Данное повествование – результат разговора с бойцами спецподразделения. По условиям нашего сотрудничества не могу называть фамилий героев (да и не знаю), придумывать не хочу. Договорились: буду употреблять позывные… И те, пожалуй, изменю. Да, изменю. Все они полгода провели в зоне специальной военной операции. Каждый мог погибнуть, не один раз случалось на тоненького – или-или, но Бог миловал. Пули просвистели мимо, снаряд не разорвался, ракеты, им предназначенные, прилетели вовремя на встречу с моими героями, да те припозднились…
Первым собеседником был Игрок. В начале разговора попросил его провести экскурсию по базе спецподразделения. С готовностью согласился. Показал спортзал, тренажёрный зал, завёл в комнату с экипировкой – бронежилеты, щиты, каски, разгрузки… С помощью Игрока надел бронежилет. Тяжёлая штука, побегай-ка в ней, бегать не стал, снял бронежилет… Спецподразделение занимало первый этаж многоэтажного дома. Игрок, идя впереди, вёл по коридору от комнаты к комнате. Светлая футболка, серые спортивные брюки. Глядя на его фигуру, почему-то вспомнил Таманцева из романа Владимира Богомолова «В августе 44-го». Смершевца, контрразведчика, скорохвата, на счету которого были десятки задержанных немецких диверсантов, подготовленных в лучших разведшколах врага. Игрок с Таманцевым были одной комплекции, ничего лишнего в теле, узкие бёдра, тонкая талия, широкие плечи, внешне – не богатырь, но чувствовалась сила. И возраста примерно одного, до тридцати, когда опыт, скорость мышления, сила мышц – всё это вместе взятое наиболее продуктивно для воина-спецназовца. И все бойцы, точнее большинство, с кем довелось беседовать, были до тридцати и чуть больше, при этом не отличались гренадёрским телосложением. Игрок и его товарищи рассказывали мне, конечно же, далеко не всё, делились информацией дозированно, но вполне хватило и этого, чтобы рассказать о командировке спецподразделения в зону СВО.
Эту задачу поставили на третий день, как прибыли на место. Элитный жилой дом-свечка, в один подъезд. Оперативники получили информацию: дом с началом операции брошен, жильцы сбежали, но на последнем этаже – по ночам свет. Предположительно – корректировщик-наводчик. На объект выдвинулись ближе к вечеру, установили периметр вокруг здания, группа бойцов пошла на зачистку.
Задача усложнялась тем, что в цокольном этаже в довоенную пору работало казино с отдельным входом. Приняли решение сначала зачистить цоколь, тем самым обезопасить тыл. Скорее всего, из казино имеется вход в дом, а значит, можно оставить за спиной врага. В казино бросились в глаза оборудованные лёжки и ряд мониторов, на которые выведены камеры наблюдения – лежи и следи за происходящим вне дома, а тебя с улицы не засечь. Надежда на то, что тревога ложная, ничего серьёзного, не оправдывалась, в доме, без сомнения, нечисто. Группа спустилась в подвал. Электричества не было, шли с фонарями. Как подтверждение, далеко не мирные жители обитали в здании – попалась растяжка. Двигались максимально аккуратно. Сняли ещё одну растяжку. Больше подозрительного в подвале не встретилось.
В жилой части дома на каждом этаже по три квартиры. Железные запертые двери, вскрывать пришлось каждую. Вскрыть не проблема – секундное дело, но что ждёт за порогом? Квартиры выглядели, будто хозяева уехали в отпуск, вот-вот вернутся. Жильцы не из бедных: шикарная красивая мебель, картины на стенах. Были квартиры в стадии отделки. В одной начали стелить керамическую плитку на полу кухни и бросили, в воздухе висел запах ремонта, строительных смесей… Две квартиры стояли с голыми стенами, здесь так и не начинали отделку. Одна, вторая, пятая квартира… Утомление пришло после третьего этажа. К напряжению добавлялась жара. Днём температура поднималась до сорока в тени, на солнце и того больше, к вечеру становилось легче, но незначительно. Когда ты в полной экипировке, в постоянном ожидании выстрелов… Но все квартиры выглядели безобидно – обычное жильё мирных граждан.
