Артур раз за разом ломал голову над решением Ковалёва –  Брайдера, и ему всё больше начинало казаться, что коллеги по научному сообществу в своих теориях повернули не туда. Он переходил от координат Шварцшильда к координатам Крускала –  Секереша, рассматривал трёхмерную вселенную, вложенную в гиперпространство большей размерности с шестью дополнительными измерениями –  тщетно, полученные результаты его не устраивали. С тем, что есть, корабль, похоже, просто не мог вынырнуть из кротовой норы и разрушался в ней.

Учёный отложил бумаги с вычислениями и печально уставился в стену. Его охватило отчаяние. Искать решение можно было месяцами, годами и не обязательно, что он нашёл бы его. Ковалёв отказался сотрудничать. Брайдер умер. А вдруг он не найдёт решение? Что тогда? Всю жизнь провести на этой станции? С проклятым браслетом на руке? Это безусловно лучше смертной казни, но хуже настоящей свободы. А человечество не достигнет других звёздных систем в обозримый срок. Полёт к ним с имеющимися двигателями занимает слишком долгое время. Артур сидел, покачиваясь из стороны в сторону,–  эта привычка успокаивала его с детства.

Некоторые плюсы в сложившемся тупике тоже были. Военные не смогут создать оружие на основе нового типа двигателя. В подобном применении Артур не сомневался. Он отчётливо представил, как боевые корабли неожиданно появляются под боком у ничего не ожидавшего противника. Как они ныряют в кротовые норы и появляются в другом месте, легко уходя от ракетных залпов врага, становясь неуязвимыми для атак. В конце концов можно будет просто отправлять бомбу в любую заданную точку. От этой мысли Артура бросило в дрожь. Он вдруг осознал весь масштаб возможных последствий. Эта технология должна стать началом нового витка развития человечества –  этапом освоения других звёздных систем. Но она же может стать и концом всего.

Нужно передохнуть. Он закрыл глаза, позволил мыслям течь плавно и свободно. Последнее время, ложась спать, он видел формулы перед глазами. Нестройным хороводом они кружили перед его мысленным взором, сопровождая почти каждый отход ко сну, толкались и менялись местами, словно хотели устроиться поудобнее.

«Надо отвлечься. Думать о чём-то другом кроме уравнений, о чём-то приятном», –  уговаривал себя учёный. Он вновь представил облачные города Венеры, парящие в её атмосфере. Артур покачивался на волнах спокойствия и расслабленности, начало клонить в сон. Вдруг венерианские пейзажи сменились чередой формул. Он резко открыл глаза. Неужели… а что, если…

Его мозг, измученный круглосуточными поисками решения, наконец-то нашёл его. Антидеситтеровское пространство с постоянной отрицательной кривизной. Теперь оставалось только проверить догадки. Артур взял листы бумаги, вздохнул и приступил к вычислениям…

* * *

Он всё проверил. Трижды. Раз за разом пытаясь убедиться, что не ошибся. Всё было правильно. Полученное решение не в пример таковому у Ковалёва и Брайдера обладало математической гармонией и обещало корректную работу генератора искривления пространства. Артур ликовал. Но найденное решение вместе с тем порождало новую проблему, теперь уже с бортовым компьютером. А именно декогеренцию –  нарушение связей в квантовой системе из-за влияния внешней среды. Такое влияние оказывало само искривление пространства. Оно приводило к тому, что квантовый бортовой компьютер просто переставал работать!

Артур подошёл к видеокоммуникатору и уверенно нажал кнопку вызова. На дисплее появилось лицо Хартмана.

– Есть новости, Артур?

– Да. Но пока радоваться рано. Придётся внести небольшие изменения в работу генератора искривления пространства. Я пришлю вам список своих замечаний. Думаю, инженеры смогут всё сделать.

– Хорошо. Я скажу им, чтобы…

– Это не всё. Есть и другая проблема.

– Какая же?

– Декогеренция. Искривление пространства выводит из строя квантовый бортовой компьютер. А он управляет всем –  термоядерным реактором, генератором и ионными двигателями. Кроме того, после внесения изменений в функциональность генератора он будет мешать работе части электроники.

– Чёрт…

– Выход есть. Контролировать эксперимент вручную.

– Вручную?

– Именно.

– Мы можем воспользоваться автоматикой…

– Автоматика отправила в никуда семь кораблей. Управлять экспериментом должен человек.

– Артур, мы не найдём идиота, который согласится на это. Хотя, если попросить генерала Блэквуда… Военные чудо, как хороши, когда нужно найти «добровольцев».

– Нет! –  Артур повысил голос. –  Исключено! Я не допущу, чтобы из-за меня кто-то из людей пострадал. Это мои гипотезы, и мне нести всю ответственность за них! Я проверю всё сам, чёрт побери! Я буду контролировать эксперимент! –  Артур тяжело дышал, он не заметил, как сжал ладони в кулаки и теперь потрясал ими перед экраном.

