Глава 1

Древняя Русь. Последний день, последнего месяца осени. 980 г. Село под названием Рядок на окраине с Киевом.

Я очнулся в холодном мертвом теле. Лёжа на замёрзшей траве. С неба моросил дождь. Было очень странное чувство. Я не ощущал рук и ног, тело с трудом двигалось. Я попытался встать и почувствовал, что тело холодное и твердое. Сначала я помотал головой, попытался оглядеться, но из положения лежа трудно все рассмотреть. Потом сконцентрировался на руках и ногах: пошевелил пальцами рук, потом ног. И постепенно я начал оживать. С трудом я встал. Осмотрел себя. Весь в запекшейся крови и грязной одежде. Какой-то балахон. Из-за грязи и застывшей крови я не смог понять, какого она цвета. Штаны вроде шаровар. Пояс, кожаный и потрепанный. И четыре дырки в теле: две в груди и две в животе. Как ни странно боли я не чувствовал, лишь холод и слабость по всему телу. Руки и ноги будто ватные и онемевшие, я еле поднялся с земли. Колени тряслись. Но я почувствовал, как тепло начало расплываться по телу. Словно на холоде выпил горячего чая. От глаз, по голове, на плечи, руки, грудь, живот и в ноги. Тепло растекалось, и мое тело оживало. Я осмотрел место, где лежал возле какой-то изгороди, позади раскинулся лес и впереди какое-то одноэтажное большое здание из бруса. Похожее на дом в деревне, только это был не дом, а что-то другое. А позади него какое-то сооружении на земле. Похожее на место ритуала. Было уже темно, ночь? Наверное. Холодный воздух. Осень?

– Где это я?

До этих событий.

Сонливое состояние у меня последние месяца два. Хотя сплю я много. Что еще делать в больнице? Недавно закончил смотреть очередной аниме сериал. Опять же, что еще здесь делать? Пока лежу, заняться нечем. Хотя я смотрю не только аниме. Наверное, за то время, что я здесь, пересмотрел все последние новинки из сериалов и фильмов. Но именно японцы через свою анимацию научились передавать эмоции и чувства. Почему-то, когда смотришь аниме, погружаешься в эту историю и становишься участником. Тебя захватывает другой, чудесный мир и забываешь о своей никчёмной жизни. А моя – по-настоящему никчёмна. Я лежу в онкологическом отделении из-за лейкемии. Рак крови.

В двадцать два года появились первые симптомы. Как любой молодой парень, в свои двадцать лет я не думал, что это может со мной произойти. Вообще такие болезни это последнее, о чем думаешь в двадцать лет. Я до последнего не верил. Врачи диагностировал сразу третью стадию. Я сначала сопротивлялся, лечился, но когда стало хуже, постарался поймать жизнь. Сделать хоть что-то в жизни. Успеть. Но когда стало совсем плохо, я просто слег. Было обидно. Обидно, что не успел жизнь распробовать. Уже два месяца живу. И в какой-то момент я понял, что все будет плохо. По врачам понял, просто на уровне интуиции. И тогда уже смерился. Такая уж судьба, наверное. Да и сил нет, чтобы даже злиться. Ни на что сил нет. Но почему-то сегодня особенно тяжко. И тоскливо. Как будто я чувствую, что костлявая за мной пришла. Неужели сегодня? Да и по фиг… Отмучиться бы уже и на покой.

В этот момент дверь в палату приоткрылась. Была уже ночь. Свет в палате уже выключен. Луч света из коридора проник в палату. Дверь закрылась так же легонько, как и открылась.

Кто это? Дверь открылась и закрылась. Сама? Я никого не увидел. Но я будто чувствую, что кто-то все-таки зашел. Хотя нет, я что-то вижу. Какую-то фигуру. Легкий свет начал исходить от материализующейся фигуры в воздухе.

– Кто ты? Ты ангел?

Сон, сильно хочется спать. Веки тяжелеют, но я хочу понять, кто это? Кто-то пришел… ко мне? Я хочу… увидеть…

*Через час, медсестра зафиксировала смерть пациента.

Древняя Русь. Село Рядок.

Постепенно ко мне возвращалось сознание, я начал вспоминать, что случилось до этого. Я помню, как лежал в палате, в больнице в онкологическом центре и умирал. У меня была неизлечимая болезнь – лейкемия, рак крови. Я помню свою последнюю мечту: “вот бы мне переродиться в другом теле, здоровым и сильным…” Вот ведь глупость. Как в такое можно было верить? Чудес не бывает. Я помню, как был обижен на всех, на жизнь, на родителей. На себя. Врачи сказали, что моя болезнь скорее имеет наследственную предрасположенность. Это не моя вина, так почему все это упало на мою долю? Я так молод и только начинал жить. Мне было всего двадцать три. Я не успел жениться, у меня не было детей. Семьи.

“А сейчас ты не живешь?” – сказал мне внутренний голос.

