Решила поспорить с бумагой сермяжная
правда,
Ей вдруг показалось, что может быть чем-то
важней,
Но как бы не так, разбирает тоска и досада,
Бумаге, вокруг, оказалось всё лучше видней.
 
 
Глаза в нарисованных лицах, с усталой
улыбкой
Заботливо смотрят: «чего тебе надобно
мать?
Печать гербовая не может считаться
ошибкой,
Указ он и писан затем, чтоб его выполнять».
 
 
«Так ето, тады ж его, как же, там всё-таки
люди,
Они же того, они сами то как, всё не так».
«Ну что ты опять, иди-ка домой, с тебя уже
будет,
В бумагах прописано, всё остальное пустяк».
 
 
Бумага, бумаги, бумаге, бумагах, бумагам,
Построить из дерева можно, вырастив, дом.
Теряется в ворохе, кипах бумаг честь и
отвага,
Когда видишь подлость, прикрытую тонким
листом.
 

 
С ума сошел весь белый свет,
Ему без славы жизни нет,
Ну очень хочется, и тут,
В Ютубе лайки жизнь спасут.
 
 
Талантов нет, но хам и груб,
Скорей выкладывай в Ютуб,
А вот скажи, не идиот,
Стекла поел, порезал рот,
 
 
Что странно, лайки наберёт.
Здесь, всем на обозренье Люба,
Покажет срам, звезда Ютуба.
Пустяк, что в след плюёт народ.
 
 
Дорожникам самим смешно,
Они асфальт, кладут зимой,
Смеяться вроде бы грешно
Бюджет потрачен городской.
 
 
Ютуб, наверно лайками вернут,
На видео жжёт банковский клиент,
Сходил на стол, Ютуб, лови момент.
Тут многие, свой звездный час найдут.
 
 
Что делать? Ты свободен, ты в Ютуб.
И попадёшь в его элитный клуб,
Идут на всё и не пугает средств затрата,
Найдя здесь славу, даже Герострата.
 

 
Сколько песен, про Русь, спето сложено,
Сколько раз, если верить словам
И оковами, была стреножена,
И свернула, с дороги во храм,
 
 
И скандалила, напиваясь в хлам,
Побиралась, прося у церквей,
Босиком топчась, по стеклу, углям,
Не противяся доле своей.
 
 
А вот, взять и спеть, как согреть, одеть,
Расцветёт ведь, когда ухожена,
Чтоб потом, в глаза, не стыдясь смотреть,
Что детьми, без любви, не брошена.
 
 
Как-никак не зять, и родная мать,
Терпелива, но огорошена,
Сколько ж можно, рвать и в грязи топтать,
Хочется ведь, по-хорошему.
 
 
Может, хватит врать, пить, хулить,
стонать
И добро выносить пригоршнями,
Может, взять убрать, и своей считать,
Русь нашу, мать, нами брошенную.
 

 
Сон, приснился ангел мой, совсем ещё
девчонка.
Небо, смотрит глазами Блю.
Маленькая, хрупкая, вцепилась, как в котёнка.
Понимаю, тащит по льду.
«Ты скажи мне, ребёнок, кто тебя взял на
войну?»
«Дяденька, молчи, я молю.
Тяжёлый ты, другие побоялись утонуть».
Землю взрывами жгут вокруг
 
 
Вот дела, кровавый след за мною. Ухожу.
«Дяденька!!! Я тебя спасла,
Потерпи немного родненький, мы на берегу».
Медсанбат, навес из весла.
Врач седой, жизнь поживший: «Помочь помогу,
Живучий, не зря несла».
«Всё вы понимаете, я за ним пригляжу»
Ночи, без ночей, на бегу.
 
 
Месяц без сознания, жар, кричу в бреду,
Ты сидишь без сна, одна.
Как же много раненых, ты живешь в аду.
За окном уже весна:
«Оклемался, родненький, скоро я, приду».
«Повезло солдатик, всё она», —
Поезд на восток, бьёт колёсами на ходу.
Смотрит небо ангелом, я найду,
 

 
Стёрты грани миров, виртуальный,
Создаёт детям мнимую жизнь.
Вариант для судьбы идеальный,
Что не так, наперёд сохранись.
 
 
Воплощаясь в героев баталий,
Переносят себя в этот мир,
Оторвавшись от жизни реалий,
Превратив её в призрачный тир.
 
 
Кибердети, прошито сознание
Крепким швом с виртуальной игрой.
Ценность жизни, и нет понимания,
Одурманен бессмертья иглой.
 
 
Начинают проделывать трюки,
Подражая героям своим.
В кровь ободраны ноги и руки,
Результат может быть и другим.
 
 
Яркий свет от софитов, больница,
Слабый пульс, почти его нет
И врачей напряжённые лица,
По частям собирают скелет.
 
 
Боль стекает слезой по ресницам,
Есть немому вопросу ответ:
«Невозможно ещё раз родиться,
Если жизнь нажимает «DELETE»».
 

