5. Рассветный Ящер

«…единственный способ возродить человека, единственный способ дать человеку возможность раскрыться в полноте – это его любить».

Митрополит Сурожский Антоний

На зеленую лужайку выбежал проворный ящер. В пушистых желтых одуванчиках скопились капельки росы. Лимонад из одуванов! Ящер с наслаждением попил.

– Вкуснотища!

Забрался в самую середину большого красного цветка и затих среди пестиков и тычинок. Налетел ветер и раскачал бутон. Ящер тихонечко захихикал.

– Каруселька. Славно!

Прикрыл глаза бусинки.

И вдруг, затрепетали чашечки цветов и листья на деревьях. Закружились бабочки в пестром хороводе. Пространство задрожало, сгустилось. И из-под лап ящера показались язычки пламени. Пламя сияло, излучая мягкое тепло. Язычки росли, растягивались, закручивались в причудливые фигуры. Словно исследовали собственные возможности и, наконец, обрели форму. В тюльпане появился еще один цветок.

Красное перетекало в багряное. Багряное в золотисто-оранжевое. Но где-то в глубине зрел другой удивительный цвет. Края лепестков вначале застенчиво порозовели. А уже через несколько секунд алая заря окрасила весь лес и луг, и Вороний яр. Сияние становилось все ярче. Теплый свет согрел продрогшие от утренней росы травы и цветы.

– Еще один рассвет! – Воскликнул изумленный котенок.

– Да, малыш. Это же рассветный ящер Алазара. Кому мало по утру одного рассвета, милости просим, к ящеру.

Заря рдела на фоне лазурного неба, как алый диковинный цветок. Алые паруса рассвета притягивали к себе дивное, далекое и прекрасное.

Послышался топот копыт и на поляне, откуда ни возьмись, появился табун лошадей. Лошади бежали, грациозно выгибая сильные спины. Трепетали длинные густые гривы, развевались хвосты на ветру. Ровной шеренгой маршировали веселые пингвины, весело гомоня и переваливаясь. Прыгали в высокой траве детеныши рыси с забавными кисточками на ушах. Пролетела стая белых лебедей. Шествие завершал золотистый леопард. В пушистых кустах можжевельника леопард прилег и теперь внимательно наблюдал за всеми медовыми глазами.

Торопливо закрапал дождь. Дождик испугался алого зарева и решил, что начался пожар.

А дожди в Алазаре удивительные, грибные, теплые и ласковые. Дождик пошел сильнее. Хромыш все стоял под дождем. Подошли Лайма и Одноухий, Седой. Вскоре вокруг котенка собралась вся стая. Звери боязливо морщились и вздрагивали. В любом прикосновении им еще мерещились побои и злость. Но дождик ласково и нежно, с любовью касался каждого. Очищал и залечивал раны, врачевал вывихи и переломы.

Так хорошо и легко становилось на душе. Словно капли дождя смывали все обиды, всю боль, все болезни и усталость. Плохое уходило в землю и на этом месте появлялись тоненькие зеленые ростки.

Прибежали дети и тоже стали рядом. Мальчишки и девчонки протягивали руки навстречу дождю и счастливо смеялись.

– Здравствуй, дождик милый.
Снова Бабьим Летом
Тихий и счастливый
Бродишь ты по свету.
Осторожно ходишь по лесной опушке,
Сонные опята гладишь по макушке.
И цветы, как в детстве, трогаешь губами.
Мостик из дождинок
Строишь между нами.
И опять, как в детстве,
Шепчешь мне чуть слышно:
«На твои ладони я сбегу по крыше.
Лишь мои дождинки
Щек твоих коснутся,
Как твои невзгоды счастьем обернуться».

– А в Алазаре так всегда? – Прошептала Лайма сквозь слезы.

– Как?

– Ну, там, рассветный ящер. Дождь волшебный. Зайцы, пингвины, лебеди, рыси, леопард, молоко, Вороний яр? Или нам все это чудится?