Хартман молчал. Его лицо выражало глубокую задумчивость.

– А если ты ошибся, если что-то пойдёт не так?

– Значит, грош мне цена, мне и моим теориям! Я не допущу гибели людей! –  Голос Артура звенел сталью. Учёный чувствовал необычайный подъём и уверенность в себе и своих словах. –  Если хочешь, можешь ко мне присоединиться. Проконтролируешь всё. Совершим прыжок в бездну вместе. –  Теперь Артур говорил спокойней, но всё так же твёрдо.

Несколько секунд Хартман раздумывал. Артур видел сомнение в его лице. Но потом, желание сдвинуть проект с мёртвой точки возобладало. Возможно, подействовал уверенный тон Артура.

– Хорошо, Артур. Ты проверишь свои теории сам. Такое человеколюбие похвально. Но я к тебе не присоединюсь, даже не проси.

– Как скажешь. –  Артур поджал губы и изобразил недовольство, но внутри него всё ликовало.

– Я сообщу инженерам, чтобы приступили к подготовке корабля сегодня же. Завтра начнём тебя учить, как управляться с ним, его реактором и генератором.

Артур кивнул и отключил видеосвязь. Его трясло.

«Неужели получилось? Неужели я смогу сбежать?» –  думал он. Какое-то время учёный просто сидел и смотрел в одну точку, чтобы успокоиться. Пути назад нет. Но он выбрал это сам. Мысль о том, что им что-то ещё контролируется, успокаивала. Потом Артур выключил свет и лёг спать. Во сне он видел облачные города Венеры…

* * *

Подготовка генератора искривления пространства заняла какое-то время. Параллельно с этим Артура инструктировали, как с помощью пульта вручную управлять реактором, двигателями и собственно генератором.

По замыслу Хартмана сначала нужно было перевести реактор в режим максимальной мощности, чтобы обеспечить генератор необходимой энергией. Затем отключить квантовый бортовой компьютер, и основной и дублирующий, активировать генератор искривления пространства и совершить прыжок в кротовую нору. Там включить ионные двигатели и пролететь сквозь неё. Расчёты Артура показывали, что космический корабль должен был выйти из кротовой норы в нескольких десятках километров от места эксперимента. Поэтому большим количеством топлива его не заправили. После выхода из кротовой норы бортовой астронавигационный модуль по сигналам квазаров определит местоположение корабля.

В «ночь» перед экспериментом Артур не мог уснуть. Тревожные мысли не давали покоя. Что, если он ошибся? И тогда… Но второго шанса может и не быть. Если не попасть на корабль, то случая стать свободным больше не представится. Он будет пленником на Земле. И это в лучшем случае, а в худшем… Но про это Артур старался не думать.

«Утром» он отказался завтракать. Аппетита не было. Хартман даже предлагал отменить эксперимент и найти «добровольца», но Артур был непреклонен.

Его посадили в транспортный челнок и повезли на корабль. Для безопасности экспериментальное судно на всякий случай отогнали от «Афины» на пятьдесят километров.

Артур прошёл через стыковочный модуль, шлюзовую камеру и оказался на корабле. Там в кабине пилота он сел в кресло перед пультом управления и осмотрелся. Всё было такое же, как и во время инструктажа. Что ж, он готов.

На дисплее рядом с пультом появилось напряжённое лицо Хартмана.

– Всё в порядке, Артур? Ты выглядишь, как покойник. Ещё не поздно повернуть назад.

– Я в норме. Готов… приступить.

– Хорошо, –  Хартман кивнул, –  удачи тебе!

– Спасибо! Я начинаю.

Артур отключил связь, затем с помощью пульта стал переводить реактор в режим максимальной мощности. Мерный гул начал усиливаться. Учёный ждал.

«А если я ошибся в теории? В расчётах? Что будет тогда?» –  напряжённо думал Артур. Его руки дрожали. Лоб покрылся испариной. В горле пересохло. Гул реактора, вошедшего в режим максимальной мощности, превратился в рёв. Артур начал вводить данные в третий бортовой компьютер, который не был квантовым и поэтому не мог управлять сразу всеми системами корабля. По расчётам учёного он выйдет из кротовой норы на орбите Венеры. Там включит передатчик и сообщит кто он.

Руки всё ещё дрожали. Он потянулся к сенсорному дисплею и нажал кнопки отключения квантового бортового компьютера, основного и дублирующего. Затем включил генератор искривления пространства. Пол стал мелко вибрировать, сначала учёный подумал, что ему показалось, но потом убедился, что нет. Реактор надрывался, чтобы обеспечить генератор необходимой энергией. Показатели приборов стали меняться. Артур понял, что начала формироваться кротовая нора. Его сердце бешено колотилось в груди, словно пытаясь выскочить наружу, в висках стучала кровь.

