Не то, чтобы Стоск как-то боготворил Слава. Нет, такого не было и нет. Да, наверное, и не будет. Но вот уважение к Славу у орка есть точно. И навсегда останется в душе Стоска. Да, наверное, как и в душах всех остальных орков. А возможно, и в душах большинства людей, троллей, гномов и даже великанов.

Поняв, что на этот раз увидеть Слава ему не удастся, Стоск склонил голову перед остальным советом Тобу:

–Здравствуйте, мудрейшие. Я прибыл в Тобу с очень важными вестями.

Вертостатл ободряюще улыбнулся:

–И тебе здоровья, юный орк. Ну, раз прибыл с важными вестями, так и говори быстрее. Нечего время-то тянуть. У тебя его, чай, и так не слишком-то много.

Собираясь сделать доклад, Стоск всё же решился попытаться попутно выведать и то, что его сейчас волнует в первую очередь. Не зря же он провёл так много времени при дворе короля Кеварга. Успел не просто научиться манипуляции, а стал в этом деле очень умелым. В общем, орк успел превратиться в самого настоящего дипломата.

Ещё раз в почтении склонив голову, Стоск начал доклад:

–Жаль, что среди вас сейчас нет Слава. Надеюсь лишь, что он находится где-нибудь поблизости. Ведь в этом деле очень пригодилось бы его мнение. Но я начну. – Орк сознательно поторопился перевести разговор к делу, чтобы развеять даже малейшие подозрения, если бы такие возникли в душах старейшин Тобу. – Я прибыл для того, чтобы сообщить, что королевство Тогет собирается вступить в войну на стороне Тенории. Какой-то враг вторгся в пределы этого соседа короля Кеварга. Как сообщил король Клор третий, этот враг необычайно силён и безжалостен. Он уже успел потопить весь флот этого королевства. А он был очень силён. Наверное, Тенория обладала самым мощным флотом нашего мира. А теперь его просто не стало. Ещё Клор сообщил, что после того, как Тенория лишилась флота, она потеряла ещё и свои порты. Города на побережье все захвачены. И, как нам сообщили, всё население этих городов истреблено. Вот, собственно, и всё. Его Величество Кеварг решил послать меня в Гнездо, чтобы сообщить о том, что его армия выступит на защиту своего соседа. И он просит о том, чтобы Народ сделал всё возможное, чтобы обеспечить безопасность его королевства. Чтобы мы повлияли на его соседей. Чтобы ни Супр, ни Тения не попытались напасть на Тогет в то время, как армии этого королевства оказывают помощь Тенории. У меня всё.

Вертостатл с затаённой улыбкой смотрел, как орк, закончив доклад, вновь склонил голову в почтительном поклоне. Дождавшись, пока Стоск выпрямится, гном кивнул:

–Ясно. Значит, король Кеварг оказался очень мудр. Что же, думаю, что это очень хорошо, когда твоим соседом оказывается кто-то настолько мудрый, как Его Величество. Ну, а что касается всего остального. – Старейшина едва заметно усмехнулся. – Как я понял, тебе очень интересно, почему среди нас нет Слава. Так? Не стесняйся, Стоск. Ты нас не обидишь тем, что тебе не терпится повидать именно Слава. Ведь он и в самом деле очень примечательная личность. Я даже соглашусь с тем, что он намного более интересен, чем любой из нас. Правда, сам он это постоянно отрицает. Говорит, что он обычный человек. Если тебе интересно, то я скажу, что Слав отправился со своей семьёй погостить к родственникам жены. Поэтому ты его пока не увидишь. Потому что прямо отсюда ты поспешишь назад, в Тогет. Ты сообщишь Кеваргу, что Народ сделает всё возможное для того, чтобы никто не посмел напасть на его королевство. Что мы соберём Большой Совет. И, я уверен, что Совет примет решение о том, чтобы отправить сообщение всем соседям Тогета с предупреждением. Так что пусть Его Величество не беспокоится. Никто и ничто не угрожает безопасности его границ и подданных. Пусть со спокойной совестью оказывает помощь Тенории.

Стоск снова почтительно склонил голову:

–Я понял, мудрейший. Жаль, что мне не удалось повидать Слава. Я его видел лишь однажды. Но тогда я был молод. А он уже защищал мой народ от истребления. Я просто хотел выразить ему свою благодарность.