– Всегда. И все по-настоящему. Алазар полон любви.

6. Король и Жужа

Алазар полон любви. Она во всем и везде. В небе, в лесу, в реке и озерах. В каждом листочке, дереве и цветке, в каждом паучке и жучке. Роскошное тыквенное поле раскрылось навстречу новому рассвету прекрасными желто-белыми лилиями.

Как щедро дарит Природа свою красоту! Как удивителен этот рассвет, и закат, и каждый новый день. И то, что есть возможность проснуться, все это увидеть, почувствовать. Что можно дышать, говорить, слышать и слушать. Бегать по траве босыми ногами.

– Свидание. – Шепчутся меж собой чудесные цветы. – Любовь.

В самом красивом тыквенном цветке действительно свидание. Влюбленная парочка жуков оленей – молодой жук и юная жучиха.

– Моя королева! Любимая Жужжа, я дарю тебе это поле и себя в придачу.

– Любимый, мой! Король Олень! Я дарю тебе небо и себя в придачу.

7. Крот

Вылез из норы осторожный крот.

– Покоя от вас нет. Что за шум?

Послышался мелодичный звон. Из леса вышли коровы, быки и телята с колокольчиками на шее. Пора доиться.

8. Самсон

– Теленочек, хорошенький какой. – Хромыш подошел к теленку.

Теленок осторожно переминался с ноги на ногу, ведь котенок такой маленький. Потом нагнулся и облизал Хромыша с ног до головы.

– Будем знакомы. Бык.

– Какой же ты бык? —Возмутилась правдолюбивая Лайма. – Ты же еще теленок.

– Бык это призвание. Я ему с детства следую. Готовлюсь. Буду стадо защищать и телят новых делать. А зовут меня Самсон.

– А где пастухи? – Изумился Одноухий.

– У нас коровы сами пасутся. – Пояснил Самсон. – Зайцы доят коров три раз в день. Утром, в обед и вечером. На дойку все приходят без опозданий, иначе вымя заболит.

– А где они живут?

– В лесу. Ну что, айда к Трутомору?

– Куда, куда?

– К Трутомору.

– Далеко?

– По горной тропе. Трутомор живет в корнях леса за лесным озером.

В озере пятнистая форель играла с желтым сомиком в догонялки.

– Эй, ребята, далеко еще до корней леса?

– Хвостом подать. – Булькнула форель и наконец-то догнала сомика.

Одноухий кивнул. Стая дружно отправилась вслед за Самсоном.

9. Корни леса

Сосны все выше и выше. Корни все больше и больше. Вот они, – корни леса! Корни утолщались и удлинялись, сплетались меж собой. Цеплялись за ноги, сворачивались в петли и ловушки. В конце концов, все звери оказались в плену.

– Ах, я, голова безрогая. – Замычал Самсон. – Совсем забыл, вы же новенькие. К Трутомору допуск нужен.

– Пропуск?

– Допуск. Но принцип тот же.

– И скажите, пожалуйста, где его взять посреди леса? Сам нас к Трутомору потащил, а теперь еще и пропуск требует.

– Допуск. – Поправила Хромыша Лайма.

– Какая разница. Сам пригласил, сам пусть и расхлебывает. Ай-я-яй! – Завопил Хромыш. – Они еще и щипаются.

– Ш-ш-ш, какой пушш-ш-шистенький. Какие корневищ-щ-ща. – Корни вцепились в лапы и хвост котенка, с удовольствием щупали пушистую шерсть и щекотали.

Теленок бросился на помощь котенку и, схватив ближайший корень, замычал. – Отвались, чума корневая. Засохни, поросль.

– Мы с шимпатией, а он – хамит. Пош-ш-шли к Трутомору, расска-ш-ш-шем.

– Ползите, ползите, ябеды. Он-то вам хвосты быстро укоротит.

