– Если бы да кабы… – вздыхает Шепетиевский, – Может, музыку громкую включить? Чтоб по всему посёлку слышно было.

– Я сейчас киномеханику скажу, – кивает директор ДК и заходит в Дом культуры.

Шепетиевский ещё некоторое время с надеждой смотрит по сторонам, вздыхает и тоже заходит в здание.

20

Шепетиевский проходит по залу и поднимается на сцену, где в это время Курагин трясет перед костюмершей плохо выглаженную рубашку.

– Корова, всё, работаешь сегодня последний день. Я тебя предупредил. Мне надоело делать тебе замечания.

– Я гладила, честное слово, гладила, – оправдывается Люська.

– Тише, – машет им руками администратор, – Не нужно, чтобы посторонние слышали наши внутренние разборки.

Курагин поворачивается к Шепетиевскому:

– Как со зрителями. Видимо – невидимо?

– Больше «невидимо», – вздыхает тот.

– Засада!

21

У дома культуры зрителей на представление прибавляется. Среди них бабка Феофанова, соседка Петровна и участковый Басалик.

В стороне стоит Харитонов, наблюдая за зрителями.

Петровна замечает его, толкает Феофанову.

– Смотри, подруга, доктор ваш пришел. Чего он здесь не видел?

– Это я его пригласил, – сообщает Басалик.

– Ну, правильно, – кивает Петровна, – Это же лучше, чем под забором пьяным валяться.

– Можно подумать, ты его под забором видела? – Возражает Феофанова.

– Подожди, подруга. Ещё не вечер. Увидим.

На площадку перед Домом культуры выворачивает «Мерседес» останавливается напротив входа. Из «Мерседеса» выгружается Гоша. Он не торопится слиться с толпой жителей посёлка, а стоит у машины.

22

На сцене Шепетиевский и Люся. В зал входит директор ДК.

– Яков Маркович, музыка грохочет. Народ собирается. Пора обилечивать зрителя.

– Сейчас иду, – говорит Шепетиевский.

На сцену выбегает Курагин.

– Я отказываюсь сегодня работать! – Категорично заявляет он, – Я понимаю, что я не звезда бандитских сериалов, но скотское отношение к себе я не потерплю.

– Ша, Вадик, что случилось? – Старается успокоить его администратор, – Какая муха тебя укусила?

– Ты был в гримерке? – Задает вопрос экстрасенс.

– Был, – кивает Шепетиевский, – Гримерка, как гримерка. Три на четыре. Чего тебе ещё надо?

– Я же тебя сегодня предупреждал, что у меня бронхит, – жалуется Курагин, – а в гримерке сквозняк. Я не хочу слечь в постель после представления.

– Сколько ты в этой гримерке будешь?

– Мне в ней переодеваться!

Шепетиевский поворачивается к директору ДК.

– У вас есть что-нибудь подходящее?

Директор ДК пожимает плечами.

– Есть.

23

В гримерке Курагин, Шепетиевский и Люся. Директор ДК спрыгивает с широкого подоконника.

– Эта подходит? В ней даже форточки забиты гвоздями.

Курагин добреет.

– Люся, перенеси костюмы сюда.

– Только быренько, Люся, – хлопает в ладоши Шепетиевский, – Скоро зрителей запускаем.

24

Немногочисленные зрители разбредаются по всему залу. Феофанова, Петровна и Басалик усаживаются в центре зала. Харитонов в последнем ряду. Шепетиевский расстроено считает зрителей по головам и замечает в зале Гошу. Гоша машет ему рукой, как доброму знакомому. Шепетиевский расстраивается ещё больше, дает сигнал киномеханику начинать представление.

В зале гаснет свет, звучит таинственная музыка, открывается занавес. В зрительной зале звучат одинокие аплодисменты. Это хлопает в ладоши Харитонов. Зрители поворачиваются и удивленно смотрят на него. Харитонов опускает руки.

На сцену выхолит экстрасенс Курагин в длинном черном плаще.

– Добрый вечер, уважаемая публика. Я рад, что вы пришли на встречу со мной. Я не буду показывать вам фокусы, и заниматься цирковыми трюками. Я пришел к вам, чтобы помочь избавиться от пагубных привычек и тяжелых болезней.

Харитонов удивленно смотрит на Курагина.

– За одно представление? Как это вы успеете?

– А мы попробуем, – улыбается в ответ экстрасенс, – Я попрошу подняться на сцену добровольцев.