Вертостатл с пониманием сказал:

–Теперь всё понятно. Мы передадим твою признательность Славу. А теперь, после того, как ты поешь и выспишься, тебе придётся поспешить назад в Тогет. Скажешь королю всё, о чём мы тут говорили. И передашь, что он может ни о чём не волноваться. И что, если понадобится, мы выступим против любого, кто попытается использовать шанс для того, чтобы напасть на Тогет. Иди, юный орк.

Поклонившись на прощание, Стоск покинул площадку совета Тобу.

А дождь продолжил монотонно стучать по стеклянному куполу. Ведь ему, дождю, нет никакого дела до того, что кто-то там с кем-то собирается воевать. А кто-то обещает кого-то защитить от неких опасностей. Для него, дождя, есть только необходимость напитать водой бурные горные реки.

––

Глядя, как Радомир бегает за жёлтыми и рябыми цыплятами, Слав невольно усмехнулся. Он вспомнил своё детство. Вспомнил, как он точно так же, как сейчас его сын, когда-то гонялся за пищащими птенцами. Во всяком случае, до тех пор, пока матери-клуше это не надоедало. И она, издавая громкое квохтанье, не нападала на него, маленького Ярика. И ему, хоть он и был намного больше обычной курицы, приходилось с позором убегать прочь. А клуша, прогнав его, тут же торопливо возвращалась к цыплятам. А те, повинуясь её сердито-заботливому материнскому квохтанью, торопливо сбегались под её надёжное крыло.

Точно то же происходило и сейчас. На глазах Слава клуша, которой, видимо, надоело назойливое внимание Радомира к её птенцам, сердито квохча, растопырила крылья и, встопорщив перья, напала на мальчишку. Радомир, радостно смеясь, тут же побежал прочь. При этом ему снова пришлось нелегко. Так как сапоги на ногах мальчика опять не позволили им сгибаться в коленях.

Клуше даже удалось пару раз с силой ударить Радомира клювом в мягкое место. Но мальчишка от этого только засмеялся ещё громче. И настолько заразительно, что Слав тоже начал громко хохотать.

Отогнав мальчишку прочь, курица, заботливо квохча, вернулась к пищащим цыплятам. А те, издавая беспрерывный писк, торопливо собрались вокруг матери. Прошло лишь несколько секунд, и курица начала с силой разгребать землю в поисках чего-нибудь съедобного для своих птенцов. Только трава полетела во все стороны.

Слав поймал пробегавшего мимо него Радомира. Повернул сына к себе лицом. Тот, радостно улыбаясь, посмотрел на него сверкающими от восторга глазами. Улыбнувшись, Слав спросил:

–Не больно она тебя клюнула?

На что Радомир, не прекращая улыбаться, покачал головой:

–Не-а! Мне даже щекотно было!

Криво усмехнувшись, Слав развернул сына спиной к себе и, слегка сжав его тоненькие плечики, подтолкнул вперёд:

–Ну, беги тогда. Гуляй дальше. Только не вздумай к гусям лезть! Эти так пощиплют, что щекотно ни разу не будет!

Уже отбежав в сторонку, Радомир оглянулся и, улыбаясь, сказал:

–А я уже знаю! Они меня уже пощипали!

И, сказав это, мальчишка убежал, оставив отца смеяться в одиночестве.

Незаметно для себя Слав задумался. Улыбка медленно сползла с его губ. Мыслям-то не прикажешь. Постепенно они с сына, да и с детства самого Слава перетекли на совсем не радостные стороны жизни.

Слав думал о том, что пришла пора усовершенствовать системы образования в ССР. Что начальное и среднее образование уже достигло такого уровня, что ему необходимо качественное продолжение в виде образования высшего. Ведь дети, закончив школу, получив лучшее образование этого мира, невольно оказались как бы брошены. Слав с горечью подумал о том, что он не смог предвидеть как раз едва ли не самой важной проблемы, когда создавал систему образования. И вот теперь, столкнувшись с тем, что со всех концов ССР к нему стали стекаться жалобы различных ветвей управления, что им не хватает специалистов с достаточно высоким уровнем образования, Слав понял, что он совершил самую большую ошибку, какую только мог совершить.

