– А люди где все и почему двери открыты? Почему тут воняет, как будто не живут люди? – Павел от злости, что ему не верят, пришел в себя.

– Ну и какие у тебя версии на этот счет? Их съели динозавры? А может быть, ты их убил и всех перетаскал в подвал. И телефон мой уничтожил, чтобы я никуда не сообщил. – Догадки, высказанные вначале как ирония, напугали мужчину.

Он уже не смотрел на Павла, как на глупого юношу, несущего бред. Поднялся, не сводя с него взгляда, на несколько ступеней выше.

– Я никого не убивал. Сдурел?

– Короче, парень, у меня разряд по боксу. Полезешь – отметелю, обещаю.

Павел, огорошенный отношением, которого явно не заслуживал, растерялся.

– Я принесу тебе телефон, – пообещал он и неспешно начал подниматься.

Мужчина поднялся выше до площадки и встал в углу, не сводя глаз с Павла.

– И правильно, неси, чтобы не было между нами подозрений. – Он дождался, когда парень поднялся выше. – А что там со связью?

– Нету, – ответил Павел.

– Странно. Я даже на рыбалке связь ловлю, а тут в жилом доме нет.

– Это не жилой дом, – крикнул Павел.

– Как это?

Удостаивать его ответа он не стал. На всякий случай, чтобы убедиться в собственной правоте еще сильнее, он открывал дверь в каждую квартиру на лестничной площадке. Все они были не заперты, и это вызывало у Павла не самые лучшие предположения. Он не верил в мистическую природу происходящего. Вероятнее всего, Павел предполагал, что погиб, ударившись в темноте о препятствие, и теперь находился в некоем посмертном месте в ожидании страшного суда. Дом был опечатан божественной печатью, но на всякий случай охранялся еще и монстрами, для всяких хитрых покойников.

Он поднялся на пятый этаж и первым делом рассмотрел себя в зеркало, надеясь увидеть там ответы на вопросы. В нем отражался он собственной персоной, без всякого намека на мертвость. Теплый, розовый, глаза светились, как у живого. Павел нашел телефон, оставленный на комоде. Посмотрел еще раз на экран, убедиться, что связи нет. Ни одного активного деления не светилось.

Он вернулся и протянул мужчине телефон. Тот осторожно взял его и проверил звонки.

– Ты знаешь, почему мы тут? – спросил Павел, присев на ступеньку.

– Еще бы знать где, – ответил мужчина.

– Неважно где. Важно, что мы умерли. Я разбился, а ты умер от инфаркта. Почему мы в этом доме, пока непонятно. Вероятнее всего, мы будем ждать здесь своей очереди на суд.

– Что ты несешь, парень? Я жив. Когито эрго зум. Мыслю, значит существую.

– Не спорю, существовать мы не перестали, но место существования сменили кардинально. Я проверил все двери до пятого этажа. Они открыты. Думаю, открыты они будут и выше. Такого же не бывает. Обойди весь мир, ты не встретишь в нем ни одного дома, в котором все выглядит так, как будто люди только что покинули его и забыли запереть двери. И что удивительнее, как мы в нем оказались. Как? – Павел уставился на мужчину в ожидании ответа.

Тот нахмурился, свел брови к переносице, как будто совершал невозможные умственные заключения.

– Не помню, – ответил он. – Мне стало плохо, глаза открыл уже здесь.

– А я залез в подвал недалеко от своего дома и шибанулся головой обо что-то, а когда пришел в себя и начал искать выход, выбрался сюда. Я точно знаю, что такого дома в моем районе нет. У нас, вообще-то, уже ночь должна быть. – Павел замолчал. Его нижняя губа затряслась. – Обидно будет, если родители меня не сразу найдут, а когда раздует. Не хотел бы видеть себя со стороны. – Он вздохнул.

– Не гони. Живые мы. – Мужчина протянул руку. – Андрей.

– Паша. – Павел пожал руку.

– Откуда ты? – спросил Андрей.

