Что это? – спросила я, указывая на ряд цифр на тонкой, почти прозрачной коже. – Когда-то это был мой личный номер, – ответил он. – Во время войны. В лагере.– Каком лагере?– В таком лагере, вроде тюрьмы.– Вы что-то плохое сделали?– Нет-нет.– Тогда почему вы там были?– Ах! – Он поднял кверху указательный палец. – Это и есть самый главный вопрос. Почему мы там были? В самом деле, почему?Я смотрела на него, ожидая ответа, но он молчал, и тогда я еще раз взглянула на номер: шесть цифр, таких ярких и четких, будто они появились вчера. – Лагерь – это только ужас и страдания, – негромко заговорил мистер Голан. – Такие рассказы не для твоих юных ушек.