Конечно же, Слав сознательно преувеличил свою вину. Но таков уж склад его характера. Таким уж его создали боги. И, раз он совершал (даже невольно, даже крохотную) ошибку, то начинал себя корить самыми последними словами.

Слав как раз пришёл к выводу, что Народу придётся создать некоторое количество высших учебных заведений. То, что ему (Народу) досталось от Виструма и Воктии, уже не в состоянии удовлетворить даже самым скромным требованиям новой данности того государства, которое люди, орки, тролли и гномы смогли построить на обломках старого мира. И, как только Слав обдумал, в каких именно городах следует начать строительство новых высших учебных заведений, его мысли прервало появление Ласы.

С тревогой осмотрев двор и даже выглянув за калитку, женщина спросила:

–Слав, а где Радомир?

На что Слав, беспечно пожав плечами, сказал:

–Да тут где-то бегает.

И, только сказав это, Слав понял, что совершил ещё одну роковую ошибку. Впрочем, Ласа сдержалась. Но, когда женщина заговорила, в её голосе послышался металл:

–А ты не обнаглел, Слав? Или ты думаешь, что, если с этим нашим сыном что-нибудь случится, я тут же рожу тебе ещё одного? А если его собаки покусают? Или ещё что случится? Или ты думаешь, что никто из эльфов не мечтает о том, чтобы нам отомстить? Ведь троллей-телохранителей у нас давно уже нет! Кто же, если не ты, теперь Радомира-то защитит?

Слав, виновато улыбнувшись, попытался оправдаться:

–Да ничего с ним не случится. Милая, нашему Радомиру никто и никогда не сможет вреда причинить. Просто не сможет физически. Да ты же и сама всё знаешь.

Ласа, сердито покачав головой, едва ли не со злобой заявила:

–Да я-то знаю! А вот те же эльфы могут этого и не знать! А вот их-то я как раз больше всего и опасаюсь!

Слав только теперь сообразил, что ему стоило бы начать поиски сына сразу же после того, как Ласа задала первый вопрос. Поэтому он, торопливо поднявшись с пенька, на котором совсем недавно колол дрова, зашагал в ту сторону двора, куда убежал Радомир. Не оборачиваясь, Слав сказал:

–Сейчас я его найду, Ласочка. И ты уж мне поверь, что если с ним я увижу какого-нибудь эльфа, то ему очень сильно не поздоровится.

Хоть это заявление мужа и заставило Ласу с гордостью улыбнуться, сказала она всё с теми же металлическими нотками в рассерженном голосе:

–Ну-ну! Смотри, как бы тебе плохо не пришлось! Эльфа он, видите ли, накажет!

Слав не стал говорить, что ему однажды уже удалось выйти победителем из схватки как раз с эльфом. Хотя, он уже собрался было об этом напомнить, но как раз в этот момент из-за сарая ему навстречу со смехом выбежал Радомир.

Слав быстро подхватил сына на руки. И это спасло мальчишку от гнева стаи рассерженных гусей. Недовольно гогоча, те остановились и, вытянув длинные шеи, стали рассерженно смотреть на того, кто им, видимо, чем-то докучал. При этом их сердитое гоготанье заполнило весь двор.

Сам же виновник этого переполоха в птичьем сообществе, сидя на руках отца, продолжал весело и заливисто хохотать. И, не в силах противостоять этому заразительному смеху, Слав тоже начал смеяться.

Не прерывая смеха, Слав спросил:

–Ты чего это к гусям-то полез? Я же тебя предупреждал, чтобы ты их не трогал.

На что Радомир, беспечно махнув по-детски пухлой ручкой, заявил:

–А я как раз вспомнил, что давно с гусями не играл. Кстати, папа, благо дарю тебе за то, что ты мне про них напомнил.

Ласа, которая, конечно же, слышала весь их разговор, торопливо приблизилась к Славу и, отобрав у него сына, сердито посмотрела мужу в глаза:

–Ты, Слав, совсем из ума выжил? Сам решил ему сказать, где можно на задницу приключений найти? Я вот думаю порой, что ты совсем своего сына не знаешь. Да он же только и думает о том, куда бы ещё сбегать, да кого бы ещё подоставать. А тут ещё и ты ему подсказываешь! Ты Слав, знаешь что…

Но Слав так и не узнал, что ещё он должен знать. Отец Ласы на этот раз пришёл к нему на помощь. Выглянув из-за угла дома, он сказал хоть и не грубо, но так, что Ласа мгновенно осеклась:

–А ну, хватит на мужа кричать! Ты, Ласа, я смотрю, совсем от рук отбилась. Пользуешься тем, что он тебя любит больше жизни. Прекратила немедленно. И чтобы я этого никогда больше не слышал. Ясно?