– Челяба.

– Серьезно? Не может быть.

Павел полез в нагрудный карман куртки и вынул пропуск в челябинский университет. Андрей пробежался глазами по документу.

– А ты откуда?

– Да я из поселка небольшого в Смоленской области.

– У вас что, в поселке есть такие высокие дома? – спросил Павел.

– Нет, нету. Но я подумал, что меня отвезли в Смоленск. – Андрей задумался. – Выходит, если мы умерли, то можем вообще не в России оказаться?

– Я не в курсе, как у покойников с территориальным разграничением. Не уверен, что им вообще это важно.

– А как же язык? Напихают нас в один дом со всего мира, и превратимся мы в Вавилон.

– Меня это вообще не волнует. – Павел тяжело вздохнул. – Родителей жалко.

– А у меня уже нет родителей. Да и вообще никого нет. Привык один жить, даже нравится.

– А чего так? – удивился Павел.

– Да… не знаю даже. Спокойнее, что ли? Нет человека, как говорится, нет проблемы. Родители мои грызлись всю жизнь. Себе я такого не желаю. – Андрей вынул сигарету и закурил. – У тебя не так?

– Вообще не так. Нормальная семья.

– А чего тогда ты по подвалам шкерился? – с усмешкой поинтересовался Андрей.

– Прятался. Не хочу об этом рассказывать. – Павел смутился, вспомнив историю с комментарием, изменившим его жизнь.

– Не хочешь – как хочешь. – Андрей пожал плечами. – Рубануть бы чего. Ты в холодильники не заглядывал?

– Нет. У меня до сих пор никакого аппетита нет.

– Как говорила моя мать, аппетит приходит после третьей рюмки. – Андрей засмеялся, одновременно пуская дым. – Докурю – пойдем проверим холодильник.

– В доме нет электричества, так что в холодильниках, скорее всего, продукты испорченные, – поделился Павел собственными наблюдениями.

– Печально. – Андрей щелчком пальцев отправил окурок в дальний угол. Поднялся и направился в первую квартиру. – Ты со мной, мародер?

– Да. – Павел не хотел оставаться один.

Они вошли в квартиру.

– Извините, дома кто есть? – громко поинтересовался Андрей на всякий случай.

Ответа не последовало.

– Ты чувствуешь, что при всем при этом в квартире не пахнет жилым? – Павел обвел помещение руками. – Здесь никогда не готовили обеды, не пользовались духами.

– У меня после ковида с обонянием взаимопонимание так и не восстановилось. Иногда мне кажется, что я не запахи чувствую, а то, что придумывает мой мозг, – посетовал Андрей. – Но в странность этого дома я уже поверил. Если мы с тобой умерли, то все, что здесь есть, приготовлено для нас. Так ведь?

– Не знаю. Что, если это проверка? Последняя проверка перед тем, как назначить нам наказание.

– Ты что, в религиозной семье вырос? – Андрей снял обувь и направился на кухню.

– Нет, но некоторые взгляды на посмертное существование разделяю. Если наша душа – это энергия, то даже с точки зрения физики она не исчезает, а всего лишь трансформируется в другой вид. – Павел направился за ним следом.

Андрей открыл холодильник и потрогал его содержимое.

– Еще холодное. Значит, электричество отключили недавно. – Он вынул пластиковую бутылку молока. – Сейчас проверим.

Андрей налил молока в бокал и попробовал губами, потом на язык.

– Свежее. Душа, конечно, просит пива, но молоко тоже сойдет. – Он выпил его большими глотками. – Всегда думал, что после смерти у человека пропадает интерес к телесным слабостям, оказывается, нет.

– Не факт, что мы умерли. Возможно, есть другое объяснение. – Павел вынул из холодильника пирожные в прозрачном пластиковом контейнере. – Социальный эксперимент.

– Со скрытыми камерами? – Андрей зашарил взглядом и начал двигать и рассматривать все предметы, в которые можно спрятать глазок. – Послушай, Паш, не бьется. Они же не могли знать, что ты в подвале ударишься или что я потеряю сознание. Проще было бы нанять нас, с контрактом и прочими вещами.

