2. Солнцева. Отдел

Уже вторую неделю Катерина Солнцева мучилась плохим сном. Она поздно ложилась, быстро отключалась, но просыпалась задолго до звонка будильника. Нарушить ее покой могло все что угодно – случайный крик с улицы, храп мужа, тревожный сон или внезапный приступ беспокойства. В этот раз это был храп. Короткий, совсем непродолжительный, которого оказалось достаточно, чтобы пробудиться.

С досады она пихнула мужа локтем.

«Трындец! – выругалась Солнцева про себя. – Теперь точно не заснуть…».

Катерина подняла подушку ближе к стене и повернулась на спину. Губы ее непроизвольно надулись, руки скрестились на груди. Выдохнув частичку кипящей внутри злобы, она обратила взгляд на своего обидчика.

«Боров!» – ей жутко хотелось пнуть его, однако поняв, что будет оттого только хуже, она сдержалась.

Солнцева понимала, что уже дошла до стадии постоянного им недовольства. Тот был самым обычным мужчиной – неопрятным, заносчивым, неуспешным, с мерзким, как она говорила – пивным, животиком. Ей было стыдно показывать мужа друзьям, общения один на один она избегала, а на телесную близость могла решиться лишь очень крепко выпив.

Все бы уже давно кончилось, если бы не их восьмилетняя дочь, безумно любящая своего доброго, заботливого и веселого папу. Ради нее, этой маленькой непоседы и проказницы, Катерина была готова еще потерпеть.

«Но как долго смогу я еще терпеть?»

Задавшись этим вопросом, Солнцева вдруг обнаружила, что руки ее незаметно опустились к гениталиям и через белье уже медленно поглаживают свою хозяйку. На миг она устыдилась, остановив себя, а затем, решив, что, может, не так уже это и плохо, попыталась дать волю фантазиям.

Из этого тоже вышло мало. Несмотря на нелюбовь к супругу, за девять лет совместной жизни Катерина ни разу не позволила себе измены, даже интрижки. И дело было не в клятве верности, а в том, что такое поведение в ее представлении было совершенно недостойным, таким, после которого она бы сама себя ненавидела. По этой же причине фантазии вышли смазанными, неприятными.

Поборовшись с бессонницей еще около часа, Катерина решительно скинула с себя одеяло и скорым шагом направилась в ванную.

Контрастный душ, умывание – все очень быстро, чтобы затем очень основательно и кропотливо заняться лицом и прической. Сначала база, тональный крем, затем контурирование, растушевка и ресницы, наконец, помада. Когда было закончено и с прической, настроение Солнцевой уже выровнялось:

– Ну вот! Безупречно! – похвалила она себя.

В половину восьмого она поцеловала еще не закончившую завтрак дочь, прикрикнула на мужа, дабы не опоздали они в поликлинику, и выскочила из квартиры.

По мере приближения к офису мироощущение Катерины становилось все более позитивным. Солнцева искренне любила свою работу, и именно это позволяло ей игнорировать семейные «неполадки». На работе ей были рады, ее ценили, восхищались ее красотой и умом. Работая в мужском коллективе, Катерина не только не стала чужой, она была его звездой и бесспорным украшением.

На проходной она мельком улыбнулась охраннику, силящемуся отвести от нее взгляд, мило поприветствовала начальника следственного департамента и ловко проскочила в специально задержанные для нее лифтовые створки.

– Спасибо, джентльмены! – она широко улыбнулась окружившим ее мужчинам в погонах, которые при виде эффектной шатенки тоже заулыбались и ожидаемо начали соревноваться в остротах и комплиментах.

До своего этажа Солнцева добиралась уже в одиночестве. Первый отдел специальных расследований располагался на самом верху, в недавно сооруженной к историческому зданию пристройке.

– Всем привет! – с порога объявила она, демонстрируя коллегам лучезарную улыбку.

Не считая Лебедева, все были уже на месте. Сбившись в кучку около чайного столика, с кружками в руках, они весело обсуждали что-то незначительное.

– Привет, Кэт! – Здорова! – Монинг! – Давай сюда, тут Макс вкусняшки из «Азбуки» притащил!

– О, вкусняшки! – заинтересовалась она. – Сейчас буду!