Виновато потупив взор, Ласа попыталась оправдаться:

–Папа, но ведь он же сам подсказал Радомиру, где тот может приключений себе найти. Вот я и…

И снова Тапос не позволил дочери закончить. Криво усмехнувшись, он посмотрел на внука с изрядной долей одобрения и гордости:

–И что? Что страшного в том, что гуси его слегка пощипали бы? Зато он на всю жизнь запомнил бы, что к ним лезть не стоит. Или ты хочешь, чтобы твой сын вырос под твоей постоянной опекой? Так, Ласа, он всё равно рано или поздно вырастет. И, чем скорее Радомир начнёт привыкать к самостоятельности, тем лучше. Слав всё правильно делает. Вот только тебя он что-то слишком распустил. Но это и понятно. Ведь он же от тебя до сих пор без ума. На твоём месте любая другая сделала бы всё возможное, чтобы это сохранить. А ты, доча, сама стараешься своё счастье разрушить. Подумай над тем, что я тебе сказал. А мужики ох как не любят, когда на них постоянно ворчат.

Сказав это, Тапос вновь исчез за углом. А Ласа и Слав так и стояли, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Наконец, Радомир, которому, видимо, надоело сидеть на руках у отца, требовательно заявил:

–Пап, поставь меня на землю. Я хочу сбегать к дедушке. Он обещал для меня из доски меч вырубить.

Едва заметно улыбнувшись, Слав поставил сына перед собой. Тот тут же попытался убежать прочь. Но Слав удержал его за плечи. Дождался, пока сын вопросительно посмотрит ему в глаза и сказал:

–Ты должен пообещать маме, что хотя бы сегодня больше не станешь никого задевать. Ясно? Обещаешь?

С силой потерев крохотной ладошкой пухлый, задорно вздёрнутый нос, Радомир неохотно пообещал:

–Ладно, не буду. Мам, я обещаю.

Как только Слав увидел, что губы Ласы тронула робкая улыбка, он тут же выпустил хрупкие плечи сына. Тот не стал колебаться, и вихрем убежал за угол дома. Посмотрев ему вслед, Ласа, произнося слова чуть виновато, с улыбкой сказала:

–Всё равно ведь обманет. Уверена, что уже через пять минут снова к кому-нибудь полезет.

Слав, подойдя к любимой, нежно обнял её за плечи:

–Естественно. – Он повернул Ласу лицом к себе. С улыбкой посмотрел в её блестящие от сдерживаемых слёз глаза. – Милая, ты не думай. Я на тебя не обижаюсь. И никогда, ничто не заставит меня тебя разлюбить.

Поджав губы, Ласа прижалась лицом к груди мужа, чтобы он не видел, как из её глаз побежали слёзы.

––

В Гнездо Слав с семьёй вернулись примерно через месяц. За всё это время они успели побывать не только в Соте. Ещё Слав с Ласой решили наведаться в кочевья орков. Заглянули и в степи. А уже после этого, зайдя только в два города бывшего герцогства, вернулись в Тобу.

Поездка через туннели прошла с комфортом, о котором ещё десять лет назад никто не посмел бы и мечтать. Достаточно сказать, что путешественники смогли выспаться на удобных кроватях в отдельных купе. А ещё в их распоряжении оказалась кухня и удобства, о которых не принято говорить открыто. В общем, поезду не пришлось делать лишних остановок, чтобы пассажиры смогли посетить туалет. Единственное, что требовало остановок, так это необходимость забирать и высаживать других путешественников.

Среди этих путешественников оказались далеко не только гномы. В поезд садились люди, орки, тролли и даже сойны. Последние, конечно же, тут же оказывались центром внимания детей. И те с готовностью пищали, свистели и издавали громкие щелчки на своём птичьем языке. Что заставляло Слава болезненно морщиться. Зато все остальные пассажиры откровенно радовались такому приятному соседству.