И я вдруг понял, что да, я все-таки жив. Но что это? Где я? Это сон? Или, наверное, кома? Я впал в кому? Нет, тогда что? Ад? По моим представлениям, он должен был выглядеть иначе. Я снова осмотрелся. И вдруг понял. Раны на теле зажили. Но остался какой-то шум в голове. Что-то пробивалось через мое сознание. Будто что-то инородное, чужое, не мое. Воспоминания? Пред моим внутренним взором начали всплывать картинки. Я вспомнил жизнь, которую не проживал.

– Что это? – спросил я сам себя. – Этого со мной не было.

За мгновения жизнь пронеслась перед глазами. Но не моя жизнь, чужая, наверное, того, кому принадлежало это тело. Ведь оно явно не мое.

***

За сутки до этого. Хата местного дворянина.

Изба из бруса. Спальня на первом этаже за печкой. Они лежали на кровати, парень и девушка. Это была их первая ночь. Их первая близость.

– Ты меня любишь? – спросила девушка, целуя его в щёчку. Ее звали Ульяна.

– Да, я за тебя жизнь отдам, – с героизмом ответил юноша и поцеловал ее в губы. Его звали Всеволод.

Их союз был невозможен из-за разницы в положении. Поэтому они встречались тайно. Он был обычным крестьянином. Она – дочкой дворянина. Отец был важным человеком в деревне. Да и мать тоже.

Они ещё несколько раз повторили. И он ушел. Скоро должны были вернуться ее родители. Перед уходом он дал Ульяне обещание, что придет завтра к родителям и будет просить ее руки.

На следующее утро он встал пораньше. Волнение в груди и сладкие воспоминания после вчерашнего не давали ему спать. Он уснул под утро и проснулся спустя пару часов.

Всеволод надел лучшие одежды своего погибшего отца. На пояс повесил трофейный кинжал.

Его отец был воином и служил в местной дружине. Он погиб в сражение. Спустя время от болезни умерла и мать. Всеволод жил с бабушкой. В избе, что построил отец. Ему остались все вещи его родителей и земля с избой. Он занимался земледелием и имел небольшое хозяйство.

– Небось свататься хочешь? – ехидно спросила Бабушка.

– Да, бабушка, – гордо ответил он, поправляя рубашку.

– И с кем же?

– С Ульяной, – радостно ответил Всеволод.

Бабушка выронила стакан из рук. На ее лице появилось выражение страха.

– Ты чего, Баб?

– Так ее ж на заклание отдадут, дурень ты со ступой.

– Как так? – Теперь страх отразился и на его лице.

– Вчера на священном совете “Волхвов” решили. Жребий пал на нее. Ее отдадут в жертву “морозу”.

Всеволод застыл на месте. Его парализовал ужас. Если волхвы предрекали холодную зиму, то в жертву богу мороза приносили молодую девицу. Ее наряжали в белоснежные одежды и привязывали к большому дубу в глуби леса. Ее нарекали – Снежана, что значит замерзшая девушка или снегурочка. Девушка замерзала, и люди верили, что она становиться спутницей древнего бога мороза, которого звали “старый мороз”. Так жители деревни задабривали божество, чтобы от холода зимой никто не умер. Этот ритуал был священным, и его никто не смел нарушать. Снегурочку же выбирали “волхвы” – это группа языческих жрецов из числа старейшин деревни. В их число входили: звездочёты, чародеи, предсказатели, ведуньи, они осуществляли богослужения и жертвоприношения. Они умели колдовать, заклинать стихии и порицать будущее. Их слово было законом в деревне. Во всей Руси были такие, в каждом городе, в каждой большой деревне.

Всеволод бежал к дому Ульяны. Его бабушка сказала, что они должны приготовить ее к жертве сегодня. На ночь ее привяжут к дереву. Он молил богов, чтобы успеть. В его голове крутился всего лишь один вопрос: “почему… почему именно она?”

Он прибежал к избе Ульяны. Изба ее родителей была большой, вдвое больше его. Двухэтажный деревянный дом из брусьев возвышался над ухоженном двором. Участок окружал деревянный забор. Отец Ульяны был торговцем. Жили они зажиточно: у них много земли и большое хозяйство.

На крыльце рыдала мать. Волхвы никогда не предупреждали о своем решение. Потому что, зная заранее, кто станет жертвой, было искушение избежать этой участи. И было бы много споров и протестов. Поэтому они приходили по утру и забрали девицу.

– Где Ульяна? Они забрали ее? – выкрикнул Всеволод, забежав к ним во двор.

Мать, растерявшись, не ответила ему сначала. Но спустя паузу понял.

– Это ты был у нас дома вчера вечером?

Всеволод не ответил.

– Я так и поняла.

Всеволод потупил взгляд, поняв, что его разоблачили. С невестой нельзя спать до свадьбы – это большой позор, за это юношу могли наказать.

– Отец убьет тебя. Если ты ее обесчестил!