За кулисами Шепетиевкий кладет последнюю пачку банкнот в портфель и закрывает его на защелку.

– Хватает! Ну, слава Богу.

Шепетиевский выходит со сцены, на которой идет представление.

Кроме Курагина на сцене уже находятся три добровольца, среди которых Петровна.

– Я попрошу вас скрестить пальцы на руках и поднять руки вверх, – просит экстрасенс.

– Хотел бы я посмотреть, как бы они скрестили пальцы на ногах, – громко комментирует происходящее на сцене Харитонов.

Курагин нервничает, но старается не обращать внимания на него Добровольцы выполняют просьбу Куракина.

– Теперь закройте глаза и слушайте только меня. Я посчитаю до пяти, после чего вы не сможете разжать пальцы.

Добровольцы закрывают глаза.

– Раз, два, три, четыре, пять… – считает Курагин.

– Вышел зайчик погулять, – продолжает Харитонов.

В зале раздается смех. Это смеется Гоша.

25

Зайдя в гримерку, Шепетиевский спотыкается об огнетушитель, который валяется у порога. Шепетиевский поднимает его и определяет в угол. Затем прячет портфель с деньгами в ящик из-под реквизита. Ящик закрывает на навесной замок. Ключ прячет в карман.

26

Курагин выходит на авансцену.

– Молодой человек, прекратите острить там, где вы ничего не понимаете.

– Ну, почему же? – Говорит Харитонов, – Понимаю.

– Тогда выходите на сцену и покажите, на что вы способны, – предлагает экстрасенс.

– Нет уж. Увольте, – отказывается тот, – Я – не клоун.

– Тогда сидите и не мешайте мне работать, – просит Курагин.

– Вы же обещали, господин экстрасенс, избавить нас от пагубных привычек и тяжелых болезней, – говорит Харитонов, – а сами занимаетесь простым гипнозом, которым владеют студенты первого курса медицинского института.

Курагин не знает, что сказать.

– Хорошо… – произносит после паузы он и решительно подходит к первому добровольцу, быстро сканирует его руками, – У этого человека…

Но за Курагина продолжает говорить с места Харитонов. Он вытягивает руки вперёд и прикрывает глаза.

– …функциональная желудочная гиперсекреция от потребления в пищу большого количества приправ, острых веществ и алкоголя.

Первый доброволец удивленно смотрит то на Курагина, то на Харитонова.

– Первый признак этого заболевания – изжога.

Первый доброволец кивает головой. Курагин, желая получить реванш, проводит руками по второму добровольцу.

– А этот человек…

– Совершенно здоров, – сообщает Харитонов, – Правда, иногда его беспокоит рука, которую он вывихнул в детстве, но это пройдет.

У Курагина от бессилия начинают дрожать губы.

– Ну, женщине о её болезнях при всех говорить не буду, – продолжает Харитонов, – Это не прилично. А вот вам, господин экстрасенс, посоветую срочно лечиться. У вас хроническая болезнь почек. Нарушения произошли в результате высокого артериального давления…

Курагин выходит на авансцену и гневно трясет руками. Потом резко поворачивается к добровольцам, стоящим на сцене.

– Спать!

Добровольцы, как подкошенные падают на сцену.

– Пусть этот абориген вас развлекает, с меня достаточно!

Курагин покидает сцену. На сцену выбегает Шепетиевский.

– Ай-я-яй, как не стыдно. Взрослый же человек.

Шепетиевский машет рукой и бежит догонять Курагина. Харитонов быстро поднимается на сцену.

– Подождите. В этом нужно разобраться, – оправдывается Харитонов, – Он сам меня спровоцировал.

Харитонов хлопает в ладони. Добровольцы приходят в себя. Харитонов идет за кулисы. За ним следуют Петровна, Басалик, директор ДК и Гоша.

27

Попав за кулисы, Шепетиевский, Басалик, Харитонов, Петровна, директор ДК и Гоша видят, как Курагин заходит в гримерку, громко хлопнув дверью.

28

Через мгновение в электросети проходит короткое замыкание, в результате чего на сцене начинают разрываться лампы в софитах и фонарях.

Зрители поражены происходящим. Шепетиевский, Басалик, Харитонов, Петровна, директор ДК и Гоша бросаются назад посмотреть, что происходит.

После световой иллюминации на сцене остается гореть только дежурный свет.

– Что это? – Спрашивает Басалик.

– Спокойно, – просит директор ДК, – Всем оставаться на своих местах. Я сейчас всё выясню.