Как признавался Игрок, в последней квартире, считая, что будет такой же, привычно вскрыли дверь, и первое, что бросилось в глаза, – на них смотрела камера видеонаблюдения, Спартак сделал шаг за порог в прихожую, навстречу раздалось зудящее «пи-пи-пи» от видеокамеры. Игрок выстрелом погасил её, опасаясь датчика, реагирующего на движение… После операции Игрок признается Спартаку: «Услышав звук, подумал: откомандировались». «У меня самого ёкнуло, – прозвучало в ответ, – сейчас сработает мина». В прихожей на диванчике валялись два бронежилета натовского производства и короткий ствол – пистолет «форт».
Квартира трёхкомнатная, в каждую комнату вела дверь из коридора. Двери закрыты, за каждой могли ждать. «Сейчас бы щит», – не без тоски подумал Игрок. Основные средства защиты ещё лежали в контейнерах, щиты не успели достать…
Начали проверку комнат – одна, вторая… Везде чисто. На подоконнике кухни на треноге стояла подзорная труба, нацеленная на здание ВГА – временной городской администрации. Пункт наблюдения был идеальным. Через такую мощную трубу можно запросто считывать лица входящих-выходящих. Посетители администрации были под контролем. Скажем, вышла нужная персона, тут же об этом стало известно тем, кого она интересовала на тот или иной предмет. И весь жилой массив вокруг администрации, многоэтажные дома и частная застройка, прекрасно просматривался.
Средних размеров обеденный стол был приставлен к стене. На нём два бокала, печенье в керамической вазочке. По цвету жидкости в бокалах читалось – кофе. Игрок сунул палец в бокал. Сам он любил кофе с огня, мелкими глотками пил обжигающую губы, язык вкусную жидкость, так опустошал треть большой чашки, маленькие не любил, чуть остывший кофе, если была возможность, пил в рассидку, не спеша. Кофе, обнаруженный на столе, можно было пить в рассидку…
Или боевиков предупредили, что здание оцеплено, или, скорее, они услышали посторонние звуки. Осматривая кухню, Игрок обнаружил потайной ход. Дверцу в спешке не закрыли плотно, потому и бросилась в глаза. Была закамуфлирована под духовой шкаф, открываешь – а за ним вентиляционная шахта. В свете фонаря Игрок увидел вбитые в кирпичную стену скобы, служившие ступеньками. Игрок со Спартаком спустились по скобам до первого этажа. Внизу в стене зияла дыра, кирпичи выбиты, это был выход из вентиляционной шахты на улицу. Стена смотрела в сторону частного сектора, под ней густо росла сирень. Выбравшись из шахты, бойцы осмотрелись. Растяжку увидел Спартак, в свете фонаря блеснула проволока. Спешили беглецы, замаскируй тщательнее, можно было и не заметить сюрприз. Не исключено, растяжка была заготовлена заранее, оставалось только растянуть. Явно работали профессионалы.
Группа Игрока, закончив зачистку, встала в оцепление, в здание зашли оперативники.
– Слушай, а вы шкафы, диваны проверяли в квартире с потайным ходом? – спросит Игрока после операции оперативник.
– На всё не было времени, – ответит Игрок, – мы и в других квартирах только шкафы открывали, диваны, кровати нет.
Оперативник расскажет, что в квартире с потайным ходом, в спальне, под матрацем кровати лежали два автомата АК-74 с полным боекомплектом, с десяток гранат. Оперативнику было под сорок, раньше служил в спецназе, с горькой усмешкой скажет:
– Начни нацики, прежде чем нырнуть в потайной ход, воевать, могли и положить кого-то. Уберёг вас Бог…
Этот разговор состоится утром, а сразу после зачистки Игрок встанет в оцепление, его место будет напротив уличного кафе. Оно находилось на другой стороне неширокой улицы. Рядом с двухэтажным зданием несколько столиков под тентом. За одним сидели два крепких парня. Игрок пересёк улицу, его заинтересовал один из парней – он ел пиццу, запивая пивом из высокого бокала. Парень поднял голову от тарелки, их взгляды встретились. Лицо показалось знакомым, где-то видел, но где? Игрок повернулся спиной к кафе, в голове щёлкнуло – Боцман! Игрок просматривал соцсети, следил за украинскими пабликами. Среди одиозных националистов был Сергей Коротких по кличке Боцман. Парня, евшего пиццу под пиво, он видел на фото с Боцманом. Стояли в обнимку перед объективом, откровенно позируя. Бравые, уверенные в себе хлопцы.
Игрок подошёл к командиру, доложил об увиденном.
– Проверь, – коротко бросил тот.