Попутно поезд подобрал и пару огров, которых сопровождали воспитатели-гномы. Во время их погрузки на открытые платформы, которые тут же подогнали и прицепили в конец поезда, все путешественники забыли даже о сойнах. Всё их внимание переключилось на великанов-строителей. Люди, орки, тролли и даже гномы с интересом наблюдали за тем, как эти гиганты, передвигаясь с присущей им медлительностью, зашли на перрон, а уже оттуда шагнули на открытые площадки на колёсах. Но, как только огры уселись с той основательностью, с которой эти великаны делают практически всё без исключения, внимание всех пассажиров тут же вновь переключилось на сойнов. И снова вагон наполнил их громкий писк.

Особенно Славу запомнился последний участок их пути через подгорные лабиринты. Потому что Радомир смог заполучить в собственное распоряжение сойна. И тот, усевшись Ласе на колени, без устали пищал до тех пор, пока семье Слава не пришло время выходить. Что сам Слав с радостью и сделал.

Поднявшись в лифте и зайдя в отведённую для их семьи квартиру с видом на покрытые снегом горные пики, Слав устало выдохнул:

–Ну, наконец-то, мы дома!

На что Сваяра, поморщившись, недовольно хмыкнула:

–Хм! Вот-вот! Теперь снова из-за парты не вылезешь!

На что Слав, пожав плечами, с улыбкой заметил:

–Ну, так это твоя обязанность, милая. Как моя – заседать в Совете Тобу. Или как твоей мамы – заботиться о нас с вами. Каждый обязан делать то, что… обязан делать. – Не слишком умело закончил он свою мысль.

Сваяра не стала спорить. Она только неопределённо фыркнула и, демонстративно воздев глаза к потолку, по которому, перевиваясь, ползли к окнам выбитые в камне цветы и травы, покачала головой. После чего, подхватив с мягкого кресла брошенный её же рюкзак, ушла в свою комнату.

Слав растерянно посмотрел на Ласу. Та лишь пожала плечами, неопределённо улыбнувшись. И, оставив мужа размышлять над загадками женской психологии и логики, начала снимать с сына походную одежду.

Радомир же, казалось, не обратил на этот странный разговор вообще никакого внимания. Мальчишку, похоже, обрадовало возвращение домой. Пока мать его переодевала, он смотрел в окно, не отводя от него сверкающих глаз.

Поняв, что тут вполне могут обойтись и без него, Слав, не переодеваясь, отправился на площадку совета. Он справедливо рассудил, что, раз время ещё не позднее, то старейшины, скорее всего, до сих пор заседают, решая какие-нибудь неотложные (или же не слишком-то важные) дела.

Слав не ошибся. Он застал на площадке работу Совета в полном составе. Ну, за исключением его самого, конечно же.

После того, как человек, пожелав всем здоровья, занял свой трон, Вертостатл обратился к нему с вопросом:

–Ну, Слав, как прошёл твой отпуск? Семья довольна? Ты сам отдохнул? Может, как это часто бывает, ты хочешь предложить нам какие-нибудь изменения? Или что-то изобрёл? Мы с радостью тебя выслушаем.

Слав с улыбкой ответил:

–Благо дарю тебе, Вертостатл, за твою заботу. И вам всем – тоже. – Он обвёл взглядом обрамлённые сединой старческие лица. – Отпуск прошёл очень даже хорошо. Мы побывали в Соте, в стойбищах северных кочевников, в кочевьях орков, в городах бывшего Виструма. Семья, кажется, довольна. Сам я и не уставал, чтобы отдыхать. Ну, на счёт изменений, – я на местах кое-что усовершенствовал. Так, по мелочи. Если хотите, потом расскажу обо всём подробно. Изобретения я, конечно же, могу предложить. Но у нас пока нет подходящих технологий, чтобы начать их массовую разработку. А на единичные экземпляры, думаю, не стоит тратить наши драгоценные ресурсы. Но, если вам интересно, то позже могу и про это рассказать. А пока мне хотелось бы узнать, что произошло в мире за то время, пока я отсутствовал. Не расскажете?

Вертостатл, выслушав этот подробный ответ, удовлетворённо кивнул:

–Хорошо, мы потом выпытаем из тебя всё, что ты сочтёшь важным. Ну, а в мире ничего такого важного не случилось. Ну, вот только Тогет решил оказать военную помощь Тенории. На неё какой-то неведомый враг напал.