Дрожащими от волнения пальцами Артур потянулся к кнопке, чтобы совершить прыжок, но вдруг почувствовал, как что-то течёт у него по подбородку. Он провёл по лицу тыльной стороной ладони и увидел, что она красная от крови.

«Проклятье. Пошла кровь из носа!»

Он провёл ладонью по лицу ещё раз, размазывая кровь. В глазах начало двоиться. Его словно окутывал туман. И тут он услышал вой сирены, доносившийся, словно издалека. Реактор! Перегрузка! А это чревато взрывом! Квантовый компьютер не допустил бы такого. Артур из последних сил прижал палец к дисплею, к заветной кнопке запуска прыжка. Корабль вздрогнул и издал протяжный металлический скрежет, больше похожий на стон. Артура выбросило из кресла. Последнее, что он увидел, –  это ослепительная вспышка. После этого наступила темнота…

* * *

Артур открыл глаза. Он с трудом мог пошевелиться и не понимал, где находится. К его телу подходили провода и трубки. Рядом стояли капельницы. Он с шумом вздохнул и попытался сесть.

– Нет! Не шевелись!

Артур вздрогнул, услышав рядом знакомый голос Хартмана. Учёный стиснул зубы и застонал. Он не на Венере. От горечи разочарования хотелось выть, он еле сдерживался.

– Тебе сильно досталось. Не шевелись. Ты в медблоке «Паллады». Эксперимент прошёл неудачно. Корабль разнесло на части. Тебя еле спасли, вытащили из дрейфующей в космосе кабины пилота. Боюсь, проект заморозят, –  в голосе Хартмана послышалось сожаление.

– Неудачно? –  с трудом переспросил Артур. И что же теперь будет? –  Он закрыл глаза. «Всё. Шанса сбежать больше не представится. Никогда. Вечный пленник на Земле. Или того хуже», –  пронеслась в голове мысль.

– Что будет? –  Хартман на мгновение задумался. –  Если этот проект заморозят, меня переведут на следующий. Ты как хочешь. Можешь присоединиться, а можешь возвращаться в свой университет. Думаю, Кэтрин будет только за.

– Кэтрин? –  Артур открыл глаза и теперь с удивлением смотрел на Хартмана. –  Какая Кэтрин??

Хартман с подозрением уставился на учёного.

– Кажется, голову тебе встряхнуло сильнее, чем говорят врачи. Кэтрин –  это твоя жена. И она всегда была против твоего участия в военных экспериментах.

Артур смотрел на собеседника, широко раскрыв глаза от ужаса. Он перестал понимать, что происходит. Всё это было похоже на какой-то сон или дурацкую шутку.

– Я не… понимаю, что… происходит? Я… хочу… поговорить с генералом… Блэквудом, –  наконец смог выдавить из себя учёный.

Брови Хартмана поползли вверх, лицо от удивления вытянулось.

– Генералом Блэквудом? Артур, кто это?

– Он курирует… наш проект.

– Твоя травма меня настораживает. Проект курирует генерал Картрайт. А Блэквуд… –  Хартман задумался. –  Где же я слышал эту фамилию… А, вспомнил. Полковник Блэквуд раньше командовал здесь, на «Палладе», но потом его перевели в другое место. Но это было давно. Ты не помнишь ни жену, ни того, кто курирует проект. Не шевелись. Я позову врачей. Скажу, что твоё сотрясение гораздо сильнее, чем мы думали. –  Хартман повернулся и направился к выходу из палаты.

Артур приподнял руку. На месте браслета виднелась обожжённая кожа.

– Браслет…

Хартман обернулся у самых дверей и уставился на ожог на руке Артура.

– С твоей руки его сняли, он оплавился. Я и не знал, что ты носил электронный браслет со встроенным автоматическим инъектором.

Хартман вышел. Артур остался один и принялся лихорадочно думать. Мысли проносились в голове стремительно, одна за другой.

«Эксперимент прошёл неудачно. Я попал в медблок. Кэтрин жива, и я работаю в университете. Проект курирует не Блэквуд, а… Картрайт. Станция называется „Паллада“, а не „Афина“. Что произошло?»

Затем от внезапной догадки, пронзившей измученный мозг, учёному стало не по себе. Волосы на затылке зашевелились, по телу побежали мурашки. Артур застонал, стиснув зубы. Попытка сбежать не удалась. Корабль не вынырнул на орбите Венеры. Его выбросило в другой вселенной, там, где события развивались несколько иначе. Теория такое допускала, но это было слишком невероятно.

В палату вошли врачи. Они начали осматривать Артура и расспрашивать о самочувствии. Учёный вымученно улыбался, отвечая невпопад. Сейчас он думал о другом. О том, что, когда поправится и прилетит домой на Землю, он не вернётся преподавать в университет. Нет. Вместе с новоприобретённой женой они полетят на Венеру. Туда Артур давно мечтал попасть. И теперь мечта наконец-то сбудется. Утренняя звезда ждёт их. Обоих.