29

После светопреставления, Шепетиевский, Басалик, Харитонов, Петровна и Гоша обращают внимание на гримерку, из которой начинает валить белый едкий дым.

– Ничего не понимаю? – Разводит руки в стороны Шепетиевский, – Что вообще происходит?

Он решительно входит в гримерку.

30

Шепетиевский, войдя в гримерку, сразу попадает в клубы белого дыма. Принимается громко кашлять, падает на пол, потеряв сознание.

Дым постепенно развеивается. Кроме Шепетиевского в гримерке, никого нет.

– А где экстрасенс? – Удивленно спрашивает Гоша.

Харитонов бросается к Шепетиевскому, щупает пульс.

– Помогите вынести на воздух.

– Это можно.

31

Гоша и Басалик выносят Шепетиевского в коридор. Здесь усаживают на стул. Харитонов снова проверяет пульс, заглядывает под веки и в рот. Появляется директор ДК.

– Киномеханик сказал, что проводка замкнула, – Видит Шепетиевского, – Что с ним?

– Потерял сознание, – сообщает Харитонов.

– Нужно вызвать скорую и полицию, – Волнуясь, предлагает директор ДК.

– Я уже здесь, – сообщает участковый Басалик, – а скорую сейчас вызову.

Он звонит по мобильнику. Прибегает костюмерша Люся, удивленно рассматривает присутствующих.

– А где Курагин?

– Исчез, испарился, – говорит Петровна, видит на полу гримерки плащ, в котором Курагин выступал на сцене, – Один только плащ и остался. Ты смотри, да он весь мокрый, будто в воде побывал.

Костюмерша Люся сидится на стул и принимается плакать. Петровна подходит к ней и, гладя по голове, утешает.

– Успокойся. Ещё ничего не известно.

Басалик подходит к Харитонову.

– Скорая сейчас будет.

– Басалик, оперативную группу вызывай, – советует Петровна, – У тебя на участке экстрасенс пропал. При загадочных обстоятельствах.

– Мне никто не поверит, если я обстоятельства описывать буду, – произносит участковый.

– Ты звони, а они пусть сами разбираются.

О полиции слышит Гоша. Он тихо ретируется в зрительный зал.

32

Первой приезжает бригада скорой помощи. Врач Головина и санитар поднимаются по ступеням. Навстречу им выходит участковый Басалик.

– Здравствуйте. Я – капитан Басалик. Участковый.

– Показывайте где больной? – Просит Головина.

– Идите за мной.

Они входят внутрь здания.

33

Врач Головина делает Шепетиевскому укол. Тот открывает глаза.

– Что у вас болит? – Спрашивает врач скорой помощи.

Шепетиевский ощупывает себя.

– Ничего. Только голова кружится. И подташнивает.

Головина меряет ему давление.

– Вы помните, что с вами случилось?

– Конечно, – отвечает Шепетиевский, – Вошел в гримерку и сразу потерял сознание.

– Давление нормальное. Странно, – пожимает плечами Головина, – Вас что-то беспокоило в последнее время?

– Как вам сказать, доктор? – Говорит администратор, – Ничего не беспокоит только покойника. Долги.

– Долги?

– Да, доктор. Беспокоят долги. Перед родными и близкими. Перед нашей многострадальной Родиной. Соседями. У вас разве не так?

– Так, конечно, – улыбается Головина.

Она прячет медицинские инструменты в сумку.

– Я вам вколола успокоительное. Советую больше отдыхать, тогда и не будете падать в обмороки. У вас обыкновенное переутомление.

– Спасибо, доктор.

Харитонов, слышавший этот разговор, подходит к Головиной.

– Я так не думаю.

Головина удивленно смотрит на Харитонова.

– Когда я его обследовал, – продолжает он, – у него было сильное сердцебиение, ярко выраженное покраснение лица и слизистой оболочки. Слезотечение в глазах.

– Вы – врач? – Интересуется она.

– Не важно.

– Для «не важно» вы достаточно осведомлены. Может быть, вы и правы…

Петровна отрывается от плачущей Люси.

– Вы долго будете устраивать консилиум, доктора? Может, поможете бедной девочке, а то она вся изойдет от плача?

Головина и Харитонов подходят к Люсе.

– Что с ней? – Спрашивает врач.

– А вы не видите? – Возмущается Петровна, – Истерика на нервной почве.

– Дайте ей две капсулы меновалена, – предлагает Харитонов, – Экстракт перечной мяты и валерианы ей не повредит, зато успокоит.