Подойдя к своему столу, Катерина бросила сумку, щелкнула кнопку включения и, найдя поверхность стола недостаточно опрятной, собрала оставленные со вчера бумаги, ручки и маркеры. Она еще не успела ввести пароль, как появился Константин Николаевич – в ту пору заместитель министра и их непосредственный руководитель, в сопровождении Лебедева.

«Дурной знак!» – подумала про себя Солнцева, увидев их вместе.

Иван Лебедев был ее давним товарищем и одновременно соперником за статус лучшего сотрудника экспериментального департамента специальных расследований; а потому даже случайное появление вместе с шефом возбуждало в ней мелкую профессиональную ревность.

– Итак! – начал шеф после ординарного раунда приветствия. – Начнем нашу планерку. Сначала с итогов.

Константин Николаевич был немногим старше среднего сотрудника отдела, дозволяя тем обращаться к нему по имени, но неизменно на «вы». Для своей должности, благосостояния и общественного положения он был очень молод. Вдобавок харизматичен, хорош собой и очень проницателен. Если и искать идеал среди мужчин, то, в представлении Солнцевой, это был ее шеф.

– Главное вы уже знаете. Вчера Разумовского взяли, признательные показания получены, дело закрыто. Катерина, – он повернулся к с Солнцевой, – отличная работа, так держать!

– Йес, босс! – скромно опустила она глаза.

Дело одинцовского маньяка, похитившего на детской площадке двух мальчиков, было раскрыто менее чем за неделю; когда они вышли на убийцу, следственный комитет все еще опрашивал свидетелей. Расследование в отделе возглавляла Солнцева.

– И это значит, тридцать вторая! – Константин достал из кармана позолоченную звезду, торжественно покрутил ей, дабы всем было видно, и, подойдя к столу Солнцевой, опустил очередную звезду на стопку себе подобных.

Константин Николаевич полагал геймификацию действенным для молодого поколения стимулом, а потому серьезно относился к нематериальным поощрениям сотрудников. Эти столбики позолоченных звезд были своего рода рейтингом работников департамента. Всегда на виду, они, словно погоны, красноречиво говорили о заслугах лидеров и отставании догоняющих.

Видимо, не желая излишне давить на подчиненных, начальник умолчал, что по числу звезд Катерина в тот день догнала бесспорного ранее лидера. Но он был уверен, что сами подчиненные это хорошо знают.

– Все было на уровне, профессионально и быстрее следкома, – продолжал шеф. – Как обычно, впрочем… Благодаря сэкономленному времени ваш фонд премирования вырос до десяти миллионов пятисот тысяч!

Фонд премирования – еще одна новация амбициозного руководителя. Фонд увеличивался за каждый сэкономленный день расследования и уменьшался, если им не удавалось раскрыть дело в срок.

– Катерина, – вновь обратился к ней начальник, – уже решила, кто заслужил половину звезды?

По заведенному им порядку лидер проекта, как называли ведущего дело, при условии успешного завершения мог наградить половиной звезды того из участников, кто внес в успех расследования наибольший вклад. Две половинки складывались в целую фигурку, пополняли «звездные» столбики и впоследствии учитывались при распределении премий; последнее, к слову, заставляло относиться к звездам серьезно. Даже прожженных скептиков.

– Конечно решила, Константин Николаевич!

Солнцева мучилась этим вопросом весь вчерашний вечер, когда стало известно, что Разумовский сознался. Первая ее мысль была отдать половинку Максиму, который сильно старался, был всегда рядом и проделал кучу рутинной работы. Но когда она все структурировала, расписала цепочку действий, приведшую к раскрытию дела, оказалось, что от усилий Макса толку было немного, а решили все пара догадок, высказанных Лебедевым; высказанных без рвения, из задумчивости, что, собственно, было для последних месяцев нормой.

Когда она все разложила по полочкам и ощутила, что все равно не хочет отдавать половинку Лебедеву, Катерине стало противно.

– Отдайте ее Ивану! – твердо заявила она. – Он заслужил, хоть и не особо старался…

Константин Николаевич чуть сощурился, принимая полученную информацию к сведению, но тут же одобрительно закивал.

– Отлично! Ваня, она твоя, – Лебедев был единственным, кого шеф, в силу семейного знакомства, прилюдно называл неполным именем.