Корни тут же поползли обратно.

10. Жаккин Квак

– Ква к вашим ква-услугам, ква-личный, ква-секретарь ква-Трутомора. Жаккин Квак.

Лягушонок выпрыгнул из густой травы как тангалашка из табакерки.

Все от неожиданности подскочили.

– Попрошу ответить всего на несколько вопросов. Сколько листьев на березе? Какой цвет у сердцевины тысячелетнего дуба? Куда текут реки? Зачем собакам хвост, а котам усы? Что ест выхухоль? Кого боится земляной рак? Где нора белки?

– Начнем с того, что у белки – дупло, или гнездо. Листьев на березе, столько, сколько осталось на сегодня, за минусом тех, что упадут сейчас. Земляной рак боится воды. По поводу хвоста и усов это как бы профессиональная тайна. – Лайма нагнулась к самому уху лягушонка и что-то прошептала.

Жаккин Квак почтительно склонился перед овчаркой. – О, мудрейшая из мудрейших, вы и ваши друзья допускаетесь к Трутомору досрочно, без дальнейших испытаний.

– Скажите, а почему вы коричневый?

– Потому что лесной. Если вопросов больше нет, милости просим. – Лягушонок подпрыгнул и, сложив длинные ножки в изящном пируэте, низко поклонился.

11. Трутомор

Меж корней виднелась большая узорчатая шляпа. Трутомор задумчиво сидел на пне.

– Здравствуйте, дедушка Трутомор. Трутитесь?

– Здравствуйте, здравствуйте. Трутюсь помаленьку. Что там на Большой Земле?

– Олзопут безобразничает. Совсем распоясался. Всех людей охмурил, всем головы заморочил. Только природа, птицы и звери перед мороком устойчивы. За это нас уничтожают.

Трутомор нахмурился. Надвинул грибную шапку на лоб и прошептал. – Грядут смутные времена. Чую, как стонут горы и плачут деревья. Берегите Алазар.

– Дедушка Трутомор у нас гости, а ты…

Но Трутомор как воды в рот набрал.

– Росы, наверное, перепил, вредничает. Или на солнышке перегрелся. – Оправдывался Самсон, желая загладить неловкость.

12. Солнечная рассада

– Солнце у вас здесь такое красивое, с золотистыми лепестками. – Заметила Лайма.

– Солнце у нас каждый год новое, мы его из подсолнухов выращиваем. Хотите посмотреть?

– Конечно.

Самсон привел зверей к подсолнечному полю. И все увидели тысячи и тысячи маленьких солнц.

– Золотистые шапочки целый день в движенье, – пояснил теленок – ловят солнечные лучи и следуют за Большим Солнцем.

– Следуют призванию? – Уточнил Хромыш.

– Совершенно верно. Солнце, вождей и мастеров в Алазаре выращивают с детства.

В разгар дня поле яркое, бархатистое, соцветия распахнуты и подняты к солнцу. К вечеру, шапочки опускаются, подсолнухи засыпают. Поле темнеет и зеленеет, подобно морской пучине.

– Да они же танцуют. – Воскликнул Хромыш.

Подсолнухи грациозно поворачивали свои длинные шеи и притоптывали корнями в такт.

– А куда девается старое солнце, когда восходит новое? – Седой зачесал длинные лохматые уши назад, чтобы казаться солиднее.

– Хороший вопрос. Из старого солнца рождаются новые звезды.

Звенят ручьи и искрятся водопады. Плавно и неспешно несут свои воды прозрачные реки. И мириады созвездий отражаются в зеркальной глади озер.

Котенок таращился на все это великолепие с широко открытыми глазами.

– Так вот ты какой, Алазар!

– Алазар. – Шепчутся травы.

– Алазар. – Звенят колокольчики.

– Алазар. – Жужжат шмели, жуки и жучата.

– Алазар. – Щебечут птицы.

– Алазар. – Кивают крыльями бабочки.