Головина снова с интересом смотрит на Харитонова.

34

В зрительный зал входят оперативники Егорова и Дворников. Их сопровождает участковый Басалик.

– Исчез, товарищи следователи, – сообщает он, – будто его и не было.

– Вы уверены в этом? – Задает вопрос Дворников.

– Я сам видел, как он туда заходил, – отвечает участковый, – А когда мы открыли дверь, его там не оказалось. Только дым и всё.

Егорова обращает внимание на зрителей, сидящих в зале.

– Почему посторонние в помещении?

– Это не посторонние, товарищ следователь, – объясняет Басалик, – Это свидетели. Я попросил остаться, чтобы вы смогли их опросить, если понадобиться.

– Никто не ушел?

– А как уйдешь? – Улыбается участковый, – Мы с директором ДК все двери на замки закрыли.

– Это вы правильно сделали, товарищ участковый, – хвалит Дворников, – А спрятаться ваш экстрасенс нигде не мог?

– Куда спрятаться, товарищ следователь, – пожимает плечами Басалик, – когда все видно, как на ладони.

35

Дворников дергает оконные створки, внимательно рассматривает гвозди, которыми забита форточка. Егорова следит за его действиями.

– Действительно странно, – говорит Дворников.

– Все свидетели утверждают, что видели, как Курагин сюда заходил, – сообщает Егорова.

– Не мог же он просто так раствориться! – Удивляется он.

– Он же экстрасенс, Дворников, – говорит она, – Он всё может.

– Ты в это веришь?

– Да, – кивает головой Егорова, – И в потусторонние силы. И в космический разум.

36

Дворников и Егорова допрашивают Шепетиевского.

– Это заговор, честное слово, – рассказывает администратор, – Меня тоже похитят и убьют. Сто процентов.

– Кто похитит? – Интересуется Егорова, – Кто убьет?

– Краплёный, – сообщает он.

– Краплёный? – Переспрашивает она.

– Кузин Олег Григорьевич? – Уточняет Дворников.

– Кузин, – кивает головой Шепетиевский, – Черт меня дернул взять у него деньги на проведение гастролей Курагина.

– Вы взяли деньги у вора в законе? – Удивляется Егорова.

– Мне сказали, что он меценат, – объясняет администратор, – Дает деньги на выставки, спектакли и прочее искусство. Но меня не предупредили, что дает под проценты. Теперь я должен ему, как Гандурас Америке за гуманитарную помощь.

– Интересная картина получается! – Хмыкает Дворников.

– Это я во все виноват, – делает вывод Шепетиевский, – Я не смог вернуть деньги вовремя, и он похитил Курагина.

– Вы в этом уверены? – Спрашивает Егорова.

– Абсолютно, – говорит администратор, – Я видел в зрительном зале его человека.

– А это уже интересно.

Дворников и Егорова переглядываются, достают пистолеты.

– Где, вы говорите, он сидит? – Задает вопрос Дворников.

37

Гоша видит, что к нему направляются оперативники Дворников и Егорова. Он вскакивает с места и бежит к выходу из зрительного зала.

– Стоять! – Кричит ему вдогонку Дворников.

– Ага! Сейчас!

Дворников и Егорова пускаются за ними в погоню.

38

Гоша выбегает на улицу. Басалик преграждает ему дорогу.

– Ты куда? Ещё никого не отпускали.

– Пошел!

Гоша толкает участкового. Тот отлетает в сторону. Гоша бежит вниз по ступенькам. Его преследуют Егорова и Дворников.

Гоша заскакивает в припаркованный «Мерседес» и заводит мотор.

– Уйдет! – Волнуется Егорова.

Дворников бросается к полицейской машине. Егорова бежит к «Мерседесу». «Мерседес» срывается с места и, чуть не сбив Егорову, выворачивает на дорогу. Егорова отпрыгивает назад, падает и катится к краю дороги.

Дворников, сев в полицейскую машину, не может завести двигатель. «Мерседес» скрывается в темноте. Егорова поднимается и направляется к полицейской машине. Дворников виновато смотрит на Егорову.

– Ушел, – говорит Егорова.

– Ты номер машины запомнила? – Спрашивает Дворников.

– А ты?

Дворников вздыхает.

– Далеко не уйдет. Он же из банды Краплёного. Я его потом по базе найду.

– Тогда пошли опрашивать свидетелей, – предлагает Егорова.