С улыбкой, немало напоминающей усмешку, Иван принял из рук начальника награду и без всякого довольства положил ее рядом со своим столбиком.

– Ладно, закончили с раздачей слоников, теперь давайте к делу! – Константин Николаевич подошел к девственно-чистой черной доске и взял голубой маркер. – К новому делу, – поправился он и написал на доске «Вячеслав Северский».

Положив маркер, шеф вернулся в центр кабинета.

– Поступил запрос от очень влиятельных людей, – сложив руки за спиной, он начал расхаживать по просторной комнате. – Не спрашивайте от кого, сказать все равно не могу. Так вот, есть подозрения, что наш Северский, сорока лет отроду, проводит на людях генетические опыты. Наша задача – достоверно выяснить, так ли это на самом деле, – Константин многозначительно покачал головой. – Выяснить тихо, без шума и, еще раз повторюсь, достоверно. Всем ясно?

– Какой срок? – сыграла на опережение Солнцева.

– Сроку, Катерина, четыре дня.

– Так мало?! – ахнула она.

Средним плановым сроком у отдела был месяц. Для сложных и старых дел – два месяца. Ни разу им не давали проект со сроком меньше недели.

– Константин, – вступил в разговор Юсупов, ровесник Катерины, как и она, принятый в отдел при самом его создании, – четыре дня – это чтоб мы не смогли фонд премий пополнить?

Вопрос был задан в возмущенно-шутливой форме, однако для Кирилла, совсем недавно купившего в центре города апартаменты, финансовый аспект их деятельности стоял особенно остро.

– Признаться честно, – быстро нашелся шеф, – я подумывал об этом. Слишком уж быстро вы справляетесь с поставленными задачками! – он по-доброму рассмеялся; мужчины в основном поддержали его, Катерина ограничилась улыбкой. – Но на самом деле нет, такой срок неспроста. Первое – с понедельника нам дают дело «казанской ГТА».

– О-о-о! – одобрительно отреагировал отдел, соскучившийся по большим и громким проектам.

– Второе, – невозмутимо продолжал Константин, – дело Северского не видится мне сложным. Полагаю, вы справитесь быстрее. И наконец, – он повернулся к Кириллу, – для фонда счет будет исходя из десяти дней. – Последнее, лидер проекта…

Сердце Катерины учащенно забилось. Шеф редко назначал дважды кряду, да и дело ГТА выглядело куда более заманчивым, и все равно Солнцевой хотелось вести проект самой.

– Лидером будет Илья, – после короткой паузы объявил Константин Николаевич. – На том все! За дело! – призывно произнес он и молча, по-деловому направился к выходу.

Солнцева с любопытством наблюдала за реакцией Зайцева – мужчины статного, крепкого, с красивым, как она считала, низким голосом и добротным вкусом в одежде. По типажу его смело можно было отнести к так называемым альфа-самцам.

– Слушай меня, стая, – словно подслушав ее мысли, объявил Илья, – два часа «серчим» на него объективку, потом сводим и делим задачи. Первичная инфа пришла на него?

– Только паспортные данные…

– Достаточно! Давайте посмотрим, что нам за птичка досталась!

Катерина хорошо понимала, почему Зайцеву, столь важному в роли лидера проекта, так нравилось руководить процессом, – это была часть его сущности; но вот почему шеф поставил на это дело его, оставалось для нее загадкой.

«Не я и не Лебедев, потому что мы – лучший выбор на ГТА, – рассуждала она про себя, – Макс еще не дорос для лидерства, но Кир…» – тот бы, по ее мнению, справился лучше.

Взглянув на свою стопку позолоченных звездочек, Солнцева самодовольно улыбнулась. Насилу оторвав взгляд, она перевела его на экран – новый маленький вызов уже ждал ее.

К завершению отведенных двух часов Катерина полностью погрузилась в работу и напрочь забыла о былых успехах и вечном соперничестве. Дело, названное шефом проходным, начинало выглядеть все более загадочным и странным.

– Всё, всё, всё! – трижды хлопнул в ладоши Зайцев. – Пора начинать!

Он выкатил в центр небольшую мобильную доску, обычно используемую для фиксации ключевой информации по делу. Стирали с нее только тогда, когда дело закрывали.

– Макс, начинай, дружище! – скомандовал Илья.