Игрок позвал Спартака, но парней за столиком уже не было.
– Однако чухнули, – усмехнулся Спартак. – А ты молодец, вычислил.
– Мне надо было сразу…
Через десять минут начался обстрел. Один снаряд разорвался на площади перед кафе, второй угодил во двор казино. Игрок упал у забора, вжался в землю… Несколько взрывов один за другим раздались за домами. Первое, что пришло в голову – прилёт в их ПВД (пункт временной дислокации). Вернувшись на базу, они узнают: «хаймерсы» накрыли ПВД полка спецназа другого ведомства. Многоэтажное здание сложилось, погребая под стенами и бетонными перекрытиями бойцов. За первой волной последует после паузы вторая, накроет тех, кто приехал разбирать завалы, вытаскивать раненых и погибших.
Спецподразделение Игрока прибыло на место командировки во второй половине лета. Типичный южный украинский город. В мирное время, в сезон, он был полон отдыхающих. Рядом – Чёрное море, Днепровский лиман. Каждый день поезда привозили сотни праздно настроенных граждан. Жизнь изменилась с началом войны. Городу поначалу повезло, сдали без уличных боёв. Никаких разрушений. В первые месяцы с приходом России он жил мирной жизнью, создавались рабочие места, завозились в нужном количестве продукты, горючее, работали магазины. Рынки были забиты всякой всячиной. Овощи, фрукты, молочка из-под домашней коровки, мясные ряды со свежайшим товаром на любой вкус, прилавки с рыбой – морская, речная. Игроку пришлась по вкусу местная брынза. Сибиряки шалели от обилия фруктов, которые росли на каждом шагу, можно на рынок не ходить.
А ещё город поразил обилием фашистской символики – свастики во всех видах. Она хвастливо кричала со всех сторон: смотрите на меня, я снова на Украине. Могла быть гранёно точной, по трафарету выведенной, попадалась нарисованная нетвёрдой детской рукой. Свастика красовалась на стенах домов, заборах, деревьях. В то же время встречались здания, административные и жилые, с серпом и молотом на фронтоне – это осталось от Советского Союза. За более чем тридцать лет со времён СССР ничего в городе социально значимого не построили, новое государство не вкладывалось в его развитие, свастику нарисовать было проще.
Идиллия в городе не входила в планы Киева. Целенаправленно бомбили Антоновский мост через Днепр, стремясь отрезать этот путь из России, нарушить логистику снабжения города гуманитаркой, сильно доставалось от арты жилым кварталам. Киев чётко следовал политике держать мирное население в страхе.
Общаясь с местными, Игрок нарисовал для себя картину настроения жителей. Треть бесповоротно на стороне России, безоговорочно приняли военную операцию. Не признавали бандеровщину, её носителей из Западной Украины, коих с нотками неприязни звали западенцами. «Они ненавидят вас, россиян, ненавидят поляков и евреев, – говорил Игроку местный житель, – и нас, украинцев, кто живёт здесь, не переваривают. Молятся на Бандеру: «Бандера придэ – порядок наведэ». Немало среди населения было ждунов с их уклончивым «поживём-увидим». Довольно высокий процент мыслил украинским телевидением, которое по всем каналам, не выбирая выражений, промывало мозги, сводя к одному: резать русню! Много было запуганных. Однажды пришли проверять адрес, поступил сигнал: схрон. Обыскали дом – никого, ничего. Во дворе – погреб, открывают, а в нём прячется семья, хозяин выбрался наружу, губы трясутся, упал на колени: «Убейте меня, а детей, жену, умоляю, не трогайте!» Наслушавшись телевидения, считал: русские все звери, пришли резать, расстреливать, насиловать.
Спецподразделение проводило операции по задержанию информаторов, наводчиков, ловило зэков, коих выпустили из мест заключения с началом военной операции. Выпустили не за красивые глазки, с условием подключения к борьбе с «руснёй». Кому-то дали автомат и – на передовую, кого-то записали в партизаны, снабдив карманными приборами. Подходит такой «мирный» житель со скучающим видом к скоплению войск или военному объекту, незаметно нажимает на кнопку прибора, тот определяет точку, сигнал с её координатами уходит в геоинформационную систему, на карте отмечается местоположение цели.