39

Костюмерша Люся и Петровна за кулисами несут одежду Курагина. Подойдя к ящику с реквизитом, Люся открывает крышку. В ящике видит труп человека. Громко орет от страха и падает в обморок. Её успевает подхватить Петровна. Она тоже видит труп и испуганно крестится.

40

Перед сценой стоит Шепетиевский, переминаясь с ноги на ногу. В первом ряду сидят директор ДК, Харитонов, Люся, Петровна и Феофанова. Головина перевязывает голову участковому Басалику.

– Следователи уже доложили начальству, – сообщает Петровна, – Сейчас пожалует. С криминалистами.

– Как это он из комнаты в ящик попал? – Спрашивает Феофанова.

– Он же экстрасенс, подруга, – объясняет Петровна, – Он через стены проходит. Я об этом недавно в интернете прочитала.

На сцену выходит Егорова.

– Яков Маркович, прошу вас пройти со мной.

Шепетиевский с готовностью поднимается на сцену и следует с Егоровой за кулисы.

41

Труп уже лежит рядом с ящиком. Он накрыт одеялом. Возле него стоит Дворников. Егорова и Шепетиевский подходят к нему.

– Яков Маркович, вам придется провести опознание трупа, – предупреждает Дворников, – Мы предполагаем, что это пропавший Курагин.

– Если это Курагин, – говорит Шепетиевский, – то я точно опознаю.

– Это будет сделать сложно, Яков Маркович, – вздыхает оперативник, – Дело в том, что лицо и руки у него обожжены. Идентифицировать Курагина будет тяжело, поэтому важна каждая деталь.

– Я постараюсь.

Шепетиевский подходит ближе. Дворников поднимает одеяло. Шепетиескому становится плохо, поэтому он говорит через силу:

– Одежда его. Рост тоже. По-моему – он. Хотя я не уверен. Костюмерша Люська вам точно скажет. Она его лучше знает.

– Спасибо.

Администратор быстро уходит.

42

Харитонов и Головина беседуют, сидя в первом ряду партера.

– А вы верите в телепортацию? – Спрашивает врач.

– Нет, – отвечает он, – Я – конченый реалист. Жизнь есть только на земле. На земле она и заканчивается.

– Мы с вами раньше нигде не встречались?

– Не знаю.

– Меня зовут – Людмила.

Харитонов впервые улыбается:

– «В безмолвный терем входит он,

Где дремлет чудным сном Людмила…»

Он замолкает, а она продолжает:

– «Владимир, в думу погружен,

У ног ее стоял унылый…»

– Пушкин, – произносит он.

– А вас зовут – Володя, – делает вывод она, – Рада познакомиться.

Харитонов ничего не отвечает. На сцену снова выходит Егорова.

– Люся, идите за мной.

Костюмерша робко поднимается на сцену. Идет за Егоровой, растерянно поглядывая по сторонам.

43

Костюмерша, увидев распростертое на полу тело, закрывает лицо.

– Он это!

– Вы даже не взглянули на него, – кривится Дворников, – а говорите – «он».

– Ботинки его, – объясняет она, – Я их никогда не перепутаю. Недавно набойки ставила.

Дворников рассматривает подошвы ботинок. На них – новые набойки.

– Ну, надеть обувь может любой человек, – говорит оперативник.

– У него ещё родимое пятно вот тут, – сообщает Люся и показывает место у себя на ягодице.

– Откуда вы знаете? – Задает вопрос Дворников.

Люся теряется. Ей на помощь приходит Егорова.

– Дворников, не задавай дурацких вопросов, а лучше посмотри.

Теперь теряется Дворников. Он приподнимает одеяло, долго копается с одеждой, что-то рассматривает. Потом поднимает голову к Егоровой и Люсе.

– Есть. Это он. Курагин.

44

Полковник Колесников входит в зрительный зал. За ним идет эксперт Лихута. Подойдя к сцене, Колесников узнает Харитонова.

– Харитонов? Владимир Михайлович? Здравствуйте!

Харитонов исподлобья смотрит на Колесникова. Головина с интересом наблюдает за происходящим. Эксперт Лихута идет за кулисы.

– Вы меня не узнаете? – Спрашивает полковник, – Я – Колесников. Сергей Алексеевич. Вы мне операцию делали. Три пули вытащили.

Колесников расстегивает рубашку и показывает цепочку, висящую на шее, на которую нанизаны три пули.

– Вот они. Я теперь с ними не расстаюсь.

Харитонов узнает Колесникова и недовольно морщится.