Ничего, по сути, не переменилось, разве что я стал немного умней; мой марксизм укоренился и очистился.
Верую в вооруженную борьбу как единственный выход для народов, борющихся за освобождение, и в своих воззрениях я последователен до конца. Многие назовут меня авантюристом, да я и есть авантюрист – но только из таких, кто сам рискует своей шкурой, чтобы доказать свою правоту.