– Ну, – чуть замешкал молодой человек, – с чего бы начать… Ай, ладно… Физтех при МФТИ, потом МГУ… все с отличием… Аспирантура в Сеченовке, защитился за год до получения диплома. Работал в Медико-генетическом научном центре – с 2002-го по 2006-й… Старшим научным сотрудником. С тех пор безработный, незанятый, если правильно говорить… Зарегистрирован в Химках, Маяковского десять. А вот дальше самое интересное, – Максим оторвал глаза от своей бумажки. – В сетях его нет, к поликлинике не прикреплен, на госуслугах не зарегистрирован! Собственности не имеет, сим-карты нет и на выборы не ходит. Короче, следов о нем так мало, что я вообще… вообще не уверен, жив ли он… Как-то так!

Закончив с ответом, тот ободрился, словно сбросил с души камень. Максим работал в отделе уже полтора года, но все еще чувствовал себя неуверенно.

– Да, типок у нас мутный, – согласился с ним Зайцев, дописывая на доске последние факты. – Кэт, а что у тебя? Кстати, шикарный вырез…

Солнцева погрозила ему пальчиком, но довольную улыбку скрывать не стала. Хотя коллеги лицезрели ее каждый день, ей нравилось, что они видели в ней не только способную сотрудницу, но и привлекательную женщину.

– В 2005-м умерла его мать, – спокойно, не в пример Максиму, начала Солнцева. – Северский имел право на половину наследства, но отказался в пользу старшей сестры…

– Отлично! – похвалил ее Зайцев, упустивший данный факт при собственном поиске. – Большое?

– Наследство? По тем деньгам примерно двадцать миллионов долларов.

– Ого! – на доске появились зеленые нули.

– Я думаю, Полина Северская – это ключ к нашему объекту…

– Тоже особа скрытная, – воспользовавшись секундной паузой, перебил ее Лебедев.

В задумчивости он сверлил доску глазами, выстукивая по столу одному ему понятный нервный ритм.

– Согласна, Ваня, – Катерина очень не любила, когда ее перебивали, – ты, может, хочешь продолжить?

– Нет-нет, прости, я задумался просто…

– Спасибо, Ваня. Сестрица наша тоже не работает, но… – на этот раз она специально взяла паузу, – НДФЛ она платит.

– Мм… – затянул удивленный Зайцев. – Кто агент?

– До этого пока не добралась…

– ВТБ агент! – как обычно, излишне резко и громко выдал Юсупов. – Вангую, отдала мамашкин бабас в управление и живет с процентов, в ус не дует!

– Я так не думаю, – замотала головой Солнцева. – Смотри, Кир, она закончила финэк, а в начале двухтысячных работала в московском офисе «Маккинзи». Ты думаешь, станет такой человек отдавать деньги в управление?

Кирилл развел руки и скорчил гримасу, мол «чего бы и нет?»

– Узнаем позже, что еще, Кэт?

– Зарегистрирована там же в Химках, но, судя по всему, там не живет. Сомневаюсь, Илья, что получив в наследство полтора миллиарда, она будет жить в хрущевке.

– Добро, дальше!

– В собственности у нее земельный участок и жилой дом в Тверской области, деревня Сна, а еще «Тойота-Тундра», а значит…

– Значит, что там она и обитает, – пользуясь полномочиями лидера, закончил за нее Зайцев. – Что подтверждается…

Илья замолчал, дабы позволить Солнцевой озвучить нечто стандартное, вроде «фотками с ее профиля в „Фейсбуке“¹».

– Пока ничем, Илья, – огорчила его Катерина. – Чуть позже можно подтвердить через почтовые отправления, операции по кредитке и геолокацию.

– Посмотрим, а что в социалке?

– Ничего…

– Кир, подтверди! – не оборачиваясь, командовал Зайцев.

– Голяк! – подтвердил Юсупов, заправляя свои длинные локоны за уши. – Но это и не странно, учитывая ее возраст…

– И на «Одноклассниках» нет? – не сдавался лидер.

– Я ж говорю, Ил, нигде нет! Только профиль на «Мейле», непубличный.

– Ох и мутные товарищи! – цокнул Зайцев. – Готов делать ставки, что они преступники. А фотки их есть? Можно вывести?

– С паспортов только и водительских, – отозвался Кирилл.