– Согласен. – Павел вынул пирожное с шоколадным цветком и откусил. – Я слышал шум наверху. Думаю, мы с тобой не одни, – вспомнил он.

– Серьезно? – Андрей напрягся.

– Да, но идти проверять в одиночку мне было страшно, – признался Павел.

– Зачем проверять? Чтобы по балде молотком в темноте получить? Если они слышали нас, то у самих должен возникнуть интерес. – Андрей открыл выдвижной ящик и вынул из него нож. – Так спокойнее будет. Возьми тоже.

– Нет. – Павел вскинул руки, как будто боялся ножей. – Обойдусь.

– Пацифист?

– В каком-то смысле. Хорошо отношусь только к оружию в компьютерных играх.

– Пацифизм, Паша, экстремистское течение, несмотря на свой посыл. Оно навязывается извне с целью подавления у жителей страны желания сопротивления через неприятие оружия и насилия. Бери нож, будь мужиком.

– Ладно. – Павел взял кухонный нож с лезвием средней длины и спрятал в голенище ботинка, прикрыв его штаниной. – В одном кино видел, что так прячут.

– Другое дело. Сам себя не защитишь, не жди и от других защиты. Ты ценен только самому себе. – Андрей снова проверил холодильник и вынул из него кусок колбасы. – Будешь?

– Нет, спасибо, – отказался Павел. – Аппетит так и не появился.

Андрей вынул хлеб, сыр, сделал себе трехслойный бутерброд и подошел к окну.

– А что, если настал конец света, а мы чудом спаслись? – Андрей подергал свободной рукой за ручку на окне. – Блин, не открывается.

– И не стоит пытаться, – посоветовал Павел. – Раз так задумано. Не нравится мне, что я там видел.

– Привиделось на фоне черепно-мозговой травмы, – ответственно заявил Андрей. – Нет там ничего.

Он уставился в окно. Павел сел за стол и медленно ковырял пирожное чайной ложкой, поедая его по инерции и запивая молоком. Как и в прошлый раз, началось легкое сотрясение. Мебель на кухне застучала ножками по полу, зазвенела посуда. Андрей перестал есть бутерброд и бросил на Павла уже не такой смелый взгляд. Туман за окном ожил, заклубился, предвосхищая скорое появление незваных гостей.

Тень легла на окно. Андрей отошел назад на шаг. Туман резко разошелся, и буквально в нескольких метрах от стены дома появилось огромное тело неведомого существа, черное, в наростах. Судя по тому, что виднелось в окнах первого этажа, роста оно было гигантского.

– Твою мать. – Андрей уронил бутерброд и стоял, как завороженный, глядя на мощную конечность. – Кто это?

– Моя галлюцинация, – уже спокойнее ответил Павел.

Андрей задернул шторы. Его вытаращенные глаза были красноречивее слов. Он долго не мог произнести ни слова. Не двигался с места и только моргал, как будто остался единственный рефлекс. Наконец он поднял руку и сдвинул штору в сторону.

– Ушел, – сообщил он с облегчением.

– Я думаю, он испарился, – пошутил Павел.

– Прости, что не поверил. Сам понимаешь, в такое могут только дети верить да сумасшедшие. Кто это был?

– Я видел его морду. Она напоминала драконью.

– Пипец, в сказку попали. – Андрей поднял бутерброд с пола. Подул на него со всех сторон и откусил. – Кто мы с тобой? Принцессы, которых охраняет дракон?

– Может быть, мы принесенные ему жертвы? – предположил Павел, испугавшись собственного предположения.

Со стороны лестничной площадки раздался стук женских каблучков. Павел и Андрей, не сговариваясь, рванули к дверям. Открыли и обомлели. На лестничной площадке стояли несколько человек. По всему подъезду слышался топот ног, хлопанье дверей и бесконечные вопросы.