Город ВСУ сдали без боя, но служба безопасности Украины успела приготовиться к партизанской войне. Игрок с бойцами часто находил схроны: автоматы, пистолеты, гранаты, патроны, гранатомёты, пулемёты. Нередко натовского производства. Оружие зарывали в палисадниках и огородах, прятали на чердаках и в подвалах. Схроны устраивались в частных домах и многоквартирных, в последних использовались диваны, кладовки. Однажды подозрение вызвала гора детских игрушек, будто специально нагребли… Под ней в бауле лежали новенькие автоматы…
Вернувшись через полгода из командировки домой, Игрок на второй день направится в Христорождественский собор. В свечной лавке купит пучок больших свечей и начнёт медленный обход храма. Подходил к иконе, зажигал свечу, ставил на подсвечник, крестился, в поклоне говорил еле слышно короткое: «Спасибо»… Постоял у икон архангела Михаила, Николая Угодника, большого образа Пресвятой Богородицы… Было утро, в церкви стояла гулкая тишина, трепетало пламя свечей, губы снова и снова шептали «спасибо»…
Это случилось накануне прилёта «хаймерсов» в здание, где расположилось их спецподразделение. За три квартала от него группа ФСБ наткнулась на диверсантов. «Фэйсы» (так Игрок и его товарищи именовали коллег из ФСБ) получили информацию о подозрительных чужаках в частном доме. Хозяева уехали от войны, в брошенном доме объявились незнакомые личности в количестве трёх или четырёх человек. Ведут себя крайне осторожно, стараются не попадаться на глаза, избегают контактов. Фээсбэшники посчитали – скорее, бездомные, ничего серьёзного. Такое случалось, в «брошенках», в пустующем жилье с запасами съестного поселялись бомжи. Всё же «фэйсы», подстраховываясь, пошли в дом с тяжёлым щитом, и не зря – их встретили огнём. Бойца со щитом затрёхсотили – ранили в руку, отстрелили пальцы. Завязалась перестрелка. Подразделение Игрока примчалось на помощь. Поставили оцепление, эвакуировали жителей из соседних домов. Обороняющихся было четверо, они заняли круговую оборону, каждый держал свой сектор обстрела. Бой вели отчаянно, грамотно, рационально, анализируя действия противника, подлавливали на перезарядке, пересмене – тут же из окон летели гранаты. Плотный, непрекращающийся огонь не давал возможности приблизиться к дому. Боевики боезапаса не жалели – было его, как потом выяснилось, предостаточно, могли долго отстреливаться, но подошла техника – два БТР, заработали пулемёты, двумя выстрелами из гранатомёта дом был сложен, торцевая стена обрушилась, стрельба прекратилась. Трое укропов навсегда отвоевались. Один лежал на животе ногами к окну, левая рука откинута, будто собрался ползти, правая под туловищем. На случай наличия гранаты под трупом подцепили его за ногу тросом, выдернули из дома. Гранаты не оказалось, но в мёртвой руке увидели пульт, схожий с брелоком. «Парни, стоять! – скомандовал взрывотехник. – Не трогать!» Оцепили периметр, задействовали кнопку пульта, крыльцо взлетело на воздух.
Четвёртого бойца в доме не нашли, зато в огороде обнаружили цепочку кровавых следов, она вела к забору. В плотном бою подранок умудрился ушмыгнуть. Он выбрался на дорогу, угрожая автоматом, остановил таксиста. Ранение было тяжёлым – боец истекал кровью, действовал на адреналине. Таксиста быстро нашли, он отвёз к дому, куда доставил окровавленного пассажира.
– Мало того, напугал, кровью салон изгваздал, ещё и не рассчитался, – твердил таксист по дороге.
– Ты чё, деньги с него требовал?
– Я что, по-вашему, больной чи шо? Не до грошей, когда автоматом в бок тычут.
– Будь рад, в живых оставил. Он ещё пожалеет, такого свидетеля не грохнул.
– Как тут не повезёшь! – оправдывался таксист. – Выходит с автоматом. Думаю, сейчас полосонёт от пуза, и будет похоронная музыка.
Подранка взяли в полусознательном от потери крови состоянии.
Через день в их пункт временной дислокации (ПВД) прилетели «хаймерсы». Под ПДВ спецподразделению отвели пятиэтажное здание, строилось в советское время для школы милиции. Поначалу заняли все этажи, но вскоре поступила команда – с верхних всем до единого перебазироваться в подвал. Работа подразделения была костью в горле СБУ, каждый день находили схроны с оружием, выявляли наводчиков, корректировщиков, агентов СБУ.
О проекте
О подписке
Другие проекты