широкой парадной лестнице, застеленной ветхим пыльным ковром.

«Вот интересно, зачем армейскому складу такая роскошная парадная лестница?»

Припомнив, что задавала себе этот вопрос еще в прошлое свое посещение этого «гостеприимного» местечка, Эссиль усмехнулась.

«Тогда тут ничего особенного не было. Просто их было очень много. А теперь?

Ну да, есть только один способ узнать наверняка. Остаться в живых и сосчитать трупы».

У входа в подвал Эссиль оставила небольшую магическую ловушку. Прошептала заклятие. Ее саму ловушка пропустит, а любой другой, кто за ней погонится, – обязательно попадется. Надолго это заклятие никого не удержит, но все-таки даст выигрыш во времени. Вот так. Теперь можно спускаться.

В подвале царила затхлая пустота. Никаких вампиров в нем, разумеется, не было. Эссиль осторожно прикрыла дверь за собой, отсекая дневной свет, погружаясь в полную тьму, привычным движением отыскала среди своих амулетов хрустальную пластинку, дающую возможность видеть в темноте, и прошептала активирующее заклятие.

Тьма медленно рассеялась.

«Вперед».

Эссиль установила еще две ловушки на путях своего вероятного отступления. Прошла длинным, узким коридором, свернула за угол.

«А вот и та самая дыра в стене.»

Эссиль осмотрела пролом, сквозь который маленькие «разведчицы» высматривали вампиров.

«Без оружия, без защитных средств. Случись что – отсюда на улицу не выскочишь. Просто добежать не успеешь.»

Еще одна ловушка заняла свое место возле пролома.

Эссиль осторожно заглянула внутрь. На ее удивление, там было несколько светлее, чем снаружи. Откуда-то сверху скупо просачивался рассеянный свет.

«Ну да, а то как бы они иначе вообще что-то увидели? Разве что у кого-то из них магические способности посильней моих», – подумала Эссиль.

«Хорошо бы у Рыжей, тогда ее можно будет отдать в обучение какому-нибудь толковому магу. Это лучше, чем пытаться сделать из нее охотницу».

Эссиль закрепила веревочную лестницу и свесила ее в пролом. Быстро спустилась. Огляделась по сторонам.

Ни движения, ни звука. и свет. Слишком светло для вампиров. Кроме всего прочего, она вообще не помнила этого места. В прошлый раз, когда они с красавчиком-магом вычищали здешние подземелья, это помещение, вероятно, осталось необнаруженным.

«И пролома этого не было.

Странное место. Совершенно непонятно, для чего оно могло быть предназначено. Впрочем, тут полно столь же странных мест.

И наверняка из этого места должен быть выход в те, другие помещения. Раз девчонки говорили, что видели вампиров именно здесь, значит, зачем-то вампиры сюда приходили. Но постоянно тут находиться они бы нипочем не стали. Слишком много света для них».

Эссиль оставила у веревочной лестницы еще одну ловушку. Эта была смертельной. И сопровождалась звуковым сигналом. Если кто-нибудь попытается отрезать ей путь наверх, она об этом узнает.

Слабый рассеянный свет казался слишком резким и ярким для ночного зрения Эссиль, но возвращать себе обычное охотница не торопилась. Судя по всему, оно ей очень скоро понадобится. Быть может, в следующую минуту. Или – прямо сейчас. Серебряная цепочка свисала с правой руки Эссиль. В левой она держала готовый к бою арбалет. Плавным скользящим шагом она пересекала обширное пустое пространство, стараясь двигаться как можно тише.

Вампиры были рядом. Магический фон, столь незаметный вначале, усиливался с каждым шагом. Эссиль казалось, что бессмертные мертвецы, жрецы ужасной Стаи, окружают ее со всех сторон, их дыхание леденит кожу.

И в то же самое время – их не было.

Пустое пространство. Совершенно пустое.

Пространство, в котором, подобно цветочному аромату, витает застарелая жажда крови.