– Я женюсь на ней! – заявил он.

– Да, а как же, кто ж тебе даст-то, чернь!

– Вам лучше, если ее принесут в жертву?

– А что ты сможешь сделать? Ее уже увели волхвы. Тебе никто не позволит… – сказала мать и снова заплакала.

– Я остановлю их… – пообещал Всеволод, выбегая со двора.

Он направился к волхвам. Их храм находился на окраине деревни. Деревянное строение из бруса имело форму каре. Позади храма было капище, где они сжигали животных и иногда людей в приношение божествам. Храм украшен разными рунами, выжженными у подножья храма на стенах. Руны всех языческих богов. Сверху под крышкой развешаны талисманы. Ловцы снов от сглаза и от проклятий. Посередине были входы в храм. Заходить без разрешения нельзя обычному люду. При храме служили придворные, которые выполняли всю грязную работу, подручные волхвов. Если кто хотел обратиться за помощью, нужно было подойти к ним и передать дары, подношения. И тогда только могли позволить войти в храм и обратиться. Волхвы занимались врачеванием, гаданием и приношением даров языческим божествам, чтобы задобрить их и вымолить что-либо.

Всеволод забежал через центральное крыльцо, распахнув тяжёлые деревянные двери. Перед ним предстал большой зал – алтарь, увешанный пергаментами с разными молитвами и заклинаниями написанными рунами. Справа на полках лежали “веды”. Деревянные тонкие дощечки с вырезанными на них разными заклинаниями и рецептами зелий. Всеволод был лишь единожды в храме. Когда он был ещё маленький, он с бабушкой приносили жертву за исцеление его матери от хвори. Но исцеления не было. И Всеволод не особо верил во все эти причуды волхвов, после того как мать умерла. Было некое разочарование в них.

Посередине зала в медной купели стояла Ульяна, обнаженная. Ее мыли прислужники для приготовления к жертвоприношению. Они были одеты в длинные рубахи до колен, на

– Всеволод! – воскликнула она. – Тебе нельзя сюда.

Он направился к ней.

– Как ты посмел войти, пошел прочь! – заявил один из прислужников.

Все прислужники вооружены мечами – они были и защитниками волхвов. Всеволод, проигнорировав приказ, подошёл к ней. Прислужники встали и каждый схватился за рукоять меча. Всеволод посмотрел в глаза Ульяны и протянул руку к ней.

– Пойдем, я заберу тебя и женюсь на тебе, – сказал он с полной уверенностью в глазах.

Но в ее глазах он увидел сомнения.

– Не надо, Всеволод. Это судьба и честь для меня… – почти прошептала она.

Он понял – она знала или догадывалась, что ее принесут в жертву. И, наверное, поэтому позволила ему сделать это вчера вечером.

– Почему? Зачем? – Он не мог поверить. Или не хотел.

Ульяна молча смотрела на него. В ее глазах были твердая уверенность и немного жалости к нему.

– Ты знала?

– Старуха повитуха, что помогала моей матери рожать меня, ей было пророчество, что я стану принесённой богу. И недавно я случайно встретилась с ней, и она поведала мне то пророчество. Я приняла это.

– Ульяна, ты свет жизни моей, я не смогу жить без тебя!

– Можешь.

– Мы надеемся, ты не осквернил ее? – спросил один из прислужников.

Всеволод проигнорировал его вопрос. Он смотрел на Ульяну и не хотел принимать ее участи.

– А ну выведите его немедленно! – крикнул волхв.

Он стоял сзади. Одетый в белый балахон, скрывающий его по щиколотки. Лицо было иссохшим с глубокими морщинами, с длинными седыми волосами и длинной белой бородой. Щеки были втянуты, как у мертвеца. И глубоко посаженые глаза смотрели черными зрачками. На вид ему было лет сто. Но был слух в деревне, что старейший из волхвов жил дольше. На черном поясе не было меча, да волхвы и не носили их. Поговаривали, что они могли заклинать стихии и одним заклинанием повергнуть человека в прах.

– Как ты посмел войти сюда, чернь?! – сказал он басистым хриплым голосом.

– Я заберу ее! – выкрикнул Всеволод.

Волхв посмотрел на него, подошёл к Ульяне и всмотрелся ей в глаза.

– Ты невинна?

– Да… – соврала она.

Он, засучив рукав, подошёл к Ульяне вплотную, протянул ей руку между ног. Ульяна поморщилась.

– Я девственна, – взвизгнула она, поморщившись от прикосновения и схватив его руку.

Всеволод был возмущен поведением волхва. Он кинулся к нему и, вытащив кинжал, занес, чтобы отсечь ему руку. Но послушник, что стоял рядом с волхвом опередил его, вытащив меч и парировав его удар, они скрестили оружие.

– Ты, червь! Как ты смеешь! – оглянулся на него волхв с яростным лицом.

– Выдворите его и прикуйте к дереву! – приказал он.