– Давай с паспортов… и на печать тоже…

Через минуту интерактивная доска уже показывала им оба объекта – молодого, совсем юного Северского и его старшую сестру.

– Неплохо выглядит для паспортных сорока пяти, – вдруг отозвался ушедший на задний план Лебедев.

– У нее ж бабла куча, могла пластику сделать, – проснулся и Максим.

– Да ладно вам, – снисходительно возразила Солнцева, – сорок пять – это не так уж много. Куча женщин в ее возрасте выглядит не хуже!

– Да забейте на внешку! – повысил голос Илья. – Жан, ты чем порадуешь?

– Ничем, – невозмутимо ответил тот.

– Совсем?! – не поверил ему Зайцев.

Не поверила и Катерина.

– Вань, расскажи хотя бы о догадках, – вступилась она, будучи уверенной, что Лебедев не мог просто так отсидеться.

– Ладно, – вздохнул он. – Как и ты, я подумал про Вышний Волочек. Предположил, что если он проводит эксперименты… то подопытных надо где-то брать. И их должно быть много.

– Ну, – торопил Илья.

– И ничего. Если он и тащит людей, то не в Волочке и не в соседних районах…

– Это все?

– Потом я прикинул нереальное, – продолжал Лебедев, не поднимая глаз, упорно вертя в руке шариковую ручку, – что люди идут к нему добровольно и это им не вредит, а даже помогает. Потому не заявляют… Но тоже «в молоко», следов нет.

– Добро, Жан, вот только рано еще для гипотез! – огрызнулся Илья. – Анамнез еще не собран!

– Как знаешь, – послушно согласился Лебедев.

Неожиданно все замолчали. Все лежащее на поверхности было вскрыто, и найденное говорило мало, говорило лишь то, что с Северскими что-то не так.

– Взяли б да просто устроили там обыск, – озвучил очевидное Максим. – И не парились бы!

– Скажи мне, Макс, – невольно продолжал раздражаться лидер, – что нужно, чтобы устроить в жилище обыск?

– Судебное решение?

– Молодец, а теперь припомни, умник, как Константин сказал дело сделать?

– Быстро… – смутился парень.

– Не быстро, а тихо и без шума! – лидер нахмурился. – По-твоему, получить судебное решение – это без шума?!

– Илья, ладно тебе Макса гнобить! – вступилась за парня Солнцева. – Давай лучше работу спланируем…

– Верно, Кэт, – Зайцев выдохнул, – и да, Макс, извини, я зря на тебя волков спустил…

– Да я уже привык, – хихикнул Максим.

– Так и быть, поделим работу! – потирая руки, он подошел к черной рабочей доске с именем и фамилией. – Макс, на тебе почта, финмониторинг, таможня и химкинская берлога. Поговори с соседями, старостой, со всеми, кто знает или помнит хозяев… Прикинешься старым другом, усек?

– Принял!

– Кэт, вы с Жаном поедете в Волочек, будете работать в поле.

– Мы с Жаном? – удивилась Солнцева.

– Да, солнышко ты наше, тяжелой артиллерии самое место в поле! – он подмигнул. – Возьмите дрон, фонари, как обычно, в общем…

– Кир, еще раз социалка! Я, бляд… Прости, Кэт… Не верю я, в общем, что они нигде не светились. Друзья, коллеги, однокурсники – у кого-то они должны всплыть!

– Че, это все?!

– Нет, наш гениальный хацкер, конечно не все! – Илья подошел к Юсупову и заговорщицки обнял того за плечи. – Ты ломанешь его комп!

– А?! – немало удивился Кирилл.

– По-тихому ломанешь, как сказано было! – стал нашептывать своим басистым голосом Илья, вызывая дружные смешки в кабинете.

– Не тупи, Ил! Чтоб по-тихому, надо время. Дни, а то и недели!

– Да брось, Кир, пришли ему мейл потом, типа «я ломанул твой комп, и у меня теперь твои интимные фотки. Перешли восемьсот баксов на этот кошелек!» Справишься?

– Да не вопрос! Ты только у шефа согласуй, а то ж огребем потом, – оживился хацкер.

– Добро!

– А ты, Илья, видимо, останешься на мостике? – с ехидцей вопросила Солнцева.

– В точку, Кэт! Но сначала я сгоняю в его НИИ!