Тишина.

Огромная подземная полость, частично природная, частично рукотворная. Кто знает, когда и с какой целью, магией и просто строительным раствором были укреплены эти своды?

И что тут есть такое еще, чего она пока не замечает? Где могут скрываться жуткие дети ночи и их отвратительные порождения?

Шаг. еще шаг.

Вампирами «воняло» уже вовсю.

От магического фона аж мурашки по коже.

«А если все-таки. иерарх? Вот сейчас он снимет свое заклятие. и я обнаружу себя среди армии монстров?» Эссиль сделала еще шаг и. резкий, неожиданный звук прервал ее плавное движение. Пол прямо перед ней резко вздыбился. В следующий миг она сообразила, что это открывающийся люк. Еще мгновение – и невероятная сила просто вышибла тяжеленную каменную крышку! Эссиль едва успела пригнуться. Пролетев над головой, крышка люка разлетелась на куски где-то далеко за ее спиной.

Эссиль не оглянулась. Во все глаза смотрела она на чернеющий зев открывшегося отверстия. Судя по силе, с которой снесло крышку люка, твари, притаившейся там, во тьме, достаточно ударить один-единственный раз. Первый – он же и последний.

Эссиль почувствовала движение в последний миг. Она еще успела обернуться, успела вскинуть арбалет. А вот выстрелить уже не успела. Невероятная сила налетела на нее, оторвала от земли и швырнула в жадно чернеющее отверстие.

Эссиль оставалась без сознания всего мгновение. А в следующий миг она уже всадила свой серебряный нож в брюхо навалившегося на нее монстра и рванула наискось вверх. Монстр дернулся и захрипел. Чудовищные когти со скрипом соскользнули с нагрудника. Напрягшись, Эссиль плечом приподняла навалившееся на нее тело, достала «свечу» и бросила ее в сторону от себя, пробормотала заклятие и вжалась лицом в издыхающего монстра.

Снаружи полыхнул ослепительный свет, и почти тотчас раздался истошный визг.

«Как?! Визжит всего одна тварь? – изумилась Эссиль. – Я думала, их тут не меньше сотни сбежится.

Даром потратила „свечу“. Предупредила тварей о своем визите».

– И хватит ошибок, – промолвила Эссиль, прислушиваясь к происходящему снаружи.

Судя по тому, что она слышала, там вовсе ничего не происходило.

Придавившее ее тело содрогалось все слабей.

«Этот был самый обычный.

А тот другой? Который вопил? Что-то его совсем не слышно.

Неужто это кто-то из них так швырнул крышку? Быть того не может!»

Изо всей силы зажмурившись и вновь приподняв возлежащую на ней тушу, Эссиль освободила руку, достала из-за пазухи хрустальную пластинку и провела ею перед глазами, снимая заклятье ночного зрения. Сейчас тут светлей, чем днем под ярким солнышком, ночное зрение вовсе ни к чему. Ей нужно оглядеться, а не ослепнуть. Выждав положенное время и спихнув с себя монстра, Эссиль вскочила. Выхватила меч и быстро огляделась по сторонам.

Ну да – пусто. Еще один такой же валяется. мертвый. Самый обычный «обращенный». Новенький. Не больше года, как «приобщился». Судя по виду – бывший бродяга. «Свечи» ему вполне хватило, чтоб сдохнуть. А больше никого нет.

Вокруг, сколько хватало глаз, – огромный каменный зал. Белый мрамор. Все – с пола до потолка – из белого мрамора.

Четыре изящные каменные колонны, подпиравшие низкий свод, плавно вытекали из пола и устремлялись вверх, никаких стыков и швов не было. Колонны явно были единым целым с полом и сводами, а значит, зал строился при помощи магии.

«Такого зала в прошлый раз тоже не было, – с тревогой отметила Эссиль. – А значит, строился он недавно. И если только подумать, кем.»

Эссиль вновь решительно отогнала мысль об иерархах, уже сожалея, что полезла в эту проклятую дыру одна.