 
Ток-шоу, «Мыльная вода»
И в нём, наверное, герой? Персона.
Зачем пришёл? Вот это да!
Решил при всех стирать свои кальсоны.
 
 
Шумит, волнуется весь зал,
Расписано, когда и как по нотам:
«Через себя переступал,
Куда нам недотёпам, мелким ботам».
 
 
Да что там, он теперь кумир,
Ступил ногой на стыд и честь забыта,
Но не покажет ног сатир,
Укроет камеры наезд копыта.
 
 
Свободны все, всё шоу снято.
«Герой» опять состриг свои купоны.
Всё так, им ничего не свято.
Да, бизнес, у него свои законы.
 
 
К чему? Какие здесь резоны?
Не хочет зритель просто думать, грустно.
С бельём стираются КАНОНЫ,
Дешёвка, вместо красоты искусства.
 

 
Тосклива песня волка в полную луну,
Протяжным воем, разрывая тишину,
Он отпевает боль всей волчьей жизни.
Вот не питают к волкам альтруизма.
 
 
Он вспоминает, гибель волчьих стай
И выстрелы под свор собачьих лай,
Волк выливает в песне боль своих утрат,
А у меня с луною связан Ленинград.
 
 
Не этот, что сейчас стоит нарядный,
А тот в войну, разрушенный, блокадный.
Я не был там, прекрасно понимаю,
Но почему-то живо представляю.
 
 
Застывший город, в сумраке ночном,
Тропа к Неве, укрытой толстым льдом
И на снегу, углём, холодный лунный свет,
Развалин города рисует силуэт.
 
 
И между ними, медленно, качаясь,
Плывёт, почти что, расплываясь, тень.
Вдруг встала и дыханьем согреваясь,
Спиной прижалась к льду разбитых стен.
 
 
Она наверно навсегда замрёт.
Нет, это не сейчас произойдёт,
Потом, пока пусть слабо, сердце бьётся.
Тень доберётся, только оттолкнётся.
 
 
Добралась, вниз ведёт проход среди развалин,
Проем в стене, тепло беречь, дверьми завален
И вот она пришла к подвальной клети.
В дверь, темнотой глазниц, смотрели дети.
 
 
С тоскою гладя, то что им добыла,
По крошкам жизнь, меж ними разделила…
Опять обстрел, снаряда жуткий вой,
Тьма, звон в ушах, и мама на до мной.
 
 
Спасла… и это для неё награда,
Тогда нас увезли из Ленинграда.
Ещё сказали, что так очень надо,
А мама будет с нами всегда рядом.
 
 
И с детских лет, глядя на блин луны,
Как наяву, картина предстает,
Холодный свет тоски, всей глубины
И посреди развалин тень бредет.
 

 
Ты выбрал путь, наполненный тревогой,
Не сомневайся, правда идеал.
Ты не пойдёшь проторенной дорогой,
Но ты иди, храня души накал.
 
 
Иди и верь, ты можешь сделать чище,
Светлее, мир в котором ты живёшь.
Не сей вражду, будь ненависти выше,
Вернётся в сердце чистая любовь
 
 
И не храни в себе обиды камни,
Они плохой советчик для ума.
Живи душой, она стирает грани,
Соединяя в города дома.
 
 
И возвращай добро сторицей людям,
А в мыслях сберегая чистоту,
Ты станешь чаще улыбаться будням
Не распыляя сил на суету.
 
 
Тогда увидишь красоту природы,
Где всякий дорог, даже если мал,
Что не бывает тварей бесполезных
И жизнь её ценнейший капитал.
 
 
Поймёшь, что обитаешь в Боге,
Раз сохранил, и приумножил дар.
Ты человек, твой выбор – это много,
Не погаси в душе любви пожар.
 

 
Ты меня уважаешь? Всегда.
Ты меня даже не знаешь. Когда?
Ты такой же как я, смотри в душу,
Так же плачу, смеюсь, так же трушу.
 
 
Не бывает минуты в неделе,
Что бы ты изнывал от безделья,
Ты живешь, ты поёшь, и ты дышишь,
Если думаешь, если ты ищешь.
 
 
Не расходятся мысли и дело,
Если телу, душа повелела.
Ты ищи, свою душу услышишь,
Ты найдёшь себя, ты меня слышишь.
 

 
Тяжело по дну моря ступая,
Как штангист вышел он на помост,
Всеми сваями в землю врастая,
В стойку встал для рывка Крымский мост.
 
 
Он возьмёт, развернувшись, на плечи,
Поднимая над гладью воды,
Всё, надежды, мечты человечьи,
Также тяжесть людской суеты.
 
 
Будут речи и море оваций,
Злопыхателей едкий доклад,
Проведут пересчёт ассигнаций,
Но не то это всё. Вес был взят.
 
 
Захотели, смогли и сумели,
Поднимая Россию с колен,
Обошли бюрократии мели,
Одолели чиновничью лень.
 
 
И потянутся в Крым из Тамани,
Из России, со всех областей,
Кто душой был тогда между вами,
Сделав ближе друг к другу людей.