«Ведь чуяла же, что здесь что-то нечисто. Еще в тот раз чуяла! Надо было в гильдию писать, помощи просить!»

Она посмотрела на зияющее где-то под потолком отверстие люка.

«Если прямо сейчас забросить крючья – можно убраться отсюда. И действительно написать в гильдию. Вызвать подмогу. И не одного мага, а нескольких».

«Интересно, как я вообще жива осталась, свалившись оттуда? Наверняка должна была шею сломать».

Эссиль посмотрела на монстра, которого прикончила серебряным ножом.

– Он меня что, в объятия поймал? Спас от неминуемой смерти? – с кривой ухмылкой пробормотала она. – А я его – ножом? Да-а-а. нехорошо получилось.

Эссиль вложила меч в ножны, прикрепила к поясу арбалет, нагнулась за оброненной серебряной цепочкой.

И вздрогнула. В дальнем конце зала открылась огромная каменная дверь.

«Для монстров еще слишком светло», – с недоумением отметила Эссиль.

И изумленно замерла. В открытую дверь вкатилась повозка. Двигалась она, по всей видимости, при помощи магии, так как лошадей в нее впряжено не было.

«Меня не учили сражаться с повозками!»

Мысль, пришедшую в голову, умной назвать было нельзя. Тело соображало верней, шустро скользнув за колонну и доставая «снежок».

Ну, раз телу кажется, что именно «снежок» будет наилучшим решением.

Эссиль швырнула склянку со «снежком» и, вновь спрятавшись за колонну, пробормотала заклятие. Склянка с треском лопнула, рой ледяных осколков ударил по колонне. От повозки послышался мощный, глухой стон.

«Так. Монстры теперь, значит, на повозках раскатывают. Это что, новая мода такая?»

Эссиль вскинула арбалет и высунулась из-за колонны.

«Снежок» сорвал часть обшивки с повозки, и теперь наружу клочьями свисала окровавленная плоть.

– Проклятье! – изумленно выдохнула Эссиль.

Никакого монстра в повозке не было. Повозка сама была монстром. Все ее внутреннее пространство было мешаниной из кусков человечьей плоти, странным образом соединенных между собой.

«И как такое уничтожить? Как вообще такое уничтожается?»

Повозка покатилась к Эссиль. Охотница заметалась, выбирая оружие.

«Проще всего, конечно, спалить ее „свечой“. А если появится еще какая-нибудь тварь, вроде той, устойчивой к огню, а я буду не в состоянии даже увидеть ее?! Стрелять в такое? Так это сколько ж болтов потратить придется! Мечом? Кажется вовсе глупым. Что можно мечом сделать с повозкой?»

Повозка подкатилась почти вплотную, время размышлений закончилось – как бы то ни было, а выбирать приходилось из того, что есть. Эссиль вскинула арбалет и выстрелила в колышущуюся внутри повозки человечью плоть.

Повозка откликнулась новым стоном и прибавила ходу. Арбалетный болт, казалось, прибавил ей прыти. Эссиль отскочила за колонну, выхватывая еще один «снежок». Повозка глухо толкнулась в колонну.

– Ты умрешь. – просипело нечто на грани слуха. Булькающее, страшное. – Ты умрешь. Я тебя съем.

Повозка пронзительно скрипнула, а отвратительное месиво из человечьей плоти вдруг задрожало, и в середине его с противным чавканьем отворилась дыра, их которой пахнуло могилой.

Эссиль швырнула «снежок».

Тонко пропели ледяные осколки. Повозка издала яростный хриплый рев и погналась за Эссиль вокруг колонны. Охотница бежала, касаясь ладонью гладкого мрамора. Казалось, что неповоротливой повозке никогда не удастся ее догнать.

Эссиль уже раздумывала, бросить под поскрипывающие колеса еще один «снежок» или все же «свечу», потеряв на какое-то время возможность пользоваться зрением.